Сочинения. Том 4

8.7.12. Итак, по его словам, зимою бывает наибольшим тепло врожденное, а не приобретенное, которое изобилует летом.

8.7.13. И нет нужды долго распространяться о его мнениях в этом сочинении, так как я истолковал «Афоризмы» в семи книгах комментариев и написал книгу против Лика, ученика Квинта, который, не понимая, что имеет в виду Гиппократ под «внутренним теплом», оспаривал только что приведенные мной изречения.

8.7.14. Следовательно, здесь достаточно будет привести отрывок из «Тимея» Платона, в котором он пишет о пищеварении. Начинает он так:

8.7.15. «Затем они начали устраивать водоснабжение таким способом, который станет нам понятнее, если мы наперед согласимся, что все тела, составленные из меньших частиц, непроходимы для больших, между тем как тела, составленные из больших частиц, проходимы для меньших. Поскольку же из всех родов самые малые частицы имеет огонь, значит, он прорывается сквозь воду, землю, воздух и сквозь все, что состоит из этих трех родов, так что для него нет ничего непроходимого.

8.7.16. Если мы это будем иметь в виду применительно к нашей брюшной полости, обнаружится следующее: когда в нее входят яства и напитки, они там и остаются, но воздух и огонь не могут быть ею удержаны, поскольку имеют меньшие сравнительно с нею частицы.

8.7.17. К этим веществам и прибегнул бог, вознамерившись наладить отток влаги из брюшной полости в вены. Он соткал из воздуха и огня особое плетение, похожее на рыболовную вершу…»[166 - Платон. Тимей, 77e7-78b4. Перевод С.С. Аверинцева, с изменениями.]

8.7.18. Верно сказано, что для пищеварения, кроветворения и усвоения природа использует огонь и воздух. Но то, что они переплетаются, как сеть, а не смешиваются полностью, – этого я уже не могу одобрить, как не могу одобрить, что Платон называет это огнем, хотя мог бы, как Гиппократ, назвать природным теплом.

8.7.19. Но, кажется, он называет это так, желая напомнить нам, что из-за смешения огня с другими элементами образуется тяга находящегося в теле тепла из глубины наружу.

8.7.20. Таким образом, кажется, что порой он сам заменяет слово «огонь» на слово «тепло», как и в следующем отрывке: «Между тем должно признать, что всякое тепло от природы стремится наружу, в соответствующее ему по природе место»[167 - Платон. Тимей, 79d5-6. Перевод С.С. Аверинцева, с изменениями.].

8.7.21. В согласии с этим находится и следующее: «Таким образом у любого живого существа происходит обильное орошение питательной влагой.

8.7.22. Поскольку же эти вещества только что претерпели рассечение и притом сродны нам, ибо взяты от плодов и зелени, произращенных богом нам в пищу, они принимают от перемешивания всевозможные цвета, но безусловно преобладающим оказывается красный цвет, обязанный своим возникновением секущему действию огня, запечатленному и на жидкости. Отсюда цвет струящейся по телу влаги таков, как мы только что сказали, а влагу эту мы зовем кровью»[168 - Платон. Тимей, 79d5-6. Перевод С.С. Аверинцева.].

8.7.23. По его словам, красный оттенок крови придает, запечатлеваясь, огонь, как бы вкладывая в нее свое качество и силу, так что из смешения элемента огня и принимающей его влаги рождается сама кровь.

8.7.24. А поскольку эта влага не является чистой водой, но содержит и примесь земли, о чем свидетельствует ее плотность, то кровь происходит из всех элементов, получив, по необходимости, еще и немного воздушной сущности, как было показано в других сочинениях.

8.7.25. Так что, кажется, и в этом Платон следует Гиппократу, поскольку он говорит, что врожденное тепло является причиной переваривания пищи в желудке, дальнейшей передачи ее в печень и вены, а также кроветворения, и движения по всему телу, и переваривания.

8.8.1. Впрочем, в своем учении о дыхании Платон существенно расходится с Гиппократом: в том, что говорит скорее о причине вентиляции через кожу, чем о причине дыхания, кроме того, и о нем он рассуждает не безукоризненно.

8.8.2. Ведь он отвергает втягивание, которым Гиппократ объясняет множество естественных процессов. Поэтому он вынужден приписать периодическому нагнетанию некоторые процессы, которые происходят посредством втягивания.

8.8.3. О каком втягивании идет речь, ты можешь узнать, опустив один конец соломинки в воду, а другой захватив губами: если ты через соломинку будешь тянуть и всасывать воздух, за ним будет подниматься вода.

8.8.4. Так и младенцы тянут губами молоко из сосков и питье из бутылочки.

8.8.5. Так и кузнечные мехи, раздуваясь, по прилаженным к ним трубам втягивают воздух извне, чтобы он заполнил образовавшееся пространство.

8.8.6. Так же и грудная клетка у живых существ раздается, чтобы втянуть через трахею воздух, который попадает в уста извне, а затем сжимается, вытесняя его при выдохе.

8.8.7. Во второй книге сочинения «О движениях мышц» показано, что это действие является произвольным. А другое, которое называется пульсом, совершается за счет сердца и артерий. Расширяясь, артерии через кожные поры втягивают воздух в тело извне, чтобы разом достигнуть трех целей: охлаждения, вентиляции и порождения психической пневмы; а сжимаясь, они выдавливают почерневшие и закоптившиеся в них соки.

8.8.8. Природа дыхания показана в сочинении «О функции дыхания», а природа пульса – в сочинении «О функции пульса».

8.8.9. Из книги «О движении грудной клетки и легких» ясно, что грудная клетка, расширяясь, втягивает воздух извне.

8.8.10. В книге же «О причинах дыхания» показано, какие мышцы заставляют ее расширяться, а какие – сжиматься.

8.8.11. Каждую из этих мышц побуждают двигаться нервы, которые выходят из спинного мозга; это не только мое мнение, все анатомы его разделяют. А сам спинной мозг выходит из головного, стало быть, нервы, идущие из него через спинной мозг, побуждают мышцы грудной клетки к произвольному движению, а те, сокращаясь под их действием, втягивают воздух извне через гортань и трахею в легкие, а сокращаясь, выталкивают его тем же путем.

8.8.12. Получается, что Платон ошибался, не желая следовать Гиппократу, который пишет в сочинении «О природе человека»: «Все это будет происходить у тебя всегда, днем и ночью, зимой и летом, до тех пор, пока человек будет в состоянии втягивать в себя дыхание и обратно возвращать его»[169 - Гиппократ. О природе человека, 5.3. Перевод В.И. Руднева, с изменениями.].

8.8.13. Итак, человек втягивает в себя воздух извне через рот в легкие, а через кожу – в артерии и возвращает его тем же путем, что и впустил.

8.8.14. Одно из этих действий называется дыханием, другое – вентиляцией через кожу. Сведя в одно эти две функции, хотя они между собой не связаны и порождены разными силами, что следует из приведенного отрывка, Платон в «Тимее» написал о дыхании следующее:

8.8.15. «Но рассмотрим еще раз причины, по которым устройство дыхания возникло именно таким, каким остается поныне.

8.8.16. Дело обстоит следующим образом. Поскольку не существует пустоты, куда могло бы устремиться движущееся тело, а выдыхаемая нами пневма движется от нас наружу, для всякого должно быть ясно, что идет она отнюдь не в пустоту, но выталкивает со своего места соседний воздух; тот в свою очередь гонит с места воздух, который окажется рядом, а тот передает толчок дальше, так что весь окружающий воздух оказывается перемещенным в то место, откуда вышла пневма, а войдя туда и заполнив эту полость, воздух следует по тому же пути. Все это происходит одновременно, как поворот колеса, ведь пустоты не существует.

8.8.17. Поэтому пространство груди и легких, откуда вышла пневма, снова наполняется обступившим тело воздухом, который погружается в норы плоти и совершает свой круговорот. Когда же этот воздух обращается вспять и идет сквозь тело наружу, он в свою очередь становится виновником кругового толчка, загоняющего дыхание в проходы рта и ноздрей»[170 - Платон. Тимей, 79a5-c7. Перевод С.С. Аверинцева, с изменениями.].

8.8.18. Не следует думать, что это простое вращение колеса, напротив, оно складывается из разнонаправленных движений: с одной стороны, природное тепло заставляет воздух двигаться к коже, а наружный воздух получает толчок и в своем круговращении попадает через рот в тело, и с другой – тепло заставляет воздух двигаться вспять через рот, а окружающий нас воздух, получив толчок, попадает в тело через кожу, так что выдыхание и вентиляция через кожу – это активные действия нашей природы, а при выдыхании – не только через рот, но и через кожу – ее роль пассивна.

8.8.19. Платон не считал ни то, ни другое действие произвольным, хотя очевидно, что в нашей власти вдыхать и выдыхать быстрее или медленнее, в большем или меньшем объеме.

8.8.20. И далее, против мнения Платона можно возразить: если бы дело обстояло так, как он говорит, тотчас после сжатия артерий должен был бы происходить вдох, а непосредственно после выдоха – расширение артерий.

8.8.21. Очевидно, что так не происходит, но всякий раз, как мы захотим подольше задержать вдох, артерии тотчас приходят в движение вместе с сердцем.

8.8.22. Действительно, иногда они расширяются, когда мы вдыхаем, и сжимаются, когда мы выдыхаем, и можно наблюдать, что во время одного вдоха сердце и артерии расширяются и сжимаются семь, восемь, а то и десять раз. Более того, нелепа сама идея толчков и круговращения: совершенно необязательно, чтобы выдохи побуждали воздух нестись назад в тело через кожу. Ведь если выдох следует за сжатием органов дыхания, окружающий нас воздух, следуя за этим сжатием, дает место выдыхаемому. А то, что Платон доходит до абсурда во всех остальных рассуждениях, в которых он отвергает втягивание, будет показано в комментарии к этим отрывкам.

8.9.1. Теперь осталось только разъяснить, в чем он согласен с Гиппократом, а в чем нет.

8.9.2. Поэтому прибавим к сказанному еще кое-что. Ведь кажется, что в вопросе о функции дыхания Платон следует Гиппократу, который утверждает, что вдох служит для охлаждения естественной теплоты, а выдох – для вывода и испарения загрязненных выделений.

8.9.3. В том же отрывке, в котором об этом идет речь, Платон пишет о том, как переносится в легкие влага, следующее:

8.9.4. «Однако боги предвидели наперед, что при ожидании опасностей и возбуждении духа сердце будет колотиться и что каждое такое вскипание страстей сопряжено с действием огня. И чтобы оказать сердцу помощь, они произрастили вид легких, который, во-первых, мягок и бескровен, а к тому же, наподобие губки, наделен порами, так что может вбирать в себя дыхание и питье, охлаждать сердце и тем самым доставлять ему в жару отдых и свежесть»[171 - Платон. Тимей, 70c1-d2. Перевод С.С. Аверинцева.].

8.9.5. Итак, если, по мнению Платона, легкие поглощают все, что мы пьем, то он по справедливости заслуживает порицания за то, что не знает очевиднейшей вещи; а если он полагал, что какая-то часть питья, просочившись через трахею, переносится в легкие, то он описывает лишь одну из возможностей, как это делают остальные догматики, когда речь заходит о вопросах, в которых врачи и философы не пришли к согласию.

8.9.6. Это же совершенно разные вещи – называть что-то ошибочным или смешным: хотя в трактате «О функции дыхания» мы показали, что даже сам Эрасистрат заблуждался относительно функции и природы пульса, а также глотания и пищеварения, однако не посмеялись над ним, потому что не все, что ложно, обязательно достойно осмеяния, хотя в сочинениях о кровопускании и в некоторых других теоретических трудах о лечении мы доказали, что о происхождении воспаления и о диагностике лихорадки он судит ошибочно.

8.9.7. А один из его последователей, превратно истолковав наши слова, утверждает, что ошибаемся в этом мы, а не Эрасистрат, однако ни мы над ним не смеемся, ни он над нами; ведь когда учения недостоверны, а научные доказательства одним кажутся убедительными, а другим – нет, незазорно ни защищать те учения, которые кажутся истинными, ни позволять другим их оспаривать.

8.9.8. А шутить и насмехаться над предметом ученых споров, точно это глупости, – опрометчиво; например, недостойно насмехаться над утверждением, что часть влаги утекает в легкие через гортань и трахею, не перемещаясь единой массой через полость органа, но стекая по стенкам, как роса.

8.9.9. Истинно это или ложно – это мы рассмотрим немногим позже, но Платон нигде не делает на самом деле смешного заявления о том, что питье не поступает в желудок через пищевод, а целиком отправляется через трахею в легкие.

8.9.10. Действительно, в той самой книге, в которой содержится приведенный выше отрывок о питье, он утверждает, что питье наравне с пищей попадает в желудок.

8.9.11. И говорит он это не один раз, а многократно, как ты можешь убедиться из его рассуждений; вот первое утверждение такого рода, написанное им всего через четыре строчки после того отрывка, который был только что приведен:

8.9.12. «Другую часть смертной души, которая несет в себе вожделение к еде, питью и ко всему прочему, в чем она нуждается по самой природе тела, они водворили между грудобрюшной преградой и областью пупа»[172 - Платон. Тимей, 70d7-e1. Перевод С.С. Аверинцева.].

8.9.13. Он говорит, что та часть, которая желает еды и питья, находится не в сердце и не в легких, но под диафрагмой. Ведь не только он, но и прочие древние называли диафрагму «грудобрюшной перегородкой»[173 - Здесь Гален поясняет, что используемый Гиппократом термин ????, который мы переводим как «грудобрюшная перегородка», синонимичен более современному термину ???????µ? («диафрагма»), который использует сам Гален.].

8.9.14. Ниже этой грудобрюшной перегородки лежит и желудок, и кишечник, и сама печень, о которой он говорит в этом месте.