Искушение

– Между прочим, сшила моя бабушка.

– Молодец твоя бабушка, платье тебе очень идёт! Мне казалось, оно импортное.

– Многим так кажется из-за наклейки safari. Идея моя, исполнено бабушкой.

– Не той ли бабушкой, чьи старомодные часики ты носишь?

– Той, они тебе не нравятся?

– Наоборот, на твоей нежной ручке они смотрятся трогательно.

– Ладно, раз тебе понравилось сафари, я надену. И ещё туфли на каблуке…

– Не надо, надень свои светлые сандалии со шнурками в красную полоску.

– Ты смеёшься? Это же так буднично. Твои родители подумают, мне нечего надеть.

– Ничего такого они не подумают, а ты будешь просто очаровательна. Пожалуйста.

– Хорошо, милый, если тебе так хочется.

Антон позвонил маме и сообщил, что придёт на ужин с девушкой. У Людмилы Ивановны естественно сразу возникли вопросы касательно девушки, но он не стал вдаваться в подробности, сказал лишь, что зовут её Тоня и что учится она в МГУ на третьем курсе истфака, остальное при встрече. Родители были заинтригованы. Когда Антон жил с ними, к нему часто приходили друзья, в том числе девушки. Но теперь для приёма друзей у него была своя квартира. Однако их сын приглашает девушку в родительский дом на семейный ужин. Что бы это значило? Неужели смотрины?

Людмила Ивановна отнеслась к Тоне настороженно, всё присматривалась. Она распознала в ней природный ум и старалась понять, на что он способен. Впрочем, атмосфера за столом сложилась довольно непринуждённая. И прежде всего потому, что Ролену Владимировичу Тоня сразу понравилась. Это было заметно. Он с ней любезно общался, много шутил, а когда стали прощаться, выразил свою симпатию предельно откровенно. Вышло неожиданно. Людмила Ивановна уже в дверях вспомнила, что у Антона дома на окнах грязные шторы. Она обратила на них внимание, когда в его отсутствие привезла порошки для чистки ванны и мытья посуды. Людмила Ивановна пыталась снять шторы, чтобы постирать их, но без Антона это оказалось затруднительно. И вот сейчас, провожая сына, она о них вспомнила:

– У тебя, Антоша, шторы уже не свежие.

– И что мне делать? – спросил он.

Но тут её опередил Ролен Владимирович:

– Женись! – сказал он, улыбаясь.

Все рассмеялись. Вышло забавно. Тоня опустила глаза.

В конце лета Антон с Тоней съездили в подмосковный санаторий навестить Сергея Петровича и Веру Степановну. После того как Антон познакомил Тоню со своими родителями, она решила представить его дедушке и бабушке, причём прежде чем маме. Тамара Сергеевна знала его заочно, она с ним иногда обменивалась несколькими фразами по телефону, когда Тони не оказывалось дома. В том, что Антон легко покорит женщин, Тоня не сомневалась. Ей очень хотелось, чтобы сначала его одобрил Сергей Петрович.

Накануне вечером молодые общались по телефону.

– Какие планы на завтра? Приедешь ко мне? – спросил Антон.

– Завтра суббота, я еду к дедушке и бабушке в Подмосковье. Не знаю, когда вернусь.

– Они там живут?

– Они отдыхают и лечатся в санатории «Загорские дали», я обещала приехать к ним.

– Это далеко?

– Не очень. Хочешь, поедем вместе?

– Звучит заманчиво, мечтаю познакомиться с дедушкой и бабушкой.

Тоня обрадовалась:

– Умница! Тогда встречаемся завтра на платформе Ярославского вокзала в девять утра.

– Замётано.

Они стояли в тамбуре вагона возле дверей. Почти до отказа забитая людьми электричка должна была вот-вот тронуться. Внутри вагона уже практически не было стоячих мест. Антон поддерживал Тоню за талию. К двери подбежал мужчина с тяжелой сумкой и стал протискиваться внутрь. Антон прижал Тоню к себе, чтобы тот не задел её сумкой. Мужчина это заметил и неожиданно сердито выпалил:

– Нашли, где обниматься! Голубки! – последнее слово он произнёс с такой злостью, словно выругал, а затем стал с недоумением озираться на людей, которые вдруг рассмеялись, включая Антона и Тоню.

Двери вагона захлопнулись, и поезд тронулся.

– Представляешь, – шепнул Антон на ухо Тоне, – что бы этот тип сказал, если б видел нас в телефонной будке!

– Он бы лопнул от зависти, – смеялась она.

Однажды огонь страсти у них разгорелся в телефонной будке. Антон пригласил Тоню посмотреть соревнования байдарочников на гребном канале в Крылатском. Зрелище красивое и захватывающее, но оказалось слишком продолжительным, и они решили уйти до окончания соревнований. К тому же становилось душно, солнце скрылось, а на небе стали сгущаться тяжелые тучи. К метро шли пешком. По дороге их настиг ливень, да такой сильный, что за считаные секунды оба промокли до нитки. До метро идти было не близко, а спрятаться от дождя оказалось негде – голая дорога и никаких укрытий. Спасла одиноко стоящая на обочине телефонная будка со сломанным аппаратом. Насквозь мокрые они забежали в неё. Дождь лил стеной, хлестал по стёклам будки. За плотными струями воды вокруг уже ничего не было видно. Антон закрыл дверь будки и повернулся к Тоне. Сквозь прилипшее к телу платье пленительно выделялась девичья грудь и вся её стройная фигура. Страсть мгновенно захватила обоих. Слившись в объятии, они стали приноравливаться к тесному пространству, бились локтями и ногами о стеклянные стенки будки, выбирая методом проб и ошибок наиболее удобную позу. От частого их дыхания внутри запотели стёкла, а будка, пошатываясь от их ритмичных движений, угрожала свалиться набок. Антон с Тоней долго ещё находились в ней, целуясь и хохоча, пока лил дождь. А когда он прекратился и вновь заиграло летнее солнце, они вышли на дорогу и легли на высокий бетонный бордюр обочины нос к носу, и стали высыхать.

Спустя годы оба с улыбкой вспоминали эту шаткую телефонную будку и свою сумасшедшую страсть. А сейчас, обнимая Тоню в тамбуре электрички, Антон после брошенной мужчиной в их адрес реплики шепнул ей:

– Как ты думаешь, он глуп или у него просто юмора не хватает?

– По-моему, одно вытекает из другого.

– В университете у нас был очень толковый парень, пожалуй, самый толковый в группе, но меня всегда удивляло отсутствие у него чувства юмора, – сказал Антон.

– Видимо, ум первичен, без него вряд ли у человека может быть юмор. У нас в школе была учительница по биологии, ей ребята задавали глупые вопросы. Умный человек понял бы каверзу, стал бы отшучиваться или ушёл бы от ответа, а она на полном серьёзе начинала отвечать. В итоге её заводили в такие дебри, что бедняжка терялась, а ребята хохотали.

– Интересно, ты что-нибудь помнишь из биологии, ботаники?

– Конечно, особенно пестика и тычинку.

– Ну да, их даже я помню, но кроме этого ничего не знаю. До сих пор путаю названия деревьев. Ты наверно была отличницей?

– Не совсем, по физике и математике мне четвёрки ставили с большой натяжкой.

– А я учился средне, хулиганом был.

– В самом деле? И как ты хулиганил?

– Играл на деньги в ножички, в карты, якшался со шпаной, дрался.

– Какой ты, однако, многогранный!

– А знаешь, в чём первый признак истинного хулигана?