Яйцо

Мажис. Вы уверены?

Мадемуазель Дюван. Я десять раз все пересчитала.

Мажис. Хм. Чудеса в решете, мадемуазель Дюван, да и только. Давайте-ка разберемся, в чем тут дело. Обождите-ка. (В зал.) И это было так, словно я дважды украл! Ну и ощущение, доложу я вам! (Наклонившись над столом, отрывает кусочки оберточной бумаги, пишет на ней цифры.) Пожалуйста! Вот – десятитысячная купюра, вот – три бумажки по одной тысяче. Я – клиент. Сначала посчитайте, сколько у вас всего денег.

Мадемуазель Дюван. Пятьдесят шесть тысяч.

Мажис. Присчитайте эти три. Пятьдесят девять. Я накупаю на семь тысяч. Вы учли?

Мадемуазель Дюван. Да, у меня должно быть шестьдесят шесть тысяч.

Мажис. Так. Я прячу эти десять тысяч. (Кладет бумажку в карман.) Вы мне даете три тысячи сдачи.

Мадемуазель Дюван протягивает ему три бумажки по тысяче.

Мажис. Сколько у вас теперь?

Мадемуазель Дюван. Те же пятьдесят шесть. Десяти не хватает.

Мажис (все более возбужденно). Но это невероятно. У меня же в кармане тринадцать. Это неверно! Значит, даже цифры… Ну-ка… С одной стороны, десять…

Мадемуазель Дюван (изменившимся голосом). Эмиль, почему вы так озабочены моими делами?

Мажис (все его возбуждение как рукой сняло, ошарашенно). Ну, это же естественно, эти деньги, которые вдруг куда-то подевались…

Мадемуазель Дюван. Вы так раскраснелись, разволновались…

Мажис. Ну, мадемуазель Дюван.

Мадемуазель Дюван. Из-за меня. Так все принимаете близко к сердцу… Нет, Эмиль, это невозможно. С тех пор, как вы здесь, рядом со мной… Я даже ничего не подозревала…

Мажис (отступая). О, мадемуазель Дюван…

Мадемуазель Дюван. Но это же безумство, Эмиль. Может, и милое безумство, но все же безумство… В моем возрасте… Я частенько видела, что вы на меня поглядываете. Но нет, нет, я брежу… Вот что значит жить одной… Доходит до того, что только о себе и думаешь… Уже шесть часов. Вас, конечно, подружка ждет…

Мажис. О, у меня нет никакой подружки, мадемуазель Дюван.

Мадемуазель Дюван (совсем смешавшись). Эмиль…

Мажис (в зал). Вот так оно и бывает. А еще хотят, чтобы ты поверил, будто во всем этом есть какой-то смысл, логика. Я украл десять тысяч франков. Результат – кончилось тем, что я стал спать с мадемуазель Дюван. Да, с мадемуазель Дюван, которая (у него смущенный вид, ходит взад-вперед по сцене)… которая была… (решаясь) на тридцать два года старше меня. (Разводя руками.) На тридцать два, да!

Мадемуазель Дюван (отступив назад, стоя возле левой кулисы, нежно.) Эмиль…

Мажис (делает ей ручкой). Мадемуазель Дюван.

Она уходит.

(Напевая и танцуя.) Я – цветок наслажденья, я – цветок наслажденья… (Обернувшись, оказывается нос к носу с мсье Дюфике, появившимся из правой кулисы.) Мсье Дюфике!

Дюфике. Мажис. Мажис! Я тут узнал… Узнал, что… У меня прямо руки опустились.

Мажис смотрит на руки Дюфике.

Что вы – любовник мадемуазель Дюван. О боже мой, я знаю, ваша личная жизнь меня не касается. Согласен, совершенно согласен. Но Мажис… В вашем-то возрасте… Мадемуазель Дюван ведь… и вы могли, вы могли с ней переспать, в общем, извиняюсь за выражение, но… (С нажимом.) В общем, это меня очень пугает, Мажис. Меня это пугает. Если вы останетесь здесь, я ведь всегда буду думать, на что вы еще способны, не удавите ли вы меня… Берите расчет. (Собирается уходить, но возвращается.) Все-таки, Мажис. (Качает головой, не в силах понять, выходит.)

Мажис (в зал). Надо же, он боялся меня… Почему? Будь это его жена, он ведь не испугался бы. Или миллионерша. Вот каковы люди. Жалкий лепет. Но пока что я остался без работы. Да, это уже совсем другая беда. Без женщины мужчине одиноко, ничего не скажешь, на душе тоскливо. Но что в вашей жизни на самом деле значит женщина? Так, фиоритура. А вот начальник… Да, уверяю вас, совсем другая беда. Неизбывная, назойливая. Без работы чувствуешь себя чудовищно, ты – ничто, запятая, даже еще меньше, мусор, старый носок под старой кроватью. Мать и сестра мне это прекрасно давали понять.

На последних словах из глубины сцены появляются мать и Жюстина. В руках у матери кастрюля, она подходит к столу. Жюстина закалывает волосы шпильками.

Жюстина. В кино бы вечером сходить, а?

Мажис. Я видел афишу. Там Гэри Купер. Не очень-то он талантливый.

Жюстина. Как же, как же. Ты вот попробуй заработать половину того, что он зарабатывает.

Пауза. Мажис постукивает ладонью по приемнику. Слышится мотив: «На персидском рынке…»

Мать. Я получила открытку от Альфонса.

Мажис. А, дядя Альфонс. Он все бездельничает?

Жюстина. Тебе бы только болтать. В двадцать два года даже работы найти не способен.

Мать. Чем-то ты все-таки не угодил Дюфике. Наверно, нагрубил ему, я уверена. Характерец у тебя!

Мажис (в зал). Вот она, система! Я ведь, скорее, на тряпку похож. Правда? Но для матери сын – всегда гангстер (затягивает пояс), гангстер, грубиян, ненасытный.

Мать. Я, пожалуй, сама с ним поговорю, с мсье Дюфике.

Мажис. Это бесполезно, мусик.

Мать. Почему? Я при всем при том – твоя мать. Я думала, ты серьезный человек. Ну, связь у тебя, что же в ней дурного? Ты видела, Жюстина? Мадемуазель Дюван связала ему еще три пары носок.

Жюстина. А что ей еще делать? Она ж одной ногой в могиле. Лучше бы она тебе место нашла. А Гюставу, ты думаешь, приятно иметь безработного зятя? Он ведь такой способный, на таком хорошем счету, эдак ты мне семью развалишь.

Мажис. Старушка, ты ведь еще не замужем.

Жюстина. Завистник! Мерзкий завистник! (Включает радио.)

Мажис (в зал). Еще хорошо, что сестрица умерла молодой. Со своими задатками она стала бы эпилептичкой.

Звонок.

Жюстина. Это Гюстав. (Еще минуту занимается своей прической, затем идет в глубь сцены, к двери.)

Мажис (в зал). Жених. Служащий Национального банка. Славный парень, душевный. (Потирает руки, имитируя Гюстава.)

Входит Гюстав, потирая руки. Это славный, жизнерадостный парень внушительного вида.