Золотой человек

– Время подъема решили перенести, не затягивать. Спускайся. Жду у себя в кабинете.

Изображение померкло, и экран вновь потемнел.

Харл замер от изумления.

– Забеспокоились, – с усмешкой пояснил Фасхолд. – Наверное, опасаются, как бы ты не сообщил куда следует.

* * *

– Ну вот я и готов, – объявил Харл, подхватив со стола лучевую винтовку. – Как выгляжу?

В серебристом, с иголочки, мундире службы связи, в перчатках и тяжелых армейских башмаках, с винтовкой в руке выглядел он очень и очень внушительно. Талию мальчишки перехватывал пояс защитного экрана.

– А это что? – спросил Фасхолд, стоило Харлу сдвинуть со лба на глаза темные очки-«консервы».

– Это? А-а, это от солнца.

– Ну да, конечно… от солнца. Я и забыл.

Харл взвесил в руках винтовку, ловко перекинул ремень через плечо.

– На солнце ослепнуть недолго. Очки защищают глаза. При оружии, с экраном и в этих очках мне наверху никакие опасности не страшны.

– Надеюсь! – Осклабившись, Фасхолд от души хлопнул направляющегося к выходу Харла по плечу. – Удачи! Налови там сапов побольше, покажи себя… и девчонку хоть одну прихватить не забудь!

* * *

Округлая, пухлая черная капля десантного корабля, медленно выдвинувшись из складских ворот, остановилась на площадке подъемника. Люки бортовых шлюзов скользнули в сторону, к проемам потянулись ленты конвейеров, и в чрево корабля непрерывным потоком хлынули грузы – припасы и снаряжение.

– Еще немного, и отбываем, – сказал Тернер, нервно кусая губы, наблюдавший за погрузкой сквозь смотровые иллюминаторы. – Надеюсь, все пройдет гладко. Если в Директорате пронюхают…

– Отставить волнения! – распорядился Эд Бойнтон. – Не время сейчас идти на поводу у таламических импульсов.

– Виноват.

Стиснув зубы, Тернер отошел от иллюминаторов. Вскоре платформу подъемника приготовили к отправке наверх.

– Поехали, – велел Бойнтон. – Наши люди по всем ярусам распределены?

– Поблизости от подъемников, кроме сотрудников отдела, не окажется никого, – заверил его Тернер.

– Где основная часть команды? – спросил Бойнтон.

– На первом ярусе. Отправлена туда еще днем.

– Прекрасно.

Бойнтон подал сигнал, и площадка подъемника под днищем корабля медленно, плавно двинулась наверх, унося их к следующему ярусу.

Приникнув к смотровому иллюминатору, Харл во все глаза глядел, как пятый ярус уходит вниз, а наверху, впереди, появляются из темноты огни четвертого яруса, необъятного коммерческого центра подземного города.

– Надолго подъем не затянется, – сказал Эд Бойнтон, как только четвертый ярус тоже остался внизу. – Пока все нормально.

– А где мы в итоге окажемся? – спросил Харл.

– На поздних стадиях войны наши подземные сооружения были соединены туннелями и с поверхностью, и между собой. Их сеть послужила основой современной подземной системы. Мы направляемся к одному из тех, изначальных, входов, а находится он в границах горного массива под названием «Альпы».

– Альпы, – негромко пробормотал Харл.

– Да. То есть наружу мы выйдем в Европе. У нас есть карты поверхности, где обозначены поселения сапов в данном регионе. Целая группа их поселений расположена к северу и северо-востоку от входа, на территориях бывших Германии и Дании. Рейдов туда мы до сих пор не устраивали. В этом районе сапы ухитрились расчистить от шлака несколько тысяч акров земли и постепенно осваивают, возвращают себе бо2льшую часть Европы.

– Но чего ради, пап? – спросил Харл.

Эд Бойнтон пожал плечами:

– Не знаю. Похоже, они не ставят перед собой каких-то определенных, далеко идущих целей. Мало этого, они вообще не проявляют никаких признаков выхода из дикого состояния. Все их традиции – книги и документы, изобретения и технологии – утрачены навсегда. На мой взгляд…

Но тут он осекся на полуслове.

– Так, вот и третий ярус. Мы почти у цели.

* * *

Громада десантной матки, рокоча двигателями, неторопливо скользила над поверхностью разоренной планеты. Харл замер у иллюминатора, в благоговейном страхе глядя наружу, вниз.

Всю землю, насколько хватало глаз, покрывала корка спекшегося шлака, бескрайний панцирь из почерневшего в пламени камня. Над панцирем гидрогласса не возвышалось ничего, кроме отдельных островерхих, сплошь устланных пеплом холмов с редкими кустиками, проросшими у самых вершин. В небе лениво, затмевая солнце, клубились огромные тучи пепла, но на земле… на земле – ни движения. Минувшая война превратила поверхность планеты в мертвую, бесплодную пустыню без единого признака жизни.

– Здесь, наверху, везде так? – спросил Харл.

Эд Бойнтон покачал головой:

– Нет, не везде. Кое-что сапы все же расчистили.

Схватив сына за плечо, он указал вдаль:

– Видишь, вон там? Изрядный участок без шлака.

– И как они с ним только справляются? – спросил Харл, недоуменно покачав головой.

– Да, дело нелегкое, – подтвердил отец. – От взрывов водородных бомб шлак спекся, будто вулканическое стекло, потому мы и называем его «гидрогласс». Сапы удаляют его по кусочкам, год за годом, год за годом… причем вручную – где камнями, где топорами из того же гидрогласса.

– А отчего они не изобретут инструмент получше?

Эд Бойнтон криво, невесело усмехнулся.

– Ответ ты знаешь сам. Бо2льшую часть инструментов, оружия и прочих изобретений делали для них мы. Не одну сотню лет.

– Ну вот, – сказал Тернер. – Снижаемся.