Который кот подряд

– Многие на вашем месте отдали бы всё, чтобы заполучить эту книжицу. – Старик трескуче засмеялся. – А я отдаю её вам, потому что вы хороший человек, ну и время пришло, сто лет как-никак. Больше нельзя ждать. Прочитайте обязательно. – Дед сунул Даше в руки потрёпанные листы бумаги, скреплённые суровой ниткой.

– Спасибо. – Даша убрала листы в сумку-переноску. – Я обязательно прочитаю.

– Никому не отдавайте!

Затявкала собака. Соседка вышла на прогулку с Муму.

– О, Николай, с утра выпил – весь день свободен? – поприветствовала она деда.

Даше стало неловко.

Дед нахмурился, но ничего не ответил.

– Барышня, если не возражаете, я бы наведался к вам завтра, прочтёте за вечер, и тогда вам понадобятся мои разъяснения.

– Конечно, приходите.

Старик кивнул и, переложив палку в правую руку, зашагал прочь, осторожно примериваясь, прежде чем наступить, поднимая ноги, словно цапля.

Даша смотрела ему вслед.

– Ну и что от тебя хотел этот сумасшедший? – спросила Света, как только дед скрылся за соседней калиткой.

– Дал какую-то брошюру по истории почитать.

– Опять за своё! Слушай его больше. Зальёт с утра глаза и ходит.

– Он показался мне вполне приличным дедушкой.

Света хмыкнула.

– Приличный дедушка? Скажешь тоже! Из ума выжил твой приличный дедушка. Две недели назад весь посёлок на уши поднял. Пьяный из магазина шёл, челюсть вставную потерял. Плакался ходил, что не может найти. Мы с Юлькой пожалели его, собрали команду волонтёров, несколько раз все канавы вдоль дороги от магазина прочесали. С граблями, лопатами, по уши в грязи. А Юлька, между прочим, беременная. Нашли челюсть. А он нет чтобы спасибо сказать, на следующий день приносит мне её в салфетке. Не моя, говорит, челюсть. И на стол её бряк. Я, говорит, свою в холодильнике нашёл. Случайно туда положил. Есть у человека совесть? И что, скажи на милость, мне с этой челюстью делать?

– Что?

– Похоронила со всеми почестями. Мало ли? А если тебе нечего читать, приходи к нам, у Родика целая библиотека. Заходи прямо сейчас.

– Но у меня кот.

Даша приподняла руку с сумкой.

– Ах, вы же были на приёме у доктора Филиппа. Тем более ты должна всё мне рассказать.

– Через час, хорошо? – нехотя согласилась Даша: как-никак соседи – нужно ладить.

* * *

– Ты нарасхват у этих книгочеев, – проворчал кот, как только они переступили порог дома.

Даша расстегнула сумку. Кот вышел из переноски. На вид вполне здоровый. Не чихал, и глаза не слезились.

– Ты отпустишь меня в гости? – спросила Даша.

– Иди, раз обещала. Только поесть оставь и за валерианой сходи. У меня нервы не в порядке после этого доктора.

Василий взгромоздился на диван и свернулся в клубок.

– Лично я буду спать, – мурлыкнул он.

Добежав до аптеки, Даша не обнаружила в сумке рецепт и пришлось купить одну валериану.

* * *

Даша позвонила в домофон. У крыльца залился лаем Муму. Соседка в шёлковом халате с розовым тюрбаном на голове распахнула дверь.

– Добро пожаловать в нашу скромную обитель! – произнесла она, впуская Дашу в дом. Муму прошмыгнул первым и оглушительно залаял. Света наклонилась, чтобы взять пса на руки, отчего тюрбан размотался, и полотенце шмякнулось на пол. Она подняла полотенце и прижала к себе Муму.

– Располагайся, а я пойду переоденусь!

Даша осталась одна. Она подошла к широкому в пол окну и выглянула во двор. Отсюда хорошо просматривались участок и дорожка, ведущая к её коттеджу. Сам дом прятался за кустами сирени. Гостиная была довольно уютной. Даша обошла круглый тяжёлый стол, провела пальцем по молочно-сливочной спинке кожаного дивана и остановилась у стены, сплошь завешанной довольно странными на неискушённый взгляд картинами. Она плохо разбиралась в живописи, но уважала людей, которые могли часами философствовать возле полотна с тремя невыразительными пятнышками. Ей самой нравились простые и понятные вещи.

Картины были одна другой краше. По кругу от овсяного печенья в верхней части полотна расходились полосы бурого цвета, кое-где натыкаясь на жёлтые точки. Картина называлась «Колхозница». Полотно, расчерченное сине-красными полосами, именовалось «Эмиграция». Зелёный луг и пасущиеся на нём унылые существа, отдалённо напоминающие коров, носили название «Голос Америки». Корова, стоящая ближе всех, не отводила от Даши грустного треугольного взгляда. Все полотна были написаны одним и тем же художником. «Плотников» – разобрала девушка завитки букв.

Даша обошла стол и принялась изучать картины на противоположной стене. Но никак не могла сосредоточиться, спиной чувствуя взгляд унылой коровы.

В гостиной появилась Света, за ней бежал Муму.

– Это Родик занимается, хочет галерею открыть. Тебе нравится?

Даша неуверенно кивнула.

– А вот я в этом ничего не понимаю. Муж нашёл жутко талантливого и загадочного художника.

– Почему загадочного?

– Прячет он его, вот почему. Тем, кто платит, обязательно историю подавай, лучше трагическую, но можно и загадочную. Вот Родик художника и превратил в затворника, держит в секрете, где тот обитает.

– Неужели кто-то покупает такие картины? – вырвалось у Даши.

– А то! Художником заинтересовались после того, как Родик отвёз к нему нескольких иностранных журналистов с завязанными глазами, по полям, по лугам. Жуть! Рассказал, что Плотников якобы политический, его избили, он потерял память, скитался по свету, ночевал где придётся, пока не встретился со своим спасителем, Родиком то есть. На самом деле при первой встрече Родик чуть сам его не поколотил. Этот живописец мочился на колесо нашего джипа. Слава богу, бомж вовремя вспомнил, что он художник, и предложил Родику нарисовать портрет как бы в качестве извинения. Муж согласился. Бомж тут же на пыльном капоте что-то там пальцем изобразил. Родик посмотрел – и впрямь талант. Поселил художника подальше от цивилизации, где-то в лесу. Даже я не знаю где. Уже продал пару его картин за огромные деньги. Жаль, медленно рисует, полгода этих коров рисовал, теперь вот галерею откроем, будет куда покупателей приглашать.

– Как же этот Плотников вспомнил, что он художник, если у него потеря памяти?

– Свирепого Родика увидел и вспомнил. Шучу. Я же говорю – это легенда, что он память потерял. А на самом деле пропил всё и бомжевал. Только ты не говори никому. Это секрет.

Над головой что-то зажужжало. Муму сорвался с места и с бешеным лаем бросился вверх по деревянной лестнице.

– Ах ты, боже мой, глупая собака, куда ты? Попадёт сейчас нам! – воскликнула Света.