Осень патриарха

Это редкий случай, когда при чтении книги я постоянно формулировала новые для себя мысли, обыгрывала их, обдумывала, а книга волнами все прибивала и прибивала новенькое.Саму книгу сюжетно или формой обсуждать невозможно. Сюжет, по сути, очень простой, легко укладывающийся в пару предложений, поэтому его повествование не линейно, а спирально, мы вновь и вновь возвращаемся в моменты уже прошедшие, но как бы на уровень выше, с новой информацией. Что касательно формы, тут дело не сколько в предложениях, которые длятся две-три страницы, сколько в ритмике и поэзии языка, который перевод дает очень слабо. В оригинале автор долго подбирал слова, чтобы определенные гласные или согласные шли в конкретном порядке и при всем при этом, сохранялся сюжет, посыл, идея. Это удивительный труд талантливого писателя, к которому он подошел два романа и десятки рассказов спустя, когда хочется уже эксперимента, мастерства ремесла. В переводе, как я уже писала выше, получились волны. Но жизнь моя складывается…Далее

Сплошной поток сознания вперемешку с потоком же бессознания, надсознания, подсознания и внесознания — всё это изрядно сдобренное солидной порцией сюрреализма опять-таки вперемешку с историческим реализмом и ЛСДшной психоделикой маркесовского языка — образного и монотонического одновременно, какими бывают монохроматические песни, основанные на звучании едва ли не одной-единственной ноты и оттенённые магией звука тибетских чаш и ирландских волынок в ансамбле с резкими и едва ли не гортанными звуками зурны и нежными и томительно-тоскливыми дудука... И вместе с тем это великолепное эссе-исследование — проникновение в саму суть такого повсеместно распространённого в истории человеческих цивилизаций разных времён и народов и широко известного явления, как тирания — как же было нужно глубоко влезть в шкуру этого самого латиноамериканского усреднённого тирана-Патриарха, чтобы суметь передать массу утончённых и одновременно зачастую самых интимных и чаще всего тщательно скрываемых нюансов, дета…Далее

Перед каждым предложением надо глубоко вдохнуть, настолько они длинные, настолько цепко густая сеть слов оплетает тебя, запутывая, сбивая с толку, хотя сами предложения предельно конкретны. С первых же страниц вырываются на волю тяжёлые краски и цвета, а пуще того — плотные и почти осязаемые запахи, чаще смрадные, чем приятные, но к ним, как и ко всякому бренному, привыкает человек. К ритму предложений тоже привыкаешь и втягиваешься, хотя до конца книги так и останется впечатление, что она сумела вобрать в себя клочок дополнительного измерения и теперь изнутри гораздо больше и объёмнее, чем кажется снаружи.Это история, рассказанная целым народом, и я не знаю, есть ли ещё романы с таким многоголосым и спорным рассказчиком. Отсюда — весь набор легенд и кумушкиных сплетен, которые разносит по жарким и пыльным латиноамериканским жилищам сарафанное радио. Что точно известно про главного героя, Патриарха, умершего на первой же странице? Точно — ничего, вроде бы его звали Сакариас, а мать его…Далее

И снова случилась магия. Впрочем, я как-то даже слегонца бесилась. Потому что. Потому что текст совершенно по-больному затягивает в себя. При этом в наличии отвратительный, отталкивающий главгер и совершенно дикие ситуации в сюжете. И просто какие-то фолкнеровские бесконечные фразы без начала и без конца. И вечные повторы одного и того же в той или иной вариации. И вроде как выдираешься из истории, ставишь книгу на паузу и выдыхаешь. Потому что во время чтения словно бы находишься под водой, в аквариуме, вместе с диктатором в залитом полночными океанскими водами президентском дворце. И главное, о чем оно, собственно? А и фиг его знает, что самое забавное. Хотя, понятно о чем. Лукавлю. Тлен. Все - тлен. Мечты, желания, страсти, цели, задачи, устремления, любовь, ненависть, власть, жизнь и смерть. И, наверное, осень. Однако, мое любимое время года имеет право на некоторое снисхождение. Во всяком случае, в моих глазах. Так что осень с налетом смрада от патриарха - все же ничего себе так…Далее

Сила классической литературы в ее актуальности несмотря на прошедшие десятилетия, а иногда и века. Вот, казалось бы, как Маркес смог так точно описать правление Путина-Медведева еще в 1975 году? Ответить можно одним словом: ТАЛАНТ. Как можно рассказать о правление одного тирана, но так, чтобы одновременно нарисовать его точный портрет, и в то же время создать образ всех тиранов мира? Как можно рассказывать о трагичных вещах в траурных красках с какой-то злой иронией, создавая у читателя ощущения гротеска и ненатуральности, но заставляя узнавать знакомые сюжеты из жизни? Как можно при всем при этом еще и вплести сюда несколько историй любви и страсти? И разве может писатель сочетать в герое сентиментальность беременной женщины и кровожадность маньяка-убийцы? Маркес может. И у него это получается превосходно и замечательно. А самое удивительное, что именно это сочетаемость не сочетаемого и производит эффект жизненности и натуральности. «Осень патриарха», конечно, очень латиноамериканское…Далее