Холсты

Эту планетку, выжившую из ума,

Защищал так, что сводило скулы.

М-да…Мы проиграли.

Так и просится – «мешок дерьма»,

Но я – философ.

И обиду как ветром сдуло.

И вот что скажу я вам,

кареглазые и желторотые –

Земли защитники – они как оглашенные,

И горы сдвинут, и сделают навеки уродом –

Глаза их синие и мозги совершенные

В каждом камешке притаились, словно змеи.

Не связывайтесь,

сидите мирно, бамбук курите.

А закат, как роза здешняя – зеленеет.

А писателей этих… Не трогайте, не будите.

Кликуша

(М. Березиной)

У церкви неброской, стоящей почти на кладбище,

У черной ограды, хранящей узоры веков,

Прохожий отталкивал руку назойливой нищей,

Беззубо жующей обрывки каких-то стихов.

Она всё цеплялась, края обрывая одежды,

Крестила костляво следы уходящего вдаль.

В глазах синерусских как сполохи бывшей надежды

Осколки слезинок взрывали тоску и печаль.

«Кликуша, кликуша», – шептали старушки в платочках

И хлопали дверью, гусиные крылья сложив.

Прохожий спешил в железно-

дорожную точку,

Чтоб вектор дороги за N-е время сложить.

И в душном вагоне, листая газеты страницы,

Мечтая о чае, забыв городские дела,

Он был словно в дымке. Но вздрогнул от вида девицы,

Что выплюнул тамбур. Ввалилась она – не вошла.

Ей фенечки-змеи украсили шею и руки,

Гитара дремала, касаясь вздыблённой груди.

Бездумные взоры её изучали со скуки.

Лишь фыркнул прохожий, гадая, что ждёт впереди.

Молчания птица парила в вагоне невинно.

Стучали колеса, дрожала одрябшая плоть.

Девица запела. Печально, надрывно и длинно.

За грязным стеклом всё текла вереница болот.

Про чёрные реки, ветра, зачумлённые лица,

Про руки бессильные и отрешённость травы.

Прохожий хотел убежать, оглянуться, укрыться.

Но строки вонзались,

вырвавшись из тетивы.

«Не узнанный Бог по дорогам ходил и селеньям.

Но люди пугались, завидев лохмотья вдали