Темный Цветок. Надежда
И вот мы сидели и ждали, когда приготовится пицца. Дамиан сделал аж две штуки. Мы сидели и разговаривали. Дамиан рассказывал о Терии, о той, которую он знал и помнил. Конечно, я и так все знала по воспоминаниям Терии, но мне было интересно послушать эту историю с его стороны. Посмотреть было бы конечно еще интереснее, но я боялась, что это плохо скажется на Дамиане. Поэтому я просто сидела и слушала. Мы практически потеряли счет времени, если бы пицца не напомнила о себе. Мой желудок начала громко требовать еду, чувствуя вкусный аромат, витающий по кухне. Но Дамиан сказал, что пицце нужно еще немного постоять и я постаралась усмирить свой бунтующий желудок. Это было очень сложно. Поэтому дальше историю Дамиана я слушала в пол уха.
И вот наконец настал долгожданный момент. Пусть пиццу я уже пробовала. Но я никогда не пробовала пиццу, приготовленную дома, к тому же Дамиан лично ее делал. Когда я попробовала первый кусочек, мой разум словно улетел в дальний полет. Это было очень вкусно. Намного вкуснее той купленной, что нам приносили. Я была просто в неописуемом восторге. Но в отличие от покупной пиццы, это пиццей мы наелись быстрее.
После обеда мы вернулись в гостиную. Дамиан поставил холст для меня, и я начала рисовать вторую картину. На этот раз, у меня не было такого состояния, когда я ничего не понимала. Нет. Я все хорошо могла осмыслить. Я аккуратно делала мазки. Медленно не торопясь, стараясь передать нежность и спокойствие момента. Я старалась запечатлеть его не движущимся, как в первом случае, а наоборот застывшим. Но при этом, чтобы на эту картину хотелось смотреть вечность. Чтобы когда Дамиану станет тяжело, он посмотрел на нее и сразу же успокоился, чтобы его мысли стали легкими и в душе поселилось чувство нежности и счастья. Я корпела над этой работой довольно долго. Дамиан несколько раз предлагал мне пойти поужинать. Но я настаивала на том, что сначала закончу картину и только потом пойду ужинать. И вот, наконец, к полуночи, я ее закончила. Я позвала Дамиана. Он же медлил. Наверное, он боялся, что картина будет такой же шокирующей, как и первая.
– Идемте, не бойтесь. Эта картина вас успокоит.
– Успокоит?
– Да. – кивнула я в знак согласия Дамиану.
– Ну хорошо. – Дамиан расправил плечи подошел к картине и посмотрел на нее. Я внимательно следила за меняющимися эмоциями на его лице. Сначала в его глазах все еще проблескивал страх, но потом вдруг все поглотило удивление. После удивления появилось море радости, нежности и спокойствия. Слезы умиления промелькнули в глазах, спустились по улыбающимся морщинкам на щеках и пропали где-то в пушистом мягком ковре.
– Это так пленительно. Столько ласки и нежности. Ты изобразила в точности, как видел ее я в тот момент. Ты даже ракурс не изменила. Все выглядит так, словно я действительно сижу там, под тем деревом и смотрю на нее. Мне казалось, такое нельзя никак изобразить и уж тем более передать эти чувства через краски. Ты действительно настоящая харита.
– Спасибо. – наверное. Если честно я бы не хотела быть харитой. Иногда мне хочется быть простым человеком и жить здесь среди людей.
– Ну что? – вдруг спросил меня Дамиан, продолжая улыбаться.
– Что? – я не знала чего мне ожидать от него в данный момент.
– Пойдем уже, наконец, поедим.
– А вы что тоже не ели?
– Нет, я ждал, когда ты освободишься.
– Ну тогда конечно пойдемте.
Мы поели пиццы и сонные и уставшие отправились спать.
Утром я проснулась со странными мыслями. Мне вдруг стало интересно, а сколько же я уже тут нахожусь? Но если честно было лень считать. Поэтому я перевернулась на живот и продолжала валяться в кровати. Так не хотелось вставать. А совесть решила не доставать меня в то утро, видимо решила отдохнуть. Поэтому я просто лежала и ничего не делала. Я бы лентяйничала еще очень долго, если бы Дамиан не заявился в мою комнату и не прогнал бы меня в ванную умываться. У него были какие-то планы, о которых он обещал рассказать только после того, как я умоюсь и позавтракаю.
Я умылась очень быстро, еще быстрее спустилась вниз и начала с большой скоростью поглощать свой завтрак.
– Ешь медленнее, куда ты так торопишься? – Дамиан озадаченно наблюдал за моими действиями. Чтобы ответить Дамиану, мне пришлось постараться переживать то, что я уже успела запихнуть себе в рот.
– Вы же сказали, что после завтрака скажете, какие у нас сегодня планы. Вот я ем быстро, чтобы скорее узнать, что мы будем делать и куда пойдем.
– Успокойся и завтракай медленнее, я тебе сейчас все расскажу, так что не торопись и все прожевывай. – Дамиан ухмыльнулся и затем продолжил. – Мы пойдем сегодня в гости к моей дочери. Я бы хотел, если ты не против, чтобы ты подарила ей тот портрет.
– Терии?
– Нет, тот где изображены ее дочки. Мне не нравится, что между вами есть некая недосказанность. Ей понравится твоя картина, и я уверен, она смягчится по отношению к тебе после этого. Так ты не против?
– Нет, я только за.
Я и не ожидала, что Дамиан решит отвести меня к Мелании в гости. Хотя если честно, я не думаю, что ее мнение обо мне переменится. Она конечно вежливая и не скажет мне ничего плохого, но это не значит, что и думать она будет также. Но если Дамиан хочет, то я попробую наладить с ней отношения. К тому же я не была дома у других людей. Интересно будет посмотреть.
После завтрака мы начала собираться. Дамиан упаковал картину, завернув ее в красивую сверкающую бумагу и завязав на ней красивую ленточку. Я все думала, какой наряд мне выбрать, и в этом мне к счастью помог Дамиан. Он просмотрел все, что мне купили девочки и выбрал платье. Платье было ярко желтым с белым поясом и воротником. Не знаю, почему именно его выбрал Дамиан, но я не стала сопротивляться. Вскоре мы были готовы. Дамиан заказал такси и мы вышли на улицу, чтобы дождаться его там. Мы очень сильно нервничали. Я чувствовала, как Дамиан переживает и от этого тоже начала переживать, хотя изначально мне было все равно. Может быть, я переживала за Дамиана, а может за себя. В тот момент это было не так уж и важно. Наконец такси приехало, и мы сели в него и поехали. Мы ехали молча, только радио тихонько напевало какую-то грустную мелодию. Чувствуя, как сильно был напряжен Дамиан, я положила свою руку поверх его. Он посмотрел сначала на руку, потом на меня. Я ободряюще улыбнулась ему, хотя сама к тому времени уже сильно разволновалась. Видимо, на него подействовала моя улыбка и он начала понемногу успокаиваться. А я наоборот начала волноваться все больше и больше, словно я забрала его волнение на себя. А ведь может быть правдой. Я же могу забирать энергию у других, наверное, я могу и эмоции забирать. Все-таки надо быть осторожной с силой, что таится во мне. Ведь я могла просто убить Дамиана сейчас. Моя сила почему-то действует, не спрашивая моего разрешения. Это плохо. Я убрала руку, Дамиан вопросительно посмотрел на меня, я лишь отрицательно покачала головой, чтобы он не начал снова волноваться. Надо постараться избегать каких-либо лишних касаний, чтобы не навредить кому-нибудь случайно.
И вот машина остановилась, Дамиан отдал деньги таксисту и мы вышли. Несколько минут мы просто стояли перед дверью, никто из нас не решался сделать первый шаг. Но нам и не пришлось, дверь открылась сама, и оттуда выбежали внучки Дамиана.
– Дедушка! Амали! Ну, наконец-то, вы пришли. Мы вас уже заждались. Идемте внутрь, что вы тут стоите как неродные. – и они взяли нас за руки и завели внутрь дома. Дом Мелании был ничуть не меньше чем у Дамиана, наверное. По крайней мере, мне так казалось. В прихожей стояли пуфики, на которые можно было присесть и разуться. Мы сразу отправились мыть руки, чтобы потом не забыть. Дамиан поставил картину возле входа и сказал мне, потом подойти и забрать ее. Но не сказал когда именно.
Мелания приняла нас достаточно мило и гостеприимно. Ничто не говорило о ее плохом отношении ко мне, кроме ее глаз. В ее глазах я видела недоверие и неприятие. Муж Мелании оказался куда более приятным человеком. Он был очень сильно похож на Дамиана в молодости. Понятно было, по какой причине Мелания вышла за него замуж. Также в гостях у Мелании был ее брат и сын Дамиана Кайл. Он был не один, а со своей женой и детьми. Кайл был похож и на Дамиана и на Керри одновременно. Он тоже тепло принял меня, от него не чувствовалось плохого отношения, и это очень радовало.
Мы сели за стол, и Дамиан многозначительно посмотрел на меня. Я же в ответ тоже многозначительно и одновременно вопросительно посмотрела на него. Он вздохнул и головой указал мне в сторону двери. И тут до меня дошло. Картина, там же стояла картина. Я молча вышла из-за стола. Все проводили меня удивленным взглядом. Я взяла картину в руки и вернулась, затем подошла к Мелании и протянула ей свой подарок. Я старалась улыбаться искренно, ведь я действительно хотела с ней подружиться.
– Что это? – спросила Мелания.
– Это подарок. – вместо меня ответил Дамиан. – Она сделала его с любовью, поверь мне.
Мелания встала из-за стола и аккуратно взяла подарок в руки.
– Мне его открыть? – задала она странный вопрос.
– Ну кончено же.
Его дочь развязала ленточку и начала осторожно разворачивать упаковку, стараясь ее не порвать и ничего не испортить. Когда ее взору предстал портрет ее девочек, она практически ахнула. Она прикрыла ладошкой рот в изумлении и на ее глазах заблестели слезы. Неужели ей так не понравилось? Или может наоборот настолько понравилось?
– Ну как? Вам нравится? – тихо спросила я.
– Ты правда сама это нарисовала? – вместо ответа спросила она меня.
– Да.
– Это невероятно. Так красиво, просто не описать словами. Спасибо. – сказала она. Затем она положила картину на кухонный стол и обняла меня очень крепко. Я совершенно не ожидала от нее такого поступка. Но я почувствовала, что ее слова были искренними. Мне ничего не оставалось, как обнять ее в ответ.
Остаток вечера прошел в веселой приятной обстановке. Я попросила разрешение посмотреть дом. Мелания была совершенно не против, поэтому девочки решили взять ответственность на себе и показать мне все комнаты. В принципе дом почти ничем не отличался от дома Дамиана. Чуть другая обстановка и расположение комнат. Немного другая мебель, чуть другие цвета и оттенки, но практически тоже самое. Единственным сильным отличием было количество фотографий. У Мелании везде висели семейные фото, у Дамиана же их почти не было. Несколько стояло на столе в гостиной и все. Может быть, поэтому Мелания немного обижалась на своего папу. Потому что он не так часто вспоминал о ее матери, а вместо этого впустил какую-то девчонку, то есть меня, которая напомнила ему о первой любви. Но ведь он столько лет жил, не вспоминая о ней, наверняка он уже думал, что ему все это приснилось. К тому же его первая любовь умерла, его жена тоже умерла. Наверняка ему было тяжело со всем этим смириться. Ведь он-то до сих пор жив. Его спасли только его дети и внуки.
Вот так я осмотрела все комнаты, и мы, наконец, попрощались со всеми и отправились домой. Пока мы ехали в такси обратно, Дамиан задавал мне множество вопросов.
– Ну как тебе? – начал он свой опрос.
– Здорово.
– Мелания тебе понравилась?
– Да, если честно она мне немного напомнила Терию. Мне кажется, если бы Терия была человеком и жила среди вас, то она была бы именно такой. Изначально она не очень привечает незнакомых, сначала присматривается, старается понять, не доверяет. Но когда узнает лучше, то она становится очень доброй, ласковой и приятной.
– Правда?
– Да, Терия была бы именно такой. Они даже внешне немного похожи.
– Просто, Мелания очень похожа на свою маму. А Керри и Терия были почти как две капли воды.
– Да, я помню Керри. Когда Терия ее в первый раз увидела, то очень сильно приревновала вас.
– А как тебе муж Мелании?
– А вот он очень похож на вас. Видимо, Мелания вас очень сильно любит, поэтому и выбрала себе такого мужа.
– Да, наверное. Тебе понравилась ее семья?
– Да. Очень понравилась. Я бы тоже хотела иметь такую дружелюбную семью.
– Как думаешь, стоит ей рассказать правду? – задумчиво спросил Дамиан.
– Правду? Какую правду?
– О тебе, о Терии, о вашем мире.
– Не уверена. Не думаю, что им нужно рассказывать. Они могут подумать, что вы просто стареете и сходите понемногу с ума.
– Наверное, ты права. Лучше им ничего об этом не знать.
Вскоре мы уже были дома. Было уже очень поздно, Дамиан сказал, что пойдет спать. А я не знала что делать. Тогда я решила, что стоит нарисовать последнюю картину. Ту, где Терия будет красиво танцевать на фоне мерцающих цветов. Я поставила и закрепила приготовленный заранее Дамианом холст и начала. В это раз я справилась достаточно быстро. Но картина получилась слишком простой. Терия просто танцевала среди цветов. Сколько я ни старалась, цветы оставались цветами. Да и светлячков мне изобразить толком не удавалось.
Я все думала и думала, что же мне сделать, как добиться свечения. И вообще можно ли такое сотворить. Но тут мое внимание устремилось на торшер, что стоял возле кресла Дамиана. Он не горел, но мне ничего не стоило включить его. Я решила забрать свет торшера. Надеюсь, Дамиан не будет ругаться за испорченную лампу. Ведь в комнате остается еще и люстра. Я подошла к торшеру, включила его. Свет тут же озарил то, что не могла осветить люстра. Я медленно протянула руку к лампочке, я никогда такого не делала, поэтому боялась, что не получится. Дотронувшись до лампы, я тут же отдернула руку. Лампочка была не сильно горячей, так как я ее только что включила, но все ровно я немного обожглась. Надо потерпеть, надо всего лишь потерпеть. Я снова протянула руку и, зажмурившись, вцепилась в лампочку. Боль тут пронзила руку, но я терпела, наконец, лампа погасла. Я открыла глаза, медленно убрала руку, сжав ее в кулак, боясь, что свет может оттуда исчезнуть. Затем я подошла к картине и начала пальцем обожженной руки добавлять свет. Как это ни странно, но у меня это получилось. Я использовала весь свет, что был у меня в руке.
Закончив картину, я разжала ладошку и единственное, что я там увидела это волдыри, от которых было очень больно. Надо подлечить руку. Но в доме растений не так много и они все не так сильны, чтобы выжить после того, как я у них заберу достаточно энергии, чтобы вылечить ожог. Поэтому я решила выйти на улицу. Во дворе стояло большое дерево. Я подошла к нему.
– Простите, но я очень нуждаюсь в вашей помощи. Помогите мне пожалуйста, поделитесь своей энергией, я потом вам верну, обещаю. – сказав это, я приложила обожженную ладошку к коре дерево. Прохладная поверхность дерева тут же ослабила мою боль. Стало гораздо легче, дерево поделилось со мной своей энергией. Надо будет перед уходом отблагодарить его. – Благодарю. – сказала я и убрала руку от дерева. Ладонь была в полном порядке. Я вернулась в дом, снова прошла в гостиную, чтобы еще раз окинуть взглядом картину. Теперь она таинственно светилось, было очень красиво. Конечно, энергии лампочки не хватит надолго. Но это и не важно, главное чтобы Дамиан успел посмотреть. А еще несколько недель свет точнее не будет угасать. Успокоившись, я отправилась к себе в комнату спать.
Утром меня снова разбудил Дамиан. Точнее не он, а запах блинчиков. Ничего не оставалось, как встать, умыться и пойти завтракать. Я уже почти забыла о том, что нарисовала картину. Но Дамиан мне напомнил об этом.
– Как ты это сделала?
– Что сделала? – озадаченно спросила я, пытаясь собрать мысли в кучу, после сна.
– Как ты заставила цветы и светлячков на картине светиться?
– А, вы об этом. Я просто забрала свет из лампочки.
– Из какой лампочки?
– Из той, что в торшере возле вашего кресла. Извините.
– За что?
– Вам придется менять лампочку в торшере. Хотя, может быть, вам придется менять торшер, я точно не знаю. Я могла случайно его сломать.
– Ничего страшного. Ради такого шедевра не жалко и торшер сломать.
– Правда? Но свет со временем погаснет.
– Ну и хорошо, что погаснет. Красота не вечна. Все со временем угасает. Тем ценнее эта картина становится, не так ли?
– Красивые слова.
Дамиан ничего не сказал в ответ. Он продолжал смотреть на картину. Он совсем не рассматривал ее, не вглядывался в каждую деталь. Нет. Он просто смотрел, возможно, наслаждался. По крайней мере, я на это надеюсь. Он погрузился в свои мысли и все продолжал стоять и смотреть. А я не знала, что мне делать, не знала, куда себя деть. Я долго думала, стоит ли мне тревожить Дамиана. Но потом я решила, что он и так уже давно о чем-то думает, что ему уже пора вернуться в действительность.
– Дамиан?
– А? Что? Ты что-то сказала? – ошарашено спросил он в ответ.
– Что мы будем сегодня делать?
– Я не знаю. А что тебе бы хотелось?
– Я сама не знаю.
– Ты хочешь вернуться?
– Нет. – кажется я только что соврала сама себе. Какая-то часть меня, все же хотела обратно в Сальторию.
– А ты знаешь, как туда можно вернуться? – словно поняв, что я соврала, спросил меня Дамиан.
– Примерно. Я знаю, что если откроется проход в мой мир где-то поблизости, то я точно его почувствую.
– Понятно. Кажется, я знаю, что мы сегодня будем делать.
– И что же?
– Я хотел бы наконец дочитать дневник Терии. Как думаешь получится? Там много осталось?
– Я не помню. Ну хорошо, давайте попробуем. Тогда я схожу за книгой, а вы пока устраивайтесь поудобнее.
Я поднялась наверх. Книга лежала на столе. Но мне не хотелось ее дочитывать. Ведь если я дочитаю, то у меня не будет причин, чтобы здесь остаться. Мне придется уйти. Да я знаю, что Дамиан совсем не будет против, если я останусь. Но я знаю, что мне нужно будет уйти. Но прочитать дневник все равно придется, ведь меня об этом попросила Терия. И Дамиан. Еще немного постояв в нерешительности, я все-таки взяла книгу и спустилась вниз. Дамиан видимо пока меня ждал, пустился в раздумья. Его лицо был немного печальным. О чем же он думает? Стоит ли мне подсмотреть его мысли? Нет, зачем же я об этом даже думаю? Надо отбросить эти глупые мысли.
Тихонечко, я подошла к Дамиану и села возле него.
– О, ты уже вернулась. Извини, я немного задумался.
– Ничего. Мне начинать?
– Да, пожалуйста.
«Сегодня я наткнулась в лесу на волчонка. Это был акербу. Его родителей убили люди. Должна ли я ему помочь? Я не знаю. Пока что я оставила его там, где и нашла. Если выживет до завтрашнего утра, то возможно я ему помогу.
Он немного напомнил мне себя – такой же одинокий и брошенный на произвол судьбы. Может мне просто убить его? Я не знаю, я ничего не знаю. Что мне с ним делать? Отвести к акербу? Но тогда он будет ненавидеть меня также как и все. Оставить у себя? Тогда его будут ненавидеть также как и меня.
Подумаю об этом завтра.»
Я замолчала, делая паузу, чтобы показать, что данная запись окончена.
– Забавно. – прокомментировал Дамиан, прочитанный мною отрывок.
– Что забавно?
– Я уверен, что она очень сильно за него переживала, хоть и не старалась подавать виду.
– Почему вы так уверены? – вообще-то я была полностью с ним согласна. Я чувствовала, что для Терии этот волчонок был особенным, но мне хотелось узнать мнение Дамиана.
– Она бы не стала о нем писать в дневнике, если бы не переживала о нем. Если бы ей было все равно, то она просто забыла о нем и все. Но она все же написала о нем.
– Да, вы правы. Читать дальше?
– Да. – ответил Дамиан. Я продолжила.
«Подумать об этом не получилось. Я не успела уснуть. Когда я легла в кровать, то неожиданно услышала, как кто-то скребется в дверь. Видимо он последовал по моему запаху. Сейчас он сидит в соседней комнате. Он ест, я приготовила ему немного еды. А теперь сижу и не знаю что делать. Почему он последовал за мной? Почему пришел ко мне? Неужели он не чувствует опасности исходящей от меня?
Надо его помыть и сшить одежду. Все-таки моя ему слишком большая.»
– Вот видишь, я же говорил. Она даже впустила его, накормила и по всей видимости, она решит его оставить.
– Откуда вы знаете?
– Я так чувствую. Она бы сделала именно так, я уверен. Можешь продолжать. Знаешь, получается почти как сериал. Сюжет начал понемногу развиваться и уже очень интересно, что же произойдет дальше. Читай. – мягко добавил Дамиан.
«Вот уже несколько дней Колин живет у меня. Я сшила ему одежду. Кажется, ему понравилась его новая одежда. Он часто грустит, но старается не подавать вид. Ему не нравится что я зову его Колин, ведь его имя Фелан. Но мне нравится, как он злится, когда я зову его Колин.
Теперь мне гораздо легче и труднее одновременно. С одной стороны я не чувствую себя так одиноко как раньше. А с другой стороны, я не знаю, что мне с ним делать. Как себя вести? Что мне ему говорить? Как ему помочь?
Я ему никак не могу помочь. А вот он мне очень сильно помогает одним своим присутствием. Я решила его оставить. Научу его всему, что знаю сама. Научу управляться со своей животной сущностью. Ему не повезло родиться очень сильным акербу. Его сущность может подавить его самого, если он не научиться справляться. Если он поддастся инстинктам, то начнет убивать. Я не хочу, чтобы он убивал.
Я сделаю все, что в моих силах. Он не будет убивать.»
Я замолчала и перевела взгляд на Дамиана. Он улыбался.
– Почему вы улыбаетесь?
– Просто Терия была такой глупой. С чего она вообще решила, что он будет убивать? Акербу ведь не убивают никого, ну за исключением, когда на них нападают. Странная она такая. Она просто не хотела его отпускать.
– Ей было одиноко. Ее можно понять. На ее месте, я бы тоже придумала много причин, только бы вновь не оставаться одной. Я продолжу. – Дамиан кивнул мне в ответ.
«Почему я вообще подумала, что он будет убивать? Ведь он же совсем не такой как я. Да, он акербу. Да, ему сложно будет научиться управлять своей сущностью. Но ведь все акербу через это проходили. В этом нет ничего ужасающе страшного. И почему я вдруг решила, что он начнет убивать?
Просто я хотела увидеть в нем себя. Я хотела, чтобы он был таким как я. Я хотела исправить свои ошибки. Но он совсем не такой. Его не надо исправлять. Он вполне обычный и нормальный. Он очень хороший и добрый. Он еще маленький, но уже пытается проявлять заботу ко мне. Надеюсь, я его не испорчу.»
Тут уже невольно улыбнулась я. Как он ее чувствует. Он действительно ее предназначенный. Он ее так понимает, хотя они были не так долго вместе. Я посмотрела на Дамиана, он тоже посмотрел на меня и улыбнулся. Потом кивнул мне в знак того, чтобы я продолжила читать.
«С тех пор как появился Колин, я все больше ощущаю себя нужной. Иногда мне даже хочется жить. Он напоминает мне брата. Хотя я плохо его помню.
Колин очень смышленый. Он уже многому научился за тот год, что живет у меня. Он перестал злиться, когда я зову его Колином. Он уже меньше грустит и больше улыбается. И несмотря на то что я постоянно его ругаю и угрожаю убить его когда-нибудь, когда он меня совсем уже достанет, он все равно мне не верит и продолжает проказничать. А я ничего не могу поделать. Мне нравится, что он проказничает. Мне нравится, что он доверяет мне. Но мне не нравится то, что мне все это нравится. Мне нельзя привязываться. Но я ничего не могу поделать. Мне хочется быть нужной.
Может быть, когда он станет чуть старше и сможет справиться со всем без меня, может быть тогда… Возможно тогда я выставлю его вон. Я заставлю его уйти. Я смогу.»
– Она к нему сильно привязалась. Это очень тяжело, заставить уйти кого-то и снова остаться одной. Неужели она и правда сможет это сделать? Я бы не смог.
«Я не смогу. Я не могу. Я действительно привязалась к нему. Слишком сильно.»
– Это была ее следующая запись. Просто я решила ее прочитать, тем более она такая коротенькая. Вы снова оказались правы. – Дамиан лишь кивнул мне в ответ, и я продолжила.
«Я смогла. Я должна была так поступить. Я знаю, что сделала слишком больно, сказав те слова. Но я должна была. Так будет лучше и мне и ему. Почему же мне все равно больно? Почему мне так плохо? В первый раз за мою жизнь хочется попросить прощения за то, что я сказала и сделала. Что мне делать? Неужели эта боль когда-нибудь пройдет?»
– Я продолжу. – Дамиан промолчал мне в ответ.
«Я поняла, что совершила ужасную ошибку. Я не должна привязываться, я не должна любить и доверять другим. Лучше я буду жестокой. Так будет лучше для всех. Пусть лучше все меня ненавидят.»
– Именно поэтому она и не хотела, чтобы я остался или чтобы появлялся в ее жизни. Она боялась привязаться, ведь потом очень больно отпускать. А когда уже проходил через подобное, то это гораздо больнее. Извини, продолжай.
«Все вокруг такие счастливые.
