Суд в Нюрнберге. Советский Cоюз и Международный военный трибунал

Немедленно после завтрака Джексон написал для Поли меморандум с возражениями против записи немцев в трудовые бригады только за то, что они были членами нацистских организаций. Он предупредил, что даже хорошо контролируемая программа трудовых репараций «подорвет моральную позицию Соединенных Штатов». Он предсказывал, что скоро «из России просочатся» рассказы о жестоком обращении с подневольными работниками и в них будет «слишком много правды»[157 - Ibid. Memorandum for Edwin W. Pauley from Robert Jackson, n. d.; and Draft Statement on Labor Reparations, May 12, 1945.]. 15 мая Джексон поделился своим мнением с Трумэном. Тот ответил благосклонно, но уклончиво. Затем он поговорил с главой УСС Уильямом Дж. Донованом («Диким Биллом»). Тот согласился, что весь этот проект репараций создаст впечатление, будто судебные процессы имеют целью лишь обеспечить победителей принудительным трудом. Джексон признал Донована (своего бывшего политического соперника в штате Нью-Йорк) ценным союзником и привлек консультантом в свою команду[158 - LOC-RHJ. B. 95. F. 5. RHJ Diary, May 15, 1945; Waller D. Wild Bill Donovan: The Spymaster Who Created the OSS and Modern American Espionage. New York: Free Press, 2011. P. 324–325. О партнерстве Донована и Джексона см. также: Priemel K. C. The Betrayal: The Nuremberg Trials and German Divergence. Oxford: Oxford University Press, 2016. P. 72–74.].

Он также обсудил с Донованом советский подход к послевоенной юстиции. Они отметили, что советские газеты, ничего не публикующие без одобрения Сталина, недавно критиковали американцев за то, что они не расстреляли Геринга сразу после его сдачи в плен Седьмой армии. Джексон предположил, что советское руководство побаивается поднимать тему «агрессивной войны». Он сказал Доновану, что недавно услышал о существовании «многих свидетельств» тому, что Россия до 1941 года вела масштабную подготовку к войне, и попросил его выведать у Геринга и других заключенных нацистских вождей, что они думают о причинах, побудивших Германию объявить войну России[159 - LOC-RHJ. B. 95. F. 5. RHJ Diary, May 15, 1945.].

Джексон не знал, что инициатива судить нацистских вождей за развязывание «агрессивной войны» исходила в основном от СССР. Донован познакомил его с этой темой, дав почитать только что составленный УСС доклад «Советские намерения наказать военных преступников». Этот документ на шестидесяти одной странице объяснял, что в СССР проводят различие между традиционными военными преступлениями и действиями, разрушающими мирные отношения между странами. В докладе отмечалось, что советская сторона ранее предложила определить «агрессивную войну» как международное преступление и объявила о своих намерениях уголовно преследовать за это руководителей Германии, в том числе высших военачальников. Авторы описывали и работу Чрезвычайной государственной комиссии, и Харьковский процесс, отмечая, что СССР – первая среди союзников страна, публично судившая военных преступников. Большая часть работы была посвящена анализу книги Арона Трайнина «Уголовная ответственность гитлеровцев». Авторы писали, что его взгляды заслуживают пристального внимания, потому что редактором книги выступил Андрей Вышинский. Деление военных преступлений на «обычные» и «преступления против мира» (ведение агрессивной войны) у Трайнина, как и его критика защиты, основанной на отсылке к исполнению приказа, по мнению авторов доклада, определяли остальные высказывания советской стороны по этим вопросам[160 - LOC-RHJ. B. 111. F. 10. Office of Strategic Services Research and Analysis Branch, № 1988.1, Soviet Intentions to Punish War Criminals, April 30, 1945.].

После первого обмена мнениями с Донованом Джексон принялся глубже изучать советский подход к правосудию. 17 мая Джексон и его сотрудники, в числе которых были теперь Бернайс, офицер армейской разведки Джон Харлан Эймен, вашингтонский адвокат Сидни С. Олдерман и другие, посмотрели советский фильм о Харьковском процессе. После просмотра Джексон в шоке открыл для себя советский метод «возложения бремени доказательств защиты на самих подсудимых»[161 - Ibid. B. 95. F. 5. RHJ Diary, May 17, 1945.]. Он также взял себе экземпляр книги Трайнина. И хотя Джексон продолжал относиться к СССР с крайним недоверием, которое в будущем пронес через весь процесс, он усвоил некоторые идеи своего советского коллеги: в его собственные доклады вскоре проникла фразеология Трайнина.

Вопрос о трудовых репарациях оставался незаживающей раной. Для Джексона это был принципиальный момент. 18 мая он встретился с Поли в офисе Моргентау. Последний раздраженно заявил, что Союзная комиссия по репарациям заседала четыре или пять дней и он впервые слышит, чтобы Рузвельт или Трумэн не соглашались с планом «использовать трудовые репарации независимо от приговора суда». Он назвал идею судебного процесса глупой и непрактичной и высказал предположение, что суд над нацистскими организациями затянется слишком надолго и вряд ли обеспечит Европу рабочей силой, необходимой в ближайшие месяцы для посева, сбора урожая и добычи угля. В ответ на протест Джексона, заявившего, что американский народ не потерпит рабского труда, Поли допустил уступку в виде какой-нибудь формы «добровольной мобилизации»: Германия, к примеру, могла бы оплачивать труд в счет репараций[162 - LOC-RHJ. B. 95. F. 5. RHJ Diary, May 18, 1945.].

Сведения о разговоре у Моргентау просочились в прессу, и 23 мая колумнист «Вашингтон пост» Дрю Пирсон опубликовал о нем статью. Пирсон писал, что план использовать «каторжный труд немцев для восстановления России и Франции» встретил «секретное возражение» со стороны судьи Верховного суда Джексона, будущего главы американских обвинителей на процессе немецких военных преступников. После этого вопрос «повис в воздухе»[163 - Pearson D. The Washington Merry-Go-Round // Washington Post. 1945. May 23 (см. в: LOC-RHJ. B. 95. F. 5).]. В тот же день ТАСС резко напомнил немцам, что они могут искупить вину за нацизм только «честным трудом» для возмещения материального ущерба, нанесенного ими другим странам[164 - Цит. в: LOC-RHJ. B. 107. F. 1. Office of War Information, Bureau of Overseas Intelligence, European Comment on War Criminals, June 1, 1945.]