Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
У мира на пиру
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
И мне совсем не ясно: кто я? что я?
Ещё не бомж, уже не гражданин!
Какие-то подорваны устои…
Да были ли устойчивы они?
Но, несмотря на все мои потери,
Просчёты, и печали, и т. д.,
Как прежде, люди молятся и верят,
Как прежде, чахнут в праведном труде.
Не в силах нас стравить на потасовку
(Устал народ, пройдя девятый вал!),
Замыслил дьявол хитрую уловку —
Жизнь превратить в бессрочный карнавал!
Как дух людской подвергнуть оскопленью?
Сочинены приёмы не вчера, —
И кабаков бессчётное скопленье,
И зрелищных вертепов мишура.
Мне жаль нестойких, откровенных, юных!..
Как уберечь их от потоков лжи?
Какие в их душе затронуть струны?
Как объяснить им, что такое жизнь?
Линия жизни
Досадуй! Терзайся! Слезой сожаления брызни!
Но нет у меня – не поверите – линии жизни:
Сплошные зигзаги, изломы, – как в кардиограмме…
Такими лихая судьбина меня одарила дарами.
И я спотыкаюсь об эти корявые кочки,
Наверно, поэтому пишутся скверные строчки!
Но я не в накладе: паденья и взлёты привычны,
Я свыкся: (философ сказал: ощущенья первичны).
Как жизнь описать? Перепутаны в памяти нити,
То шёпотом буду, то криком, – уж вы извините!
Но время – всезнающий знахарь,
искуснейший лекарь, —
Всё вправит, всё сгладит, всё выправит.
Время – аптека!
И будет всё ровно – ни шатко, ни валко
(мечталось!),
И линии прямы… А всё именуется – старость!
Феофан Грек[1 - Византийский и русский художник XIV–XV веков. Расписал более 40 церквей (Константинополь, Москва, Новгород, Нижний Новгород).]
Мой пращур – Феофан —
По фрескам был мастак!
Художник – не профан,
Но всё ему не так!!
И деисус – как стих,
На солнечном луче,
И образы святых
В трагическом ключе!
И живопись была —
Стремительней орла!..
Сияют купола
Московского Кремля!
Ищу до сего дня.
Весь в праведном труде.
Что я ему родня, —
Хоть на седьмой воде!
Причислен он навек
Почти что к божеству.
Однофамилец Грек —
Пока его зову.
Такая канитель —
Доказывать родство!
Ведь божество – не цель,
Стремленье – божество!
Опыт самоанализа
Увы! Не личность я и не субъект —
Во мне толпа людей разнообразных:
И симпатичных (скромных!), и развязных, —
И трудно цельный воссоздать портрет.
Я – образец лоскутных одеял,
Поскольку скроен из противоречий.
И догмам общепринятым перечу, —
Понятно, что отнюдь не идеал!
Но всё же есть какое-то зерно,
Которое во мне живёт и зреет:
Оно моё, оно лишь мне дано,
Оно досталось мне не в лотерею!
Но ведь зерно ещё не колосок, —
До ранга хлеба путь его неблизкий!
Вдруг упадёт оно в сухой песок, —
Как велика тогда опасность риска!
Как поступить? Что делать суждено,
Чтоб проросло заветное зерно?
Ещё не бомж, уже не гражданин!
Какие-то подорваны устои…
Да были ли устойчивы они?
Но, несмотря на все мои потери,
Просчёты, и печали, и т. д.,
Как прежде, люди молятся и верят,
Как прежде, чахнут в праведном труде.
Не в силах нас стравить на потасовку
(Устал народ, пройдя девятый вал!),
Замыслил дьявол хитрую уловку —
Жизнь превратить в бессрочный карнавал!
Как дух людской подвергнуть оскопленью?
Сочинены приёмы не вчера, —
И кабаков бессчётное скопленье,
И зрелищных вертепов мишура.
Мне жаль нестойких, откровенных, юных!..
Как уберечь их от потоков лжи?
Какие в их душе затронуть струны?
Как объяснить им, что такое жизнь?
Линия жизни
Досадуй! Терзайся! Слезой сожаления брызни!
Но нет у меня – не поверите – линии жизни:
Сплошные зигзаги, изломы, – как в кардиограмме…
Такими лихая судьбина меня одарила дарами.
И я спотыкаюсь об эти корявые кочки,
Наверно, поэтому пишутся скверные строчки!
Но я не в накладе: паденья и взлёты привычны,
Я свыкся: (философ сказал: ощущенья первичны).
Как жизнь описать? Перепутаны в памяти нити,
То шёпотом буду, то криком, – уж вы извините!
Но время – всезнающий знахарь,
искуснейший лекарь, —
Всё вправит, всё сгладит, всё выправит.
Время – аптека!
И будет всё ровно – ни шатко, ни валко
(мечталось!),
И линии прямы… А всё именуется – старость!
Феофан Грек[1 - Византийский и русский художник XIV–XV веков. Расписал более 40 церквей (Константинополь, Москва, Новгород, Нижний Новгород).]
Мой пращур – Феофан —
По фрескам был мастак!
Художник – не профан,
Но всё ему не так!!
И деисус – как стих,
На солнечном луче,
И образы святых
В трагическом ключе!
И живопись была —
Стремительней орла!..
Сияют купола
Московского Кремля!
Ищу до сего дня.
Весь в праведном труде.
Что я ему родня, —
Хоть на седьмой воде!
Причислен он навек
Почти что к божеству.
Однофамилец Грек —
Пока его зову.
Такая канитель —
Доказывать родство!
Ведь божество – не цель,
Стремленье – божество!
Опыт самоанализа
Увы! Не личность я и не субъект —
Во мне толпа людей разнообразных:
И симпатичных (скромных!), и развязных, —
И трудно цельный воссоздать портрет.
Я – образец лоскутных одеял,
Поскольку скроен из противоречий.
И догмам общепринятым перечу, —
Понятно, что отнюдь не идеал!
Но всё же есть какое-то зерно,
Которое во мне живёт и зреет:
Оно моё, оно лишь мне дано,
Оно досталось мне не в лотерею!
Но ведь зерно ещё не колосок, —
До ранга хлеба путь его неблизкий!
Вдруг упадёт оно в сухой песок, —
Как велика тогда опасность риска!
Как поступить? Что делать суждено,
Чтоб проросло заветное зерно?
Другие электронные книги автора Феликс Захарович Грек
У мира на пиру
4.6
4.6
Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей