Танго с призраком: Орильеро. Канженге. Милонгеро

– А ремонтировало его какое поколение? Четвертое?

Сеньор Фарра от души хохотнул.

– Примерно так. Старый Маркос… именно, что старый и был. Ему не до того было. А дочка его… не знаю уж, на что она живет, но как-то концы с концами сводит.

– Худо-бедно?

– Вот и оно-то, ритана, что худо и бедно. Сами видите. А предлагали ей домик продать – так в крик. Шуму, визгу… здесь ее предки жили, здесь и она умереть желает…

– А соседям, понятно, дом не нравится.

– Сами видите, ритана.

Ритана видела. Действительно… в богатом квартале, на богатой улице, магазинчик был, как бельмо на глазу.

– А…

Сеньор Фарра понял вопрос до того, как он прозвучал.

– Нет, ритана. Род такой… то ли она что умеет, то ли не умеет, но связываться никому неохота. Знаете, есть такие люди – глаз у них дурной…

Ритана знала.

То ли он украл, то ли у него украли… вот Долорес, кстати, такой славы старалась избегать. И Лассара тоже. Хотя им – избегай, не избегай, темный род – и все этим сказано. Дурная слава за ними не бегает. Они с ней давно сжились, срослись, даже сроднились…

– А церковь?

– Не пойман – не ответчик. Глаз там, ухо – у нас просто так людей на улицах не хватают.

С этим Антония тоже была согласна.

– Как вы думаете, сеньор Фарра, стоит мне к ней зайти в гости?

– Сложно сказать, ритана. Дело такое, что старой ведьме в голову взбредет – никто не знает. Может, хорошее, может, и не особо…

Антония задумчиво кивнула.

– Спасибо, сеньор Фарра. Вы не будете возражать, если я еще раз с вами за продуктами схожу? Или… почаще?

– Рад буду, ритана. А тан знает?

Антония кивнула.

– Тан Адан и ритана Розалия в курсе, что я буду ходить с вами. Мне же надо научиться выбирать продукты, чтобы гнильем не кормили?

– Конечно, надо, – согласился мужчина. И хитро улыбнулся еще раз. – Конечно, ритана.

И потянулись дни.

В храм Антония сходила со всей семьей – в воскресенье. И…

Там был – ОН!

Стоял, улыбался Альбе Инес…

Говорят – мужчина не может описать любимую женщину. В чем она была одета, как выглядела… для него то неважно! Она есть, и она освещает своим присутствием мир.

А Антония смотрела на Эудженио.

Какой же он был красивый…

Вот спроси – во что был одет, как причесан – не рассказала бы. Для нее мужчина словно был в ореоле света.

Приблизиться? Уже невероятно!

Дотронуться? Даже до рукава? Заговорить первой? Антония даже представить этого себе не могла. Язык словно цепями сковало.

И это она!

Лассара…

Но все было бесполезно! Все…

Антония могла только стоять и смотреть. А мужчина, которого она, кажется, полюбила, подошел к Альбе, поклонился ритане Розалии, поцеловал дамам ручки, сделал комплимент Паулине…

Антонии комплимента не досталось. Небрежный взгляд, улыбка…

Девушка покраснела, как клюква по осени. Но…

В сером костюме, словно мышь… прыщавая, страшненькая мышь – на что она могла рассчитывать?

Антония все понимала. Но Творец Единый, как же хотелось! Как хотелось расправить плечи, улыбнуться, показаться в своем настоящем виде… и?

А вот что потом – Антония не знала.

Язык не поворачивался. О чем с Ним можно говорить?

Но Эудженио вовсе не испытывал неловкости и сам болтал за шестерых. О погоде. О природе. Об очаровательных глазах Альбы.

О пикнике, на который обязательно надо поехать столь очаровательной девушке… и ее не менее очаровательной сестре, и матери…

Антонию он словно бы и не видел, и это всех устраивало. Кроме самой Антонии. Но – ей ли было отстаивать свое мнение?

Девушка молча сдвинулась в тень от колонны и кусала губы.

Что она может сделать, чтобы привлечь Его внимание?

Ничего…