МудиЛа

Вокруг начали собираться студенты, с любопытством наблюдая за разворачивающейся драмой. Меня это мало волновало. Я была на грани взрыва.

Наконец, из-за угла выплыла его довольная физиономия. Он опёрся на соседний шкафчик, скрестив руки на груди, и ухмылялся во все тридцать два зуба.

– Звала меня, коротышка? – произнёс он своим мерзким голосом. – Что-то случилось? Выглядишь слегка… помятой.

– Ты, – прошипела я, указывая на него пальцем, – ходячий генератор тестостерона с уровнем интеллекта устрицы, приправленный нарциссизмом высшей пробы и щепоткой патологической неспособности понимать, что мир не крутится исключительно вокруг твоего раздутого эго! Настолько раздутого, что оно затмевает даже солнце, превращая нормальных людей в тени, а твои шутки – в пыль, оседающую на умах бедных слушателей, заставляя их вопрошать, почему природа обделила тебя мозгами, словно решив, что достаточно просто сделать тебя картинкой, которую можно повесить на стену и любоваться, забыв о том, что картины, в отличие от людей, не должны разговаривать, особенно если каждая фраза – это подтверждение того, что ты – живое доказательство того, что обезьяна слезла с пальмы слишком рано и не успела получить все необходимые обновления для нормальной работы мозга!

Вокруг воцарилась тишина. Самые любопытные замерли, ожидая, что сейчас произойдёт. Эйс, похоже, тоже слегка опешил. Его ухмылка немного поблекла, словно надувной шарик, из которого выпустили немного воздуха.

Я, тяжело дыша, смотрела на него, ожидая реакции. Обычно он отвечал каким-нибудь колким замечанием, но сейчас молчал, пытаясь, видимо, переварить весь этот словесный поток. Наконец, он медленно приподнял брови, и на его лице снова появилась ухмылка.

– Вау, – произнёс он, – я даже не знал, что ты способна на такое. Репетировала перед зеркалом?

Я сжала кулаки ещё сильнее.

– Просто заткнись, – прорычала я. – Жду не дождусь, когда ты потеряешься где-нибудь в своих вонючих горах, и я больше тебя никогда не увижу.

Он невинно захлопал глазами.

– Да за что? Я просто проходил мимо и увидел, как из твоего шкафчика вырывается лавина знаний. Решил, что ты устраиваешь распродажу.

Я сжала кулаки. Он нарочно меня провоцировал.

– Сейчас я тебе устрою распродажу, – процедила я сквозь зубы. – Распродажу твоих зубов.

Я шагнула к нему, готовая воплотить свою угрозу в реальность. Но Мудила ловко увернулся и отскочил назад, продолжая ухмыляться.

– Осторожно, – сказал он, поднимая руки в примирительном жесте. – Не хотелось бы, чтобы ты повредила свои нежные ручки. Лучше иди поспи. Тебе это явно не помешает. А то ты и без того уже похожа на панду из-за своих задротских увлечений.

Я остановилась, тяжело дыша. Он опять задел меня за живое.

– Отвали от меня. И больше никогда не трогай мои вещи! Иначе пожалеешь.

Эйс фыркнул и, развернувшись, скрылся в толпе, оставив меня стоять посреди коридора, злую и униженную. Я посмотрела на разбросанные учебники, тяжело вздохнула и начала собирать их обратно.

– Какой же он иногда бывает грубый, – произнесла Фелисити.

Я удивлённо вытаращилась на неё. Фелисити склонилась надо мной и постаралась помочь мне собрать высыпанные учебники в локер. Такого жеста я от неё, конечно же, не ожидала совсем.

– Но даже если и грубый… – продолжила она, закончив, – его красота затмевает всё.

Не удержавшись, я закатила глаза, бормоча:

– Ничего красивого в нём нет. Он кажется тебе красивым только потому, что ты его совершенно не знаешь.

– Ну… мы часто пересекаемся… У нас много общих лекций. Побольше, чем у вас.

– Это тут причём? У вас общие лекции, а я знаю его со школы.

Фелисити густо покраснела, но тут же попыталась скрыть смущение за напускным безразличием.

– Он не такой уж и плохой, – тихо сказала она, будто оправдываясь перед самой собой. – Просто… немного задиристый.

Я скептически хмыкнула.

– Ну да, конечно. А вываливать учебники на голову – это у него такой способ выразить свою задиристость?

Фелисити нервно теребила край своей юбки, стараясь не смотреть мне в глаза.

– Может быть… – пробормотала она, едва слышно. – Может быть, он просто… не знает, как ещё привлечь твоё внимание.

Я уставилась на неё, поражённая её наивностью.

– Ты серьёзно? Ты думаешь, что он… привлекает моё внимание?

– Ну… я… просто… знаю, что он много о тебе говорит.

Моё сердце на мгновение пропустило удар.

– И что же он говорит? – спросила я, сощурившись.

Фелисити сглотнула и посмотрела на меня с какой-то странной, почти завистливой жалостью.

– Ну… он говорит, что ты… умная. И что… ты его бесишь. Но он говорит это… с каким-то… восторгом.

Я закатила глаза. Конечно, «бесишь». И, наверное, ещё что-нибудь похуже.

– Не строй иллюзий, – сказала я. – Эйс Муди думает только о себе и о своих увлечениях. Он никогда не будет ни о ком восторженно отзываться. Так что выкинь его из головы.

Фелисити грустно улыбнулась.

– Может быть, ты и права. Но знаешь… Иногда так хочется верить в сказки.

Она подняла на меня свои огромные, полные тоски глаза. Фелисити настолько сильно влюблена в этого опарыша, что готова видеть в нём то, чего нет и никогда не будет. И мне неожиданно стало её жаль.

– Ладно, – сказала я, смягчив тон. – Спасибо за помощь. Но мне пора. У меня куча дел.

Я захлопнула дверцу шкафчика и двинулась прочь, оставив Фелисити стоять в коридоре. Меня напрягло то, что она неожиданно решила дружески со мной поболтать и даже помочь навести порядок в моём локере. А до этого она шепталась о чём-то с Эйсом. Это же не может быть совпадение. Наверняка они вдвоём что-то просто замыслили. Против меня?

Только попробуйте, скотины.

– Подожди, Лана! – вдруг раздался её голос за спиной. Фелисити догнала меня. – У меня есть… к тебе просьба.

Я остановилась и повернулась к ней, выжидающе уставившись в её карие глаза. Её кудрявые каштановые волосы были собраны в высокий густой пучок. Тёмная кожа казалась бронзовой.

– Понимаешь, Эйс мне очень… нравится.

– Пф-ф-ф, тоже мне новость, – фыркнула я.

– И я бы очень хотела с ним встречаться, но… думаю, у меня нет шансов.

Она говорила о нём как о боге. Как о недосягаемом высшем существе. Меня это начало злить сильнее.

Я окинула Фелисити взглядом. Внешне она достаточно хороша собой, но вот её поведение… У неё нет друзей и не было никогда парня (насколько я знаю) только по причине её бесцеремонности и любви к сплетням. Студенческая газета многих в универе поставила в неловкое положение и заставила стыдиться.

Сделав шаг вперёд, я положила ладонь на её плечо:

– Извини, но ты права. Шансов никаких.

У Фелисити округлились глаза, как будто она ожидала другого ответа. Думала, наверное, я буду сюсюкаться с ней и всячески успокаивать. Извините, это совершенно не в моём характере.

Я уже хотела было развернуться, чтобы исчезнуть в толпе студентов, торопящихся на следующую лекцию, как Фелисити схватила меня за руку, вынудив замереть на месте.

– Нет, ты не поняла, – выпалила она, сжимая мою руку сильнее. – Ты давно его знаешь. И очень хорошо. Я хочу, чтобы ты… чтобы ты мне помогла.

Я удивлённо приподняла бровь.

– Помогла? В чём?

– Завоевать Эйса. – Фелисити выпустила моё запястье из цепкой хватки. – Ты же знаешь, что ему нравится, что ему не нравится. Ты можешь рассказать мне о нём всё! И я просто… подстроюсь под его идеал.

Я засмеялась.

– Знаешь, обычно люди просят меня взломать компьютер профессора Хамфри или Wi-Fi соседей, но чтобы попросить меня помочь влюбить в себя парня… Это что-то новенькое.

– Ну пожалуйста, – умоляюще посмотрела на меня девушка. – Я знаю, ты можешь. И я тебя очень-очень отблагодарю.

– И чем же ты меня отблагодаришь? – с любопытством спросила я. – Что я получу взамен?

Фелисити задумалась на мгновение, а потом её глаза загорелись.

– Газета! – воскликнула она. – Я напишу о тебе кучу хороших статей в своей газете.

Я усмехнулась:

– Звучит не так уж и заманчиво, если честно.

– Ты же планируешь новую игру, верно? Я могу организовать тебе мощную рекламную кампанию в студенческой газете и в социальных сетях университета. Я могу написать восторженную рецензию, организовать интервью, привлечь внимание инвесторов. Это будет лучшая реклама, которую ты когда-либо получала.

Сердце застучало быстрее. Эту дурацкую газету читает весь наш универ: в том числе и преподаватели. Имя Мудилы появляется там чаще всего, и именно благодаря этому этот засранец получил множество возможностей, одним из которых как раз и являлось участие в проектах Йеллоустонского национального парка. Ведь как не пригласить «звезду такого масштаба»?

У меня загорелись глаза.

– А если откажусь? – спросила я, испытывая её.

– Тогда… я всё равно буду писать о твоей игре, – ответила Фелисити. – Но рецензия будет… более честной. И, возможно, не такой уж и восторженной.

Я нахмурилась. Вот она, журналистская натура! Даже в такой ситуации пытается выторговать себе выгоду.

– Хорошо, – сказала я, решив сыграть по её правилам. – Согласна. Но с одним условием.

– Каким? – с опаской спросила Фелисити.

– Ты дашь мне полный контроль над всей рекламной кампанией. Я буду решать, что писать, какие фотографии использовать, какие интервью давать. И ты не будешь вмешиваться.

– Что? – воскликнула Фелисити. – Но это же моя работа!

– Именно поэтому я и прошу это, – усмехнулась я. – Потому что ты – журналистка, а я – геймер. И я знаю, как привлечь внимание к своей игре лучше, чем ты.

Фелисити замолчала, обдумывая моё предложение. Было видно, что ей это не нравится, но она очень хочет, чтобы Эйс обратил на неё внимание. Почему же она обратилась именно ко мне, а не к его дружкам? Потому что парни ни за что не согласятся участвовать в такой авантюре. А вот девчонка, которая хорошо знает его, но при этом терпеть не может… Ей терять нечего.

– Ладно, – наконец сказала она. – Я согласна. Полный контроль над рекламной кампанией. Но… только если ты действительно поможешь мне с Эйсом.

– Считай, что сделка заключена. – Я протянула ей ладонь.

И мы пожали руки, как будто действительно заключили какой-то договор.

Фелисити получит шанс завоевать Мудилу, а я – мощную рекламную кампанию для своей игры, а значит моё имя наконец начнёт появляться в газете, привлекая внимание. И, конечно же, я не забуду о своей главной цели – отомстить Муди.

Потому что сейчас у меня есть ещё один помощник для отравления его отпуска, а он об этом даже не подозревает. И я знаю, что все обернётся так, как я хочу.