Азъ есмь Софья. Тень за троном

– Уж простите, ваше величество, но я на себя такую ношу не возьму. У нас на Руси сатанистов зело не любят. Раздерут на тысячу клочьев и дофину, и мать ее – ага, вот именно, мать ее, – и всех защитников, – никто и помешать не успеет. А мы потом виноваты останемся? Никак такое нельзя делать! Мне государь голову снимет!

И стоял на том что твой баран.

Нет, нельзя, убьют и глазом не моргнут.

Людовик, конечно, взбеленился, но что он мог сделать с русским послом? Единственное – выставить из Франции. С заявлением – мы очень недовольны. И видеть вас больше не желаем.

Напугал ежика голым афедроном.

Ну недоволен – твои трудности. Видеть не желаешь? И не увидишь. Троекурову эта ля белль Франс давно уж поперек всех мест встала. Так что выгоняешь – и ладненько. Домой поедем.

А кто и останется…

Троекуров, правда, всех подробностей не знал. Но был уверен, что вот этот скандал с черными мессами спровоцировали царевичевы воспитанники. Которые хоть и приехали с посольством, но уже давно «как бы отбыли» домой. А на самом деле расселились по Парижу и окрестностям и принялись заниматься своими прямыми обязанностями.

Сбор информации, вброс новостей, вербовка нужных людей… да много чего интересного! Иван Борисович и половины не знал. И – не лез.

Сие дело царское, а наше – конверт принять, конверт отдать – и тут же забыть. Меньше знаешь – дольше жив. Так что собраться – и домой! Русь-матушка, родина любимая, как же боярин соскучился!

Домой…

* * *

Покачиваясь в беседке на спине слона (между прочим, подарок, требующий беспрестанной заботы и ухода), султан Сулейман держал совет с Гуссейном-пашой. Ну не дано ему было лихо ездить верхом. Не учили такому в заточении, а потом и поздно было учиться. Оттого и предпочитал султан паланкин или беседку.

Позади остался Белград и войско держало путь на Буду и Пешт. Благо пока они еще принадлежали Османам! Оттуда можно будет осмотреться, пополнить запасы – и ударить. Куда?

По Вене, разумеется. Сердцу Австрии.

Кто овладеет Веной – овладеет и Священной Римской Империей. И Габсбурги будут сломлены. Хотя нет – это уже мечты. Этих одной Веной не возьмешь, но вот влияния и сил у них значительно поубавится. И хорошо.

В то же время Сулейману стало известно, что на помощь Леопольду пришли войска под командованием Яна Собесского. Да, того самого Собесского, который разбил уже Мехмеда, который отстоял Польшу, который…

У которого серьезный боевой опыт.

А вот сам Сулейман…

Султан нервничал и злился, Гуссейн-паша успокаивал господина, заверяя, что все будет хорошо, что возьмут они эту Вену…

Не успокаивало.

Больше сотни лет османы обламывали клыки о стены Вены. А сейчас… сейчас от успеха зависела судьба Сулеймана. Сама жизнь его! Янычарам было не впервой менять неугодного султана. К тому же многое не на его стороне.

Скорость? Невозможно передвигаться быстро с таким количеством человек.

Снабжение? Хоть и наладили его кое-как по рекам, по Дунаю, в подражание Сулейману Великолепному, а все одно – иногда не хватало самого необходимого. Хотя организовано все достаточно грамотно. Суда, разведка, охрана… теряли не больше одного корабля из десятка. Но и того жалко было!

Не приходилось ждать и подкрепления.

Мало того – как бы русские не ударили в спину там, в Крыму!

Хотя Гуссейн-паша и уверял господина, что не ударят, спокоен Сулейман не был.

А зря.

Если бы мог увидеть русского государя – быстро поменял бы мнение.

* * *

– Кристиан сначала хотел, чтобы я приехал за невестой, но потом передумал.

– Ну да. За невестой и Воин Афанасьевич съездит. Да и царевна Анна рада будет проехаться, а тебе надобно войско вести.

Ваня Морозов сладко зевнул. Выспаться пока не получалось. Самое тяжелое время – начало похода. Это потом все пойдет как по маслу, но в самом начале, когда только повернулись шестеренки, со скрипом и скрежетом двигая тяжелую машину войны…

– Вот и пусть она меня дома подождет. Заодно Соня к ней приглядится, хоть отмоет…

– Да ладно тебе, не все ж они там недомытые…

– Тебе легко говорить. У тебя – Соня, а у меня кто будет? Ты портрет Ульрики видел? Такой нос Бог семерым нес…

– Злой ты… Вдруг там душа прекрасна?

– В постели душа не видна, там на другое смотрят. А мне даже изменять ей нельзя будет. Хотя бы до рождения троих-четверых детей.

– Это корона.

– Чтоб ее черти побрали, – ругнулся Алексей. И тут же перекрестился, покачал головой. На самом деле он так не думал, но ведь легче от этого не будет?

Корона часто заменяет монарху и красоту жены, и доброту матери. Да и вообще – все родственные отношения меняются на этот золотой венец. Но… не хотелось ведь! Хочется-то жить, любить, радоваться! А даже невесту самостоятельно выбрать нельзя.

Грустные размышления оборвал Ваня:

– Давай еще раз поглядим карту?

– Давай. Сейчас мы направляемся к Нотебургу.

– Он же Орешек.

– Именно. Вообще это наш город был, так что пора шведам отдать его обратно. Попользовался – свободен.

Ваня поддержал друга залихватским кивком.

– Потом нас ждет Нарва.

– Ревель и Рига. А когда захватим Лифляндию и Эстляндию, можно будет уже и на Выборг пойти.

– И пусть Карл разрывается, воюя на два фронта.