Тайна старого пирата

* * *

Проклятый чайник не хотел отчищаться. Так и не узнав его первоначальной расцветки, я отказалась от попыток привести его в цивилизованное состояние и устало села на старый стул. Баба Клепа, по всей вероятности, следовала старинной традиции русской интеллигенции игнорировать на быт. Ее кухня находилась в состоянии, от которого у немецкой домохозяйки случился бы обширный инфаркт. Я, к счастью, не была немецкой домохозяйкой, и это определенно спасло мне жизнь. Кроме того, мое рвение происходило вовсе не от маниакального стремления к чистоте и не от желания потрясти воображение Татьяны Дмитриевны. В конце концов, она была подругой бабы Клепы, и была знакома с ее чистоплотностью. Все было гораздо хуже.

– Эй! Ты просто от уборки кайф ловишь или ждешь кого-то? – заглянула в кухню растрепанная голова Яшки.

– Тебе-то что?

– Заканчивай. Я есть хочу.

– Потерпи. Голодный студент – умный студент. Лучше помоги мне найти хотя бы две целые чашки.

Яшка вздохнул, и его голова скрылась за дверью. У меня складывалось впечатление, что мой сосед никогда не уходит из дома. Когда я уходила на работу, он еще был дома. Когда возвращалась – он уже был дома. А когда он находился дома, то постоянно путался у меня под ногами, как неуклюжий щенок большой собаки и мешал моим наполеоновским планам осмотреть дом, в особенности подвал. Этот загадочный и зловещий подвал просто гипнотизировал меня. Однако что-то мешало исследовать его в присутствии Яшки. Любопытство буквально распирало меня, и я чувствовала, что скоро лопну, как воздушный шар, приземлившийся на кактус. Поэтому и старалась направить свою агрессивность в мирное русло очистки чайника. Но как бы мне заставить Яшку хотя бы на полчаса отлучиться?

– Ты сама знаешь, что целых чашек у бабы Клепы не было. А кого ты ждешь? – поинтересовался мой раздражитель, снова показываясь из-за двери.

– Подругу Клеопатры Ильиничны. Ту, которая ее нашла.

Глаза у моего собеседника округлились.

– И скоро она придет?

– Угу.

– Слушай, может, сбегать за чем-нибудь съедобным?

Мое сердце радостно забилось. Неужели я избавлюсь от Яшки? Нужно заслать его подальше.

– Да, ты сходи… – За конфетами… – я суетливо закивала головой, постаралась сунуть ему в руки деньги и торопливо объяснила, где и что продается. Через минуту нетерпеливого ожидания Я была свободна и одинока не менее чем на сорок минут.

Ориентировочно предмет моего поиска располагался в коридорчике рядом с кухней. Во всяком случае, половица там всегда отзывалась металлическим звуком, когда на нее наступали. Моя интуиция не подвела, и через минуту я уже боролась с достаточно узкой металлической крышкой в полу. С негромким возмущенным скрипом она поддалась моим нетерпеливым рукам, и я заглянула внутрь.

Вниз вела металлическая, очень крутая лестница с узкими высокими ступенями. Бабушки-старушки по таким предпочитают не ходить. Зачем же она сюда пошла? И что она открывала тем ключом, который оттягивал мне карман, и с которым я не нашла в себе сил расстаться даже на время уборки в кухне. Вперед. Я глубоко вздохнула и опустила ногу в густую темноту. Холодный стоячий воздух мгновенно окутал мне голые плечи, прикоснулся полоске тела между джинсами и немного коротковатым гольфом… Моя рука торопливо щелкнула выключателем, и чувство присутствия чего-то потустороннего исчезло.

Подвал был величиной с туалет в малосемейке, но еще более компактный – несколько узковат в плечах. Кроме того, к моему великому сожалению, он был совершенно пуст за исключением небольшого посудного шкафа, который располагался впритык к торцевой стене. Фанерные дверцы не имели никаких отверстий для ключа, только пару ручек. Шкафчик, скорее всего, не содержал ничего интересного, но для очистки совести стоило в него заглянуть. Я сделала пару шагов, отделяющих меня от предмета исследований, и торопливо распахнула дверцы. В основном, шкафчик был так же пуст, как весь подвал. Только в самом нижнем отделении находился какой-то объемный целлофановый пакет, величиной с мешок для картофеля, завязанный старым шнурком от ботинок. Что же там? Картофель? Я торопливо нагнулась и тут же почувствовала, как волосы на моей голове поднялись вверх. Из-под прозрачного целлофана на меня ямами-глазами смотрели… человеческие мощи.

Так вот откуда этот кладбищенский запах в подвале! Не такого рода тайны я ожидала раскрыть в этом доме! Кто это сделал? Кем когда-то были эти мощи? И как связано ЭТО со смертью Клеопатры Ильиничны?

Не знаю, сколько времени я изображала скульптуру под названием «Ужас», но когда мне удалось выйти, наконец, из каталептического состояния и броситься к выходу, крышка подвала вдруг заскрипела и стремительно захлопнулась, едва не ударив меня по голове. Звук защелкивающегося замка наверху совпал с треском перегорающей лампочки, и я осталась в полной темноте внутри комфортабельного двухместного гроба наедине с его владельцем и мыслями, вполне соответствующими текущему моменту. Крышка не могла упасть на место самостоятельно. Кто меня запер? И зачем? Неужели я настолько Яшку достала? И что мне теперь делать? Ждать, когда он поумнеет или подобреет?

Я начала колотить по крышке моего импровизированного гроба и кричать. Ответа не было, как и особого выбора. Когда голос у меня окончательно охрип, мне оставалось только сесть на ступеньку, наиболее близкую к выходу и ждать.

* * *

Время в темном герметично запертом помещении не подчиняется законам физики. Оно материализуется и растягивается в пространстве наподобие хорошо разжеванной жвачки. Тем, кто этому не верит, советую поэкспериментировать в застрявшем лифте. Наблюдая за волшебными пространственно-временными превращениями и вдыхая сухой затхлый воздух, я уже почти сроднилась со своим молчаливым соседом и была готова к потустороннему общению, когда внезапно по крышке подвала прогрохотали чьи-то шаги. Яшка! Я снова возобновила попытки привлечь к себе внимание, и на этот раз более удачно. Крышка заскрипела, и я на минуту ослепла от яркого света. Чьи-то руки вытащили меня из подвала.

– Козел! Идиот паршивый! – заколотила кулаками я в теплую грудь своего спасителя и заплакала злыми слезами, – За такие шуточки убивают!

– Чшш… Все хорошо, – кто-то крепко прижал меня к себе и начал гладить по голове.

Я еще пару раз трепыхнулась и подняла голову.

– Вы?!! – прохрипела я частично от того, что горло у меня саднило от крика, частично от удивления. Передо мной стоял мой шеф, собственной персоной, и в его чудесных серых глазах впервые светилось нечто похожее на сочувствие.

– Но как Вы здесь оказались?

Он улыбнулся своей очаровательной улыбкой и помог мне встать на ноги. Волшебный момент полного взаимопонимания ушел.

– Верочка решила подарить Вам посуду в качестве подарка на новоселье. И, кажется, не рассчитала свои силы. Мне пришлось ее подвезти.

Я посмотрела на два объемных ящика рядом с Данилом Антоновичем и вспомнила, как вчера жаловалась Верочке на неустроенный быт. Нужно отдать ей должное, действовала моя сотрудница оперативно. И ее энтузиазм спас мне жизнь.

– А как Вы вошли? – не унималась я.

– Дверь была распахнутой настежь! – услышала я из-за спины шефа голос Верочки. – И в доме – никого! Если бы ты не начала колотить в крышку подвала, мы поставили бы покупки, написали бы записку и ушли. Данил Антонович торопится.

– Да-да, – заторопился, вдруг оживившись, Данил Антонович. Он схватил одну из двух больших коробок, стоявших рядом с ним. – А где кухня?

Я молча указала ему направление. Рассказать о притаившемся в подвале трупе моему грозному шефу даже не пришло мне в голову.

– В этом ящике тарелки и стаканы. А в этом, – она показала на ящик поменьше, который взяла сама – чайный сервиз.

Они сгрузили подарки и повернули к выходу. Я принялась горячо благодарить моих спасителей и благодетелей, пытаясь задержать их у себя как можно дольше.

– Может, обновим Ваши подарки? Давайте, я чайник поставлю. – Скоро прибудет торт.

– Ты кого-то ждешь? – сразу оживилась Верочка.

– Всего лишь подругу Клеопатры Ильиничны. Она вас смущать не будет.

Глаза Верочки сразу погасли, а Данил Антонович отрицательно покачал головой и двинулся по направлению к выходу.

У двери он повернулся ко мне и, улыбаясь, посоветовал.

– Надеюсь, ты больше не будешь запираться в подвале и придешь завтра на работу вовремя.

– Кстати, как ты умудрилась запереть крышку снаружи? – полюбопытствовала Вера, открывая дверь.

– Мне помогли, – нахмурилась я, потому что этот вопрос был для меня отнюдь не праздным. Тот, кто это сделал, мог прятаться в доме. И перспектива снова остаться с ним наедине меня не особо вдохновляла.

– И кто же это мог быть? – серьезно спросил мой шеф.

– Привидение, конечно, же! – раздался из-за двери знакомый голос. – Что оно еще натворило?

В дверном проеме появился сначала торт и шампанское, а после появился сияющий жизнерадостной улыбкой Артемьев.

– Подруга Клеопатры Ильиничны? Как интересно… – послышалось у моего уха мурлыканье Верочки. Глаза моего шефа сразу стали ледяными. Наверное, он уже жалел, что спас меня из подземелья. Мой образ легкомысленной недотепы моментально трансформировался в неприглядный образ хитроумной соблазнительницы. Нужно было срочно спасать свою репутацию. Я уже раскрыла рот, чтобы сообщить, что не приглашала Артемьева, но он, как всегда, меня обогнал.

– Я просто хотел поблагодарить Татьяну Дмитриевну. Она была очень внимательна ко мне. Думаю, торт ей понравится.