Политика у шимпанзе. Власть и секс у приматов

Этология – исследование поведения в рамках биологии. Ее основы были заложены в 1930-х годах в Германии, Нидерландах и Англии под влиянием Конрада Лоренца и Нико Тинбергена. Наиболее значительное различие между этологией и психологическим исследованием поведения животных заключается в том, что этология делает упор на спонтанное поведение в естественной среде или, по крайней мере, в условиях, максимально приближенных к природным. Этологи проводят эксперименты, но они никогда не оторваны от своей полевой работы. Они прежде всего являются терпеливыми наблюдателями. И эта установка на ожидание того, что животные сделают по собственной воле, а не в ответ на стимулы к определенному поведению, важному для целей эксперимента, характеризует и наше исследование в Арнеме.

Восприятие

Смотреть может каждый, но подлинному восприятию нужно учиться. Эта проблема постоянно возникает, когда приходят новые студенты. Первые несколько недель они вообще ничего не «видят». Когда я объясняю им после проявления агрессии в колонии, что «Йерун набросился на Маму и ударил ее, тогда как Горилла и Мама объединились и преследовали Йеруна, который нашел убежище у Никки», они смотрят на меня так, будто я сошел с ума. В то время как для меня это поверхностная сводка весьма простого взаимодействия (в котором участвовало только четыре шимпанзе), студенты видели лишь несколько черных животных, которые хаотически прыгали вокруг, испуская резкие крики. Вероятно, они даже не заметили сильный удар.

В такие моменты мне приходится вспоминать, что я тоже долгое время не понимал, почему в этих эпизодах не видно никакой структуры, тогда как на самом деле проблема была не в отсутствии структуры, а в моем собственном дефектном восприятии. Необходимо как можно ближе познакомиться со многими особями, их дружескими отношениями и соперничеством, со всеми их жестами, характерными звуками, мимикой и другими формами поведения. Только тогда дикие сцены, наблюдаемые нами, начинают действительно обретать смысл.

Первоначально мы видим только то, что опознаем. Тот, кто ничего не знает о шахматах, но наблюдает игру двух игроков, не поймет напряжения игры, разворачивающейся на доске. Даже если наблюдатель простоит около доски час, ему вряд ли удастся легко воспроизвести положение фигур на другой доске. Тогда как гроссмейстер опознает и запомнит положение каждой фигуры, задержав взгляд на доске лишь на несколько секунд. Различие не в памяти, а в восприятии. И если для непосвященного положения шахматных фигур никак не связаны друг с другом, посвященный придаст им большое значение и увидит, как они угрожают друг другу и блокируют друг друга. Проще вспомнить нечто обладающее структурой, чем хаос джунглей.

Это синтезирующий принцип так называемого гештальт-восприятия: целое или гештальт больше суммы своих частей. Обучаться восприятию – значит обучаться распознавать паттерны, в которых регулярно встречаются их компоненты. Как только мы знакомимся с паттернами взаимодействия шахматных фигур или шимпанзе, они начинают казаться нам столь явными и очевидными, что сложно представить, как другие могут запутаться во всевозможных деталях и упустить основную логику маневров.

Коммуникационные сигналы

Каждое выражение лица обозначает определенное настроение. Например, различие между игривым и тревожным настроением можно опознать по тому, насколько обнажены зубы. Когда шимпанзе напуганы или подавлены, они обнажают зубы намного больше, чем тогда, когда у них так называемое игровое лицо. Обычному зрителю широкий оскал напоминает счастливую усмешку, но вы можете быть уверены в том, что такому шимпанзе нечему радоваться. Такую усмешку можно увидеть у младенца шимпанзе, которого на мгновение оставила мать, или у более взрослых обезьян, которые вступают в конфликт с более высокими по рангу членами своей группы (и которые сами редко показывают свои зубы).

Эта мимика испуга часто сопровождается голосовыми сигналами. Самые громкие из них – это крики. В период, когда Йеруна, самого старого самца, смещали, его крики можно было слышать по всему зоопарку. Я всегда съедал свой ланч, когда шел по парку, и в этот период часто слышал Йеруна с большого расстояния, когда он снова и снова сталкивался со своим соперником. Бывало, я быстро дожевывал сэндвич и спешил к вольеру, чтобы понаблюдать за этими впечатляющими сценами.

Такой крик, который может быть назван формой протеста, соединенного с испугом, часто меняется на повизгивание, более тихий звук, который звучит как обиженный плач. Шимпанзе также общаются при помощи лая, хрюканья, скуления и уханья. Лучший способ научиться распознавать индивидуальные звуки – это записать их, а потом проигрывать снова и снова, пока различие не станет очевидным. Это похоже на музыку странной культуры: мелодии возникают только после частых повторных прослушиваний.

Шимпанзе обнажают зубы, когда они испуганы, неуверены или когда им неудобно. Слева: Розье отвечает криком, когда у нее отнимают знакомый предмет, вызывавший чувство уверенности. Справа: Йерун скалится и повизгивает, уклоняясь от устрашающей демонстрации, проводимой Никки

Знакомясь с коммуникацией шимпанзе, мы сталкиваемся с еще одной проблемой – значительных различий между особями. Каждая обезьяна усваивает определенное число особых сигналов. Например, у Дэнди есть свой собственный жест, которым он приглашает других подойти и начать искать у него в шерсти: он держит свою левую руку с тыльной стороны правой ладонью. Этот жест могут не заметить, когда он сидит, однако когда он ковыляет к потенциальному партнеру по грумингу на одной руке, которую держит другой, и двух ногах, можно решить, что у него какое-то увечье. Другой столь же личный сигнал можно усмотреть в том, как Мама трясет головой, чтобы сказать «нет», – этот жест и правда выглядит так, словно бы она говорит «нет». Пример: Мама протягивает руку просящим жестом Горилле, в то время как другая самка подходит и садится между Мамой и Гориллой. Мама резко крутит своей головой из стороны в сторону. В ответ другая самка после некоторых колебаний отступает, и Мама приглашающим жестом снова протягивает свою руку Горилле. Горилла подходит и садится рядом с ней, и они начинают обыскивать друг друга.

Игровое лицо (здесь – Тарзана и Джеки) можно увидеть во время борьбы и шутливой щекотки. Во время таких игр можно услышать звук сдавленного дыхания, сильно напоминающий зажатый смешок

Крики – самая громкая форма голосовых сигналов, выражающая протест с испугом. Здесь – взрослый самец Лёйт кричит после того, как его атаковала группа самок

Крича, Джеки протягивает руку жестом попрошайки другому шимпанзе, который украл его ягоды. Он хочет получить их обратно

Жест с вытянутой рукой и открытой ладонью мы называем «протягиванием руки». Это самый распространенный жест в колонии. Его значение, как и значение многих других сигналов шимпанзе, зависит от контекста, в котором он используется. Обезьяны применяют его, чтобы попросить еду, получить телесный контакт или даже поддержку в драке. Когда две обезьяны агрессивно сталкиваются друг с другом, одна из них может протянуть руку к третьей обезьяне. Этот приглашающий жест играет важную роль в формировании агрессивных союзов, или коалиций, – главного политического инструмента.

Все поведенческие паттерны (числом более сотни), регулярно наблюдавшиеся в нашей колонии, отмечались также и среди шимпанзе в естественных условиях обитания. Игровое лицо, усмешка и просящие жесты являются не имитациями человеческого поведения, а естественными формами невербальной коммуникации, общими для людей и шимпанзе. Некоторые необычные сигналы, например то, как Мама трясет головой, чтобы сказать «нет», могут быть следствием влияния человека. Но даже этот весьма специфический сигнал был выявлен Адрианом Кортландтом у диких шимпанзе. В основном, коммуникация обезьян в колонии Арнема не отличается от общения их диких соплеменников.

Поведение, направленное в сторону

Представьте ситуацию, в которой один из взрослых самцов демонстрирует себя своему сопернику. Он кажется раздутым, поскольку шерсть у него встала дыбом, он ухает, верхняя часть тела раскачивается из стороны в сторону, а в руке он держит камень. Неопытный наблюдатель может и не заметить камень, поскольку все внимание приковано к этой удивительной устрашающей демонстрации. Он может быть настолько захвачен зрелищем, что даже не заметит манипуляций одной из взрослых самок. Она спокойно подходит к демонстрирующему себя самцу, разжимает ему пальцы, которыми он держит камень, и уходит с ним. Мне понадобилось несколько недель наблюдений, прежде чем я понял, что происходит. Относящаяся к этому дню пометка в моем дневнике выделена жирным восклицательным знаком, поскольку в то время я был уверен, что сделал открытие века. Но как только я познакомился с этой закономерностью в поведении, я понял, что она – совсем не редкость. Иногда такие сценки разыгрываются по несколько раз за день. Мы называем их конфискацией. В подобной ситуации самец никогда не реагировал на самку агрессивно. Иногда он пытается вырвать свою руку из рук самки, а если ему это не удается, он может поискать другой камень или палку. Потом он продолжает свою устрашающую демонстрацию. Но и это второе оружие также может быть конфисковано: однажды самка конфисковала не менее шести предметов у одного и того же самца.

Один из наиболее выразительных способов коммуникации среди шимпанзе – вздыбить шерсть. Здесь Никки старается предстать в максимально большом виде, демонстрируя себя Йеруну

Шимпанзе иногда ухают, что является формой контакта на больших расстояниях. Лёйт (стоит) и Йерун отвечают на уханье Никки. Никки демонстрирует себя в 60 метрах от них

Научиться распознавать паттерны социального взаимодействия сложнее, чем коммуникационные сигналы, такие как жесты рук или голосовые звуки. Конфискация – один из примеров, но есть и много других. Прежде всего, именно агрессивные формы взаимодействия создают проблемы. Конфликты могут ограничиваться двумя шимпанзе, однако часто вмешиваются другие члены группы, так что через какое-то время грозить друг другу и гоняться друг за другом начинают от трех до пятнадцати особей. В подобных случаях шимпанзе демонстрируют крайне сложные паттерны, которые сопровождаются огромным шумом.

Молодые обезьяны учатся, наблюдая за взаимодействиями взрослых. Сверху: Фонс, вздыбив шерсть, следует за Йеруном, который криками прогоняет своего соперника.

Снизу: из безопасного положения на животе своей матери Розье наблюдает за ссорой между двумя детенышами шимпанзе

Чтобы понять происходящее, прежде всего следует провести различие между поведением, обращенным к противникам, и поведением, обращенным к товарищам или посторонним. Последнее называется поведением, направленным в сторону, и оно может принимать следующие формы.

1. Поиск убежища и утешения

Это наиболее распространенная форма. Молодые обезьяны часто так реагируют, когда они проиграли в драке с ровесником или когда им грозит взрослая обезьяна. В подобных случаях молодая обезьяна бежит с криками к своей матери и прячется у нее в объятиях. У взрослых обезьян то же самое происходит иначе. Самка, которой угрожают, может подбежать к наиболее доминирующему самцу и усесться рядом или под ним, чтобы атакующая обезьяна не осмелилась приблизиться.

Кричащий самец в центре взаимодействует одновременно с двумя другими шимпанзе. Справа приближается противник, пытающийся его запугать. Прежде чем отступить, он ищет утешения у самки слева, положив ей палец в рот. Это пример поведения, направленного в сторону. Слева направо: Мама, Лёйт и Никки

Возбужденный или испуганный шимпанзе, очевидно, нуждается в срочном физическом контакте с другими. Видимо, это единственное, что может быстро успокоить. Потребность в утешении в случае агрессии приобретает такие пропорции, что противники часто словно бы забывают по ходу дела друг о друге. Например, кричащий и вопящий взрослый самец бежит по вольеру, встречает нескольких молодых и более взрослых обезьян, пытается потрогать их, поцеловать и обнять. В этот момент ситуация выглядит достаточно дружественной, однако началась она с длительной и вызывающей устрашающей демонстрации, устроенной другим самцом. Шерсть соперника все еще стоит дыбом, и в скором времени он снова начнет угрожать своему кричащему противнику.

2. Привлечение сторонников

Просьба о поддержке осуществляется, как я уже описывал, за счет протягивания руки. То, что протягивание руки выступает призывом, становится очевидным, когда другая шимпанзе поднимается и подходит вместе с жертвой к врагу, поскольку позиция «попрошайки» в корне меняется. Теперь он уже не визжит, он уже не то прежнее испуганное создание с протянутой рукой; с лаем и криками он агрессивно набрасывается на противника, постоянно озираясь, чтобы увериться в том, что сторонник все еще поддерживает его. Если кажется, что сторонник колеблется, процедура выпрашивания может повториться заново.

Лёйт целует Ваутера (фотография Рональда Ное)

3. Побуждение

В данном случае коммуникация осуществляется одновременно в двух направлениях. В большинстве случаев в ней участвуют самки, которые призывают самца для атаки на другую самку. Самка, которой угрожают, бросает вызов своей сопернице, издавая высокий возмущенный лай, и в то же время она целует и теребит самца. Иногда она указывает на свою противницу. Это необычный жест рукой. Шимпанзе указывают не пальцем, а всей ладонью. Отдельные случаи, когда я видел, что они на самом деле показывают пальцем, были именно ситуацией неопределенности; например, когда обезьяна, представляющая третью сторону, спала или не участвовала в конфликте с самого начала. В подобных обстоятельствах агрессор указывает на свою противницу, показывая на нее пальцем.

Характерная черта побуждения состоит в том, что самки, которые занимались таким подстрекательством, самоустраняются, когда в дело вступает самец. Они предоставляют ему возможность сделать всю работу самостоятельно.

Примирения

Традиционно агрессию рассматривали в качестве неконтролируемого инстинкта, который приводит к рассредоточению особей. Эта функция пространственного распределения вполне очевидна в случае территориальных видов, которых изучали первые этологи. Но как она может выполняться у социальных животных? Разве группа не распалась бы очень быстро, если бы каждая склока разделяла ее членов? Как животным удается конкурировать за еду и партнеров, сохраняя при этом достаточно сплоченные группы? Когда мы собирали данные о том, что происходит после конфликтов в колонии шимпанзе, мы выяснили, что бывшие противники притягиваются друг к другу как магниты! Чаще всего после драк мы отмечали скорее именно контакты, а не уклонение от встречи.

Мама выступает посредником в склоке между Никки (справа) и кричащим Фонсом (слева). Она «приветствует» Никки; через мгновение она обнимет и поцелует его. Только после того как ей удалось таким образом смягчить Никки, Фонс осмелится примириться с ним

В те несколько месяцев, что предшествовали прибытию моей первой студентки, Ангелины ван Росмален, я постепенно начал понимать наличие феномена примирения у шимпанзе. Иногда осуществляемый маневр вполне прозрачен. Буквально через минуту после завершения драки два бывших противника бегут навстречу друг к другу, целуются, долго и страстно обнимаются, а затем начинают обыскивать друг друга. Но иногда подобного рода эмоциональный контакт осуществляется через несколько часов после конфликта. Когда я наблюдал очень внимательно, я видел, что напряжение и колебание сохраняются до тех пор, пока противники не устранят свои разногласия. Затем лед вдруг трогается, и одна из обезьян приближается к другой.

Ангелина смогла показать, что контакты между противниками после конфликта намного интенсивнее контактов в других ситуациях, причем наиболее характерной чертой являются поцелуи. Наиболее подходящее слово для этого явления – «примирение», но я знаю людей, которые возражали, указывая на то, что, выбирая такие термины, мы неоправданно очеловечиваем обезьян. Почему не назвать это как-нибудь нейтрально, например «первый постконфликтный контакт», ведь, вообще-то, так оно и есть? Из того же стремления к объективности поцелуи можно было бы назвать «контактом рот в рот», объятия – «контактом с руками вокруг плеч», лицо – «мордой», а руки – «передними лапами». Я склонен скептически относиться к аргументам, поддерживающим подобную дегуманизированную терминологию. Разве это не попытка при помощи слов скрыть то зеркало, которое держат перед нами шимпанзе? Не прячем ли мы голову в песок, пытаясь спасти чувство собственного достоинства?

Люди, работающие с шимпанзе, знают по собственному опыту, насколько сильна потребность в примирении. Вероятно, ни один другой вид животных не проявляет эту потребность в столь кричащей форме, и нужно какое-то время, чтобы привыкнуть к этому. Ивонна ван Кёкенберг описала свою реакцию от первого столкновения с этим феноменом.

У Ивонны была молодая шимпанзе по имени Шоко, которая жила с ней уже какое-то время. Она становилась все более непослушной, и пришло время ее приструнить. Однажды, когда Шоко в очередной раз сняла трубку телефона, Ивонна устроила ей серьезную взбучку, держа ее при этом за руку особенно крепко. Внушение, казалось, возымело должное действие на Шоко, поэтому Ивонна уселась на диван и начала читать книгу. Она уже забыла об инциденте, когда Шоко внезапно прыгнула к ней на колени, обвила Ивону руками вокруг шеи и одарила ее типичным для шимпанзе поцелуем (с открытым ртом), чмокнув в губы. Отличие от обычного для Шоко поведения было настолько разительным, что его можно было связать лишь с предшествующей взбучкой. Объятия Шоко не только тронули Ивонну, но вызвали в ней настоящее эмоциональное потрясение. Она поняла, что никогда не ожидала такого поведения от животного и совершенно неверно оценивала силу чувств Шоко.

Со времен наших первых наблюдений в Арнеме примирение стало популярной исследовательской темой. Это явление было обнаружено у самых разных приматов как в неволе, так и в дикой природе. В настоящее время нет никаких сомнений в том, что приматы способны на примирение; вопрос скорее в том, при каких условиях они идут на него. Наиболее влиятельная идея утверждает, что примирение служит для восстановления ценных отношений. Этим должно объясняться, почему, как показывают наблюдения, у самых разных видов примирение в основном осуществляется между особями, связанными тесными узами или сотрудничающими друг с другом.

В работе «Примирение у приматов» я дал обзор имеющихся данных, включая и следующее открытие: то, что шимпанзе делают при помощи поцелуев и объятий, их ближайшие родственники, бонобо, делают при помощи секса. После драки двух бонобо (независимо от пола), обычным ритуалом является совокупление, псевдосовокупление или взаимный генитальный контакт. Смысл этих контактов тот же, что и у шимпанзе: для обоих видов характерна потребность в разрешении конфликтов.

Коалиции

Когда две обезьяны доходят до драки или угрожают друг другу, какая-либо третья обезьяна может решить вступить в стычку и встать на сторону одной из них. Результатом оказывается коалиция двух против одной. Во многих случаях конфликт разворачивается и далее, так что образуются более широкие коалиции. Поскольку все происходит очень быстро, может сложиться впечатление, что шимпанзе движимы только агрессией по отношению друг к другу и что они присоединяются к коалициям вслепую. Но этот вывод совершенно не соответствует истине. Шимпанзе никогда не совершают непродуманные ходы.

Чтобы доказать это, нам приходится снова и снова проверять, что именно каждая особь делает в той или иной стычке. Оказывается ли ее участие совершенно непредсказуемым или же она систематически поддерживает определенных особей? Это требует весьма тщательного наблюдения; для сбора данных о коалициях необходимо терпение, терпение и еще раз терпение. Иногда можно прождать весь день, и ничего не случится. В среднем, однако, в день формируются от пяти до шести коалиций, и наша команда, внимательно наблюдающая за ними, способна зафиксировать в целом от 1000 до 1500 коалиций в год. Они записываются в виде длинных списков – в форме «C поддерживает A против B». Анализ этих списков подтверждает, что шимпанзе поступают избирательно, когда вмешиваются в конфликты между другими членами группы. У всех членов группы есть свои личные предпочтения, которые определяют их действия. Совершаемый ими выбор является пристрастным и не меняется годами.

Кооперация демонстрируется не только в коалициях: Тепел помогает Тарзану спуститься с дерева

Но это не значит, что отношения в группе не меняются; напротив, подобные изменения являются как раз наиболее захватывающим аспектом коалиций шимпанзе. Почему C, который поддерживал А против В годами, должен был постепенно начать поддерживать В против А? В чем заключается наиболее сильный фактор изменения – в отношениях A-B, B-C, или A-C? Проблема сложна, поскольку она затрагивает трехсторонние отношения. И комбинация АВС – лишь одно из многих тысяч тройственных отношений, существующих в группе. Изучение коалиций подводит нас к «третьему измерению» групповой жизни, демонстрирующему ее насыщенность.

Два приматолога – Ирвен Девор и Рональд Холл (в поздний период его деятельности) опубликовали первое масштабное исследование этой проблемы в 1965 г. Они изучали поведение свободно пасущихся бабуинов в Кении. Статус взрослого самца бабуина зависит одновременно от его бойцовских качеств и от совместных действий. Стадо бабуинов совместно ведут два или три взрослых самца, которые образуют так называемую центральную иерархию. Каждый из них сам по себе, без поддержки другого, не имеет особого веса. Некоторые самцы, не относящиеся к этой центральной коалиции, не испытывают страха, когда сталкиваются с каким-то одним самцом, принадлежащим к ней. Чтобы удержать контроль над своими соперниками, центральной иерархии необходимо сформировать общий фронт.