Амаранты. Окрыленный

Глава 11

Истина

Мелисса подозревала, что с ее стороны будет слишком смело прийти в кофейню «У основателей» еще до восхода, но внутри горел свет, а дверь была не заперта. Она посмотрела, не висит ли у входа расписание работы, и обнаружила неприметную бронзовую табличку с короткой надписью: «ОТКРЫТО ВСЕГДА».

Внутри уже сидели ранние пташки – тут собрались преподаватели, а там, по всей видимости, группа мужчин изучала Библию. Она почти не сомневалась, что в разгар семестра помещение будет забито студентами, которые сидят над книгами всю ночь напролет.

За стойкой был только Рук. При виде Мелиссы он улыбнулся еще шире:

– О, надеюсь, ты всегда встаешь так рано. На эту смену труднее всего найти работников.

– Моя мама всегда начинала наши тренировки до рассвета. – Мелисса продемонстрировала несколько первых движений разминки бойца. – А члены семьи, у которой я живу, уже возятся с цыплятами.

– Я бы нанял тебя дважды, если бы мог. От Джимини по утрам никакого толку. – Рук осмотрел комнату и жестом пригласил ее присоединиться к нему за стойкой. – Я помню, что обещал познакомить тебя с Истиной сегодня утром, но ночью кое-что произошло.

– Что-нибудь плохое?

Рук понизил голос:

– В новостях снова говорят об оборотнях. Пропала девочка. Дело дрянь. Двое мальчиков, которые были с ней, не выжили.

– Где это произошло?

Рук оскалил зубы:

– Настолько близко, что у нас будет жить отряд следопытов. Помнишь дорогу ко мне?

– Да.

– Хорошо. Иди туда. Ищи широкую белую дверь. В убежище Истины гости, и я предупредил их, что ты заглянешь. Торлу вполне способен представить вас друг другу.

Мелисса направилась в приватную часть анклава. Барьер Джимини пропустил ее, дав ощутить забавную вспышку радости, как будто коридор был рад новой встрече.

Гадая, какая комбинация символов могла создать такой эффект, она разыскала вход в убежище Собратьев и, вежливо постучавшись, вошла.

Тут же послышалось низкое рычание, и из центральной ниши на нее уставился большой черный зверь с серебряными глазами и вздыбленной шерстью.

– Истина! – предостерегающе воскликнул молодой голос. – Так гостей не приветствуют.

Волчица опустила голову на лапы и угрюмо промолчала.

Мелисса немедленно приняла почтительную позу:

– Мне уйти?

– Нет. Тебя ждут. Могу я вас познакомить?

Мелисса уселась на тюк золотистой соломы прямо у двери и протянула руки одному из самых молодых амарантов, которых когда-либо встречала. На вид ему было не больше одиннадцати-двенадцати лет, голос даже не начал ломаться, а большеглазое лицо еще не утратило детскую мягкость черт.

Тем не менее он обратился к ней с достоинством опытного дипломата:

– Я Торлу-декс Элдербау.

Мелисса пригляделась внимательнее:

– Ты из стаи Адуны-со?

Собеседник выпрямился:

– Я ее сын.

Адуна-со Элдербау была одной из Пятерых – лидеров Открытия, которые представили миру амарантийские кланы. Мелисса заметила сходство. У мальчика тоже была темная кожа и темно-каштановые волосы. Но глаза у него оказались небесно-голубыми. Порывшись в памяти, она поняла, что ничего не слышала о соратнике Адуны-со.

– Могу я узнать, что означает твое имя? – спросила она так же серьезно.

– На языке моего народа мое имя означает «луна лепестков», потому что из логова моего отца открывается вид на луг с цветами. Я родился, когда на лугу все цвело.

– Очень красивое имя.

Торлу покраснел и пробормотал:

– Звучит по-девчачьи.

Мелисса взяла его руки в свои:

– Ты придаешь силу имени, которое выбрал для тебя отец, когда гордишься им.

Торлу застенчиво улыбнулся – на щеках появились две ямочки – и наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб.

– Могу я узнать твое имя?

– Мелисса Армстронг, новая сотрудница кофейни «У основателей». Рук предложил мне быть в распоряжении Истины, если ей понадобится забота.

– Это будет кстати. – Он повернулся к черной волчице. – Ты знаешь, это тебя успокоит.

Истина демонстративно закрыла глаза.

– Может, ты начнешь с Собратьев моего брата? – предложил Торлу. – Они устали от погони.

Пара темно-коричневых волков подняла головы, навострив уши и покачивая хвостами. Мелисса невольно улыбнулась, поскольку они не выказывали никаких признаков усталости.

Торлу согнул пальцы:

– Риск и Отвага – спутники моего брата. – Он гордо задрал подбородок. – Я путешествовал с Нару-со, и он попросил меня присмотреть за ними.

Это имя Мелисса знала. Нару-со Элдербау был первенцем Адуны и главой следопытов клана Элдербау.

– Брат сказал, что это ради их безопасности, но я думаю, что, скорее, ради моей. – Торлу поджал кончик хвоста. – Он считает, что я слишком молод, чтобы бежать по этому следу.

– Он не хочет, чтобы ты видел место преступления? – предположила Мелисса.

Торлу вздохнул:

– Брат осторожен, и не зря. Мне предстоит многому научиться, прежде чем я смогу быть ему полезен.

– Ты можешь быть полезен мне. – По опыту Мелиссы, амаранты особенно хорошо понимали симпатии и антипатии Собратьев из своего клана. – Поможешь мне понять, чего хочет Истина?

Молодой волк поколебался.

– Что Рук рассказал тебе о ней?

– Он намекнул, что ей может потребоваться некоторое время, чтобы принять меня. – Она обратилась напрямую к волчице: – Но он думает, что мы сумеем поладить.

Торлу хмыкнул. Не очень обнадеживающе.

Мелисса вздохнула:

– Истина, я могу сделать что-нибудь, чтобы тебе было удобнее? Кроме как уйти?

– А если именно этого она и хочет?

– Тогда, конечно, я подчинюсь желанию Истины. Но думаю, что Рук будет недоволен нами обеими. А я не могу избавиться от желания доставить ему удовольствие.

Глубоко в груди Истины родился рык.

– Почему? – спросил Торлу. – Почему ты добиваешься расположения Рука?

Мелисса решила отвечать честно:

– Потому что я скучаю по своим матерям.

Торлу нахмурился в явном замешательстве. Но тут Истина заворчала и неуклюже поднялась на ноги.

Она была длинноногой и крупной по сравнению с другими Собратьями, ее морда оказалась так высоко, что Мелисса не смогла бы дотянуться, даже стоя на цыпочках. Внезапно оказалось, что она не видит ничего, кроме этой морды. Но Истина больше не рычала.

Подталкивала ее носом. Обнюхивала. Чихала.

Торлу спросил:

– От кого ты происходишь?

Мелисса не собиралась отступать.

– Моего биологического отца зовут Кристофер Армстронг.

Истина развернулась и ткнула лапой в охапку сена, бледно-зеленого и пахнущего летом.

– Наверно, она хочет подстилку поплотнее, – сказал Торлу.

– Я помогу, – быстро предложила Мелисса.

Его когти легко перерезали веревку, и Мелисса стала разбрасывать охапки сухой травы, пока они не оказались погружены в траву по пояс.

– У тебя есть любимые травы? – Мелисса посмотрела на Истину и объяснила: – Дома мы добавляем мяту в подстилку для кошачьих. А птичьи кланы без ума от лаванды. Эти запахи успокаивают.

Торлу выжидающе повернулся к Истине. И через несколько мгновений сказал:

– Опавшие листья. Ей нравится запах осени и то, как они шуршат.

– Это может потребовать времени, – сказала Мелисса. – Здесь мало деревьев, которые уже сбрасывают листву. Но осень не за горами.

– Скоро? – Торлу поднял обе руки высоко над головой.

Когда волчица опустила морду, он погладил ее чернильную шерсть:

– Считаешь дни? Осень начнется через несколько недель. Ты поэтому такая беспокойная?

Мелисса мягко положила руку на руку Торлу, показывая, что поддерживает его:

– А осенью произойдет что-то особенное?

– Дун-вен обещал вернуться до того, как опадут листья. – Мальчик усмехнулся. – Если он задержится, она хочет лежать на постели, которая показывает, что он солгал.

– Так ему и надо, – сказала Мелисса. – А если он задержится, я обязательно помогу. Но по тому, что Рук говорил о брате, мне кажется, что тот склонен выполнять свои обещания. А это значит, что твое ожидание подходит к концу.

Серебряные глаза медленно закрылись, и волчица опустила голову ниже. Торлу поспешно начал гладить ее по морде, мурлыча что-то утешительное. Его рычание было недостаточно глубоким, чтобы грохотать. Скорее, оно напомнило Мелиссе мурлыканье. Она приласкалась сама, запустила пальцы в густой мех, обрамляющий морду Истины.

– Могу я позаботиться о тебе, Истина?

Самка Собрата, ворча, попятилась и завалилась на свою подстилку из сена.

Торлу схватил Мелиссу за руку и подвел к ней, продолжая улыбаться.

– Истина готова к заботе.

– Где мне сесть?

– Здесь. – Мальчик указал на пространство между передними лапами Истины. – Ради Рука, Кристофера и Джимини она примет тебя в свое сердце.

Мелисса с радостью свернулась калачиком между мягким мехом и ароматным сеном и пробормотала:

– При чем здесь Джимини?

Если Истина и ответила, то Торлу вместо того, чтобы перевести ее ответ, ограничился тихим хихиканьем.

Глава 12

Не бегать по коридорам

Уже через неделю после начала занятий Тами поняла, что каждый ребенок в начальной школе Лэндмарк знает Эша и Кипа. Чувствуя некоторую неловкость, она заглянула в их личные дела. И убедилась, что оба уборщика работают в Лэндмарке достаточно долго, чтобы все дети знали их по вводным урокам, на которых малыши знакомились со школой. И ученики их просто обожают.

Не странно ли, что уборщики пользуются таким влиянием? Может, и странно. Хотя ведь она помнила, что Джо очень любил одного из старых уборщиков, которые работали в Лэндмарке, когда они были детьми.

Не всегда образцом для подражания становится учитель.

И раз уж Тами сунула нос в личные дела, она подметила еще кое-какие факты. Например, прозвище Кип на самом деле было сокращением от фамилии Киплинг – его звали Элдер Киплинг. Она сочувственно покачала головой, думая, что для ребенка, пожалуй, имя Элдер должно быть меньшим злом. «Эш» оказалось сокращением от Эшишише. Тами предположила, что это традиционное имя выдает его индейские корни. И, погуглив с телефона, быстро выяснила, что оно означает.

Ворону.

Вторым сюрпризом стало то, что Эш и Кип жили вместе. Указанный ими адрес действительно находился в Нокинге, а это означало, что поездка на работу занимает у них больше времени, чем даже у нее.

Тами захлопнула папки с делами и убрала. Если ей захочется узнать об этих двоих еще что-нибудь, она спросит у них самих.

Раздался сигнал телефона. Кто-то оставил комментарий к ее вопросу насчет загадочного дерева. Она уже и забыла о своем сообщении на форуме.

«Ваше одинокое дерево поставило меня в тупик.

Оно не может быть эндемиком Северной Америки. Перешлю ваш вопрос европейскому коллеге, который разбирается в деревьях как никто».

Наметился прогресс! Ей не терпелось рассказать об этом Джо.

Тами спешила в библиотеку. Нужно было сделать несколько снимков для полного каталога, который она собиралась приложить к запросу на библиотекаря-амаранта. Навстречу по широкому коридору двигался Эш с большой щеткой в руках. Как всегда, он самым тщательным образом разглядывал пол. Но если зрение ей не изменяло, за ним волоклась пара третьеклассников. Мальчики, у которых всего несколько минут назад началась первая перемена, лежали на животах, ухватив его за лодыжки. Когда Эш делал шаг, то один, то другой из них проезжал немного вперед.

– Доброе утро, директор Риверсон, – спокойно поздоровался Эш.

– Доброе утро, Эш. И вам, джентльмены, – добавила она ровным голосом. – Направляетесь на детскую площадку?

– Да, мэм. – Эш остановился и оперся на ручку щетки. – Подъем, ребята.

Дети вскочили, краснея. Эш подтолкнул их, и они пробормотали:

– Да, мэм.

Он поднял брови:

– С вашего разрешения, директор Риверсон?

– Продолжайте, джентльмены.

Мальчики устремились прочь, пытаясь как можно скорее оказаться подальше от директора, но при этом не нарушить у нее на глазах запрет на беготню по коридорам.

– Эти двое любят засиживаться в классе. Наверное, ждут, когда я приду и найду их. – Эш не отрывал взгляда от удаляющихся фигурок. – С ними все в порядке.

Тами была склонна согласиться, но не собиралась отпускать его так просто.

– Не могу поверить, что вы сказали мне «мэм».

Эш, казалось, был удивлен.

– Мои манеры становятся их манерами.

– И правда.

Уборщик обошел ее и пошел дальше, бросив через плечо:

– Просто учу мальчиков уважать женщину.

У Тами возникло сильнейшее ощущение, что ей только что сделали комплимент.

Сентябрь уже заканчивался, когда Тамико решила созвать свой специальный комитет из трех человек. Однако Эша и Кипа не оказалось ни в подсобке, ни в коридорах.

Она зашла к миссис Дабровски, которая печатала очередную колонку для арчерской газеты «Выстрел».

– Видела кого-нибудь из наших уборщиков?

Флути посмотрела на часы:

– В это время они всегда на детской площадке.

– Они действительно наблюдают за детьми на переменах?

– Как первоклассные няньки. Тебе нужно это увидеть. – Флути снова взглянула на часы. – Давай я возьму кофе, и сходим вместе.

С кружками в руках они прошли по коридору и через боковую дверь вышли на площадку. С тех пор, когда Тами была маленькой, здесь мало что изменилось: качели, горки и куполообразный игровой комплекс, оформленный под джунгли. Еще были баскетбольные кольца и небольшое футбольное поле с парой ворот. Там они и нашли Кипа.

Тами недоверчиво покачала головой:

– Он один играет против всего класса?

– Один-одинешенек. – Флути поудобнее перехватила кружку с кофе. – И спуску этим шалопаям не дает. Говорю же, настоящий помощник для учителей.

Тами постояла немного, любуясь тем, как ловко рыжий уборщик прыгает и как комично ловит мяч.

Но Флути была права. Это был не столько футбольный матч, сколько игра в догонялки, и второклассники безнадежно проигрывали.

– Намного лучше, чем уроки физкультуры.

– Понятия не имею, откуда у него столько энергии. – Флути излучала одобрение. – А Эш умеет уговорить даже стеснительных поиграть в более тихие игры.

Тами не сразу заметила Эша, потому что тот сидел на дереве.

– Как он туда забрался?!

– Посмотреть на него, так это легче легкого. Но я бы нипочем не смогла. – Флути широко взмахнула рукой. – Подпрыгивает вот этак, хватается за нижний сук и подтягивается несколько раз, чтобы позабавить зрителей. Потом забрасывает ноги наверх и залезает на свою любимую ветку.

Под насестом Эша скакали мальчики и девочки, играя в классики по сложным правилам. Объявили победителя, и Тами удивилась еще больше, когда Эш соскользнул с ветки и затеял играть в «делай как я». Он был похож на гамельнского крысолова.

Конечно, за детской площадкой наблюдали не только уборщики. Три матери учеников, которые добровольно вызвались там дежурить, смотрели на это все со снисходительными улыбками, а учительница физкультуры миссис Коннелл встречала всех желающих присоединиться у шеста для тетербола. Были даже две студентки-стажерки, которые уделяли уборщикам больше внимания, чем детям.

Тами указала на них.

– Позже я их слегка отчитаю. Или пусть лучше это сделает Харрисон. Он сумеет взять правильный тон, он ведь так заботится о детях. Впрочем, можно ли их винить? – Секретарша спрятала улыбку за кружкой с синим узором. – Таких мужчин, как Кип и Эш, нелегко найти. Вот кому-то повезет!

Тами попыталась промычать что-то неопределенное.

– Кто из них вам больше по душе?

– Никогда об этом не задумывалась, – уклончиво ответила Тами. – Они ведь всегда вдвоем?

– Ну да. И вдвоем они прилагают все усилия, чтобы следить за каждым ребенком и знать, где он и что с ним. Благодаря им у нас здесь не очень много нарушителей спокойствия. – Указывая на Кипа, который ходил колесом, миссис Дабровски весело добавила: – Можно сказать, что это наш худший – и одновременно лучший – сотрудник.

– Нам повезло, что они у нас есть, – пробормотала Тами.

На лице Флути была написана глубокая симпатия.

– Без них Лэндмарк просто развалится.

Глава 13

Как обращаться с женщиной

Подсобка была едва ли не единственным местом на территории школы, где Эш чувствовал себя в безопасности. Но Тами повадилась устраивать там заседания их «специального комитета», которые, по правде говоря, больше напоминали долгие перерывы на кофе. Он честно старался сосредоточиться на делах, которые обсуждались во время этих встреч, но ее присутствие в месте, которое он считал личным и, следовательно, интимным, сильно отвлекало.

А больше всего его беспокоило то, что он начал привыкать к ее вторжениям. Пожалуй, даже ждал их с нетерпением.

– Они продолжают это делать, и это сводит меня с ума. Что бы они ему ни давали, оно слишком маленькое, чтобы я могла разглядеть.

Кип расхохотался, и Эш вытянулся по стойке смирно. Он потерял нить разговора примерно тогда же, когда понял, что Тами проколола уши. Обычно она ходила с распущенными волосами, но сейчас они были зачесаны наверх, обнажая граненые камни, свисавшие с мочек. Вслед за камнями он обратил внимание на форму ее ушей, изгиб челюсти, линию шеи.

– Сам ей скажешь? – спросил Кип. – Или мне сказать?

– Давай ты, – пробормотал Эш, даже не понимая, о чем речь.

– Скрепки. – Кип широко развел руки. – Дети дают ему скрепки.

Взгляд Тами метнулся в его сторону. Эш вздохнул, порылся в кармане своего комбинезона и вытащил полдюжины скрепок – две серебряные, золотую, розовую, зеленую и в черно-белую полоску.

– Но почему? – спросила она.

Эш ответил:

– Это Кип виноват.

Рыжий поднял руки:

– Эй, это была случайность. Ну почти.

Тами откинулась на стуле:

– Наверно, это хорошо.

– Могло быть и хуже, – признал Эш.

Кип закатил глаза:

– Тебе это нравится, и ты это знаешь.

В ответ Эш только фыркнул:

– Как директор, я должна знать, что происходит в моем кампусе.

– Пользуетесь служебным положением? – Кип развел руками. – Ну что я могу сделать, Эш? Она здесь начальник.

Эш вздохнул:

– Зачем столько шума из ничего?

– Ладно, – продолжал Кип. – Это было несколько лет назад. Возможно, из-за меня у некоторых первоклассников сложилось впечатление, что Эшу нравятся блестящие предметы. Это было на Рождество?

– На День святого Валентина, – поправил Эш.

Как будто Кип не помнил точно.

– Но это была ошибка, потому что для первоклассниц блестящее – значит глиттер. А Эш ужасно боится глиттера.

– Он липнет ко всему.

Отчистить эту штуку было практически невозможно.

– Поэтому, чтобы моему хорошему другу не пришлось вечно отмывать коридоры от блестящей пыли, я быстро придумал и предложил более приемлемую альтернативу – скромные скрепки. Вскоре об этом узнали все. – Кип пожал плечами. – С тех пор дети в знак привязанности дарят Эшу скрепки.

Эш беспокойно заерзал:

– В этом нет ничего дурного.

Кип наклонился к Эшу и задрал его рукав, показывая браслет из сцепленных вместе скрепок.

– О-о-о, как стильно.

В голосе Тами звучало одобрение. Сердце Эша забилось быстрее.

– Очень милая идея, – сказала она. – К тому же скрепки легко достать.

– Я их поставщик номер один. – Кип вскочил, подошел к верстаку и показал ей содержимое синего пластикового ведра. – Любви хватит на всех.

Тами запустила руку в ведро. Должно быть, тут были тысячи скрепок.

– Что вам больше нравится?

Эш нахмурился:

– Вы спрашиваете, какая у меня любимая скрепка?

– Я спрашиваю, какой у вас любимый цвет.

Кип весело заявил:

– Он не может устоять перед синим.

Тами достала небесно-синюю скрепку:

– А вы?

– О, я всегда больше любил желуди. Вся эта история со скрепками на самом деле вдохновлена тем, что когда-то затеял мой отец. Он подкладывал желуди в карманы маминого фартука. Когда я спросил зачем, он стал дарить их и мне. Желуди были везде: в карманах, под подушкой, в моей любимой кружке.

– То есть небольшие знаки привязанности – это семейная традиция. – Тами задумчиво кивнула. – И вы привнесли ее в свою школьную семью.

Кип коснулся ее плеча и пошел с ведром обратно к полке.

Эш боролся с непривычным чувством зависти. Кип всегда стоял между ним и миром, оберегая его самого – и его тайну. Эш любил высокие места и безопасные расстояния, а Кипу было необходимо похлопывать кого-то по плечу, держать за руку и обнимать. Он проявлял нежность ко всем, от работниц кафе до водителей автобусов. Эш не испытывал отвращения к прикосновениям. Ничуть. Но он был полукровкой, и скрыть его наследие было труднее, чем излишек шерсти.

Ему приходилось быть осторожным.

– Пора возвращаться, – сказала Тами.

По привычке оба встали. Старинные манеры укоренились слишком прочно.

– Я поищу желуди, – сказала она. – А пока…

Она направилась к нему. Эш отступил на шаг, но ненавязчиво уклониться от сближения с ней было невозможно. Он наткнулся на верстак и замер, загнанный в угол.

– Протяните руку, – велела она.

Эш повиновался, и Тами уронила ему на ладонь свою синюю скрепку:

– Это вам.

Кип что-то сказал, и Тами рассмеялась. Дверь закрылась, а Эш так и стоял у верстака, глядя на свою руку и тщетно пытаясь разобраться в ощущениях, которые одновременно сбивали с толку и воодушевляли.

– Эш?

Он что-то промычал в ответ.

– Что случилось? – спросил Кип.

– Она дала мне скрепку.

Его лучший друг кивнул:

– Подтверждаю. Дала.

Горло Эша сжалось.

– Как ты думаешь, что это значит?

Кип слабо улыбнулся:

– Готов поспорить, это означает именно то, что мы ей сказали.

– А что мы сказали?

– Ты знаешь ответ. – Кип осторожно взял руки Эша в свои. – Скрепки – знак привязанности.

– Ты уверен?

Кип постучал пальцем по своему носу и коснулся носа Эша.

– Несправедливо, друг. Ты заставил меня пообещать, что я не буду упоминать о твоих устремлениях.

– Я ни к чему не стремлюсь, – вяло возразил Эш.

На мгновение ему показалось, что его лучший друг грустен, но Кип наклонился и прошептал на ухо:

– Эшишише, я здесь не единственный, кто разговаривает во сне.

Эш не мог заснуть.

Откинув одеяло, он лежал на животе в кровати, занимавшей бо́льшую часть его мансардной комнатки, запутавшись в мыслях и простынях. Беспорядок. Недоразумение. Да, Тами дала ему скрепку. Но это сделали более половины детей в Лэндмарке. И она сказала, что поищет желуди для Кипа. Знак дружбы. Дружеской привязанности.