Пират

– Дней на двенадцать, не больше.

– Тогда надо уменьшить порцию вдвое.

– Капитан, экипаж желает знать, куда мы идем.

– Вас уполномочили спросить меня об этом?

– Собственно определенного полномочия мне не дали, но я сам желаю знать об этом, – запальчиво ответил Хокхерст.

– Соберите всю команду на палубу, – ответил Каин, – там весь экипаж, а в том числе и вы сами, как один из подчиненных мне людей, получит точное объяснение того, что вы желаете знать.

Все пираты собрались на палубе.

– Ребята, – начал Каин, – от старшего лоцмана я узнал, что все вы хотите знать, куда мы идем. В ответ на это я скажу вам следующее: у нас много раненых и больных, а потому я имею намерение устроить стоянку опять в том самом месте, которое нам и прежде служило для этого – в Кайкосах. Нет ли у вас еще других вопросов?

– Есть, – ответил Хокхерст, – мы еще желаем знать ваши намерения относительно этого молодого человека, Франциско. Мы потеряли несметные сокровища, девять человек убито, сорок ранено, плечо мое пробито пулей, и все это – дело его рук Мы требуем правосудия!

И тотчас же из толпы пиратов раздались голоса, поддерживающие Хокхерста:

– Требуем правосудия!

– Вы требуете правосудия, ребята, и получите его, – ответил Каин. – Вы все прекрасно знаете этого молодого человека: я взял его сюда еще ребенком. Ему никогда не был по сердцу наш образ жизни, он часто просился на свободу, но всегда получал отказ. Вы помните, как он вызвал меня на поединок словами нашего же закона «Кровь за кровь!», и ранил меня, но вызов его был правый, и я за это не ропщу. Но я ни за что не допустил бы высадить его на пустынный берег, чтобы заведомо обречь на голодную смерть. Какое же он совершил преступление? Никакого, а если он и виновен, то только по отношению ко мне. Его, невиновного, приговорили тогда к смерти, и вы сами были против этого приговора. Разве неправда?

– Правда, правда! – согласились большинство пиратов.

– Он спасся только каким-то чудом. Сражаясь с нами, он защищал интересы своего нового благодетеля. Вы его захватили и требуете правосудия. Допустим, что он теперь виновен, но он уже раньше подвергся вашему несправедливому приговору – умереть голодной смертью, а потому на этот раз справедливость обязывает вас даровать ему жизнь. И я прошу вас это сделать, ребята, не только во имя права Франциско на жизнь, но и во имя вашего расположения ко мне, как к капитану.

– Согласны! Все, что вы сказали, есть истинная правда! – воскликнули почти хором все пираты.

– Спасибо, друзья мои, – ответил Каин, – в благодарность за это я предоставляю вам право взять и поделить между собой мою долю добычи, находящейся на судне, как только мы пристанем к Кайкосам.

Последнее предложение так обрадовало и расположило пиратов в пользу Каина, что и союзники Хокхерста перешли на сторону капитана, тем более, что его доля добычи составляла одну третью часть добычи всех пиратов.

Хокхерст был зол, как дьявол.

– Пускай берут ваши сокровища те, кого вы можете подкупить ими, мне же ничего не надо. Мне надо «Кровь за кровь!», а потому я предупреждаю вас: жизнь Франциско принадлежит мне, и я желаю взять ее! Попробуйте помешать мне в этом, если сумеете! – И с этими словами он потряс своим огромным кулачищем перед самым лицом Каина.

Кровь бросилась в лицо капитану пиратов. Он быстро выпрямился и, схватив близлежащий аншпуг, повалил им Хокхерста на палубу.

– Вот тебе, бунтовщик! – воскликнул он, встав ногой на шею Хокхерста. – Теперь я обращаюсь к вам, ребята, с вопросом: достоин ли этот субъект после всего происшедшего оставаться помощником капитана? И вообще, стоит ли оставлять ему жизнь?

– Не стоит, не стоит! – закричали пираты. – Смерть ему!

Тогда Франциско выступил вперед и сказал:

– Ребята! Вы оказали уважение своему капитану, теперь и я обращаюсь к вам с просьбой: примите во внимание, что Хокхерст до сих пор был храбрым пиратом, что он только сравнительно недавно оправился от раны, которая, вероятно, и есть причина теперешнего его раздражения, и подарите ему жизнь. Командовать вами он, разумеется, больше не имеет права, так как потерял доверие капитана. Повторяю: не отнимайте у него жизни, и пусть он только покинет шхуну.

– Если команда согласна, то и я согласен на это, – ответил Каин, обводя мрачным взглядом пиратов. – Жизнь этого молокососа мне не нужна.

Пираты согласились, и когда Хокхерст медленно поднялся на ноги, то был препровожден в свою каюту. На его место тотчас же был назначен младший лейтенант, а потом стали выбирать его заместителя.

Прошло три дня после описанной сцены. Полный порядок и тишина царили на шхуне. Каин сообщал все свои намерения Франциско, который, услышав, что капитан решил отдать пиратам свою добычу, окончательно поверил в его раскаяние.

Каин, видимо, стал относиться ко всем добрее, сердечнее, но он никогда не упоминал о матери Франциско, и на все его вопросы относительно прежней жизни отвечал неизменно: – Не торопись слишком, со временем узнаешь все!

Между тем, «Мститель» подошел к Пуэрто-Рико, и при тихой погоде стал на якорь за три мили от острова. Новый помощник капитана, заметив в подзорную трубу водопад, посоветовал спустить на берег шлюпку, чтобы запастись пресной водой, так как ее запасы почти истощились. Каин согласился, и шлюпка отчалила от шхуны.

Случилось так, что «Мститель» остановился как раз напротив губернаторского дома, и Клара, увидев шхуну, тотчас же растворила окно и, в знак сигнала, выпустила наружу занавеску. По сходству конструкций обеих шхун, она думала, что это судно было «Предприятие». Через несколько минут она была уже у грота, ожидая Эдуарда.

Но к тому же месту причалила и шлюпка, и Клара, в сумерках не рассмотрев хорошенько вышедшего из нее человека и по ошибке приняв его за Эдуарда, попалась в руки пирата.

– Пресвятая Богородица! Да кто же вы, наконец? – закричала она, стараясь вырваться из его рук.

– Тот, кому очень понравилась молодая барышня, – ответил со смехом пират.

– Пустите же меня! – кричала Клара. – Вы не знаете, кого вы схватили!

– И не надо. Мы об этом нисколько не заботимся! – ответил пират.

– Может быть, вас отрезвит, когда вы узнаете, что я дочь здешнего губернатора! – воскликнула Клара, отталкивая прочь пирата.

– Клянусь небом! Это другое дело, красотка, потому что за дочку губернатора можно получить хороший выкуп. Подите-ка сюда, товарищи, помогите мне. Она такая сильная, что одному трудно справиться; бочки бросьте назад в шлюпку, теперь не до воды, можно за ней приехать и в другой раз. У нас добыча покрупнее.

Клара отчаянно закричала, но разбойники заткнули ей рот платком, положили в шлюпку и помчались обратно к шхуне.

Узнав, кого привезли, пираты пришли в восторг от ожидаемого щедрого выкупа.

Каин ничего не возразил, боясь раздразнить команду и тем помешать успешному выполнению собственного плана. Он распорядился поместить девушку в каюту.

Так как подул, наконец, попутный ветер, то решено было поднять паруса и пуститься дальше в путь, не запасаясь уже здесь водой.

Взяв Клару под свою опеку, Франциско старался утешить ее, обещая ей, что он и капитан защитят ее от пиратов.

Каин, со своей стороны, подтвердил это обещание, и Клара, которая сначала горько плакала, мало-помалу успокоилась и рассказала им про свою ошибку. Узнав ее историю, Каин решил сам отдать за нее выкуп пиратам, не дожидаясь сношений с ее отцом.

А чтобы немного ободрить ее, Франциско старался отвлечь ее разговором об Эдуарде Темпльморе.

Но «Мститель» по непредвиденным обстоятельствам не мог сразу вернуться в Пуэрто-Рико, чтобы вернуть Клару ее отцу. Пришлось терпеть недостаток воды и спасаться от гнавшегося за ним встретившегося фрегата.

Каин распорядился было опять пойти к югу, чтобы взять на ближайшем острове воды, но и там эта операция потерпела провал.

Решено было вновь взять курс на Кайкосы, но, ввиду противного ветра и течения, они проплавали еще целых три недели, пока на горизонте, наконец, не показалась земля.

Теперь вернемся к Эдуарду Темпльмору, с которым мы расстались у берегов Южной Америки, когда он собирался продолжать преследование «Мстителя».

По пути он расспрашивал все встречные суда, не видел ли кто разбойничьей шхуны, но никаких сведений об этом ему получить не удалось. Наконец показался Пуэрто-Рико.

У Эдуарда не было времени теперь заниматься своими сердечными делами, однако, когда вечером «Предприятие» остановилось у этого острова, он долго всматривался в окно, не видно ли там амурного сигнала. Сигнала не было, и Эдуард подумал, что, вероятно, отец Клары проведал про их свидания.