Роман в девяти письмах

Этот юмористический рассказ примечателен более всего своим слогом, формирующим искрометное и интригующее повествование в гоголевском духе. Чего стоят только нижеследующие отрывки, демонстрирующие уникальный стиль, который подчеркивают и раскрывают яркие и язвительные словечки. Объяснять теперь некогда, да на пере и неловко, а только нижайшая просьба до вас, злорадственный друг и приятель, нельзя ли каким-нибудь образом, поделикатнее, в скобках, на ушко, втихомолочку, пошептать вашему молодому человеку, что есть в столице много домов, кроме нашего. И теперь только, соображая всё дело, не могу не признаться, что решительно удивляюсь хитростному вашего ума направлению.Неразбериха между двумя друзьями, показанная на примере их переписки в девяти письмах, интриги, секреты и прочее - в совокупности создают легкое произведение, имеющее, тем не менее, немалую литературную ценность за счет своей формы и манеры подачи. Два поссорившихся друга Петр Иванович и Иван Петрович по итогу рассказа оказ…Далее

Очень симпатичный ироничный рассказик для начинающего 25летнего автора. Здесь уже читается весь знаменитый достоевский стиль, но ничего похожего - настолько лёгкого - у Достоевского уже не будет. Привлекают внимание две аллюзии: на "Как поссорились Иван Иванович..." и на "Евгения Онегина" - и в названии, и в имени и в судьбах-пародиях двух героев. Аллюзии бросились в глаза в связи с размышлениями о связи и наследовании Достоевского его подозрительно нещадным критиком - другим большим писателем и другом аллюзий - Набоковым.

Забавное произведение. Я, конечно, старалась читать очень внимательно, но под конец все пошло так сумбурно, что толком не поняла. Пока друзья ссорились, их общий гость крутил роман с их женами, так? Остался вопрос - так вернул ли Петр Иваныч занятые деньги? А вообще вывод из рассказа один - доверяй, но проверяй! К сожалению, предательства были и раньше, и сейчас. Легкий, несвойственный поздней манере автора рассказ. Но даже за этими несколько фарсовыми хитросплетениями жизни героев читается что-то большее. И в этом весь Достоевский.