Полная версия
Купить и скачатьДобавить В библиотеку
Полное собрание стихотворений
Автор:
Жанр:
Год написания книги: 2009
Тэги:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
«Всё выше поднимаюсь я...»
Всё выше поднимаюсь я,И горний воздух чище, реже,Но та же все судьба моя,И настроения все те же.В земном томительном бредуНи сожаленья, ни пощады,Но и за гробом не найдуНи утешенья, ни награды.Мне горький хлеб для жизни дан,Я мукой огненной испытан,Одна из многих обезьян,И я моим Творцом не считан.Я брошен и бешенство стихийПесчинкою в горсти песчинок,И дразнит, вызывает ЗмийНа безнадежный поединок,Чтоб, демон, сжав сухой рукойМеня с другими л ком шипящий,Швырнул с улыбкой ледянойВ котел блестящий и кипящий,Да переплавлюсь я в огнеЖестоких и безумных пыток,Да будет сладостен не мне,Не нам готовимый напиток.22 декабря 1920
«Яро длился милый день...»
Яро длился милый деньИ склонился под плетень.Тот, кто любит жить со мглой,Проводил его хулой.Страстным пьяная вином,Ночь маячит за окном,Шепчет ветру: «Помолчи!Потеряла я ключи».Всходит томная луна,Как невольница бледна,Шепчет ветру: «Будет срок,Раскует мой брат замок».Что же делать ночью мне?Посидеть ли на окне,Помечтать ли о былом,Погадать ли об ином?Добрый день погас давно.Затворить пора окноИ тому, кто может спать,Доброй ночи пожелать.5 февраля 1921 Москва
«Снова саваны надели...»
Снова саваны наделиРощи, нивы и луга.Надоели, надоелиЭти белые снега,Эта мертвая пустыня,Эта дремлющая тишь!Отчего ж, душа-рабыня,Ты на волю не летишь,К буйным волнам океана,К шумным стогнам городов,На размах аэроплана,В громыханье поездов,Или, жажду жизни здешнейГорьким ядом утоля,В край невинный, вечно вешний,В Элизийские поля?18 февраля 1921
«Овеществленная дремота...»
Овеществленная дремота —Адмиралтейская игла,Вверху кораблик. ПозолотаНа них мечтательно светла.Нa это, легкое мечтанье,Летящее в святую весь,Так непохожа строгость зданья,Кoторое воздвиглось здесь.В определеных, ясных тонахИ кpасных крыш пологий склон,И барельефы на фронтонах,И охра стен, и мел колонн.А там, за каменным порогом,В стальной замкнувшися затвор,Чертог вознесся за чертогом,С большими окнами в простор.Там собирались адмиралы.Пройдя багровый дым боев,Они вступали в эти залыДля управительных трудов.Пестрели ленты, и сверкалиМедали, звезды, ордена,Брильянты, золото, эмали,Всё, чем кокетлива война.Засматривался часто чертик,Тщеславья или власти бес,На золоченый тонкий кортикИ на эмалевый эфес.Кораблик плыл, гоним ветрами,Как все кораблики плывут,И проносились перед намиЦусима, Чесма и Гангут.Так переменчивые годыТекли, текут и будут течьВ веках неволи и свободы,Пока не перекован меч.18 – 20 апреля 1921
«Порой томится Дульцинея...»
Порой томится Дульцинея,От темной ревности бледна,Но кто ей скажет: «Дульцинея,Ты Дон-Кихоту не верна!»Изменит грубая Альдонса,Любой приманкою взята,Но кто же скажет ей: «Альдонса,Для Дон-Кихота ты свята!»Душою прилепляясь к многим,Одну прославил Дон-Кихот.Даруя милости убогим,Не изменяет Дон-Кихот.28 апреля 1921
«Стремит таинственная сила...»
Стремит таинственная силаМиры к мирам, к сердцам сердца,И ты напрасно бы спросила,Кто разомкнет обвод кольца.Любовь и Смерть невинны обе,И не откроет нам Творец,Кто прав, кто нет в любви и в злобе,Кому хула, кому венец.Но всё правдиво в нашем мире,В нем тайна есть, но нет в нем лжи.Мы – гости званые на пиреВеликодушной госпожи.Душа, восторгом бесконечнымЖиви, верна одной любви,И, силам предаваясь вечным,Закон судьбы благослови.29 апреля 1921
«Заря на закате...»
Заря на закатеОпоясалась тучей.На воздух пускайтеВаш кораблик летучий,Беспечные дети!На безмерную шалостьДерзайте, развейтеБезнадежность, усталость.Покровы тумана,Дымы былей сгоревших —Для нас только тайна,Не для вас, возлетевших.Вам голос поэтаВ потемнении небаЗвучит, словно флейтаУходящего Феба.1 мая 1921
«Кругом насмешливые лица...»
Кругом насмешливые лица, —Сражен безумный Дон-Кихот.Но знайте все, что есть светлица,Где Дон-Кихота дама ждет.Рассечен шлем, копье сломалось,И отнят щит, и порван бант,Забыв про голод и усталость,Лежит убитый Росинант.В изнеможении, в истомеПешком плетется Дон-Кихот.Он знает, что в хрустальном домеЦарица Дон-Кихота ждет.2 мая 1921
«Любви неодолима сила...»
Любви неодолима сила.Она не ведает преград,И даже то, что смерть скосила,Любовный воскрешает взгляд.Светло ликует Евридика,И ад ее не полонит,Когда багряная гвоздикаЕй близость друга возвестит,И не замедлит на дороге,И не оглянется Орфей,Когда в стремительной тревогеС земли нисходит он за ней.Не верь тому, что возвестилиПреданья темной старины,Что есть предел любовной силе,Что ей ущербы суждены.Хотя лукавая ПсихеяЗапрету бога не внялаИ жаркой струйкою елеяПлечо Амуру обожгла,Не улетает от ПсихеиКрылатый бог во тьме ночей.С невинной белизной лилеиНавеки сочетался змей.Любви неодолима сила.Она не ведает преград.Ее и смерть не победила,Земной не устрашает ад.Альдонса грубая сгорает,Преображенная в любви,И снова Дон-Кихот вещает:«Живи, прекрасная, живи!»И возникает Дульцинея,Горя, как юная заря,Невинной страстью пламенея,Святой завет любви творя.Нe верь тому, что возвестилиПреданья, чуждые любви.Слагай хвалы державной силеИ мощь любви благослови.3 мая 1921
«О чем щебечут птицы...»
О чем щебечут птицыТак звонко по весне?Какие небылицыРассказывают мне?Забавно, словно в сказке,О чем звенят ручьи?Чьи шепоты и ласкиПерепевают, чьи?Ответа мне не надо.Ответ я знаю сам.Душа беспечно радаВеселым голосам.Под всякою личинойЯ узнавать привыкЛюбви, всегда единой,Непостижимый лик.3 мая 1921
«В моем безумии люби меня...»
В моем безумии люби меня.Один нам путь, и жизнь одна и та же.Мое безумство манны райской слаже.Наш рдяный путь в метании огня,Архангелом зажженного на страже.В моем горении люби меня.Только будь всегда простою,Как слова моих стихов.Будь мне алою зарею,Вся обрызгана pосою,Как сплетеньем жемчугов.В моем пылании люби меня,Люби в безумстве, и в бессильи даже.Всегда любовь нам верный путь укажет,Пыланьем вечным рай наш осеня.Отвергнут я, но ты люби меня.Нам путь один, нам жизнь одна и та же.Отворю я все дворцы,И к твоим ногам я брошуВсе державы и венцы —Утомительную ношу, —Всё, что могут дать творцы.4 мая 1921
«Бога милого, крылатого...»
Бога милого, крылатогоОсторожнее зови.Бойся пламени заклятогоСожигающей любви.А сойдет путем негаданным,В разгораньи ль ясных зорьИли в томном дыме ладанном, —Покоряйся и не спорь.Прячет лик он под личинами,Надевает шелк на бронь,И крылами лебединымиКроет острых крыл огонь.Не дивися, не выведывай,Из каких пришел он стран,И не всматривайся в бредовый,Обольстительный туман.Горе Эльзам, чутко внемлющимПро таинственный Грааль, —В лодке с лебедем недремлющимЛоэнгрин уморится вдаль.Темной тайны не разгадывай,Не срывай его личин.Силой боговой иль адовой,Всё равно, он – властелин.Пронесет тебя над бездною,Проведет сквозь топь болот,Цепь стальную, дверь железнуюАлой розой рассечет.Упадет с ноги сандалия,Скажет змею: «Не ужаль!»Из цианистого калияСладкий сделает миндаль.Если скажет: «Всё я сделаю», —Не проси лишь об одном:Зевс, представши пред Семелою,Опалил ее огнем.Беспокровною ДианоюЛюбовался Актеон,Но, оленем став, нежданноюГибелью был поражен.Пред законами суровымиНикуда не убежим.Бог приходит под покровами,Лик его непостижим.6 мая 1921
Свирель
1 «Бойся, дочка, стрел Амура...»
«Бойся, дочка, стрел Амура.Эти стрелы жал больней.Он увидит, – ходит дура,Метит прямо в сердце ей.Умных девушек не тронет,Далеко их обойдет,Только глупых в сети гонитИ к погибели влечет».Лиза к матери прижалась,Слезы в три ручья лия,И, краснея, ей призналась:«Мама, мама, дура я!Утром в роще повстречалаЯ крылатого стрелкаИ в испуге побежалаОт него, как лань легка.Позно он меня заместил,И уж как он ни летел,В сердце мне он не уметилНи одной из острых стрел,И когда к моей оградеПрибежала я, стеня,Он махнул крылом в досадеИ умчался от меня».20 апреля 1921
2 «Небо рдеет....»
Небо рдеет.Тихо веетТеплый ветерок.Близ опушкиБез пастушкиМилый пастушок.Где ж подружкамиАх, пастушкаБлизко, за леском,Вдоль канавкиВ мягкой травкеБродит босиком,И овечкиВозле речкиДремлют на лужку.Знаю, ЛизаИз капризаНе идет к дружку.Вот решилсяИ спустилсяК быстрой речке он.Ищет тени,По колениВ струи погружен.Еле дышитЛиза, – слышитЗвучный лепет струй.Друг подкрался,И раздалсяНежный поцелуй.Славить радость,Ласки сладость,Где найду слова?До закатаВся измятаМягкая трава.20 апреля 1921
3 «Ах, лягушки по дорожке...»
Ах, лягушки по дорожкеСкачут, вытянувши ножки.Как пастушке с ними быть?Как бежать под влажной мглою,Чтобы голою ногоюНа лягушку не ступить?Хоть лягушки ей не жалко —Ведь лягушка не фиалка, —Но, услышав скользкий хрустИ упав неосторожно,Расцарапать руки можноО песок или о куст.Сердце милую торопит,И в мечтах боязни топит,И вперед ее влечет.Пусть лягушки по дорожкеСкачут, вытянувши ножки, —Милый друг у речки ждет.25 апреля 1921
4 «Соловей...»
СоловейСредь ветвейДля подружки трели мечет,И ручейМеж камнейВорожит, журчит, лепечет.Не до сна!Ах! веснаИ любовь так сладко ранят.ТишинаИ лунаЛизу в рощу к другу манят.Мама спит, —И спешитЛиза выскочить в окошко,И бежит,И шуршит,И шуршит песком дорожка.У ручьяСоловьяСлушай, милому внимая.«Жизнь моя!»– «Я – твоя!»О, любовь в начале мал!26 апреля 1921
5 «Не знают дети...»
Не знают дети,Зачем весна,Какие сетиПлетет она.И я не знала,Зачем весна,И я срывалаЦветы одна.Но наступилаМоя весна,И разбудилаМеня от сна.О чем, какою, —Скажи, весна, —Душа тоскоюУпоена?О чем мечтаю?Скажи, весна.В кого, не знаю,Я влюблена.Ручей струится, —Тобой, весна,Он веселится,Согрет до дня.Иду я в водыК тебе, весна,И речь природыМне вдруг ясна.Люблю Филена, —Узнай, весна!Мои коленаЛаскай, волна!27 апреля 1921
6 «Погляди на незабудки...»
Погляди на незабудки,Милый друг, и не забудьНежной песни, звучной дудки,Вздохов, нам теснивших грудь.Не забудь, как безмятежноУлыбался нам Апрель,Как зарей запела нежноПервый раз твоя свирель.Не забудь о сказках новых,Что нашептывал нам Май,И от уст моих вишневыхАлых уст не отнимай,И когда на дно оврагаУбежишь от зноя ты,Где накопленная влагаПоит травы и цветы,Там зашепчут незабудки:«Не забудь ее любви!»Ты тростник для новой дудки,Подзывать меня, сорви.27 апреля 1921
7 «Тирсис под сенью ив...»
Тирсис под сенью ивМечтает о НанеттеИ, голову склонив,Выводит на мюзетте:«Любовью я, – тра, та, там, та, – томлюсь,К могиле я, – тря, та, там, та, – клонюсь».И эхо меж кустов,Внимая воплям горл,Не изменяет слов,Напевам томным вторя:«Любовью я, – тра, та, там, та, – томлюсь,К могиле я, – тра, та, там, та, – клонюсь».И верный пес у ногЧувствителен к напасти,И вторит, сколько могУсвоить грубой пасти:«Любовью я, – тра, та, там, та, – томлюсь,К могиле я, – тра, тя, там, та, – клонюсь».Овечки собрались —Ах, нежные сердечки! —И вторить принялись,Как могут петь овечки:«Любовью я, – тра, та, там, та, – томлюсь,К могиле я, – тра, та, там, та, – клонюсь».Едва от грусти живТирсис. Где ты, Нанетта?Внимайте, кущи ив!Играй, взывай, мюзетта:«Любовью я, – тра, та, там, та, – томлюсь,К могиле я, – тра, та, там, та, – клонюсь».10 июня 1921
«Унесла мою душу...»
Унесла мою душуНа дно речное.Волю твою нарушу —Пойду за тобою.Любила меня безмерно,Всё отдала не считая.Любви беспредельной верныйВ жертвенном пламени тает.Нe спасешь меня смертью своею,Не уйдешь от меня и за гробом.Ты мне – камень на шею,И канем мы оба.28 ноября 1921
«Чадом жизни истомленный...»
Чадом жизни истомленный,Тихо-тихо я пою,Убаюкать песней соннойЗыбку шаткую мою.Спи, грозою опаленный,Спи, от счастия спасенный,Баю-баюшки-баю.Вспомни верное кормилоНевозвратной госпожи,Пожалей о том, что было,Горько плача, потужи,Всё, что звало и маниею,Всё, что было в жизни мило,Туже в узел завяжи.Вот полуночная вьюгаЗапевает: «Вью, вью, вью», —Вея зыбко и упругоЗыбку легкую мою.Вышла светлая подругаИз пылающего круга.Баю-баюшки-баю.Кто устал, тому довольноЩедрых пытками годов.Кануть вольно иль невольноВ запредельность он готов.Руки сжавши богомольноНа груди, где сердцу больно,Слушай вещий, тихий зов.«Истлевающие сетиСмертным хмелем перевью,Покачаю в тайном светеЗыбку жуткую твою.Улыбаясь вечной Лете,Спи, как спят невинно дети.Баю-баюшкц-баю».8 декабря 1921
«Не глядится никто в зеркала....»
Не глядится никто в зеркала.Опустели хоромы, хозяйка ушла.Запылилася желтая шаль.Госпожа не взяла ее в темную даль.Опечалился нежный фарфор.Не любуется им зачарованный взор.На пастушку глядит пастушок.Путь любимой далек, старый муж одинок.Пред гадалкой стоит кавалер.Страшен страннице путь через область химер.Сиротеет на пальце кольцо.Уходя, закрывала рукою лицо.Всё на месте, как было при ней,Только ночи темнее да дни холодней.Всё на месте, но где же душа?Лишь ее унесла чародейка, спеша.10 декабря 1921
«Я дышу, с Тобою споря...»
Я дышу, с Тобою споря,Ты задул мою свечу.Умереть в экстазе горяНе хочу я, не хочу.Не в метаньях скорби знойнойБрошусь в гибельный поток, —Я умру, когда спокойныйДля меня настанет срок.Умерщвлю я все тревоги,И житейский сорный хламНа таинственном порогеЯ сожжению предам.Обозревши путь мой зорче,Сяду в смертную ладью.Пусть мучительные корчиИзломают жизнь мою.13 декабря 1921
Петроград. Улицы
«Не иссякли творческие силы...»
Не иссякли творческие силы,И любовь моя сильней страданья.Златокрылые, как прежде милыПтички легкие, мои мечтанья.Щебетаньем звучным, вещим бредомВорожит мне Мойра-Афродита.Слезных рос на розах сон мне ведом.Пламенеет верная защита,И она верней и слаще яда.Запылай, кружися, лихорадка!Пламенами полыхай, ограда,Где любовь моя почиет сладко!Драгоценную несу ей ношу.Всесожженье тучное готово.Я в костер любви безмерной брошуНалитое соком жизни Слово,21 декабря 1921
«Нет словам переговора...»
Нет словам переговора,Нет словам недоговора.Крепки, лепки навсегда,Приговоры-заклинаньяКрепче крепкого страданья,Лепче страха и стыда.Ты измерь, и будет мерно,Ты поверь, и будет верно,И окрепнешь, и пойдешьВ путь истомный, в путь бесследный,В путь от века заповедный.Всё, что ищешь, там найдешь,Слово крепко, слово свято,Только знай, что нет возвратаС заповедного пути.Коль пошел, не возвращайся,С тем, что любо, распрощайся, —До конца тебе идти.Зяклинаньем обреченный,Вещей деве обрученный,Вдался слову ты в полон.Не жалей о том, что былоВ прежней жизни сердцу мило,Что истаяло, как сон.Ты просил себе сокровищУ безжалостных чудовищ,Заклинаюищих слова,И в минуту роковуюВзяли плату дорогую,Взяли всё, чем жизнь жива.Не жалей о ласках милой.Ты владеешь высшей силой,Высшей властью облечен.Что живым сердцам отрада,Сердцу мертвому не надо.Плачь не плачь, ты обречен.19 января 1922
«День и ночь измучены бедою...»
День и ночь измучены бедою,Горе оковало бытие.Тихо плача, стала над водою.Засмотрелся месяц на нее.Опустился с неба, странно красен,Говорит ей: «Милая моя!Путь ночной без спутницы опасен.Хочешь или нет, но ты – моя».Ворожа над темною водою,Он унес ее за облака.День и ночь измучены бедою.По свету шатается тоска.30 января 1922
«Я вышел из потайной двери...»
Я вышел из потайной двери,И нет возврата в милый рай.Изнемогай, но в ясной вере,Душа, томительно сгорай.В кипенье темного потока,Бегущего с горы крутой,Рукою беспощадной РокаЗаброшен ключ мой золотой.У первозданных стен ЭдемаВ пустыне безнадежных днейЧто мне осталось? ДиадемаИз опаляющих огнейИ мантия пророка, – тяжкоНа плечи давит мне она, —И скрытая в одежде фляжкаС вином, где дремлет тишина,И что еще? воспоминаньяО днях любви, когда и яИспытывал очарованьяИ осиянность бытия.И вот один у тайной двери,Как пригвозженный раб стою,Безумству моему и вереСмятенный дух мой предаю.19 февраля 1922
«Безумное светило бытия...»
Безумное светило бытияИзмучило, измаяло.Растаяла Снегурочка моя,Растаяла, растаяла.Властительно она меня велаТропою заповедною.Бесследною дорогою ушла,Бесследною, бесследною.Я за Снегурочкой хочу идти,Да ноги крепко связаны.Заказаны отрадные пути,Заказаны, заказаны.Я жизни не хочу, – уйди, уйдиТы, бабища проклятая.Крылатая, меня освободи,Крылатая, крылатая.У запертых, закованных воротДуша томится пленная.Блаженная в Эдем меня зовет,Блаженная, блаженная.Снегурочка, любимая моя,Подруга, богом данная,Желанная в просторах бытия,Желанная, желанная,5 марта 1922
«Как я с тобой ни спорил, боже...»
Как я с тобой ни спорил, боже,Как на тебя ни восставал,Ты в небе на змеиной кожеМоих грехов не начертал.Что я тебе? Твой раб ничтожный,Или твой сын, иль просто вещь, —Но тот, кто жил во мне, тревожный,Всегда горел, всегда был вещ.И много ль я посеял зерен,И много ль зарослей я сжег,Но я и в бунте был покоренТвоим веленьям, вечный бог.Ты посетил меня, и горемВсю душу мне ты сжег дотла, —С тобой мы больше не заспорим,Всё решено, вся жизнь прошла.В оцепенении жестоком,Как бурею разбитый челн,Я уношусь большим потокомПо прихоти безмерных волн.11 марта 1922
«Творца излюбленное чадо...»
Творца излюбленное чадо,Храня безмерные мечты,Под сводами земного адаВ отчаяньи металась ты.Сожгла тебя трехмерных дымовМгновенно-зыбкая игра,О шестикрылых серафимовЛазурно-чистая сестра!Ушла ты в области блаженных, —К тебе, в безмерность бытия,В чертог среди восьми вселенныхПриду и я, любовь моя.23 марта 1922
«Как ни бейся, жизнь обманет...»
Как ни бейся, жизнь обманет,Даже радость ядом станет.Безмятежные мечты,Как недолгие цветы,Лепестки свои уронятИ надежды похоронят.Холодна, тиха, ясна,Не обманет смерть одна.Эта жизнь – мельканье тенейВ тесной сфере сновидений.Как ни слушай, ни смотри,Впереди и позадиНичего. Влачи веригиСквозь раздробленные мигиМимо темной тайны тел, —Только в смерти станешь цел.На стремительном откосеВсе земные нити-осиВ ось широкую соткет.Несказанный поворотСовершив, оставишь тело,Чтобы плотское истлело,И, в зарю облачена,Встретит там тебя жена.Все земные жены наши —Лишь невесты. Дивной чашиНедоступны им края.Чародейного питьяТолько там в восторге вящемСладость вечную обрящемИ таинственно слитыБудем вместе, Я и Ты.11 апреля 1922
«Полуисточенное смертью тело...»
Полуисточенное смертью тело, —И это – ты, любимая моя.Душа от ужаса оледенела,Но все же, смерть, победа не твоя.Да, наша плоть земная – жертва тленья,Обезображенный и смрадный прах,И вот, смотри, мы бьемся в исступленьи,И тонет скорбь в пустынных небесах.Все так, – земного не отдаст могила,И самые тончайшие мечты,Как сладкий дым из зыбкого кадила,Растают, с воздухом земным слиты.Но если здесь стремительною волейДуша свершила пламенный полет,Поникни, смерть! – среди иных раздолийОна венец бессмертия найдет,3 мая 1923
«Как мне ни горек мой напиток...»
Как мне ни горек мой напиток,Его покорно я допью,И беспощадной жизни свитокВесь до предела разовью.Все наши чаши не глубоки,И не высоки их края.Ты медлишь в страстной КамалокеБлиз нашей сферы бытияИ встретишь в пламенном чертогеМеня, как здесь встречала ТыСреди земной моей дороги,Блаженным заревом мечты,С такою ж радостною ласкойНеумирающей весны,С такою ж радостною сказкойО мудрых женах старины.l6 июня 1922
«Себя встречая в зеркалах...»
Себя встречая в зеркалах,Стекло клянем докучное.Как прочно скреплена в углахТемница наша скучная!Напрасно радостны враги,Друзья напрасно маются.Какой дорогой ни беги,Пути пересекаются.Замыкан суетней дорог,Безумною и лживою,Вот наконец в могиле легПод жгучею крапивою.Земное всё отдать землеСпешишь в истоме тления.Откройся, светлая Ойле,Страна соединения!20 июня 1922
Волга – Рыбинск. Вагон
«Много камней на дороге...»
Много камней на дороге.Что же мне до них!Кто споткнулся на пороге,Тот навеки стих.В горьком запахе полыни,В плеске ручейка,И в песках, и в липкой глинеТа же всё тоска.Я несу ее, как ношу,По моим путям.Будет время, в яму брошуВесь ненужный хлам.29 июня 1922
Набатово
«Чем бледней лучи дневные...»
Чем бледней лучи дневные,Чем туманнее окрестность,Тем пленительней ночныеНеизбежность, неизвестность.Пролетит ночная птица,В мглистом сумраке утонет.Промелькнет вдали зарница,Кто-то жалобно застонет.Рокот прожурчит ручейный,Сказ о тайнах вещей ночи.Шелестит вуаль кисейный,Темноте открывши очи.Смотришь в дали равнодушно.Где раздумье, где мятежность?Я за ней иду послушноВ неизвестность, в неизбежность.29 июня 1922
«В багряные ткани заката...»
В багряные ткани заката,В туманно-лиловый вуальОпять обряжает утратаПоющую слезно печаль.В молчаньи, обвеянном снами,В просторе пустынных полейСвирелью поет за холмамиТоска простодушных жалей,И крылья тяжелые ветраШумят в лиловеющей мгле,И снова поникла Деметра,И, плача, приникла к земле.Внимая летейскому стону,В краю запредельном живу,С Деметрой зову Персефону,Мою Алетею зову.29 июня 1922
«Войди в меня, побудь во мне...»
Войди в меня, побудь во мне,Побудь со мною хоть недолго.Мы помечтаем в тишине,Смотри, как голубеет Волга.Смотри, как узкий серп луныСеребряные тучки режет,Как прихоть блещущей волныПески желтеющие нежит.Спокоен я, когда Ты здесь.Уйдешь – и я в тоске, в тревоге,Влекусь без сил, разметан весь,Как взвеянная пыль дороги.И если сеть в душе мечты,Порой цветущие стихами,Мне их нашептываешь ТыCвоими легкими устами.1 июля 1922
«Когда войдем мы ликовать...»
Когда войдем мы ликоватьВ иную весь,Тебя я буду ревноватьНе так, как здесь.Не отпущу тебя одну, —Даю обет, —Ни в полевую тишину,Ни в шумный свет.Я обведу тебя чертойМоей любви,Моею волей и мечтойЦвети, живи.Всё, что любила ты, найдешьЕще милей,И от меня не отведешьСвоих очей.2 июля 1922
Набатово
«Я сам закон игры уставил...»
Я сам закон игры уставилИ проиграл, но не хочуРазбить оковы строгих правил.Мой проигрыш я заплачу.Но, может быть, платить нам печем.Всё увеличивая счет,Несчастливо мы карты мечем.Придет последний банкомет.И, приневоленный к азарту,Всё , что осталось, подсчитай,Поставь последний куш на карту,О выигрыше помечтай,И знай, что шулер беспощаден,И что громаден будет счет,И что огонь из черных впадинЕго глазниц смертельно жжет.5 июля 1922
«Не Люблю я встреч...»
Не Люблю я встречНа моем пути.Только с ветром речьХорошо вести.Путевой просторБез людей хорош.Каждый встречный взор —Острый в сердце нож.7 июля 1922
На пути в Кострому
«Слушай горькие укоры...»
Слушай горькие укорыМилых пламенных подругИ внимательные взорыОбведи с тоской вокруг.Всё такое ж, как и прежде,Только ты уже не тот.В сердце места нет надежде,Побежденный Дон-Кихот.Перед гробом ДульцинеиТы в безмолвии стоишь.Что же все твои затеи,И кого ты победишь?Пораженье не смутилоДон-Кихотовой души,Но, хотя б вернулась сила,В битву снова не спеши.С бою взятые трофеиТы положишь перед кем?Над молчаньем ДульцинеиТы и сам угрюмо нем.Украшать ее гробницу?Имя Дамы прославлять?Снова славную страницуВ книгу бытия вписать?Для того ли ДульцинеяК Дон-Кихоту низошлаИ, любовью пламенея,Одиноко умерла?7 июля 1922
На пути в Кострому
«Она придет ко мне, – я жду...»
Она придет ко мне, – я жду, —И станет пред моей постелью.Легко мне будет, как в бреду,Как под внезапною метелью.Она к устам моим прильнет,И шепот я услышу нежный:«Пойдем». И тихо поведетК стране желанной, безмятежной.За Нею я пойду, и мнеВдруг весело и страшно станет,Как в предзакатной тишине,Когда мечта глаза туманит.Неведомые здесь огни,Цветы, неведомые людям, —И мы томительные дниВ стране бессмертия забудем.9 июля 1922
«Прошедшие оставили следы...»
Прошедшие оставили следы,Но где же верный след и где случайный?Мир, отраженный в зеркале воды,Непостижимый Китеж, город тайный,К тебе откроется внезапный путь,Когда душа в отчаяньи, во мраке,И уж ее не могут обманутьРазвенчанных надежд немые знаки.И для меня настанет милый день,И я, в отчаяньи последнем,Переступив последнюю ступень,Оставлю мир его случайным бредням.9 июля 1922
«Я не хочу захоженных дорог...»
Я не хочу захоженных дорог —Там стережет зевающая скука,И без того труд жизни слишком строг,И всё вокруг несносная докука.Я не хочу нехоженых дорог —Там стережет негаданное горе.И без того безжалостен к нам Рок.Изнемогаем в непосильном споре.И вот я медлю на закате дняПеред напрасно отпертой калиткой,И иду, когда Ты поведешь меня,Измученная пламенною пыткой.Мой верный вождь, мой друг и госпожа,Ты различать пути во тьме умела.Хотя б со страхом, женственно дрожа,Ты подвиг жизни совершала смело.Припоминать ли мне, как в темный часТы погибала страшно и жестоко,И я в неведеньи Тебя не спас,Я, одаренный веденьем пророка?Об этом думать можно лишь в бреду,Чтоб умереть, не пережив мгновенья.Не думаю, не вспоминаю, – ждуПоследнего, отрадного явленья.10 июля 1922
