Ничья

– Оля, я хочу, чтобы ты знала, я не бабник. И потом, мне уже пятьдесят девять.

– Разве это возраст для мужчины?! – сказала она и спросила: – А дети есть?

– Нет, детей нет. А у тебя?

– Дочь. Ей двадцать два года. Представляешь, за год до окончания университета вышла замуж и уехала в Нью-Йорк. Там, говорит, наш диплом не нужен.

– А муж кто?

– Муж неплохой, русский, на двенадцать лет старше, работает в крупной американской компании. Они оба язык знают хорошо. Живут на этом… – она улыбнулась, – Брайтон Бич, я там не была. Говорят, русский Гарлем. Ты был?

– Был. Сама улица уродливая, сверху метро громыхает, но рядом океан, замечательный воздух. Люди выходят из дому прямо на пляж. Оленька, принесёшь мне водички попить?

– У тебя голова болит? – забеспокоилась она.

– Нет… – Марк рассмеялся, – у меня и тогда она не очень болела.

– Ах, вон оно что! – улыбнулась Ольга.

– Боль подступала, я выпил таблетку. А сейчас просто пить хочу.

Она встала, надела халат и спросила:

– Марк, хочешь, я тебе чай с лимоном принесу?

– Да, чай лучше.

Ольга прошла на кухню, включила чайник, достала стакан, отрезала кусочек лимона и стала ждать, пока вода вскипит. Когда она вошла в спальню с ароматным чаем в руке, Марк, лёжа на боку, уже похрапывал. Ольга поставила стакан с чаем на комод, легла и долго смотрела на спящего рядом мужчину, который волею непостижимой Судьбы оказался в её постели.

Утром Марк проснулся, как обычно, в семь часов. Ольга возилась на кухне. Он быстро оделся и вышел к ней.

– Доброе утро, Оленька!

– Доброе утро, Марк! Хочешь яичницу? Остальное на столе.

Стол ломился от яств.

– Милая, зачем яичница при таком изобилии? Яичницу я ем почти каждое утро, это единственное блюдо, в приготовлении которого я достиг совершенства. Ничего другого не умею. Я подозреваю, всё это в мою честь?

– Ты угадал, я вчера готовилась. Тебе кофе или чай?

– Кофе с молоком, если можно?

– Конечно, дорогой. Я уже знаю, чай ты предпочитаешь пить по ночам, – улыбнулась Ольга.

– Догадываюсь. Ты принесла чай, а я…

– … похрапывал, – завершила она.

– Ой, как стыдно!

– Не переживай. По-моему все мужчины храпят. А ты лишь похрапывал, – засмеялась Ольга, – садись.

– Спасибо, но мне прежде нужно умыться, вот только… как я побреюсь?

– У меня кое-что есть, только не знаю, подойдёт ли… – она проводила Марка в ванную комнату.

После завтрака он спросил:

– Ты не собираешься на работу? Я тебя отвезу.

– Нет, спасибо, я поеду сама, чуть позже.

– Если чуть позже, я могу подождать.

– Ты на работу опоздаешь.

Марк подошёл и обнял её сзади:

– После такой ночи можно и опоздать…

– Да… это была восхитительная ночь! Марк, мне надо знать, скажи…

– Что?

– Тебе понравилось?.. то есть… я в постели… у тебя ведь были женщины моложе меня.

– Знаешь, я давно не испытывал такого влечения, такой нежности… Ты превзошла всех. Я до сих пор чувствую вкус твоих губ.

Он говорил искренне, Ольга это почувствовала. На глазах у неё появились слёзы.

– Ты, пожалуйста, иди без меня, мне надо немножко побыть одной, успокоиться, слишком сильные эмоции. Иди, милый.

Она стала раньше уходить с работы. Марк заезжал за ней, и они ехали к Ольге домой ужинать. Домашняя атмосфера ласкала Марку душу. Всплывало в памяти что-то уютное, позабытое. В выходные они ужинали в ресторане. Чаще он водил её в джазовые рестораны, которых в Москве стало немало. В другие дни ходили в театр или в Дом музыки. Марк любил музыку. Дома у него набралась солидная коллекция классики и джаза. В хорошую погоду они выезжали на природу. Однажды поехали в Ясную Поляну, где, как оказалось, Марк ни разу не был, а Ольга – только однажды, будучи ещё школьницей. Однако впечатление осталось не самое лучшее – повсюду их сопровождали толпы людей. «Приезжайте в будний день, – порекомендовала работница музея, – народу будет значительно меньше». На обратном пути Марк рассказал Ольге, как он двадцать лет назад повёз маму по её просьбе в Пушкинские Горы и они замечательно провели там три дня. Мама радовалась, увидев места, которые описал поэт в романе «Евгений Онегин», – Михайловское, Петровское, Тригорское. И хотя усадьбы эти практически воссозданы заново, однако с таким пиететом к поэту, что в них невольно ощущался его дух. В сочетании с потрясающей красотой окружающей природы это оставило неизгладимое впечатление.

– А мы поедем туда? – спросила Ольга.

– Поедем. И не только туда. Мы поедем в Европу, Америку, Азию… Куда твоя душа пожелает.

– Душа желает послезавтра пойти в театр Петра Фоменко.

– Я позвоню, закажу билеты.

– Не трудись, билеты есть. На сей раз я приглашаю.

– Замечательно! Люблю инициативных женщин.

– Ты всё ещё употребляешь множественное число?