Океан. Белые крылья надежды

– Сука! – послышалось за спиной. – Я тебе помог с работой, квартирой, даже взял в Америку, а ты мне так отблагодарила?! Неблагодарная сука!

Ангелика заткнула уши, шла, не оборачиваясь, горя от возмущения, на глазах, точно звезды в ночи, засияли слезинки.

– Животное, – пробормотала девушка. – Самое настоящее животное.

Впереди показалась могилка Луизы. Добравшись до нее, Ангелика опустилась на колени и зарыдала.

Ангелика никому не рассказала о домоганиях Винченцо. Надеялась, что больше они не повторятся. И действительно, следующие дни Винченцо на нее даже внимания не обращал, правда, ходил по лагерю серой тенью, ни с кем не общаясь, ни с кем не заговаривая.

Ангелика также успокоилась и о происшедшем старалась не думать. Кирк и Эбигейл, когда поблизости не было никого, часто предавались любовным утехам на пляже. Когда же лагерь оживал, уходили в джунгли. Ангелика понимала, почему. Понимал это и Винченцо, так как часто Ангелика замечала, как Винченцо, едва парочка скрывалась среди деревьев, выжидал некоторое время и отправлялся следом. Зачем, Ангелика не знала, но догадывалась. Осуждать Винченцо не осуждала, так как понимала, что сексуально голодный мужчина больше похож на животное, чем на человека. Винченцо тому был подтверждением. Она видела, как загорался его взгляд, когда он наблюдал за обнаженной Эбигейл на пляже, помнила, какими глазами он смотрел на Кирка и Эбигейл, когда они занимались сексом. Такой взгляд может быть у животного, но никак не у человека. Ангелике иногда даже становилось жалко Винченцо. Она и хотела бы его понять, но не могла. Как не могла понять и того, почему сексуальное желание довлеет над Винченцо, а над Алессандро нет. Почему Алессандро в отличие от Винченцо даже попытки никогда не сделал овладеть ею? Но ведь он тоже мужчина? Здоровый мужчина, который просто не может не испытывать влечение к женщине, как Кирк или Винченцо. Но этого не было. По крайней мере, Ангелика не замечала за ним каких-либо притязаний в свой адрес или в адрес Эбигейл. В отличие от тех же Винченцо или Кирка. Часто думала, что причиной тому смерть дочери. Разве человек, утративший близкого, будет одолеваем сексуальным влечением? Вряд ли. А возможно, Алессандро просто умел контролировать проявление своих животных инстинктов. Как бы это ни было, уважение Ангелики к Алессандро только усилилось. Она бы не хотела, чтобы на нее смотрели как на объект получения сексуального удовлетворения. Как-никак она женщина, и как любая женщина хотела бы, чтобы в первую очередь она притягивала мужчин не своим телом, а душой. Так бы она хотела, но вместе с тем прекрасно понимала, что мужчина – самец, который чаще думает пенисом, чем головой, поэтому для него тело девушки, особенно красивой, намного важнее, чем ее душа. Такова была жизнь и от этого вряд ли куда денешься, разве что спрячешься на необитаемом острове, только, как оказалось, и необитаемый остров это не выход.

Как-то Ангелика сидела на пляже рядом с Эбигейл и ленивым взглядом блуждала по небу, на котором собирались тучи, предвестники надвигающейся грозы. Кирк ушел на восточный берег острова, где на небольшом одиноком утесе расположилась колония морских птиц. Алессандро еще раньше отправился на рыбалку. Помимо Ангелики и Эбигейл в лагере находились синьора Полетте, синьор Дорети и Винченцо. Синьора Полетте сидела у костра и запекала остатки вчерашнего улова Алессандро. Благо у них сохранилось кресало, благодаря которому они могли в любое время развести костер.

Ангелика заметила, как из шалаша вышел Винченцо, затравленно оглянулся, на миг задержал взгляд на ней и Эбигейл, и направился к синьоре Полетте. Подсев к ней, он начал о чем-то разговаривать с женщиной. Не прошло и минуты, как Ангелика услышала восклицание женщины:

– Ты что, с ума сошел, Винченцо, предлагать такое?! Винченцо что-то буркнул в ответ, поднялся и двинул в их с Эбигейл сторону.

– Чем это ты так разозлил "старушку"? – спросила его Эбигейл, когда он приблизился и плюхнулся на песок рядом с ней.

"Старушкой" Эбигейл и Кирк между собой называли синьору Полетте, но не потому, что та была старой, а из-за того, что она была самой старшей среди женщин.

– Неважно, – отмахнулся Винченцо, после чего уткнулся взглядом в песок и умолк.

Через некоторое время он поднял взгляд и посмотрел на Эбигейл.

– Мне надо с тобой поговорить.

– А о чем ты хочешь со мной поговорить, Винченцо? – в глазах девушки полыхнула искорка интереса.

– Дело есть.

– Какое дело? – допытывалась Эбигейл.

– Это я могу тебе сказать только наедине.

– Вот как, – улыбнулась Эбигейл. – Ты меня заинтриговал. Идем. Только ненадолго. Сейчас Кирк придет. У него тоже часто есть ко мне дела, – Эбигейл хихикнула, поднялась на ноги и направилась вдоль берега. Винченцо крякнул, поднялся и поплелся следом.

Ангелика смотрела им вслед. Эбигейл в шортах и футболке шлепала по песку чуть впереди, Винченцо оставлял тонкую цепочку следов на песке рядом. Они отошли метров на пятьдесят от лагеря и сели под пальмой. Ангелика минуту-другую наблюдала за ними, потом ей это надоело, она легла на песок и заскользила взглядом по небу.

Поднялся ветер и зашелестел среди ветвей шалаша, захлопал концами резины, свисавшей с верхушки. Джунгли умолкли в ожидании предстоящей тропической грозы. Попугаи, до этого тревожившие уши криками, теперь молчали, точно все разом онемели. Только океан шумел, кряхтел стариком, катил волны на берег, будто атакуя его, но тут же, словно чувствуя вину, устремлялся назад, чтобы через мгновение вновь ринуться на штурм. Свежий соленый воздух щекотал ноздри. Тучи скрыли солнце, и мир погрузился в полумрак, прохладный и пугающий.

Ангелика раскинула руки в стороны и сунула ладони в песок, все еще помнивший солнечное тепло, подняла их над землей, позволяя песку маленькими водопадами ссыпаться с ладоней. Сверкнула молния. В тот же миг небо взорвалось от раската грома. Ангелика вздрогнула, посмотрела на темное, как и океан под ним, небо, высыпала песок из рук и поднялась на ноги.

Новая вспышка вверху и новый грохот сотряс небо. Ангелика зажала уши руками и побежала к шалашу. Синьора Полетте потушила огонь, подхватила их обед и скрылась в шалаше.

Не успела Ангелика последовать за ней, как первые тяжелые, словно градины, капли дождя упали на землю. Ангелика скрылась в шалаше, забралась с ногами на свое место – лежак из ветвей и листьев, укрытый одеялом.

– Бери, милая, пока горячая, – синьора Полетте протянула девушке пальмовый лист, на котором чернели тельца запеченных мелких рыбешек. – Переждем непогоду в шалаше, заодно и поедим.

Мгновение спустя в шалаш вбежала Эбигейл, плюхнулась на свой лежак рядом с Ангеликой, схватила с листа еще горячую рыбешку и сунула в рот.

– Ну и дождище. Минуты хватило, чтобы здорово вымокнуть, – сказала Эбигейл, отбросила остатки рыбешки на пальмовый лист, сбросила с себя мокрую футболку и закуталась в одеяло, после чего взяла с листа еще одну рыбину. – Небо чернющее. А видели бы вы, какие волны по океану гуляют. Бррр. Страшно как.

Ангелика ела молча, то и дело вздрагивая, когда новый раскат грома раскалывал небо на части. Дождь стучал по резине над головой, шелестел среди ветвей деревьев, бил по стенам их хрупкого жилища. Где-то совсем рядом рокотал океан, слышались посвистывания ветра.

Внезапно синьора Полетте отложила голову рыбешки, которую обсасывала, в сторону и прислушалась.

– Что-то я не слышу, чтобы в мужской половине кто-то был.

– Винченцо есть точно. Мы вместе с ним входили, – поспешила сказать Эбигейл, обтирая руки об одеяло. – И синьор Дорети должен быть. Кирка я не видела. Еще охотится, – Эбигейл хихикнула.

– И Алессандро нет, – вспомнила об Алессандро Ангелика.

– Как бы чего не случилось с ними, – тревога появилась на лице синьоры Полетте. – Пойду, посмотрю, как там Сильвестр.

Синьора Полетте встала и покинула женскую половину шалаша. Эбигейл тут же наклонилась к Ангелика.

– Знаешь, что мне предложил Винченцо? – глаза Эбигейл загорелись, словно маяки в ночи. – Ни за что не догадаешься.

– И что же он тебе предложил? – спросила Ангелика.

– Мужики. Они все одинаковые, – хихикнула Эбигейл, обгладывая рыбий хребет. – Если бы все женщины на планете по какой-то причине вымерли, мужчины прожили бы без нас недолго… Они такие предсказуемые. Стоит посмотреть на его горящий взгляд и все становится понятно… Винченцо предлагал потрахаться, – сказала Эбигейл так тихо, что Ангелике пришлось напрячь слух, чтобы в том грохоте, что царил снаружи, разобрать слова Эбигейл. – Бедняга, видела бы ты, как он просил меня хотя бы сделать ему минет… Мужики. Какие они слабые на самом деле. Они скорее откажутся от правой руки, чем от секса.

– И что ты ему ответила?

– Ну, я ему посоветовала обратиться к тебе, – Эбигейл прыснула со смеху.

– Ты что?

– Да не пугайся ты так. Ты же у нас недотрога… Сказала, что подумаю над его предложением. Ты же знаешь, если Кирк узнает, то… хотя я ему ничего не обещала. Возомнил себе, что я его собственность. Придурок. Но, знаешь, член у него классный. Длинный, толстый, как раз по мне, – Эбигейл закусила губу и побежала взглядом по резине потолка. – Мне нравится с ним играть…

– Перестань, – прервала словоизлияния Эбигейл Ангелика. – Мне это неинтересно.

– Ой, прости, наша ты недотрога, – Эбигейл хихикнула. – Только скажи, что тебе не нравится трахаться?

– Это мое дело.

– Как знаешь, – Эбигейл пожала плечами. – А вот я люблю. Знала бы ты, как прикольно это делать на пляже. Ммм… Теплый ветерок овевает разгоряченное тело, волны лижут пятки… А тебе нравится лизать?

– Эбигейл! – Ангелика сверкнула глазами в сторону подруги.

– Неужели ты и впрямь такая недотрога, как строишь из себя? Или только прикидываешься такой? Как ты только терпишь? Держишь марку? А у меня был опыт с девушкой. Мне очень понравилось. Одно время я даже думала, не стать ли лесбиянкой…

– Да умолкни же ты, наконец! – вскинулась на Эбигейл Ангелика. – Мне совсем не интересно знать о твоих сексуальных предпочтениях!

– Ненормальная, – обиделась Эбигейл, опустилась спиной на лежак и принялась разделывать очередное рыбье тельце.

Минуту спустя вернулась синьора Полетте, тяжело опустилась на лежак и сказала: