Лабиринт памяти

– Нет, просто уже почти полночь. Лиза, в такое время не звонят, чтобы обсудить обновку или рассказать об успехах.

Голос у Светки был вполне обычный и звучал так спокойно и уверенно, что несколько отрезвил и саму Лизу. В голове снова всплыла картинка: человек, укрытый одеялом, из-под которого свешивается вниз мужская рука с татуировкой на предплечье. А под татуировкой ряд родинок в форме созвездия Большой медведицы. И как она сразу не обратила на них внимания. Видимо, ее отвлекла синяя картинка. Она вдруг отчетливо поняла, что в душе растаяли последние сомнения и выпалила.

– Денис нашелся!

– Как нашелся? Он что вернулся?

Удивление в Светкином голосе смешалось с недоверием, но Лизу уже понесло, и она пресекла все дальнейшие расспросы.

– Я только что видела его по телевизору.

Она быстро рассказала про несчастный случай и репортаж из больницы.

– И почему ты решила, что это именно Денис?

Наверное, естественно, что Светка не поверила ей вот так вот сразу, но Лиза была так возбуждена, что недоверие к ее словам сейчас просто бесило.

– Я же тебе говорю – татуировка. Она уникальная. Другой такой нет, и быть не может!

– Лиз, даже если Денис сам нарисовал ее, существует еще человек, который набивал рисунок. Он мог просто обмануть твоего мужа и сделать кому-то еще такую же.

– Он не мог, я знаю, что не мог! И потом родинки, это точно Денис! Ты мне не веришь? Думаешь, я сумасшедшая? Что я не узнаю своего мужа?

Лиза уже кричала в трубку.

– Лиза, успокойся! Ничего подобного я не думаю. Просто привыкла реально смотреть на вещи. То, что ты рассказываешь, выглядит невероятно, и это вызывает сомнения.

Светка давно знала подругу, привыкла к ее истерикам, и сейчас была абсолютно спокойна, стараясь еще больше не накалять обстановку.

– И все-таки это правда! Слышишь, это правда! Денис сейчас в опасности и я должна ему помочь. Только я не знаю как. Нужно, наверное, позвонить в эту больницу?

– Ничего не предпринимай до моего приезда, слышишь. Нельзя ничего делать на эмоциях. Я уже выезжаю. Дождись меня, и мы вместе решим, как будет лучше. Все, я уже бегу к машине, так что поставь пока чайник. Давай, давай, без глупостей, топай на кухню и завари свежий чай. Я быстро!

Лиза отбросила на диван замолчавшую трубку, машинально поглаживая огромный живот. В голове снова возникла картинка руки с тату и родинками под ней. Лиза снова медленно выдохнула, беря себя в руки. Сейчас не время, нужно дождаться Светку, а то одна она просто сойдет с ума.

Кухня встретила тишиной и темнотой. Только тут Лиза сообразила, что не плохо бы включить свет. За тот год с небольшим, что она живет в этой квартире, она настолько изучила ее, что даже глубокой ночью спокойно ориентируется в пространстве, не натыкаясь на мебель и стены.

После полумрака гостиной свет в кухне вспыхнул какой-то чересчур яркий, так, что даже глазам стало больно. Пару секунд Лиза стояла неподвижно, глядя на матовый металл чайника, потом быстро проверила достаточно ли в нем воды и щелкнула тумблером.

Пока вода закипала, она выбросила из заварочного чайника старую заварку, засыпала новую и, как только чайник вскипел, залила кипятком. Пожалуй, Светка права, когда что-то делаешь, в самом деле, легче справляться с волнением. Правда, руки слегка подрагивают, но мысли не так назойливо бередят голову.

Теперь, когда перед глазами не было экрана с рукой, так похожей на руку Дениса, навалились сомнения. Лиза так долго живет надеждой, ожиданием чуда, так желает, чтобы муж нашелся, что ей в каждом прохожем на улице чудится Денис. Столько раз уже она обманчиво принимала за него других. Возможно, и в этом случае она просто выдает желаемое за действительное. Просто, она очень хочет найти Дениса. Светка права, нужно еще раз пересмотреть репортаж уже вместе с ней, и только потом делать выводы.

От звонка в дверь Лиза вздрогнула, но тут же взяла себя в руки. Светка, наверное, неслась по вечернему городу на запредельной скорости? Лиза отправилась в прихожую открывать дверь.

Замок противно лязгнул. Нет в доме хозяина, а то бы он давно смазал. Лиза распахнула дверь.

– Быстро же ты!

Лиза рассчитывала увидеть на пороге растрепанную запыхавшуюся подругу, но за дверью была не она. Грубые руки резко оттолкнули Лизу от двери, отбрасывая вглубь прихожей, и визитеры прошли в квартиру, прикрыв за собой дверь. Сквозь боль в ушибленной голове, Лиза вновь услышала противный скрежет несмазанного замка.

***

Стол был завален кипами бумаг. Деловая переписка, какие-то нужные и давно потерявшие актуальность копии документов, списки, распечатки стенограмм, выдержки из постановлений и просто черновики, напечатанные или набросанные от руки.

Сколько себя помнил, Викентьев всегда был деятельным человеком. Он не умел праздно валяться на диване, щелкая пультом от телевизора. От такого «отдыха» он уставал гораздо больше, чем от изнурительного физического труда. Он даже на море, где-нибудь на краю света в тропическом раю уже на третий день начинал чувствовать себя неуютно, внутренне понимая, что его тянет назад в Москву в свой привычный рабочий кабинет к совещаниям, бумагам, отчетам, в общем, к обычной каждодневной суете. Он всегда был впереди всех, в гуще событий. Может поэтому и дослужился до того поста, который сейчас занимает.

Правда, с годами пыл его несколько поугас. Даже не поугас, а скорее перегорел и ему все тупо надоело. Он столько лет играет в эти под ковёрные игры, достиг в них уже таких вершин, что они прискучили ему.

Это раньше он получал удовлетворение, когда удавалось провернуть какую-то сложную, тщательно продуманную схему, или добиться результата там, где любой другой человек потерпел бы неудачу, а сейчас… А что же сейчас? Сейчас запал в нем погас. Так, тлеет еще какой-то фитилек. И то только потому, что он понимает, что выпусти он сейчас вожжи правления из рук, и налетят конкуренты, как стая воронов.

Вот и приходится продолжать играть в игру под названием «власть». Сквозь «не хочу», через «не могу». Иначе сожрут. А у него семья, дети. И ладно бы жена, много ей надо? Она тоже давно не девочка и все амбиции в ней, как и в нем давно погасли. Но дети. Они выстроили, подняли свой бизнес. Подняли, благодаря ему и только потому, что отец занимал высокий пост. И именно по этой же причине бизнес этот сейчас столь успешен. Уйди он теперь с поста, и весь их бизнес понесется вниз с горы несмазанной телегой. Так уж жизнь сейчас устроена.

Так что придется ему еще поработать. Не смотря даже на то, что он теперь глубокий инвалид. Да подвели его собственные ноги, посадили в инвалидное кресло. Но памяти и ума не растерял. Так что еще повоюем. А смелости и смекалки в нем всегда было в избытке. Может поэтому и поднялся так высоко. И не просто поднялся, а и усидеть сумел. Сколько их, что бок о бок шли, и где сейчас большинство? Еще в начале пути сошли с дистанции. А он дошел. Он может собой гордиться.

Дошел и денег заработал. Так что хоть он и инвалид, но продолжает жить нормальной полноценной жизнью. Ему нет нужды таскаться по простым больницам, простаивая в очередях на операцию и дожидаясь квот. К его услугам все лучшие клиники. А нет, так и за границу отправится. У него есть возможность выбирать.

И то сказать, подвели его только ноги, в остальном он еще молодым фору даст. Он даже сейчас, сидя в инвалидном кресле, не прекратил тренировки. Даже тренера специального нанял и домашний спортзал переоборудовал так, чтобы ему было удобно. И старается много времени проводить на свежем воздухе. Летом даже работает в саду.

Дверь скрипнула, и Артур Сергеевич повернулся на звук. В кабинет заглянула жена. Светлый летний костюм, укладка и яркий лак на ногтях. Алла была красивой женщиной и с годами не растеряла своей красоты. А еще она обладала тонким вкусом и чувством стиля, поэтому смотреть на нее было особенно приятно. Даже сейчас, когда морщинки плотно поселились вокруг глаз, а овал лица несмотря на все массажи и уход несколько оплыл. Но ей ведь уже не двадцать и даже не тридцать. Ей, как и ему, уже хорошо за шестьдесят. И все же она красавица. А может ему так кажется потому, что он ее очень любит. А как не любить, ведь они столько лет бок о бок. Вместе прошли и горести и радости.

– Милый, Коленька с Мишей и Анечкой приехал, а Егор со своими уже давно здесь. Ты скоро?

– Аллочка, я сейчас иду.

Дверь закрылась.

Он в последний раз бегло просмотрел сообщение, которое вот уже последние полчаса не давало ему покоя. Конкурс на проведение работ еще даже не объявлен, а вокруг него уже такая возня. Хотя чему удивляться, где замешаны большие деньги, как в этом случае, всегда много желающих поучаствовать в дележе.

Но то, что информация утекла на сторону очень плохо. И ведь Артур по опыту знает, что найти того, кто слил информацию невозможно. Как ты вычислишь крысу, когда только в отделе, занимающемся подготовкой документов больше двадцати человек. А есть еще юристы, экономисты, программисты, в конце концов.

И все же есть что-то странное в этом деле. Он это чувствует, а внутреннее чутье его никогда еще не подводило. Столько раз помогало правильно сориентироваться и оказаться на шаг впереди всех в откровенно щекотливых ситуациях. И от беды не раз уберегало. Вот и сейчас оно просто кричит внутри.

Кто они, эти ребята из «Искусственного интеллекта»? Слишком уж напористы и самолюбивы. Молодое поколение, этакие хозяева жизни. Привыкли получать все и сразу. Понятно, что за ними стоит кто-то очень влиятельный и сильный. Иначе они не отважились бы на подобное. Уже давно никто не решается связываться с Викентьевым Артуром Сергеевичем. Он и не таких ломал. Вот и они об него зубы обломают. Он не привык, чтобы им командовали. Он не позволит.

Артур раздраженно отбросил телефон. Несколько секунд сидел, вдыхая и выдыхая воздух, тупо, невидящими глазами уставившись в окно. Потом сунул телефон во внутренний карман домашнего халата, навесил на лицо улыбку и нажал кнопку на пульте, приводя кресло в движение. Нужно идти в гостиную. Сыновья с семьями собрались на воскресный ужин. Совместный ужин каждую неделю – это уже семейная традиция, которая не должна нарушаться.

– Деда!

Раскинув руки, внук Миша кинулся деду навстречу. Танюшка по малолетству чуть отстала, но тоже радостно протянула к нему ручонки. Дед никогда не оставлял внуков без подарков. И хоть у них и так было все, что они только могли пожелать, подаркам деда радовались искренне и бывать в этом загородном доме любили.

Телефон снова коротко звякнул, давая понять, что пришло новое сообщение. Артур вынул трубку. На экране было всего пять слов: «Надеюсь, ты изменишь свое решение». На этот раз на то, чтобы подавить раздражение ушло гораздо больше времени. Хорошо, что Алла была занята на кухне и не увидела этого. Дети, слава богу, не заметят его состояния, они не на столько проницательны, а вот от внимательных глаз жены утаить хоть что-нибудь было бы сложно.

***

И снова это легкое потрескивание. Оно словно висит в воздухе над головой его собеседника. Этот странный раздражающий звук сопровождает каждую запись.

Илья услышал свой, чуть искаженный записью голос.