Чёрный квадрат вороны

Любовью к нам сиял за пеленой.

Петергоф

Котел небес кипит, как в прачечной,
В парах лилового и синего,
На фоне зелени горячечной
Фонтанов лес белее инея.
Богов расплавленное золото —
Так свечи оплывают, маются…
И капли с веток – в полымь с холода —
Шипят и в ручейки сплетаются.

«Мне по образу и сути…»

Александру Мелихову

Мне по образу и сути
Быть бы грезой, быть фантомом,
Но не здесь в извечной смуте —
В горнем, вышнем, невесомом…
Что ж я так неодолимо
Прорастаю в плоть земную?
Все мои молитвы – мимо.
А ведь, может, одесную
Бога – дед мой, мой предстатель…
Стоп. Боюсь. Не надо чуда.
Прижилась в словесных ратях.
Не выдергивай оттуда.

Моему деду Михаилу Мансурову

Свет из храма Святой Магдалины
Освещает холмы и долины,
Звоны – птиц поднимают с дерев.
Тень мелькнёт, раздувая кадило,
Чтоб цветенье лугов восходило
Ввысь, в небесно-эмалевый неф.
Тень бегуча, порой многокрыла,
Вот уж епитрахилью накрыла
Всё и вся… Убиенный мой дед
В этом храме служил иереем,
Это тень его, тронув елеем
Лоб мой, нехотя сходит на нет.

«Я знаю, что давно уже не там…»

Я знаю, что давно уже не там
Живу, где значусь,
где приштамповали.
По чьим-то нераспознанным следам
Петляю, мчусь —
к себе ли, от себя ли —
Всё на разрыв, да вот нигде, никак
Обосноваться,
хоть давно пора бы,
Но до того земные связи слабы…
Безбашенна
и на душе сквозняк.

«Я исчезла, ушла…»

Я исчезла, ушла,
я не сдвинулась с места,