Стериум

– Танечка, что ты мелешь? Там давно уже все идет к лучшему. Владимир Владимирович прилагает все усилия, только вот мало кто ему помогает, ведь государство поднять дело не легкое, и вообще о своем доме все должны заботиться.

– Ты бы Игорь в себе разобрался лучше.

– А я этим тоже занимаюсь, и между прочим, для меня Владимир Владимирович Путин[2 - Владимир Владимирович Путин – президент России, после реформации форм, перехода в другую цивилизацию развития, цивилизацию атлантов, стал первым императором, правителем контрольной системы атлантического государства Россия.] – Бог, ибо только он сегодня наш пример для подражания.

– Какая я дура! Все, иди куда хочешь, а я отравлюсь.

– Танюшка, ты что несешь?

– Что я несу!? Я говорю, что отравиться даже нечем, сижу тут как в клетке, вон Сократ, был какой крепкий и то нашел чем отравиться.

– Тань, причем тут великий философ?

– Это так, к слову пришлось, он же любил словестику, а я не знаю даже что и сказать, была бы мама жива, я бы к ней ушла давно, но у меня ее нет, защитить меня некому, и детей моих защитить некому. А отец их только языком болтает, какая я дура! О-о, боги, помогите мне!

– Тань, не плачь, поверь мне все уладится, что-нибудь придумаю. Ну ладно, мне нужно идти, а то на самолет опоздаю. Дай Танюша, поцелую тебя.

– Можешь не целовать, я все равно не почувствую.

– Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик, тише Танечка, не плачь, не утонет в речке мяч.

– Ты еще смеешься!?

– Нет, тебя хочу успокоить.

* * *

На кухне в форточку шустрит сквозняк, успокаивает тишина, в пустоте мысли тянутся ко сну, где-то у соседей наверху упала кастрюля, голоса мужчины и женщины сменились детским криком. После чего хлопнула дверь, и чуть слышно подъехал лифт, раздвигая свои механические двери.

– Подружка, ты что, спишь что ли? Ничего себе!? Дверь нараспашку, у вас что тут, скандал что ли был? Подруга, вы что, поссорились с Игорем? Ты что зареванная вся?

– Который сейчас час? – подняв голову с подушки, спросила Татьяна.

– Четыре! Вечера. Я тебе с утра звоню, а абонент недоступен. Я уже переживать начала, давай рассказывай, что стряслось?

– Ничего Свет, корабль тонет вот и все.

– Подожди, подожди-ка! Давай поподробней.

– Все подробности в черной полосе, – вставая с постели, проговорила Таня, – Скорей бы уж конец дней что ли. Света извини, угостить тебя нечем, ни одного кусочка хлеба, сидим на мели, как говорится, а Игорь к отцу улетел в Омск. Ой, Свет! Мне ж в садик бежать нужно, хорошо, что ты пришла, иначе я бы проспала. А что, дверь открыта была что ли?

– Ну да! О-о! Подруга, ты выглядишь, совсем ни к черту. Пойдем заберем детей и к нам поедем.

– Нет Светик, что твой-то скажет?

– Ты что, как только родилась, Юра же вам всегда рад. Да и мы, мы тоже проблемы всякие переживали, ты это сама знаешь, реально мучились, когда на одной лапше сидели, а у вас в это время все хорошо было, я даже завидовала тебе, что Игорь у тебя такой, из всякой ситуации выход найдет, ты что, забыла? Как вы деньгами нам помогали, а если он полетел, значит видно так нужно. Выкрутится мужик, отец поможет ему, и опять у вас будет все хорошо. И, кстати! Игорь твой мне больше нравился, чем Юра. В нем есть что-то такое, живое.

– Свет!? Он уже не тот как раньше, и вообще, я с ним хочу развестись.

– Ты что, сдурела!?

– Нет, я так решила.

– Таня, у вас же еще все впереди, ты что подруга? Помнишь, какая у нас дружба была крепкая?

– Ну!?

– Что ну? Не раскисай, не обращай внимания, если в голову лезет всякая дребедень. Мне, например, если лезет какая-нибудь чепуха, которая сначала кажется чем-то серьезным, я принимаю то, как вопрос, и решаю, и получаю ответы, копаюсь в пришедших мыслях.

– Мысли мыслями Свет, а тут в делах все наперекосяк пошло, мы совершенно на мели, Игоря давно с работы уволили, по сокращению, и ни куда не берут, и я деньги последние с книжки сняла, а он билет купил на них на самолет и улетел, и я совсем без копейки осталась. Какой тут на хрен в мыслях разбираться.

– Понимаю тебя, Таня, ну сейчас время такое, что думать нужно, прежде чем что-то делать.

– Ну что думать-то, Свет? У меня в голове ничего не укладывается, словно без головы хожу.

– Осторожней! Не споткнись, – указав на поребрик, предупредила Света, – Смотри проще на все. А деньги!? Деньгами мы тебя выручим.

– Легко сказать, проще, ты Света, говоришь как-то с философским настроем, даже не привычно, ты такой, через чур оптимистичной, не была.

– А это с кем поведешься… Я подруга… Постой! Пусть машина проедет, – удерживая Таню за руку, предупредила Света. – Я подруга, живя с Юрой, поначалу забивала себе голову мелочами, которые, я позже поняла, мне мешают жить. Я хотела себе удовольствий, ощущений от вещей, которые мне были не нужны. Я пыталась их приобретать, гоняясь за модой, думала вид ихней красоты что-то даст, а на самом деле только отнимал. Ты ведь помнишь, как я одевалась? А как мы мечтали ездить на крутых тачках? И свою мечту осуществили.

– Ой Свет! Мне даже об этой истории вспоминать не хочется.

– Вот-вот! А я то помню как урок. Я помню как нас с тобой изнасиловали. Мы бестолковые погнались за блесной, свое живое, неоцениваемое, обменяли на красоту искусственную, ценовую. Я, Танька, наседала на своего купить красивую машину, а он у меня, сама знаешь, замкнутый какой-то, ну это я раньше так думала. Мы никогда с ним не ругались, он как-то медленно подвел меня к тому, что я задумалась о своей свободе и поняла, что он мне ее дарит, освобождает от невидимых цепей, пристрастий, и я в сердцах стала ему благодарна. Он у меня, мой Юрка… Короче! Тогда я его полюбила, сильно, и оглядываясь как бы назад поняла, что была дурой, сразу не разглядела в нем широкий дух. И еще поняла, что мне больше ничего не надо. Вон видишь, идет расфуфыренная мочалка. Раньше я засматривалась, даже завидовала, а теперь мне ее жаль.

– Свет!? Зачем ее жалеть? У нее же все есть, видно же! Одна только сумка сколько стоит!? А помнишь, у нас в классе была Элька Шалавлева?

– Ну!?

– Сейчас она крутая, я ее видела в джипе с мужиком, который хозяин клуба «Транс диско».

– Таня, о чем ты говоришь? Чтобы знать как ей хорошо, нужно быть с ней ежесекундно, а лучше, надо жить в ее голове. А ты увидела ее в джипе с крутым мужиком и делаешь вывод, который может быть неправильным, да сто пудов неправильный. Да и мужик!? Что он крутой, потому что клуб держит что ли? Мужик ее, я тебе скажу, из бывших бандюков, им наверное и остается. Слыхала я про этот клуб, на преступных деньгах положение себе построили, имена подняли. Пойми, не на это нужно смотреть. Мы во многом то, что нам нужно увидеть пропускаем, не замечаем. Вот мы сейчас с тобой идем, разговариваем, а вокруг все шевелится, все идут куда-то, даже бегут. Это ты так думаешь и я, посмотри на лица, их не видно. Вона, глянь, как лезут в автобус. Тебе возгласы, которые ты как будто слышишь, ни о чем не говорят?

– Говорят! – ответила Таня, – просто всем хочется уехать.

– Конечно хочется! Поэтому вспомни, что за этим автобусом придет другой и что этот, в который они лезут, не резиновый. А настроение испорченное в давке? Они этот настрой принесут туда, куда они так спешат, например, домой к своим детям.

– Ну если так рассуждать, то вообще не надо никуда спешить.

– Конечно! Именно это я хочу сказать.

– А если человек спешит на работу и за опоздание его уволят?

– Во-первых, выходи раньше, во-вторых, ни кто тебя не уволит, если ты ценный работник, а ценный, потому что ты в интересах работодателя ну и, следовательно, ты потому последовательно существуешь, имея на тот счет свои интересы, и своей бесценностью отношения к себе, ты можешь взять любого начальника под контроль, потому что они в ценностном обретении теряют себя, тем более мужики. Запомни, все мужики слабаки, они существуют в фантазиях и если ты фантазию сделаешь пред ними явью, то… Вон кстати, кафешка! Пойдем, проглотим чего-нибудь, время еще есть, в садик успеваем.

– Свет, я тобой поражаюсь, ты не такая стала.

– Я ж тебе говорю, за кем поведешься… Живу же с художником, научилась видеть тонкости. Ты бери первое, второе…, что желаешь короче, а я кофем обойдусь с коржиком, а вот вообще-то, корзинка, пироженку будьте любезны, – обращаясь к продавцу, подав деньги, попросила Света. – Меня Юра приучил к этому напитку, оживляет. Таня, вон ту фигню еще возьми.