Юлька 2.0

Юлька почувствовала, как нежные коготки дрожи пробежали по телу.

– Я подумаю, – сделала она пару шагов в сторону.

Женя поймал её за руку. Они оба с полминуты молчали.

– Ладошка совсем замёрзла. Ну его этот трамвай, пошли, походим, а то не хватало, чтобы ты снова заболела.

Он потянул её за руку. Юлька поддалась. Ей было приятно ощущать тепло от мужской ладони, но она чувствовала, что пора бы ему уже её и отпустить. Однако Женя продолжал крепко держать её ладонь.

– Смотри там, такси. Давай по городу покатаемся, – предложил он.

Юлька кивнула. Девушка спрятала руки в карманы, когда уселась в машину. Но в какой-то момент она их вытащила, опёршись на сидение и через мгновение, левая ладонь снова почувствовала знакомое тепло. Юлька опустила взгляд и увидела, что Женя положил свою ладонь сверху. Она подняла глаза и встретилась с глазами Евгения. Очередная волна дрожи пробежала по телу. Губы сами приоткрылись. Женя приблизился. Но тут машина резко затормозила. Юлька пискнула от боли, ребро напомнило, что оно ещё в процессе заживания.

Таксист выругался и продолжил путь, сказав, что уже почти приехали.

– Куда приехали? – спросила Юлька у Жени.

– Сад Тюильри. Это парк рядом с Лувром, в нём много статуй, экспонатов всяких это копии из Версаля. Я подумал, что ты не откажешься там прогуляться.

Юлька кивнула. Они вышли из такси.

– Уже поздно, всё не обойдём. Давай только по этой аллее, – повернул направо Женя.

Он разглядывал статуи весьма внимательно, и Юлька с удивлением обнаружила как этот, казалось бы, технарь по натуре подмечает художественные тонкости. Тут она заметила, как по аллее навстречу к ним шла мадмуазель с собакой на поводке. Женя снова переместился к очередной статуе, разглядывая её со всех сторон. Юлька остановилась.

«Бабушка, что происходит?».

«Это я у тебя хочу спросить. Ты что о своём Дане забыла?».

«Ни о ком я не забыла. Я тебе другое хочу показать. Это же явка».

«Хм, а ты права, смотри, как он в сторону девчонки между статуями запрыгал. Ой, надо же к пёсику присел. Жаль лицо не видно. Но я уверена, что этот парень что-то там рассказывает. Что стоишь, пойдём, посмотрим?».

«Не хочу обламывать. Я же знаю, как это сложно, чтобы явка прошла по всем правилам. А он интересный объект. Теперь я буду с ним осторожнее. И с кулоном просканирую. Он ведь не меня выгуливал, а на свидание к этой мадмуазель сбежал. Романтикой всё овеял, играл так натурально» – в Юльке начала закипать досада.

«Я думаю, с романтикой он как раз-таки не играл» – подметила бабушка.

«Чувствую, Париж у меня останется в памяти как город откровений. Такого обширного инсайттайм я ещё не имела».

«Завтра домой. Забудешь снова обо всём на свете со своим Даней» – промурлыкала бабушка.

Альберт следил за Женей и Юлькой во время их прогулки по набережной Сены.

«Смотрите-ка, она пыталась выполнить задание, совсем чуть-чуть опоздали. Воронцов тоже молодец. Делает успехи. Девчонка смотрит на него с явным удивлением и очарованием».

Он не стал ехать за ними, когда молодые люди взяли такси, предполагая, что уже поздно, и они возвращаются в отель.

Глава 27

Перелёт домой дался тяжело. Ощущалась быстрая утомляемость, а вкупе с ещё незажившим ребром девушка еле передвигалась, когда наконец-то добралась домой. Даня суетился вокруг неё, словно нянька и разговаривал так же, как будто она была совсем крохой.

Ему понравился медвежонок Юльки.

– Я его себе заберу, он на зефир похож, – пошутил он.

Девушке нечего было возразить, а правду, о том, что это подарок коллеги по проекту, она говорить не стала.

Юлька сидела утомлённая на диване, слушая как, Даня вновь и вновь пересказывает, как сходил с ума, когда она пропала на три дня. Оказывается, он выяснил в отеле, что её госпитализировали, но те не говорили по какой причине.

– Не знала, что ты говоришь по-английски или по-французски, – удивилась Юлька.

– А я и не знаю других языков, это они притащили того, кто русский знает. Я был очень настойчив.

Девушка грустно улыбнулась, силясь представить, какой он поднял шум.

– Мне очень жаль, что я заставила тебя поволноваться. Даже не знаю, чтобы я делала на твоём месте.

Даня сел на ковёр перед Юлькой и положил голову ей на колени, обняв ноги девушки: – Мне было очень плохо. Ещё никогда я не чувствовал себя таким беспомощным.

Юлька гладила его по волосам. Она тоже скучала, поэтому взбалмошному красавчику наполненному секретами. Кулон весел на груди. Лицо Дани смотрело в другую сторону. Девушка быстро лизнула кулон.

«… как же мне стала дорога эта малышка, я ведь даже не догадывался, к чему приведёт задание отца… как нам теперь быть?…как сохранить то, что зарождается в моей душе, ведь всё может оборваться в одночасье…» – юлой вертелись мысли парня.

– Всё в жизни может однажды закончиться, – ляпнула вслух Юлька и тут же поняла, какую сделала ошибку.

Даня отстранился от неё и серьёзно посмотрел: – Ты о чём?

«Ври убедительно! Улыбнись! Поцелуй! Только не молчи!» – подсказывала бабушка.

Юлька протянула ладонь и коснулась его щеки.

– Там в больнице все постоянно стенали, что вот-вот умрут они или их родственники. Особенно тяжело было видеть пожилые пары или родителей с детьми. Ни кто не знал, в каком количестве семья покинет больничные стены. На это было тяжело смотреть. Морально давило. О себе я мало думала, хотя несколько раз и меня накрывало, что могу умереть, особенно в самом начале болезни. А вот сейчас ты рядом и я понимаю, что просто надо жить моментом, ведь однажды мы все будем на том свете. Дала нам Вселенная встретиться, спасибо за это. Может, подарит и время на счастье, а если нет, то мы пройдём тот отрезок пути, что нам уготован, так ярко, насколько сможем, – не отводя взгляда медленно, словно рассуждая, проговорила девушка.

«Ты отличная актриса! Я бы нашла тебе место в любой труппе!» – аплодировала бабушка.

«Я, правда, так думаю» – ответила Юлька.

– Я не замечал за тобой философский воззрений, – хмыкнул Даня.

– На краю гибели мир видится по-другому, – выдохнула она.

– Согласен, – буркнул Даня и встал на ноги, казалось, он что-то вспомнил.

Юлька, словно играясь, лизнула кулон и успела уловить край его мыслей: «… если пули пролетают совсем рядом вся жизнь не пробегает перед глазами, всё нутро кричит громко, что хочет жить… какой же всё-таки шаловливый язычок у моей Зефирки».

Девушка вспыхнула малиновым цветом и сняла кулон, затем попыталась снять кофту. Видя, как она морщится от боли, Даня помог стащить ей одежду.

– Как же теперь тебя обнять? – грустно вглядывался он на фигуру девушки, нежно водя руками по её бёдрам.