Страсть

Чтобы его молодая жена ни в чем не нуждалась, Брунов работал не покладая рук. С гастролями он объездил почти весь Советский Союз, а в 55-м побывал даже на дрейфующей станции «Северный полюс-4». Это было впервые в истории – концерт при минус 45 градусах!

А однажды Брунов едва не пострадал из-за своей популярности. Они тогда с женой жили в коммунальной квартире, где у них был сосед – запойный пьяница. Причем он был таким пропащим алкоголиком, что, когда он, пьяный, валялся в общей ванной, женщины никак на него не реагировали, а спокойно себе мылись. И вот однажды его жена, простая деревенская женщина, подошла к Брунову и попросила пропесочить выпивоху в каком-нибудь концерте. Артист согласился, тем более что ближайшее его выступление было запланировано на следующий день и должно было транслироваться по телевидению. В том концерте Брунов спел несколько сатирических куплетов, один из которых посвящался его соседу. После концерта счастливый Брунов позвонил домой, чтобы поинтересоваться реакцией соседа. А жена ему сообщает: мол, домой лучше не приходи – соседи ждут тебя с кочергой в прихожей. Брунов был в шоке: он ожидал, что его куплеты не понравятся соседу, но чтобы до такой степени!.. В итоге ему пришлось целую неделю ночевать у друзей.

В начале 60-х, когда у Бруновых родилась дочка Мила, им наконец дали отдельную жилплощадь: они поселились в Каретном Ряду, причем у них был общий балкон с Леонидом Утесовым. Говорят, этим переселением Брунов был обязан Председателю Совета Министров СССР Алексею Косыгину, с которым он подружился после того, как близкий друг его детства женился на дочери Косыгина. Но у этой дружбы было много завистников. Однажды кто-то из них прислал Косыгину письмо, в котором сообщал премьеру, что «Брунов спекулирует вашим именем и на всех углах козыряет дружбой с вами». К счастью, Косыгин в эту ложь не поверил.

В июне 1997 года Брунов справил свое 75-летие и сам президент России Б. Ельцин преподнес ему роскошный подарок – новую квартиру. Однако обжиться на новом месте знаменитому конферансье было не суждено – спустя два месяца он скончался.

Александр БУЙНОВ

Уже с девятого класса Буйнов был заядлым хиппи и приверженцем «свободной любви». Они с приятелями часто тусовались на «Пушке» (Пушкинская площадь) и в «Яме» (пивная «Ладья» на углу Столешникова и Пушкинской). Как вспоминает сам артист: «Мы были эстетскими хиппи: выезжали на дачи (у многих из нашей компании папы были генералами), вот там и хипповали. Было дело, улеглись даже посреди Ленинского проспекта – на газоне, на разделительной полосе. Достали хлебушка и запить его собрались (представьте, даже не портвейном, а молоком!), глотнуть, так сказать, свободы… А через полторы минуты были повязаны и приведены в ближайшее отделение милиции. Выручили генеральские погоны родителей моих друзей…»

В 1966 году у Буйнова началась рок-н-ролльная жизнь: он познакомился с молодым композитором Александром Градским, бросил школу и отправился в свои первые настоящие гастроли с руководимой Градским рок-группой (Буйнов был поставлен за фоно). Вскоре эта группа стала называться «Скоморохи». А там, где рок-н-ролл, там, как известно, секс, наркотики, алкоголь. Поэтому в армию в 1970 году Буйнова забирали уже сексуально подкованным человеком. А там уже он, что называется, развернулся.

Буйнова отправили служить на Алтай, в инженерные войска. Воинская часть стояла в степи, и до ближайшего населенного пункта – деревни – было километров одиннадцать пешего хода. В общем, ерунда для молодого и здорового организма. Поэтому большая часть «стариков» после отбоя регулярно наведывалась в деревню к тамошним девушкам. Не стал исключением и Буйнов, который пошел в этом деле дальше всех – он женился на одной из деревенских жительниц. Вот как он сам об этом вспоминает:

«Мою первую жену звали Любовь Васильевна Вдовина, ей было 17 лет, и она только окончила школу. Мы познакомились на новогоднем вечере в нашей части. Кстати, клуб к Новому году украшал я – сам вызвался, поскольку в детстве ходил не только в музыкальную, но и в художественную школу. Оформил стены хипповыми рисунками в стиле «Yellow submarine», буковками жирненькими написал «Нарру New Year», а начальник все спрашивал, что это за «нарру»? Объяснил ему, что это читается как «хэппи»… На тот вечер нам разрешили привезти девушек из ближайшей деревни. Солдатики играли на баяне, я же к тому времени осилил аккордеон. Репертуар – от «Над курганом ураганом…» до «Битлов». Пели хором, предварительно сообщив замполиту, что это песни протеста против расизма и, значит, за негров. «За негров? Хорошо. Пойте». Выступали кто как может, даже чечетку отплясывали. Там и познакомился со своей первой женой…

Любовь свою я навещал постоянно. И постоянно поэтому сидел на «губе». Часть стояла в степи, и, возвращаясь из деревни, я был отчетливо различим в широком-широком поле. Уходил я от Любы в пять утра, и лишь теперь представляю, какой это был видок: Буйнов в степи, голый по пояс (потому что гимнастерка моя дома), полотенце на плече – вроде как умываться идет… И меня сторожили каждый раз! А чтоб совсем получился бурлеск, замечу: из деревни каждый раз надо было пройти мимо «губы». Иной раз, бывало, рукой помашешь: они, конечно, меня не ловили, у них-то служба там была, за ограждением. А когда я объявлялся в роте, то проходил через дневального, протяжно и смачно позевывая… Так что эти ходки-сидки для меня были привычным делом. Помню, один раз меня поймали, когда я к Любе успел только вбежать с разинутым ртом. Меня засекла машина комендантская, а был Новый год, и по этому случаю я надел белую водолазку, хэбэ старого образца, подпоясался, ушился: штанишки, сапожки… Я к ней забегаю, говорю, запыхавшись: «Ну, мне с невестой поздороваться можно?» А они меня уже обложили: «Буйнов, стоять! Выходи!» Я успеваю только выпалить: «Здравствуй, Люба, с Новым годом тебя!» – а через минуту уже в машине…»

Заточения на «губу» продолжались даже после того, как молодые узаконили свои отношения – расписались в местном сельсовете. Когда Буйнова в очередной раз отправляли отбывать наказание, молодая жена навещала его, хотя это и было категорически запрещено. По словам Буйнова: «Я себя воображал декабристом и, когда она приходила на свидание, шел навстречу весь такой несчастный, подавленный, разбитый, но при этом весьма мужественный. При виде меня жена говорила только: «Ах!» Изображать тяжелый гнет лишений у меня получалось здорово…»

В Москву Буйнов вернулся не один, а вместе с Любой. Однако их совместная жизнь продолжалась недолго. Во всем оказался повинен жилищный вопрос: молодым пришлось жить в двухкомнатной квартире вместе с родителями Буйнова и двумя его взрослыми братьями. В итоге молодоженам пришлось ютиться… под роялем. Естественно, такие условия крепости браку не прибавляли. И в октябре 1972 года жена Буйнова вернулась к себе на Алтай. Во время проводов на вокзале девушка как раненая птица билась в руках проводницы, всем своим видом показывая, что уезжает она с тяжелым сердцем. И Буйнов был уверен, что скоро она вернется. Но этого не произошло. А потом и его самого закрутила столичная жизнь. Он поступил в Музыкальное училище имени Гнесиных, а в свободное время играл в разных ансамблях – «Араксе», «Веселых ребятах» (в последнем – с 1973 года). Именно Буйнов в 1974 году привел в «Ребят» Аллу Пугачеву, познакомившись с ней во время совместных гастролей по Сибири. Увидев ее, Буйнов мгновенно влюбился и сделал все, чтобы она всегда была подле него: привел ее к руководителю ансамбля Павлу Слободкину, уговорил принять певицу в коллектив. Но в итоге Буйнова постиг «облом» – Пугачева сошлась не с ним, а со Слободкиным, в результате чего Буйнов затаил на нее жуткую обиду. И в 1976 году возглавил бунт – большая часть коллектива потребовала изгнать Пугачеву, обвинив ее в узурпаторских наклонностях: дескать, она себя чрезмерно выпячивает (даже на афишах имя Пугачевой писалось крупным шрифтом, а название ансамбля – более мелким). Однако Слободкин отказался выгонять Пугачеву, и тогда из ансамбля ушли несколько бунтовщиков, в том числе и Буйнов. Правда, чуть позже все они вернулись обратно, но Пугачевой в ансамбле тогда уже не было – она ушла делать сольную карьеру.

Во время своего пребывания в «Веселых ребятах» Буйнов женился во второй раз. Его жену звали Людмила, она сдавала в аспирантуре кандидатский минимум и была вся такая из себя ученая. Поженились молодые «по залету», то бишь девушка Буйнова забеременела. Александр переехал в ее семью, поскольку жить в тесной «двушке» родителей было уже невмоготу. Вскоре на свет появилась дочь Юля. Спустя несколько лет молодые поднакопили денег и купили отдельную квартиру напротив родителей Людмилы на Юго-Западе. Дом был в новом районе, из разряда элитных. Соседями Буйнова были артисты ансамбля Игоря Моисеева, ансамбля «Березка» и т. д.

Этот брак артиста продержался до середины 80-х. Инициатором развода был сам Буйнов, поскольку оказался замешанным в очередную «лав стори». Вообще, таких историй в жизни Александра было несколько. Например, еще в конце 70-х он крутил любовь с женщиной, которая была значительно его старше. Потом он угодил в классический любовный четырехугольник: у него была семья, а его угораздило влюбиться в замужнюю певицу (тоже Людмилу, кстати). Это дикое счастье и несчастье одновременно продолжалось несколько лет. В тот четырехугольник попали и муж певицы, и жена Буйнова. Ситуация напоминала многосерийный индийский фильм – эмоции, чувства, океан любви и море слез. Влюбленные метались по городу или уезжали на гастроли, чтобы побыть наедине. Все об этом знали, отчего было и легко, и трудно одновременно. В итоге возлюбленная Буйнова решилась на уход из семьи, а он – нет, поскольку у него был ребенок. Однажды он собрал было уже свой чемодан, но дочь Юля подошла к нему и спросила: «Папа, ты ведь не уйдешь?» А потом начала рыдать… Ну какой мужчина это выдержит? Короче, Буйнов остался, но его роман с певицей после этого продолжался еще года полтора. По словам певца: «Наши встречи в конце концов стали реже, последнее время мы встречались раз в год, в придуманный нами День любви – 10 ноября, то есть в День милиции. У нее потом были другие мужчины, но все они знали, что в этот день она встречается только со мной…»

В свете всего вышесказанного второй брак Буйнова рано или поздно должен был распасться. Что и произошло в 1985 году, когда Буйнов познакомился с Еленой – своей нынешней женой. Произошло это при следующих обстоятельствах.

Вспоминает Александр Буйнов: «Познакомились мы на Новый год. Примерно за месяц до судьбоносной встречи наши с Аленой общие знакомые донесли до меня ее фразу: «В него бы я влюбилась!» Эти слова она произнесла вот по какому поводу: кто-то показал Алене фотографию мужской компании, где среди прочих был я. Мне стало лестно, что женщина так обо мне сказала. А месяц спустя Алена попала на мой предновогодний концерт. Ее провели за кулисы, а я еще понятия не имел, что это – Она, и произнес ставшую уже исторической фразу: «Если бы я знал, что встречу сегодня любимую женщину, я бы побрился». И тут ее подруга (как раз из тех самых общих знакомых) говорит: «Это Алена». Я обалдел. Мы смотрели друг на друга такими глазами! Так в кино часто показывают: долгий, безумный взгляд…

Тогда у меня еще была другая семья, дочь, но каждый вечер я отправлялся «гулять» со своим спаниелем Пифом, а сам – к телефонной будке, как во всех любовных историях. Мы с Аленой вели по телефону разные беседы: философские, великосветские… И вдруг однажды выяснилось, что мы читаем одну и ту же книгу – «Свидание с Бонапартом» Булата Окуджавы. Да еще и остановились на одной и той же странице! Мы сначала сравнивали себя с героями книги, обсуждали ее, а потом начали встречаться. Алена выросла в семье врачей, сама медик по образованию – врач-косметолог. Она заказывала мне пропуск, и я проходил к ней на работу (Елена тогда работала в гостинице «Белград». – Ф. Р.). Если она была занята, я оставлял ей нежные письма-записки…»

В 1985 году Александр и Алена расписались, и Буйнов переехал жить к ней. А три года спустя Буйнов покинул ансамбль «Веселые ребята». Инициатором этого стала Алена, которая давно подначивала мужа начать сольную карьеру. Буйнов поначалу всячески отбрыкивался, но после того, как Слободкин стал ограничивать его в творчестве (например, Буйнов написал несколько песен, а Слободкин взял в репертуар только одну – «Я из сухих камней сложил свой дом»), решился-таки на уход. Хотя Павел всячески его отговаривал. По словам Буйнова: «Отпускать меня действительно не хотели. Аккурат перед уходом из Министерства культуры пришла для меня машина. Именная. Я ее давно ждал, она была на меня записана. И Слободкин мне говорит: «Вот, Сашенька, останешься – получишь машину». А я всю жизнь мечтал об этой машине! И вдруг – такое… Дальше говорит: «Останешься – окончишь ГИТИС». Стало быть, наповал обоих зайцев: и машину заимеешь, и образование завершишь. На что я сказал: «Не останусь! Фиг с ней, с машиной, а институт сам все равно окончу». (Слово свое Буйнов сдержал – он окончил ГИТИС даже с отличием. – Ф. Р.)

Свою сольную карьеру Буйнов начал летом 1989 года и, как известно, продолжает ее до сих пор. При этом с ним по-прежнему рядом его жена Алена. В их отношениях, конечно, всякое бывало, однако до развода дело так и не дошло. По словам Буйнова: «С моей супругой Аленой мы живем вместе много лет. И все это время, полушутя-полусерьезно, нам помогает в жизни то, что мы порой страшно ссоримся, просто дико. Моя жена бьет технику: телефоны, радио, телевизоры… Конечно, это не часто бывает. Но такие эмоции помогают нам сохранять наши чувства и даже чувственность. Тут кто-то просто обязан взять инициативу на себя. Ну и, конечно, не последнюю роль играют интимные отношения. Все-таки ничто так не сближает мужчину и женщину, как постель…»

В 1995 году Алена угодила в неприятную историю, ставшую достоянием широкой общественности. Вот как об этом вспоминает сам Александр Буйнов: «Я тогда улетел на гастроли, а Аленка захотела развеяться – отправилась по магазинам. А документы на машину забыла. В итоге к ней подошли милиционеры и решили, что она угонщица. Заставили проехать в отделение. Можете себе представить, ее – в приличной и совсем не дешевой шубе – завели в какую-то пыльную каталажку, кишащую подозрительными немытыми личностями?! Конечно, у нее случился шок – она такого никогда в жизни не видела! Потом, правда, все разъяснилось, но у нее случилось такое нервное потрясение, что, выйдя из отделения, она за полчаса умудрилась спустить в ближайшем же «шопе» весь месячный бюджет семьи. Ковров каких-то накупила, мебель в квартире всю сменила, икебаны везде понаставила… Когда я через пару дней вернулся и зашел в квартиру, чуть дара речи не лишился».

В начале 1999 года российские СМИ раструбили сенсацию: у Буйнова обнаружился 15-летний незаконнорожденный сын. Сам Буйнов узнал об этом несколько раньше – летом 98-го, когда был с гастролями в Сочи. Там к нему пришла его некогда мимолетная возлюбленная и сообщила, что имеет от него взрослого сына. Вот как об этом рассказывает сам певец:

«Женщину зовут Маргарита, она из Венгрии. Пятнадцать лет назад (в 1983 году) там же, в Сочи, у нас случился бурный роман. Я выступал тогда в составе группы и первое, что сделал, когда мы познакомились, – пригласил ее на концерт. Но она сказала, что занята, и мы встретились днем.

У меня каждое знакомство с женщиной – это обязательно романтическая история. Так и здесь. Я помню практически все: падение в ад и вознесение в рай. Наши отношения были именно такими, построенными на бурных эмоциях. Я даже не спрашивал, откуда она, хотя и замечал легкий акцент в разговоре. Я знал ее имя, она знала мое, и нам этого было вполне достаточно… Ни фамилий, ни профессий. А на концерт она так и не пришла!

Из-за этой девушки я задержался в Сочи дней на пять дольше остальных. Когда мои коллеги уже уехали в Москву, я все еще оставался там, и наши отношения с Маргаритой продолжались. Но поскольку роман был «курортным», то соответствующим образом он и закончился. Она просто исчезла, а я вернулся домой. В памяти осталась красивая девушка, с которой я больше никогда не встречался…

Некоторое время спустя (когда началась моя сольная карьера) она заинтересовалась, чем я занимаюсь, и начала собирать альбомы. Артем, наш сын, говорит, что их дом «стал постепенно наполняться Буйновым». То есть она за мной как-то наблюдала все это время: ходила на концерты, следила за прессой… Теперь у нее, разумеется, есть муж. Самое интересное, что он знает нашу историю!

1998 год. Опять Сочи. Опять концерт, на этот раз сольный. И вот, спустя пятнадцать лет, я снова ее увидел. Рядом стояла моя Алена, и я просто не знал, как вести себя в этой ситуации! Сначала, конечно, эмоции возобладали, и я бросился к Маргарите как к человеку, которого когда-то очень любил. Но через минуту понял, что все это придется объяснять жене… А Рита сказала: «Познакомься, это твой сын». При Алене! Нормально? В конце концов все обошлось, но эффект разорвавшейся бомбы, конечно, был…

Это было сказано просто, без претензий. Красивая женщина представила красивого юношу и сообщила, что это мой сын. Я бы, конечно, ни за что не поверил, но слишком уж свежей оказалась наша история! Бывают ведь события в жизни, которые никогда не утрачивают своей яркости…

Артем не бросился мне на шею с криком: «Папа!» Он просто сказал: «Считайте, что я вас знаю с пеленок, потому что рос на ваших песнях. Весь наш дом был в Буйнове». Он не знал, что я его отец, мать ничего ему не говорила и специально ничему не учила. Так уж получилось, само собой…

Жаль, конечно, что я пропустил то время, когда сын начинал ходить и говорить. Не знаю, как бы повернулась моя судьба, узнай я о его существовании сразу: были бы мы с Маргаритой до сих пор вместе или нет? Но Господь распорядился именно так, и я просто счастлив, что у меня есть Алена, а у Артема есть отчим, которого он называет папой. Я для него Саша, и наши отношения скорее дружеские. Мы вместе музицируем, он повсюду болтается со мной – ему все безумно интересно! Мы друзья, иначе о нас не скажешь…»

В июне 2001 года журнал «Семь дней» поместил большой материал о загородном доме Александра Буйнова. Корреспондентка журнала Наталья Окулова провела несколько часов в особняке певца и выяснила, что «дом певца совсем не похож ни на один другой дом в мире». В чем же его особенность? Журналистка пишет:

«Огромный белый дом семьи Буйновых видно еще от дороги. И не потому, что он огромный, а потому что он один в поселке такой белый. Когда-то, почти десять лет назад, Александр скромно мечтал о деревянном домике в деревне, чтобы было куда на шашлыки поехать. Но серьезно, по-хозяйски все прикинув, решил, что небольшой домик из кирпича обойдется ему не так уж и дорого. На том и порешил. Времена тогда были странные – каждый порядочный бизнесмен считал своим долгом торговать кирпичом, поэтому эти замечательные красные кусочки можно было встретить даже в пивных ларьках. И все-таки материал для будущего жилища нашли дорогой и дефицитный – гладкий голицынский, специального обжига. И вот когда Александр и его жена Алена (женщина широкой души и большого энтузиазма) построили наконец свой двухэтажный особняк с мансардой, из-за забора на них «глазели» соседские дома из того же дефицитного материала. Буйновы загрустили, потому что страсть как уважали все оригинальное и жить в типовой постройке им никак не хотелось. Недолго думая, домовладельцы решили: дом оштукатурить и в белый цвет покрасить…

Старания хозяев теперь просто в глаза бросаются – на огромной площади, поросшей аккуратно и регулярно стриженной (тремя садовниками сразу) травкой, высится шикарный дом с мраморной полуголой женщиной у входа. Рядом с домом Буйновы устроили небольшой, замысловатой формы пруд. По ночам он подсвечивается разноцветными фонариками, вмонтированными в дно. А за домом в большом ангаре своей жизнью живет большой бассейн. Бассейн, который Алена купила по случаю, а несчастный супруг вынужден был вкапывать в землю, – предмет особой гордости семьи. Поскольку здание (кроме парилки, душевой и комнаты отдыха, там есть еще и гостевая) оборудовано автономным освещением и отоплением, в нем можно спокойно жить, что и делают друзья Буйновых, когда приезжают погостить…»

В январе 2007 года в «Труде» было напечатано интервью с женой Буйнова Аленой (автор – М. Серова), где она так описала свои отношения с мужем:

«Мы не можем друг без друга. Максимум мы можем выдержать три дня. Дальше уже пиковая ситуация. Вообще не могу заснуть, когда его нет рядом. Настолько уже привыкла спать вместе в одной кровати. Мне спокойно, когда Саша рядом. Когда его нет, то я просыпаюсь в 5 утра или всю ночь мучаюсь бессонницей. А если Саша приезжает, то сплю до часу дня – не хочется уходить от него…

У меня нет страха, что его уведут. Буйнов не из тех мужчин, которые видят в женщине лишь ноги. Ему важно, есть ли у нее еще и мозги. А потом, не очень многие решатся со мной связываться. Я бы не позволила кому-то сломать свою жизнь…»

А вот что рассказал на этой же странице сам Буйнов: «Алена прямолинейная, а я люблю в отношениях конкретику. Она требует результата во всем моментально. Если секс, то прямо сейчас, где бы мы ни находились. При ее эффектной внешности, фантастической сексапильности она еще и чертовски умна. Такой женщины мне всегда не хватало. Я понял, что это мое. Ее нельзя упускать. Мне она идеально подходит и физически, и как спутница жизни…

Однажды перед вылетом повздорил с Аленой, она по телефону говорит: «Можешь домой не возвращаться». Так серьезно, что я поверил. Пришлось звонить одному другу. Попросил его заказать для меня номер в гостинице. Прилетел, заселился. А наш водитель Алене сообщил, что я в отеле ночую. И вот она, злая, как сто чертей, влетает в отель, врывается в мой номер и давай драться. А рука у нее тяжелая. Мне было смешно смотреть на Алену в ярости. Мне нравится ее азартность, эмоциональность. Она взрывная. Весело живем. С ней не соскучишься».

Летом того же 2007-го многие СМИ растрезвонили новость о том, что Алена Буйнова ждет ребенка. Но, как оказалось, это была всего лишь шутка Буйнова, который в одном из своих интервью решил вслух порассуждать о том, как ему хочется нянькать новорожденного. Алена отреагировала на это весьма эмоционально, в своем стиле: «Меня уже достали этим вопросом! Сколько можно? Мы уже специально дали материал в один из журналов, чтобы все идиоты, которые все это развели, поняли, что они идиоты! Я вообще не понимаю, кому и зачем нужно было разводить всю эту грязь?»

Майя БУЛГАКОВА

Известная советская киноактриса («Крылья», «Преступление и наказание» и др.) замуж выходила не единожды. Причем красавицей Булгакова никогда не была, но в силу своего жизнерадостного характера всегда пользовалась успехом у мужчин. Причем у разных. Например, когда она работала в студии «Первый шаг» (конец 50-х), ходили разговоры, что она крутила роман с Савелием Крамаровым – отнюдь не красавцем. А потом, расставшись с ним, вскружила голову первому красавцу среди киношных режиссеров Алексею Габриловичу. Последний, будучи человеком очень самолюбивым, только Булгаковой позволял руководить собой, давать советы и критиковать его творения. Но в итоге ему это здорово помогло: именно Булгакова подтолкнула Габриловича к режиссуре в телевизионном кино, где он впоследствии стал мэтром.

В личной жизни оба они обладали взрывным темпераментом, были крайне влюбчивы и на этой почве постоянно ссорились. Их совместное проживание было далеко от идиллического и со стороны больше напоминало жизнь на бочке с порохом. После нескольких крупных ссор влюбленные расставались, обещая другу другу, что навсегда. Но спустя какое-то время кто-то из них шел на попятную, и все начиналось снова. Как долго длились бы их отношения, сказать трудно, если бы не новая любовь Булгаковой. На этот раз она вскружила голову молодому режиссеру, сыну директора «Мосфильма» Александру Сурину. Вскружила настолько сильно, что тот стал уговаривать ее выйти за него замуж. И хотя Булгакова на тот момент ждала ребенка от Габриловича, в ЗАГС она пошла именно с Суриным. А спустя несколько месяцев у Булгаковой родился ребенок – дочь Маша.

Как говорила сама Булгакова, именно вторая дочь, Маша, принесла ей удачу. В феврале 1965 года она ее родила, и в эти же дни ее пригласили на пробы в картину, сделавшую ее знаменитой, – в «Крылья» Ларисы Шепитько. Там она сыграла роль бывшей фронтовой летчицы Петрухиной.

Парадоксально, но в своих киношных ролях Булгакова в основном играла роли женщин с трудной и неустроенной судьбой. Ее героини вечно находились в поисках лучшей доли, но им это редко удавалось. Взять ту же Арину из фильма «Скуки ради», Катерину Ивановну из «Преступления и наказания» или вдову фронтовика из фильма «Кадкина всякий знает». Однако в жизни у Булгаковой все складывалось наоборот: у нее был хлебосольный дом, прекрасные дети и мужчины, каждый из которых любил ее до безумия.

Среди коллег Булгаковой было много подлинных красавиц, своими киноролями сводивших с ума миллионы мужчин на всей территории огромного Советского Союза, но большинство из них в личной жизни были несчастливы. У них могло быть много любовников, но не было мужчин-рыцарей, которые бросали бы к ногам своих возлюбленных все богатства и жертвовали ради них самым дорогим, что было у них в жизни. У Булгаковой такие рыцари были. Причем двое из них – иностранцы.

С 26-летним балетмейстером из Англии Ричардом Коллинзом случай свел Булгакову в ресторане Дома кино. Говорят, англичанин увидел ее – и тут же потерял голову. Стал непрестанно звонить ей домой, приглашал встретиться. Булгакова, которая на тот момент была свободна от уз Гименея, эти знаки внимания приняла. И у них начался роман – с одной стороны, красивый, но с другой – опасный, поскольку связи с иностранцами, да еще из капиталистических стран, в Советском Союзе властями не приветствовались. Булгакова это прекрасно понимала, однако устоять под любовным натиском англичанина не смогла. А может, и не хотела: ведь это так заманчиво, когда за тобой ухаживает мужчина моложе тебя на 13 лет, да еще иностранец.

Ричард называл ее уважительно «мадам», посвящал ей красивые стихи и даже привез в Москву свою матушку, чтобы она познакомилась с будущей невесткой. Булгакова матери понравилась. Однако русскую невестку она так и не заполучила. Когда срок контракта Коллинза в Москве истек и ему пришла пора возвращаться на родину, Булгакова с ним не поехала. Она хорошо сознавала, что, покинь она родину, – ее артистическая карьера навсегда бы прекратилась. А жизнь без любимого дела была для нее немыслима. Как она сама не уставала повторять: «Предают любимые, предают дети. Только работа никогда не предаст».

Ричард уехал на родину, но еще долгое время не мог забыть свою русскую возлюбленную. Даже когда женился на англичанке, все равно думал о Булгаковой и слал ей в Россию трогательные письма. Вот лишь одно из них:

«Жить без тебя ужасно больно. Но то, что ты есть на этой планете, это все мое счастье. Я недавно женился, стараясь жить здесь так, как другие. Не знаю, правильно ли сделал? Не могу думать, но люблю только тебя. Вся моя душа в тебе, вся моя любовь с тобой. Я не ожидал такую боль, и только надеюсь, что у тебя все хорошо, что работа интересна, что Маша и Зина здоровы, что ты не страдаешь. Я люблю тебя, моя Мадам, и буду любить до смерти…

Только Бог знает, как я люблю тебя. Но Бог не давал нам быть вместе. В конце концов, быть может, и будем вместе перед ним, но не в этой жизни…»

Вторым мужем-иностранцем Майи Булгаковой стал австриец Петер Добиас. Его родители, австрийские коммунисты, в 1936 году приехали в Советский Союз, спасаясь от фашизма. В 37-м у них родился сын Петер, и в том же году Добиаса-старшего арестовали органы НКВД. К счастью, семью не тронули. После смерти Сталина Добиасы вернулись в Австрию, где Петер успешно закончил колледж. Женился, у него родился сын. Но однажды по делам бизнеса, которым он занимался, Петер приехал в Москву и встретился с Майей Булгаковой. И навсегда потерял голову. Он стал ездить с ней на гастроли, на съемки в другие города и вел себя как влюбленный мальчишка – носил за ней концертные платья, бегал в магазин за продуктами, кухарил. А когда потребовалось на деле доказать ей свою любовь, развелся со своей австрийской женой и переехал жить в Россию. О том, что это была за любовь, говорят письма Петера, которые он посылал Булгаковой, еще будучи женатым на другой женщине: