Соседи и родня Оттавии Малевольти

–Всё вышло случайно…Я сопротивлялась!

–И кто же подверг мою благочестивую Наяду таким соблазнам? Неужели старая карга, тётка Филдинг, напала из-за угла?

«Он прав, я сама пошла искать приключений ночью в трактир…»– осознала женщина.

–Но теперь же я – твой идеал женщины! Общедоступная, любвеобильная женщина без комплексов!

–Так ты получала удовольствия…– прошипел злобно муж.

Его лицо покрылось красными пятнами. Жена благоразумно отскочила в сторону.

–Ты будешь гореть в аду!– прокричал в ярости Норман.

–Может, и буду! Но какое счастье, что там тебя уже не будет: твоя проспиртованная основа сгорит гораздо быстрее!

Норман отвернулся и ушёл не оглядываясь.

20 июля 1.814 года. После беседы с адвокатом Сэндлером один джентльмен поделился мнением с судейским лицом:

–О, этот человек очень умён, но его внешний вид поначалу меня насторожил, мне показалось, что у него лицо пьющего человека…или это мне только показалось?

–Да, Сэндлер вёрткий тип и чертовски умён. Но в последнее время много пьёт, совершенно не придерживается этикета, не следит за эстетикой лица…

–Просто звереет потихоньку,– усмехнулся почтенный джентльмен.

Вошедшему в кабинет Хедлунду Норман, который глядел в окно, нервно сообщил:

–Сейчас из-за угла появится Оттавия Малевольти…

–Откуда знаешь?

–Сердце сладко ёкнуло.

И действительно: через мгновенье из-за угла вышла эффектная итальянка Малевольти.

–К чёрту эти бумажки!– отпихнул папку в сторону адвокат.

Он бросился к выходу из здания. Сбил с ног парня-почтальона и даже не извинился.

Любимую женщину Норман нагнал за поворотом. Налетел на неё, как разбойник, схватил за плечи, прижал к прохладной каменной стене, покрыл лицо поцелуями.

Оттавия нападения не ожидала, растерялась.

Но когда Сэндлер добрался до губ любимой, она со слезами запротестовала:

–Я же не уличная потаскуха, чтобы целовать меня на глазах у прохожих!

–Плевать мне на всех,– задыхаясь от страсти, шептал мужчина.

К счастью ротозеев-прохожих было пару человек – бродяга да старый, подслеповатый джентльмен, что еле передвигался, уперев взгляд в тротуар.

–Я же говорила тебе, что моя душа зовёт только Орина!– отталкивала Нормана Отта.

–Орин ненавидит тебя!– зло выкрикнул Сэндлер, и скорым шагом вернулся в судейскую контору.

21 июля. Артур, конечно, посещал публичные дома, ведь 24 года – сочная дата, но из его головы не шла обида, нанесённая Рут Оллинхэм, её пленительная красота всё ещё не отпускала, будоражила юношеские мечты.

И вдруг сегодня он получил записку от этой высокомерной дамы: «Годы идут, и мне стало скучно. Приезжай. Слуг я отпустила на выходные. Банкир уехал в Лондон. Открою сама».

–Я не собачка на побегушках! Пусть ищет другого мальчика для утех,– возмутился юноша.

Он подошёл к зеркалу и принялся укладывать бакенбарды, что с недавних пор красиво обрамляли его лицо. Затем бросил расчёску, и чуть ли не бегом припустил к двери.: пусть Рут не любит его, но всё же будет обнимать и целовать его!

Артура Боу охватила волна нетерпения, как только он переступил порог дома Оллинхэма. Сняв шляпу, он потянулся было к Рут за поцелуем, но плутовка играла с ним – смеясь, отбежала. Это нисколько не забавляло парня, а только злило. Он преследовал её из комнаты в комнату.

Обидевшись, сел на стул, закинув ногу на ногу, и насупился. Рут подкралась неслышно. Пощекотала его лицо шёлковым платком, затем запрокинула Артуру голову, наклонилась и поцеловала в губы. Смеясь, опять отскочила.

Юноша помчался за ней с новым азартом. Настиг в спальне и повалил на розовую постель с балдахином из нежного газа. Он целовал её, она продолжала смеяться. Тогда Артур стал играть языком с её ухом, шеей, расстегнул сзади платье и жадными руками стал ласкать грудь. Дыхание девушки сделалось прерывистым.

Утром уставшая Рут в пеньюаре провожала любовника до двери. Он надел шляпу, как вдруг в дверь вошёл банкир Оллинхэм.

Старик оглядел застывших молодых людей и разразился бранью:

–Где семейка Боу – там сплошные скандалы! Теперь я понимаю, почему никто в Лондоне не кидался на такое сокровище по имени Рут Брантуэйт. Один я, дурак, приехал и посватался!

–Просто удивительно, сэр, до какой степени в истерике Вы преувеличиваете факты и естественное положение вещей,– нагло оправдывалась жена банкира,– Мистер Боу зашёл узнать под какие проценты можно поместить свой капитал в банк.

–Да тебе, Рут, надо было играть в театре на пару с Эдмундом Кином в пьесах Шекспира. Милочка, если Вы думаете, что я буду сквозь пальцы смотреть на Ваши шашни, и беспрепятственно отпускать на сомнительные вечеринки, то Вы ошибаетесь. Человека с большим мешком денег разведёт с женой даже не король, а любой чиновник. Собирайте свои вещи, и подите прочь из моего дома!

–Но мне должно причитаться намного больше, чем просто мои вещи,– возражала Рут.

–Благовоспитанным жёнам достаётся капитал мужа только после их кончины, здесь же имеет место пошлый разврат, измена. И Вы должны прекрасно понимать, что не получите ни пенни. Кстати, Вы и пришли в этот дом без приданного, без денег и уйдёте.

–Но куда же я пойду?!

–Рут, я, как честный джентльмен, женюсь на Вас,– заверил «бедняжку» Артур.

Но слёзы из глаз девушки побежали ещё сильней.

Появление Артура с невестой вызвала в доме Боу ступор.

Как всегда больше всех досталось Оттавии, Освальд горланил:

–Ты воспитала моих сыновей необузданными и несдержанными! Сначала Эммит привёл в дом невесть кого, теперь Артур отбил у уважаемого человека жену! Они опозорили мою фамилию!

–Они не сделали ничего плохого,– возражала жена,– Они всего лишь не пошли наперекор сердцу, игнорируя мнением общества, мальчики женились на тех, кого выбрали сами. И разве это не вы сами опозорили фамилию, изнасиловав беззащитную, итальянскую девочку-подростка?

Старик неодобрительно оглядывал красавицу Рут.