Накидает мне пучина
Всякого добра.
Будто воды, наши годы
Станут прибывать.
Сядь у моря, жди погоды;
Отчего ж не ждать?
<1847>
«Дитя, покорное любви…»
Дитя, покорное любви,
Моих стихов не назови
Ты самолюбием нескромным.
О нет! мой стих не мог молчать:
На нем легла твоя печать
С раздумьем тягостным и томным.
Не говорю тебе – прости!
Твоя судьба – одной цвести;
Да мимо и?дет зов мятежный.
Как в жизни раз, и в песни тож
Ты раз мне сердце потревожь —
И уносись прекрасной, нежной!
И завтра светлый образ весь
Исчезнет там, исчезнет здесь,
Про твой удел никто не спросит, —
И запах лилии ночной
Не досягнет луны родной:
Полночный ветр его разносит.
<1847>
«Какая холодная осень…»
Какая холодная осень!
Надень свою шаль и капот;
Смотри: из-за дремлющих сосен
Как будто пожар восстает.
Сияние северной ночи
Я помню всегда близ тебя,
И светят фосфо?рные очи,
Да только не греют меня.
<1847>
«Мой друг, я верую, надеюсь и люблю…»
Мой друг, я верую, надеюсь и люблю
И убежденья полон силы,
Что все, чем опытность снабдила грудь мою,
Дойдет со мною до могилы,
Что знамя истины, которому служу,
Вокруг меня овеет рати,
Что с тайной гордостью его я покажу
Толпе неверующих братий.
И что же? Новый день нисходит от творца.
И убежденья величавы
Бледнеют видимо, как за спиной косца
Грядами скошенные травы.
1848
Вчера и сегодня
Вчера, при блеске свеч, в двенадцатом часу,
Ты слушала меня с улыбкою участья,
И мне казалося: вот-вот перенесу
Тебя в цветущий мир безумия и счастья.
Сегодня – боже мой! – я путаюсь в словах,
Ты смотришь на меня и трезво, и обидно, —
И как об этих двух подумаю я днях,
То нынешнего жаль, а за вчерашний стыдно.
<1854>
Шарманщик
К окну я в потемках приник —
Ну, право, нельзя неуместней:
Опять в переулке старик
С своей неотвязною песней!
Те звуки свистят и поют
Нескладно-тоскливо-неловки…
Встают предо мною, встают
За рамой две светлых головки.
Над ними поверхность стекла
При месяце ярко-кристальна.
Одна так резво?-весела,
Другая так томно-печальна.
И – старая песня! – с тоской