Изображая зло. Книга первая

– Мой пророк! – прошептал Грэхем, пытаясь приласкать девушку. – Мой маленький ангел, ты лучший подарок, какой я когда-либо получал! Это ведь приятно, скажи? Приятно, когда люди валяются у тебя в ногах? Я сделаю больше! Я отдам в твоё распоряжение всё человечество! Ах, какая начнётся вакханалия, какой будет праздник крови! Жду-не дождусь этого священного дня! Нашего дня! – Рейналф наклонился к неподвижной Меропе. – Мы увидим танцующего в пламени Мефистофеля и взывающего к небесам Фауста! Это будет грандиозно!

Сумасшедший взгляд бегал по бесстрастному лицу Меропы в поисках ответа, но она не реагировала. Рейналф, жадный до своей игрушки, потянулся к губам, как внезапно раздался хруст. Хватило одного движения, чтобы сломать мужчине мизинец и заставить передумать насчёт глупостей. Рейналф вскрикнул от резкой боли и отшатнулся. Меропа с тупым равнодушием наблюдала, как он стонет и сжимает повреждённый палец.

– Зачем ты это сделала? – заорал он. – Зачем ты всё портишь?

– Сколько бесполезных эмоций, – прозвучало в ответ.

– Мы союзники, забыла? Это я дал тебе свободу!

– Ты заблуждаешься.

– Мама, поиграй со мной!

– Уходи.

– Мама, пожалуйста!

– Ты не слышал меня? Убирайся в свою комнату и сиди там!

– Мама, почему ты сердишься?

Безразличие в голубых глазах.

– Я не сержусь.

– Ты меня не любишь?

Молчание.

– Иди в комнату.

Сколько холода в голосе!

– Мама, ты плачешь?

– Тебя это не касается.

Ему показалось.

– Мама, чем я могу помочь тебе? Я всё для тебя сделаю!

– Уходи.

Рейналф сам не знал, как всплыло это древнее воспоминание.

Каждый раз, когда он пытался сблизиться с теми, кого любил, получал боль. Он никому не был нужен. И так продолжалось долгие годы. Меропа смотрела на него точно так же, как мать. Этот взгляд без конца твердил: «Лучше бы ты вообще не рождался». Презрительно. Холодно. Осмысленно. Она нашла его слабое место. Заставила краснеть и дрожать, словно нашкодившего школьника перед угрозой наказания.

Рейналф хотел бы вспомнить жаркие объятия Сары и раболепие Винсента, это могло бы вытеснить неприятные ощущения из детства, однако оторваться от тёмных глаз Меропы не удавалось. Она заполнила его всего, окрутила цепями и давила, давила, давила… Слишком сильный гипноз, слишком мощная энергетика.

«Мама… Мамочка…».

Рейналф слышал собственный плач. Терзался обидами прошлого, хлеставшими не хуже пощёчин. И сам не заметил, как опустился на колени перед девушкой. Не заметил, как подполз к её худым ногам и неумело, но покорно поцеловал прохладную руку.

– Надо же, – Меропа с удивлением лицезрела крах своего господина. – Получилось.

Два дня спустя Александр заскочил в местный паб позавтракать и выпить бодрящего кофе, действия которого хватило бы на пару часов непрерывной работы мозга, затем пришлось бы принять ещё порцию. Скотланд-Ярд не любил долго ждать. Шумиха вокруг убийства мэра не утихала. Лондон гремел и негодовал, требуя правды.

Официант устремился выполнять заказ, пока Кроули усаживался за столик возле огромного аквариума. Неожиданно детективу подсунули утреннюю газету. Взгляд Александра невольно зацепился за фотографию Меропы Эджворт на первой полосе.

– Наш пророк обретает всё большую популярность, – он развернулся на стуле и натолкнулся на женщину в чёрном пальто.

Виктория села напротив и дала знак подоспевшему официанту принести кофе.

– Два дня, а от вас ни слуху, ни духу, – несколько обиженно ответила она. – Если гора не идёт к Магомеду, Магомед идёт к горе.

– Я работаю.

– Работаете над делом Чарльза Уидмора и не докладываете мне?

– Докладывать? – Кроули поморщился. – С какой стати? Это дело государственной важности.

– Полагаю, когда взорвётся город, это перестанет быть делом государственным, а станет делом каждого.

– Не беспокойтесь, фрау Морреаф. Лондон простоит ещё тысячу лет.

– Вашими бы устами да мёд пить, – оскалилась Виктория. – Но, боюсь, этот теракт будет не единственным.

Официант подбежал с подносом, поставил две чашки на столик посетителям и скрылся.

– Я не хочу откровенничать с человеком, который не планирует говорить правду, – отрезал Александр, деловито закинув ногу на ногу. – Вы получили приглашение в первый ряд на просмотр интересного фильма о том, как десятки людей будут жертвами мощного взрыва, но ничего не сказали.

– Я не знала о взрыве.

– Не оправдывайтесь. На вечере Гаранса вы повстречались с лордом Грэхемом, упустили из виду Уидмора и сломали шею мисс Рой, после чего в попытке замести следы сожгли всё здание с помощью своего дружка Каро.

– Поражаюсь вашей осведомлённости, – Виктория поднесла чашку к губам. – Но это не объясняет, откуда я знала об их планах.

– Их? Почему вы говорите о враге во множественном числе?

– Может, потому что я иду против организации?

– И снова вы лжёте, – взгляд детектива источал презрение. – Привыкли считать себя особенной, но это не делает вам чести! Я с превеликим удовольствием выпустил бы сейчас в вашу голову всю обойму, только боюсь замарать репутацию…

– Люблю смотреть, как жажда крови обращает лёд в пламень. Раз уж мысли о моём убийстве вызывают в вас такую страсть, надо будет подкинуть пару идей. Мне нравится, когда в вашем сердце горит огонь, это бывает так редко…

– Прекратите нести всякую чушь! – глаза Кроули расширились от гнева. – Вам просто нечем меня подкупить, вот и всё! Я никогда не стану вашей комнатной собачкой наподобие Картрайта или Айронса, и вас это задевает. Я не действую по указке, и мне не нужен хозяин.

– А кто же вам нужен? Интересный соперник, с которым не заскучаешь, уникальный союзник, могущественный раб?