Билет на Фа́туру

Но не всем было дело до отдыха. Миша даже не присел, сразу отправился на поиски материала для двери, которую решил смастерить, чтобы нежданные гости не заглянули к нам на огонёк. Саша присоединился к нему позже из-за просьбы Ани.

– Мне тут Алёна предложила попробовать отключить свою, – она показала в воздухе кавычки, – способность.

– Это было бы здорово. Давай попробуем, – Саша прикоснулся ко мне и кивнул Ане.

Она закрыла глаза и вся сморщилась от усилий. Был бы с нами Миша, он бы точно засмеялся.

– Ну что? – с надеждой в голосе и глазах спросила Аня через какое-то время.

Саша отрицательно покачал головой.

– Чёрт!

– Не ругайся, не всё же сразу.

– Да конечно, а если я просто по-другому не могу?

– Ты этого не узнаешь, если не будешь пробовать.

Саша встал.

– Помогу Мише, скоро стемнеет.

И мы с Аней остались вдвоём. Мужчин долго не было. Они вернулись, когда последнее солнце почти справлялось с землёй.

Миша с Сашей успели соорудить прекрасную дверь, поохотиться и найти, я не представляю, где, просто громадный лист, чтобы закрыть отверстие сверху пещеры.

Ужин получился очень вкусным: у пойманной птицы мясо мягкое и сочное.

С заходом солнц значительно похолодало, но мы не торопились в пещеру. Я легла на землю и наслаждалась звёздным небом. В ту ночь я видела больше десятка падающих звёзд. Лёжа около потрескивавшего костра, я чуть не уснула. Аня, заметив это, предложила пойти в пещеру. Мы ушли, оставив мужчин одних.

Пол в пещере ещё неудобнее земли. Я, конечно, подложила под голову листья, заботливо принесённые Мишей и Сашей, но это несильно помогло.

– Я мечтаю помыться, вот серьёзно, – сказала Аня, лёжа рядом, – и срочно нужно переодеться. Надеюсь, на втором корабле много девушек с моим размером.

– Ты не знаешь никого из второй экспедиции? – удивилась я.

– Знаю только одну девушку, Алису, и у неё вроде как раз мой размер. Ты тоже с ней общалась перед вылетом, это было обязательной процедурой. А остальных даже по именам не знаю, но это не страшно, скоро познакомимся.

Она немного помолчала и продолжила:

– Ха! Как же они испугаются и удивятся, когда с ними начнёт твориться то же, что с нами. Это мы по непонятным причинам адекватно к этому отнеслись, хотя какое адекватно, по-моему, видеть внутренности, напаивать прикосновением или поджигать взглядом – полная противоположность адекватности, так что ей тут и не пахнет. Короче говоря, хочу посмотреть на лица этих несчастных, уверена, про зверей они тоже не в курсе. Надо будет…

У Ани такой приятный, мелодичный голос, он подействовал на меня как колыбельная. Глаза больше не слушались, начали закрываться, я перестала слышать её.

Несмотря на усталость, спала я сегодня странно. Окружающего мира не слышала, открыть глаза не получалось, но думать могла. Мысли были не совсем внятные и развивались сами собой. Это как осознанный сон. Я думала о том, почему именно меня пригласили полететь сюда. Судя по рассказам остальных, они одни из лучших в своём деле. Получается, я тоже была не хуже. Впервые задумалась о своём возрасте.

Как-то ненормально не помнить, сколько тебе лет. Аня сказала, что два года из своей жизни я проспала, при этом совсем не постарев. Это же можно уснуть и проснуться через сто лет. Используют ли такие технологии на людях? Какой-то сомнительный способ продлить жизнь. Другое дело интерес – а как оно будет потом? Или если ты смертельно болен. Засыпаешь с надеждой, что найдут способ вылечить твою болезнь – терять-то нечего. Сколько вопросов, главное, не забыть и завтра же всё разузнать.

После пробуждения мне опять понадобилось время, чтобы сообразить, где я нахожусь. В пещере темно, но из-под листа уже сочится свет. Я встала слишком резко – голова закружилась, пришлось немного постоять, чтобы прийти в себя. Выйдя из пещеры, потирая не привыкшие к яркому свету глаза, увидела Сашу. Он полностью погрузился в свои мысли и не заметил, как я села рядом.

– Саша, – тихо позвала я.

– Доброе утро, – его голос непривычно тихий и расстроенный.

– Что-то случилось?

– Я больше не могу лечить Аню даже во сне.

– Ты спал? – я посмотрела на его уставшее лицо.

– Немного, но не переживай, этого достаточно.

Саша показался мне каким-то слишком расстроенным, я его таким ещё не видела. Обычно он не уступает Ане в жизнерадостности, его мысли всегда хорошие и вера только в лучшее. Я хотела сказать, что, кажется, дело не только в Ане, но сзади кто-то подкрался.

– Вы чего такие серьёзные? – спросил Миша.

– Не стал рассказывать тебе ночью, но я больше не могу лечить Аню.

– Чёрт, – он сел.

Повисло долгое молчание, я переключилась на природу. Сегодня на небе много розово-белых облаков. Одно солнце уже вовсю сияло, дожидаясь друга. Фиолетовую траву, покрывавшую поле перед нами, окутало туманом. Птички играли в нём, щебеча и перелетая с место на место.

Тишина, нарушаемая лишь пением птиц, продолжалась, пока не проснулась Аня.

– Доброго всем утра, – она посмотрела на нас, – или не доброго?

Саша рассказал то же, что и нам.

– Замечательно, – она села рядом.

– Это ещё ничего не значит. Давай я посмотрю, что с твоей ногой. Болит так же или сильнее?

– Да вроде бы меньше. Но я же не хожу почти.

Саша размотал ногу: колено выглядело немного лучше. Опухоль спала, но большой синяк остался, к красному цвету добавился фиолетовый.

– Ранка немного загноилась, но кровь дольше не скапливалась. Надо сходить промыть рану и это… – Саша кивнул на оторванную штанину, служившую вместо бинта.

– Давайте сначала поедим. За двадцать минут ничего же не произойдёт? Я есть хочу.

– Хорошо, – кивнул Саша.

Миша разогрел остатки вчерашнего ужина.

– Хочу чая, – сказала Аня, – и в душ, а лучше в горячую ванну.

– Я бы с тобой тоже не отказался, – улыбнулся Миша.