Победа в конкурсе невест

–Дим, а похороны…

–Лида, ты чего! Не умрёт Катков! Он права не имеет! Ему люди слова благодарности ещё не сказали. Нет, так не должно быть!

–Прости, я думала…

–Даже не думай! Я утром к нему поеду. Если хочешь, поехали со мной.

–Я поеду.

–Я так и думал. И это…Лида, ты прости его, ладно? Не держи на него зла. Может, он сейчас только об этом и думает, что ты его не простила.

Лида всхлипнула.

–Я простила. И завтра ему сама об этом скажу.

–Ладно, Киса. Спокойной ночи. Ты спи, ложись.

Лида положила телефон и заплакала. Ей было жаль всех– мальчика, которого испугали наркоманы, бабушку, в которую выстрелили ни за что, водителя, которого порезали ножом. И конечно, ей было жаль Каткова.

И себя жаль. Правда, в отношении себя, она пока не могла разобраться, за что её нужно пожалеть, но плакала. Было не до сна, она металась по комнате, то ложилась, то сидела и тупо смотрела в экран телевизора.

Она утром непременно поедет в больницу. И скажет Каткову, что она его простила. Только пусть он будет живой. Подумала о том, что всего несколько часов назад он был у неё, ел пельмени, рассказывал о себе, и вот…

Сон всё же одолел её, и она уснула. А утром вскочила, как ошпаренная. А что, если она опоздала сказать слова прощения Каткову? Он умер сегодня ночью, а у неё на душе теперь всю оставшуюся жизнь будет этот тяжкий груз.

За ней заехал Бармин, и одноклассники поехали в больницу. Димка тоже не знал, живой друг, или нет. Операция шла всю ночь. Наркоман, хоть и обдолбаный был, но все три пули попали в цель, то есть, в Каткова.

Сергей Иванович был в отделении, и вид у него основательно уставший. Понятное дело, на ногах всю ночь. Фёдору Борисовичу тоже не повезло. Вместо радостной встречи с любимой тёщей, его вызвали на работу.

Лида вопросительно глянула на врача.

–Сергей Иванович…

Тот поджал губы.

–Ничего пока сказать не могу. Ваш герой в реанимации, а туда я вас не пущу.

–Но вы, хотя бы скажите, он будет жить?

Сергей Иванович развёл руками.

–И этого я вам обещать не могу. Я не Бог. Спросите у него. Старушка с огнестрелом жива, её здоровью ничего не угрожает. Можете её навестить, если есть такое желание. А вот, Катков…остаётся только молиться.

Он усмехнулся.

–Правда, смешно? Доктор советует молиться. Впрочем, кто во что верит. Не смею вас задерживать. Извините. Я очень устал.

Бармин и Лида вышли в коридор. Лида тронула Димку за руку.

–Сходим к той бабушке?

–Пошли.

Старушка лежала в кровати, её плечо было перевязано. Но самое главное -она жива и, наверное, уже не на один рассказала историю о своём страшном приключении. И о чудесном спасении -тоже.

Молодые люди подошли к ней.

–Здравствуйте, бабушка.

Пострадавшая прищурилась.

–Кажись, милок, это ты нас нонче спасал?

Димка уклончиво пожал плечами.

–Ну…я не один…и вообще, это мой друг вас спас.

Бабушка ойкнула, пытаясь приподняться.

–Не скромничай. Я тебя там тоже видала. А энтот, которого убили, и в сам деле, герой. Как он злодея схватил!

Лида вмешалась.

–Бабушка, его не убили. Живой он. Ему операцию сделали, и он пока в реанимации. Только нас к нему не пустили.

–Ой, радость-то какая! Храни его Бог. А вы, детки в церкву сходите, свечку ему во здравие поставьте, пущай Господь ему все его грехи простит и жить оставит. Да. А как звать-то его, спасителя нашего? Я молитовку почитаю, ангелов попрошу за него, глядишь, сжалятся над ним, прибирать его не станут.

–Алексеем его зовут, бабушка.

Старушка здоровой рукой перекрестилась.

–Спаси и сохрани, Господи, раба твоего Алексея, прости ему все грехи вольныя и невольныя, даруй ему здоровья и благоденствия. Святой Пантелеймон-целитель, прими мою молитву, помоги рабу божьему Алексею…

Лида поставила на тумбочку сок, что покупала для Алексея.

–Вот, бабушка. Выздоравливайте. А мы пойдём.

Старушка, не прекращая бормотать молитву, только махнула рукой. Ступайте. Лида и Бармин двинулись к двери. Уже на выходе, Лида обернулась. Просительно и умоляюще сложила руки.

–Бабушка, пожалуйста, молитесь за Алексея.

И вышла, прикрыв за собой дверь. Димка тяжело вздохнул.

–Сговорились все, что ли? Хоронят Лёху хором. А он не умрёт! Нет! Катков не должен умереть! Я…я…

Он вытер глаза рукой.

–Я сам сейчас в церковь пойду и стоять там буду, пока мне Бог не пообещает, что Лёшка не умрёт. Пусть раненный будет, но живой.