Время решать

– Ну – можно так сказать, хотя это неточно. Понятие Конструктора широко используется учёными государств, а для нас имеет значение скорее в плане истории науки. Проблема ещё и в том, что исторически понятие Бога довольно расплывчато. Хотите знать моё частное мнение? Явление самоорганизации приводит к тому, что Метакосмос приобретает личностные черты. В этом смысле он сам для себя – Конструктор.

Мари негромко ахнула. Эвар словно и не заметил, что завёл разговор в дебри абстрактных рассуждений:

– Если так, то не являются ли нагуали одним из проявлений самоорганизации?

– Понятия не имею! – улыбнулся Давид. – Знаете что, Эвар? Попробуйте решить эту задачу! Вы уже владеете достаточными знаниями, а мозги у вас такие, что нашим учёным остаётся тихо завидовать. Библиотека в вашем распоряжении. А сейчас – простите великодушно, пора отправляться на экскурсию!

Они вышли из класса и направились к экскурсионному павильону.

– Давид, мне кажется, что Генрих Шестой был, как бы это сказать, не от мира сего, потому что его дед, Карл Шестой, был сумасшедший! – заявила вдруг Мари.

– Согласен! – присоединился Эвар. – Как раз это доказывает, что Генрих Шестой был потомком Карла Шестого, а Карл Седьмой – нет!

Группа заволновалась: Эвар и Мари затронули вопросы французской истории, которые интересовали всех присутствующих.

– Эвар, ты считаешь, что Жанна Дарк была неправа, когда короновала дофина Карла?

– Конечно, права!

– Как же так, если он не имел права на престол?

– Какая разница? Все эти права на престол – чепуха! – уверенно заявил Эвар. – И вообще, лучше всего республика!

Девушки захихикали.

– А лучше всего – президент вроде Робеспьера? – съехидничала Мари.

– Почему обязательно Робеспьер? – недовольно возразил Эвар. – Он и не был президентом. А как тебе Шарль де Голль?

– Де Голль, между прочим, сам был роялистом!

– Но он даже не попытался восстановить монархию! Это и доказывает преимущество республики! – уверенно заявил Эвар.

– Если дофин Карл не имел права на французский престол, что же такого хорошего сделала Жанна Дарк? – упорствовала Мари. Хотя сама она была поклонницей Жанны, девушку уязвило, как Эвар использовал её же аргумент насчёт роялистских взглядов де Голля.

– Ещё раз говорю: права на престол – чушь. Важно, что англичане были жестоки, убивали мирных людей тысячами, грабили, насиловали женщин. Жанна должна была спасти французов, а не задумываться о феодальных глупостях. Она так и поступила, и правильно!

Мари недовольно пожала плечами. До прибытия в двадцать шестой век она была роялисткой, и, хотя знакомство с Миром Спасения побудило её изрядно пересмотреть свои взгляды и изменить поведение, прежняя баронесса нет-нет, да и проскакивала в девушке.

Группа вошла в экскурсионный павильон.

– Друзья мои, продумайте хорошенько, кому что интересно! – обратился к ученикам Давид. – Вы уже неплохо знаете этот период, а время экскурсии ограничено: два часа.

– Хочу посмотреть битву при Сент-Олбансе! – заявил Жозеф.

– А мне бы заглянуть в обычную английскую деревню ближе к концу войны! – сказала Мари. Быстро выяснилось, что мужская часть группы настроена поглазеть на сражения, тогда как дамы предпочитают ознакомиться с бытом тогдашних англичан из разных слоёв общества. Давид быстро развёл учеников по кабинкам.

– Всё помнишь, не запутаешься, как в прошлый раз? – напутствовал он Эвара.

– Нет, – заверил его молодой человек. – В прошлый раз мне просто захотелось посмотреть на взятие Йорка шотландцами с точки зрения сначала обороняющихся, а затем штурмующих, вот я и запутался в командах. Но теперь всё будет в порядке!

Давид улыбнулся в ответ и вышел. Эвар положил руки на пульт перед собой и невольно взглянул на бесцветный пока экран.

– Итак, битва при Босуорте! – шепнул он самому себе и написал команду, а затем нажал клавишу «Пуск». Очень удачно, что битва, которую он решил посмотреть, сама продолжалась ровно столько, сколько отведено на экскурсию. Значит, не придётся ущемлять себя.

Окружающая комната мгновенно исчезла, и Эвар с пультом оказался словно парящим в воздухе над босуортской равниной. Августовский ветер не ощущался, только было видно, как колышутся деревья. Внизу, слева от Эвара, в направлении к востоку, маршировали солдаты – вероятно, наёмники-французы. Эвар с неудовольствием подумал, что сейчас запутается, где чьи войска. Остаётся полагаться на своё знание обстоятельств сражения. Он вспомнил, что большую часть армии Тюдора составляют всё-таки англичане, сторонники Ланкастера, примкнувшие к нему во время марша от побережья Уэльса до Лестера. Всего лишь пять тысяч человек под командованием неопытного полководца, для которого это первое сражение в жизни, против двенадцати тысяч солдат прославленного Ричарда Третьего…

Эвар нажал на пульте кнопку «вправо» и сместился примерно на пол-километра к востоку. Ага, вот и второе войско – заняло один из холмов у Босуорта. Королевская армия уже заметила противника, и часть её – видимо, авангард под командованием Норфолка – удалялась от холма, чтобы атаковать.

– Лучники!

Эвар скорее понял смысл команды, донёсшейся откуда-то снизу, чем расслышал её. Кавалеристы, среди которых выделялся Норфолк со своим знаменем, сдвинулись к флангам, пропуская вперёд лучников. Прикрываемые конниками, те не спеша приближались к авангарду Тюдора под командованием графа Оксфорда.

– Пли!

Сотни стрел взметнулись в воздух, поворачиваясь, пролетая совсем рядом с Эваром. Молодому человеку стало не по себе, мурашки пробежали по коже: что, если одна из стрел попадёт в него? Нет, конечно, ничего не будет, пройдёт мимо, как будто насквозь, и всё же неприятно, пусть лучше промахнутся. Вот стрелы начали опускаться на французов – и словно град забарабанил по щитам солдат войска мятежников. Послышались крики боли, несколько человек упали.

– Пли!

Снова в воздухе стрелы – и опять они бьют по щитам закованных в железо солдат. Словно зачарованный, Эвар наблюдал за движением стрел – залп за залпом. Казалось непостижимым, что хоть кто-то мог уцелеть под этим смертоносным дождём, но солдаты Тюдора стояли непоколебимо.

– Конница, в атаку!

Королевские конники выехали вперёд и, ускоряясь, понеслись на противника, прикрывшегося щитами и, кажется, неготового отразить кавалерийскую атаку. Воздух наполнился стуком копыт по земле, лязгом доспехов, криками всадников и ржаньем лошадей. Внезапно что-то произошло: откуда-то из-за спины Эвара вынырнули несколько десятков конных рыцарей. Не сразу замеченные врагом, прикрытые от лучников королевскими же кавалеристами, они неслись прямо к знамени Норфолка. Эвар издал недовольное восклицание: вот и упустил самое интересное – откуда взялись эти безумцы, пытающиеся остановить бурю…

Воины вокруг Норфолка разворачивали коней, пытаясь задержать врагов, вступали в рукопашные схватки, но поздно: сражённый ударом чьего-то меча, командир королевского авангарда медленно опустился с лошади на землю.

Прежде чем Эвар досмотрел сцену гибели Норфолка, слева донеслись ликующие крики. Латники-французы, размахивая мечами, бежали на вражеских конников, захваченных врасплох гибелью командира – и вот уже солдаты королевского авангарда начали медленно отступать, возвращаясь к холму, откуда лишь несколько минут назад начали своё триумфальное выдвижение в предвкушении лёгкой победы.

Помня, что следующая драма разыграется на холме, где находится королевская армия, Эвар сместился ещё на триста метров правее, ища взглядом знамя лорда Стэнли. А, вот оно. Что же тут происходит? Да ничего. Стоят спокойно, ждут приказа. А сам лорд Стэнли? Внимательно смотрит, как приближается войско его мятежного приёмного сына – Тюдора. Когда же произойдёт то, что историки назвали предательством лорда Стэнли?

Опасаясь пропустить ключевой момент сражения, Эвар сдвинулся влево, так, чтобы видеть события у подножия холма. А, вот оно: сам король Ричард Третий уже идёт в атаку, нацеливаясь на знамя Тюдора. Смелый манёвр, попытка одним ударом решить участь битвы, всё равно – двоим претендентам на английскую корону не хватит места под солнцем. Кавалеристы обеих армий схватились на мечах… Эвар спустился пониже, выбирая самую удобную позицию, чтобы увидеть побольше… А, вот Генрих Тюдор, будущий король – до чего растерян, не сравнить с Ричардом. Вся заслуга будущего повелителя Англии – что не успел ещё ни с кем поссориться…

Словно зачарованный, Эвар смотрел, как Ричард и его воины сражают одного за другим защитников Тюдора. Падает знаменосец, штандарт мятежников летит под копыта коней… Да, вот оно: со стороны холма вылетают конники Стэнли, Ричард не успевает встретить их, в последний момент разворачивает коня, вступает в неравный бой сразу с тремя противниками – и падает замертво. Король Англии Ричард умер. Армия погибшего владыки сдаётся. Да здравствует новый король – Генрих Тюдор!

Внезапно всё исчезает. Там, где только что сражались кавалеристы, мгновенно возникают стены. Экскурсия окончена. Как быстро пролетели два часа!

Эвар тряхнул головой, сбрасывая азарт увиденной битвы и успокаивая разгорячённую кровь. Сразу пришла мысль: ещё ночью я оплакивал гибель трёх человек, которые пали со мной рядом в дни революции. А сейчас, только что на моих глазах погибли сотни, если не тысячи людей – и никаких чувств, кроме возбуждения. Почему так? Оттого ли, что погибшая женщина была в двух шагах от меня, а солдаты обеих армий – в десятках метров? Или из-за их доспехов, скрывших кровь и увечья? Или потому, что Июльская революция – часть моей памяти, а война Роз – не более чем исторический факт, предмет увлекательной экскурсии? Всё-таки много ещё во мне от того, прежнего мальчишки-забияки, который размахивал ножом перед изображением Луи Филиппа…

2.

Эвар со смешанными чувствами направлялся к кабинету Жюли. Сейчас он толкнёт дверь – и предстанет перед самой прекрасной девушкой в мире. Но…

– Добрый день, Жюли!

– Привет, Эвар! – радостно улыбнулась психолог. – Как твои дела?

Улыбка этой девушки, хотя всего лишь дружеская, сбивала с мысли и вызывала желание повести разговор совсем не в том русле, которое намечено. Однако Эвар мысленно прикрикнул на себя и, не сводя жадного взгляда с красавицы-психолога, заговорил: