Вихрь иллюзий

Я стал зависим от бутылки, слаб, и ничем не могу вам больше помогать. Я люблю вас обоих больше жизни, но вынужден уйти от вас навсегда. Если что-то случиться с Милой, я не выдержу этого. Я уже начал сходить с ума.

Мария! Я люблю тебя и буду любить всегда, лучше женщины, чем ты – нет на этом свете. Я благодарен тебе за всё: за заботу, ласку, любовь, а особенно – за дочь.

Будьте счастливы!

Ваш Анатолий».

Мила плакала. Теперь она поняла, как любит отца на самом деле, поняла, как она была не права, поняла, что теперь даже рада, что внешне похожа на него.

– Дочка, – начала Мария, – скоро рассвет, мне надо прощаться с тобой. Прости меня за всё, я не знаю, нужно ли было тебе всё это рассказывать. В общем, знай, что мы тебя с папой всегда будем любить, хорошо?

– Мам, прощать мне тебя не за что, а рассказ я всё-таки рано или поздно должна была услышать… А папа тоже умер? И знает ли обо всём этом бабушка?

– Нет, Нина не знает. А папа твой жив, правда он очень болеет и много пьёт.

Наступила небольшая пауза, после чего Мария продолжила:

– Мила, спасибо тебе за подарок. Ты уже взрослая, и я боюсь мы больше не увидимся… Всё, что я могла тебе сказать, я уже сказала, теперь ты знаешь правду о своём отце и о… себе.

– Что ты хочешь этим сказать? Ты больше не будешь приходить в мои сны? – испуганно спросила Мила.

– Нет, больше не буду. Знай, что тебя люблю, – Мария поцеловала дочку в лоб и исчезла.

– Мама! Мама! Нет, не уходи!!! Вернись!!! – кричала Мила во сне. А затем совсем тихо прошептала:

– Я тебя тоже очень люблю, мамочка…

Глава 4

Мила проснулась со слезами на глазах. Сразу же вскочив с кровати, она увидела Нину:

– Ну, и чего ты ни свет ни заря кричишь как резаная? Вон, только-только солнце встаёт, а ты тут людей будишь, и не стыдно тебе? – ворчливо и строго говорила бабулька.

– Нет, не стыдно.

– Что??? – удивлению Нины не было предела. Всегда покорная внучка вдруг решила с ней спорить.

– Людмила, – бабушка впервые за долгие годы назвала её Людмилой, – да… да как ты смеешь?!

– Смею, бабушка, смею, – сказала Мила и вышла из комнаты.

Нина не знала даже что подумать. Противоречивость её внучки просто не укладывалась в голове: «Да нет, мне, наверное, приснилось. Ну, как это: Людочка со мной спорит? Действительно, ну не может такого быть!!! Конечно, приснилось!», – так рассуждала сама с собой Нина.

Тем временем Мила переоделась в её ежедневную одежду и вышла на улицу. Лукас радостно завилял хвостом. Но Мила даже не обратила на него внимания. Пёс недоумённо посмотрел вслед хозяйки: такого ещё не было.

Мила же решила пойти к речке и всё обдумать. Столько информации за ночь… Правда ли всё это? Мила была совсем растеряна. Она шла полупустыми улицами, никого и ничего не замечая, даже когда с ней поздоровался соседский мальчишка, Мила не обернулась, она просто не слышала его, и не могла услышать.

Ей надо было всё хорошо обмозговать. Она вышла за город, и дальше, к реке. Река быстро бежала, были слышны брызги воды. Она села на большом камне, под деревом. Её зелёные глаза лихорадочно бегали туда-сюда, не зная, на чём же остановить свой взгляд. Мысли лезли в её голову сами собой: «Так что же это получается? Ещё пять лет и…и я умру? Нет… нет… Не может быть… Да та старуха действительно сумасшедшая! Чепуху какую-то наговорила! – слёзы текли по щекам Милы, она не знала чему верить. – Найду свою любовь и потеряю её? Нет, нет, глупости!». Мила страдала, сидя одна на том камне. Она так распереживалась, что потеряла сознание.

Когда она пришла в себя, было уже темно. На душе было очень спокойно, ничто в мире её больше не беспокоило. Она чувствовала в груди любовь к своим родителям и… веру. Она верила в то, что выживет, а если найдёт свою любовь, то обязательно удержит её, никогда не теряя. Она чувствовала необыкновенную силу в себе. Ей не хотелось никуда уходить, но вскоре она вспомнила, что дома её, наверняка, ждёт бабушка. Нужно идти.

Она пошла по темноте, зная каждый переулок. Вот и её дом. Странно: свет в окне, почему Нина ещё не спит? А вот и Лукас! Пёс начал громко лаять и сразу же подбежал к Миле.

– Лукас, милый, ну что ты, ну чего ты так лаешь? Всё, всё, мой хороший, я должна посмотреть, как там Нина.

Мила быстро открыла дверь и вошла в комнату бабушки.

– Людочка! Это ты? Ты пришла! Наконец-то! Я уж вся извелась! – Нина держала в руках платок, а лицо её было сильно заплаканным. Казалось, она даже хочет обнять внучку. Но радость быстро изменилась на гнев:

– Ах, ты ж негодяйка! Сбежала из дому! Что я должна думать? Что тебя украли? Что ты где-то упала затылком об камень и…всё?! Где ты была весь день??? Уже ночь на дворе! Ну чего ты молчишь? Ты что, дар речи потеряла?

Но Мила лишь молча стояла, уткнувшись взглядом в пол.

– Людочка, – снова ласково начала Нина, – ты не заболела? Ой, какая ты бледная! Да на тебе лица нет! Вот почему ты так утром со мной разговаривала: у тебя явно лихорадка! Ты бредила! А потом в этом бреду сбежала из дому, всё ясно. Так, – голос Нины стал твёрдым и решительным, – Ну-ка быстро тёплого молока с мёдом и марш в постель! Я тебя быстро вылечу!

– Бабушка, спасибо, но я не больна. Мне действительно с утра было немного не по себе, но сейчас мне уже лучше, я совсем здорова, правда, – Мила решила подать голос.

– А-а-а-а… Значит, притворяешься, да? Поиздеваться над родной бабушкой решила? Я то думаю, что она смертельно больна, а она при этом стоит и не дрогнет! Так! Быстро в постель, а завтра поговорим! Ох, как поговорим!

Мила покорно пошла в комнату и, переодевшись, легла в постель. Как ни странно, но она мигом заснула. И ни один в мире человек не знал, что творилось у неё в голове, это была тайна, которую не сможет открыть ни один мудрец. А внешне она просто мирно спала.

Глава 5

Прошло три года. Миле было уже шестнадцать. Она стала более женственной, её формы окончательно развились, но красота её не уменьшилась, а лишь увеличилась. Многие парни города стали за ней наблюдать, а некоторые даже делали попытки поухаживать за ней. Но Мила не любила этого. Ей всё это не нравилось, даже раздражало. Когда же на улице ей делали комплименты, то вместо то, чтобы поблагодарить или хотя бы улыбнуться, Мила бежала прочь. Она отталкивала многих, даже тех, кто был богаче её. Милу обсуждали многие девицы, пускали сплетни о её тайных похождениях ночью к парням, а всё потому, что не понимали, как можно отказывать богачам, ведь не принцесса же она в конце концов! А Миле было всё равно. Сплетни любого рода, даже о ней самой, не интересовали её. Она действительно изменилась.

Мила стала более решительной и редко улыбалась. Отношения с Ниной стали ещё более накалёнными, поэтому, когда умер её единственный друг – пёс Лукас – Мила получила серьёзную психологическую травму. А главное, её мать больше никогда не снилась ей, никогда. Как не умоляла она её появиться. Она перестала делать матери подарки, перестала вышивать, рисовать и даже петь. Её прекрасного голоса теперь не было слышно даже по праздникам. Новый Год же Мила вовсе возненавидела. Теперь она хотела лишь одного: найти отца. Но как это можно было сделать, она не представляла.

Одинаковые дни проходили один за другим, ничего не менялось. Но вот однажды осенью, когда Миле уже исполнилось семнадцать, Нина серьезно заболела. Поначалу Мила сама ухаживала за бабушкой, но болезнь не уходила, к тому же не понятно было, что это за болезнь вообще. Тогда они решили вызвать врача. Врач осмотрел Нину и сказал, что ей нужно просто поменять климат, что это за болезнь, он так и не сказал, но Мила была удивлена этим предложением, так как думала, что старым людям вообще не желательно менять климат. Но Нина, полностью отдавшись врачу, решила за обеих, что они переезжают поближе к морю, а может и совсем близко, недалеко от берега. Милу она и слушать не стала.

Мила же была в растерянности. Покинуть её родной город, где она знает каждую собаку, каждый балкон и каждого жителя в лицо? Уехать далеко от своего родного дома, где проходило её, пусть не совсем счастливое, но всё же, детство? Но приказ был отдан и Мила, со слезами на глазах, начала собирать вещи, которых то, не особенно и много было. Дом выставили на продажу на условии, что как только его кто-нибудь купит, они сразу уедут. Но Мила времени не теряла.

Она решила первым делом пойти на могилку к матери и попрощаться. Если она переезжает, то неизвестно когда, да и сможет ли вообще, она прийти сюда. Она горько плакала и что-то рассказывала, а затем пошла к могилке своего единственного друга. Его могила была под ивой возле реки. Мила уже не плакала, а лишь улыбалась, вспоминая моменты, проведённые с Лукасом. Теперь, казалось, её тут ничего не держит, и она – свободна.

Через неделю дом был продан, и Нина с Милой уехали к морю. Цены там, разумеется, были выше, поэтому они смогли приобрести лишь небольшую хижину с одной комнатой, зато она была у самого моря. Она была настолько близкой, что иногда казалось, будто волны вот-вот заглянут в дом.

Мила никогда не думала, что море так прекрасно. Она слышала много историй о нём, но никогда не видела своими глазами. Оно было живое, имело собственный характер и настроение. Оно играло с ветром и чайками, плескалось и пыталось дотянуться до золотого песка на берегу. Каждый раз оно протягивало к берегу свои руки, но тот же час отступало, и снова, не теряя надежды и упорства, тянулось к нему. Мила любовалась им все ночи напролёт, а особенно ей нравилось смотреть на заход солнца тут, на берегу, возле моря. Море сразу отливало алыми и пурпурными красками, а солнце, медленно опускаясь вниз, ныряло в море на всю ночь, до утра. Море как бы поглощало его, но к утру, вдосталь наигравшись с ним, снова отпускало в небо. Тогда Мила ещё не знала, что море бывает не только ласковым и прекрасным, но и жестоким, опасным.

Она снова начала радоваться жизни, улыбка опять появлялась на её лице, казалось, она превращается в ту тринадцатилетнюю девчушку, но нет, её внешность давно не была детской, а характер всё же остался решительным, перенесённые стрессы не ушли, не оставив следа. Хотя Мила начала петь.

Радовало и то, что Нине стало легче. Видимо, морской воздух действительно благотворно повлиял на неё. Она даже перестала быть такой сварливой, и они стали меньше ругаться. Так прошло полгода.

«Ещё три месяца и мне будет восемнадцать. И что тогда? Да нет, какая я всё-таки глупая: столько лет прошло, а я всё ещё верю в эту чепуху. Да всё у меня будет хорошо, конечно будет. Мало ли что в бреду показалось безумной старухе? А, может, тот сон с матерью тоже был всего лишь галлюцинацией, выдумкой? Может, я действительно тогда заболела, и из-за лихорадки мне чудилось непонятно что? А может, и вовсе мать никогда не приходила ко мне во сне, а всё это – лишь детская фантазия? Может это из-за того, что я рано потеряла родителей?». Миле приходили в голову всё новые и новые идеи. Но к утру она уснула и вроде бы успокоилась. Жизнь пошла дальше своей чередой, всё оставалось по-прежнему.

Глава 6

Мила приняла решение искать отца своими силами, зная лишь его имя и фамилию. И, хотя вероятность того, что отец находился в том же городе, была ничтожной, но всё же она не имела права её упустить.

Тем утром она вышла в город с твёрдым решением расспросить старых людей об отце. Старые люди, особенно старушки, всегда рассказывают друг другу всё, что видели или слышали, возможно, они слышали хоть что-нибудь и об Анатолии Полянском. Она начала с центральной улицы, расспрашивая всех, кого видела на своём пути. Но никто о нём даже не слыхал. Мила обошла все переулки и улички, даже места, где спят бездомные, но – безрезультатно. Уже возвращаясь назад к хижине, она остановилась у витрины одного из магазинов. Это был магазин игрушек. Милу привлекла одна кукла, сделанная из дерева и сверху выкрашенная краской. Именно такую куклу когда-то подарил ей отец. Он сделал её своими руками. Мила стояла у витрины и улыбалась. Она решила зайти и посмотреть на куклу поближе. Колокольчик звонко зазвенел, и дверь открылась. Но никого в магазине не было, даже продавца. Кукла была в точности такой же, какой была её кукла. Казалось, её вытесали те же руки, руки её отца. Лишь краски были не такие яркие, преобладали тёмные оттенки. Вдруг за спиной у Милы послышался мужской голос: