Глубина его ясна,
Но великих утолений
Преисполнена она.
Вспомни, как тебя блаженно
Забавляли в жизни сны.
Все иное – неизменно,
Нет спасенья, нет вины,
Вс легко, и все забвенно.
14 июля 1902
«Когда я в бурном море плавал...»
Когда я в бурном море плавал
И мой корабль пошел ко дну,
Я так воззвал: «Отец мой, Дьявол,
Спаси, помилуй, – я тону.
Не дай погибнуть раньше срока
Душе озлобленной моей, —
Я власти темного порока
Отдам остаток черных дней».
И Дьявол взял меня и бросил
В полуистлевшую ладью.
Я там нашел и пару весел,
И серый парус, и скамью.
И вынес я опять на сушу,
В больное, злое житие,
Мою отверженную душу
И тело грешное мое.
И верен я, отец мой Дьявол,
Обету, данному в злой час,
Когда я в бурном море плавал
И ты меня из бездны спас.
Тебя, отец мой, я прославлю
В укор неправедному дню,
Хулу над миром я восставлю,
И, соблазняя, соблазню,
23 июля 1902
«Что мы служим молебны...»
Что мы служим молебны
И пред господом ладан кадим!
Все равно непотребны,
Позабытые богом своим.
В миротканной порфире,
Осененный покровами сил,
Позабыл он о мире
И от творческих дел опочил.
И нетленной мечтою
Мировая душа занята,
Не земною, иною, —
А земная пустыня – пуста
23 июля 1902
«Я влюблен в мою игру...»
Я влюблен в мою игру.
Я, играя, сам сгораю,
И безумно умираю,
И умру, совсем умру.
Умираю от страданий,
Весь измученный игрой,
Чтобы новою зарей
Вывесть новый рой созданий.
Снова будут небеса, —
Не такие же, как ваши, —
Но опять из полной чаши
Я рассею чудеса.
27 декабря 1902
«В последнем свете злого дня...»
В последнем свете злого дня,
В паденьи сил, в затменьи бora,
Перед тобой моя дорога.
Приди ко Мне, люби Меня.
В мирах вс призрачно и тленно, —
Но вот Я заповедь даю,
Она вовеки неизменна:
Люби Меня и жизнь Мою.
Я – все во всем, и нет Иного,
Во Мне родник живого дня.
Во тьме томления земного
Я – верный путь. Люби Меня.