Свидетельницы зла

– Что на этот счет думают в полиции?

– Они не находят связи. Оленька с ними говорила много раз. Один их тех, кто занимается этим делом, живет в ее доме. У них нет никакой информации.

– Скажу тебе больше, Люси. – Алекс загадочно померцал глазами, принявшись по ее примеру рисовать чашкой невидимые узоры на своем столе. – О том, что Никита собирался купить эту землю, знают только три человека.

– Я, ты и продавец земли?

– Не угадала, Люси. – Три пальца, оттопыренные от сжатого кулака, Алекс поднес ей к самому носу. – Об этом знают: я, продавец земли и бывшая жена Никиты. Больше об этом никому не известно, учти это.

Когда Люсенька выходила из подъезда Алекса и увидела возле своей машины странного незнакомого человека в дешевой одежде, она очень рассердилась, поторопилась и почти забыла о том, о чем думала за минуту до этого.

А думала она о том, что Алекс, чтобы сбить с нее денег, вполне мог наврать ей. Обо всем! И о Никите, ставшем преуспевающим и успешным. И о его планах купить землю, на которой погиб. И даже о его бывшей жене мог наврать. Потому что Никита совершенно точно не собирался жениться ни на ком. Ни на ком, кроме нее – Люсеньки.

Глава 6

– Что-нибудь удалось выяснить, майор?

Подполковник Рябов с заложенными за спиной руками стоял лицом к окну, демонстративно не повернувшись, когда он зашел. Все понятно. Вернулся с очередного совещания наверху в отвратительном настроении, теперь станет пытаться испортить настроение ему.

Ладно, пусть. Он не против.

– Не скажу, что в деле случился прорыв, товарищ подполковник, но кое-что удалось выяснить.

– Да? Ну, ну, поделись своим этим кое-чем. А то у меня час назад даже этого кое-чего не было. Мямлил, как стажер.

Вишняков мог поклясться, что слышит скрежет зубов Рябова.

– Первые поиски связи меду погибшими, как я уже докладывал, ни к чему не привели. Все эти люди, по поступившей информации, никак не были связаны между собой. Не дружили, не работали вместе.

– А вторые?!

Рябов не просто повернулся, он сделал это в прыжке, как фигурист или балетмейстер. Вишняков, честное слово, чуть не заржал. Хорошо, сдержался. Иначе сгнил бы на дежурствах в выходные дни в ближайшие полгода. Уж Рябов бы постарался при составлении графика.

– Так что дали твои вторые поиски, майор?

Нет, ну точно скрипел зубами Рябов. Да четко так, громко.

– При более детальном изучении личностей погибших, а это, товарищ подполковник, очень кропотливая работа, – и он даже попытался миролюбиво улыбнуться, – всплыли факты, указывающие на то, что люди эти оказались не совсем посторонними друг другу. В частности, это касается погибших Калина и Новиковой.

– Что удалось выяснить? – не принял его улыбки Рябов и снова отвернулся к окну.

– Они состояли в отношениях.

– Как давно? Почему подруги об этом не знали? Откуда сведения? Ты ничего не подтасовываешь, майор? – Рябов покосился на него и добавил: – Доклад ради доклада мне не нужен, сам знаешь.

– Сведения тщательно проверены. Через полчаса у меня встреча с бывшей женой Калина.

– Это она сообщила тебе о любовной связи своего бывшего мужа и Новиковой? – скептически фыркнул Рябов.

– И она в том числе. Так же нами были проверены все телефонные переговоры и сообщения погибших. Эти двое очень часто созванивались и переписывались. Но с других телефонов, не с тех, которые были обнаружены при них. Текст сообщений не оставляет сомнений: они были любовниками.

– Так, уже неплохо. Что с остальными?

– Остальные между собой не общались, но… – Вишняков намеренно сделал паузу, дождался, когда Рябов насторожится, и сказал: – Но у каждого в мобильном обнаружились странные звонки с одного и того же номера. У кого-то было по одному звонку. У кого-то по два, а то и по три, как, к примеру, у погибшего Калина.

– Установить, кто звонил, конечно же, не удалось?

– Почему? Удалось. Но вот тут начинаются странности.

– Докладывай! – проскрежетал Рыков.

– Сим карта зарегистрирована на некоего Кирилла Власова, двадцати шести лет от роду. Местный.

– Так найдите его. Притащите его сюда. Вытряхните из него все, что только можно!

– Ищем. Найти не можем. Да и не мог он звонить погибшим, к примеру, месяца два назад. И даже пять недель назад не мог он им звонить, а такие звонки есть во входящих у погибших.

– Как это?

– Сидел он, товарищ подполковник. Отбывал срок наказания. Был осужден шесть лет назад за соучастие в жестоком убийстве подростка.

– Ничего себе! Ничего себе!

Теперь поворот Рыкова показался ему плавным, почти вальсирующим, и он снова еле удержал в себе улыбку.

– И какой срок он получил?

– Шесть лет лишения свободы.

– За жестокое-то убийство? – усомнился Рыков.

– Его роль оказалась незначительной по материалам дела. Стоял на «шухере», пока его компания измывалась над подростком. За это и получил шесть лет. Но! – Вишняков поднял вверх указательный палец. – Вины своей Власов так и не признал. И до последнего момента, пока суд не удалился на совещание, утверждал, что своих подельников не знает. Что увидел их впервые на очной ставке.

– А что подельники?

– А что они? Там наркоманы какие-то отмороженные, товарищ подполковник. Один из них даже до суда не дожил, умер в камере. Второй на зоне скончался.

– Выжил один Власов? – Рябов прошелся по кабинету и медленно, словно нехотя пошел к своему рабочему креслу за столом. – И когда точно вернулся? Попадает в подозреваемые?

– Так точно, товарищ подполковник. Он вернулся из мест заключения за неделю до убийства.

– Вот! Чего ждем?

– Он как сквозь землю провалился. Его родители утверждают, что он вернулся, сумку бросил, наелся, принял ванну, отоспался пару дней и исчез. По их утверждениям, он никому не звонил и ему никто не звонил.

– Родители! – недоверчиво фыркнул Рябов. – Неужели скажут: наш сын вернулся и снова взялся за старое?!

Вишняков промолчал.