Система «Агрессия». План Аршала. Создатель страха

Мистер Доусон достал из кармана и положил перед слушателями крошечную черную коробочку.

– Что это? – с любопытством приподнял очки Стивен.

– Генератор ультранизких инфразвуковых частот. Очень мощный.

– Не может быть, – возразил инженер. – Это невозможно!

– Мы тоже так думали, – тяжело вздохнул мистер Доусон. – Пока эксперты-физики не разобрали его. Впрочем, поясню подробно.

Каждый человек, в том числе его мозг – это такой же набор атомов, как и все остальное во Вселенной. Атомы состоят из протонов, электронов и нейтронов. В мозге постоянно происходят сложные биохимические реакции, вследствие которых возникает разность потенциалов, приводящая к движению электронов: другими словами, в мозге циркулирует слабый электрический ток, в свою очередь, создающий электромагнитное поле. Таким образом, мозг человека излучает электромагнитные волны – это давно доказанный факт.

Эти сигналы, конечно, очень слабые, находятся в крайне низком диапазоне частот, постоянно меняются и зависят от состояния человека, в том числе от его эмоций. Учеными давно изучены частоты конкретных чувств: например, страх «вибрирует» в диапазоне 0,2–2,2 Гц, обида – 0,6–3,3 Гц, благодарность – 45 Гц и так далее. Все это и ранее наводило многих исследователей на идею управления людьми…

– Мы изучали излучения мозга в курсе прикладной физики, – прокомментировал Марк. – И даже знаем, что теоретически достаточно точно измерить частоту ощущения, которое требуется вызвать у человека, подстроить прибор на излучение именно такой частоты, и разместить его в непосредственной близости к субъекту. Под действием сигнала люди будут испытывать эмоцию, «предписанную» управляющим. И предпринимать соответствующие действия. Но лишь теоретически, поскольку пока наука не позволяет…

– К сожалению, уже позволяет. Полгода назад в научном центре, созданном и финансируемом «GGER», кто-то со скрупулезной точностью вычислил частоту, излучаемую мозгом при удовольствии от совершения покупок. И создал вот такой генератор, вырабатывающий идентичные волны. Когда открылся сайт «Buy everything», каждому сделавшему заказ вместе с покупкой доставили подарок – смарт-часы. В них и были встроены генераторы. Активировались они набором промокода для скидки на сайте. Ну, а что было дальше, вы видели – люди обезумели и принялись покупать все подряд под действием непрерывного круглосуточного сигнала…

– Но ведь создать генератор достаточной мощности и одновременно настолько малых размеров технически невозможно, – продолжил настаивать Стивен.

– Как объяснили мне физики, традиционными методами действительно невозможно. Но в этом использована низкотемпературная плазма.

– Микроплазма… – Стивен хмыкнул со смешанным выражением изумления и восхищения. – Просто и гениально. Мистер Доусон, вы не могли бы оставить мне генератор для изучения?

– Берите, ФБР изъяло достаточное количество. Сейчас нас волнуют не столько физические данные прибора, сколько его очевидная опасность…

– Если я правильно понимаю, – вступила в разговор Ким, – такой прибор по генерированию определенной частоты может быть лишь началом. Первый опыт – принуждение людей к покупкам для обогащения мистера Гейслера. Но ведь ничто не помешает ему создать генераторы и других подобных частот. И манипулировать вообще любыми эмоциями, а следовательно, и поступками.

– Вы попали прямо в точку, юная леди! – воскликнул мистер Доусон. – По предварительным данным разведки ФБР, сейчас в «GGER» разрабатывается генератор переменных ультранизких частот. А мистер Гейслер уже прощупывает возможность встраивания их в компьютеры, ноутбуки и смартфоны еще на этапе производства… Теперь вы представляете масштабы возможных катаклизмов?

– То есть мистер Гейслер всерьез планирует управлять человечеством? – догадалась Тэсс.

– Именно. И совсем не только в части продаж.

– Но ведь это – покушение на личную свободу граждан, – заметила Ким. – Это противозаконно. Разве не следует привлечь его к ответственности?

– Разумеется, уголовное дело заведено. Однако юристы «GGER» оспорили научную экспертизу, они утверждают, что прибор не является генератором, приписывают ему какую-то другую малозначительную функцию. Настояли на независимой экспертизе. Нетрудно догадаться, что постараются подкупить специалистов. Словом, усиленно тянут время, хитрят, изворачиваются…

– Наверное, рассчитывают зомбировать следователей и судей, – усмехнулся Марк.

– Не исключено. Вот по этой причине я и нахожусь сейчас здесь, перед вами. Чтобы не допустить появления усовершенствованного генератора, необходимо устранить его создателя.

– А кто его создатель? – спросила Ким.

Мистер Доусон вновь на минуту задумался.

– С этим вопросом есть некоторые сложности. Вообще лабораторией руководит мистер Эндрю Клэйтон. По специальности он – нейробиолог. Но в научных кругах о нем отзываются как о поверхностном и бесталанном псевдопрофессионале, склонном к самолюбованию и рисовке. Несколько лет назад он выступал по телевидению и писал психологические книги, настолько бестолковые и запутанные, что успеха они не имели. Однако самомнение мистера Клэйтона неадекватно завышено. Вот он.

Мистер Доусон нажал несколько кнопок на своем ноутбуке, и на экране появилась фотография мужчины среднего возраста, с залысинами и густыми усами, переходящими в небольшую бородку. Темно-карие глаза смотрели из-под слегка нависших век устало и нарочито-мудро.

– Сама идея использования плазмы, – продолжил Мистер Доусон, – а также ювелирный подбор ее параметров для создания нужной частоты наводят на мысль участия в этом деле настоящего гения. Это совсем не уровень мистера Клэйтона. На такое был способен только один ученый, успешно совмещавший и нейробиологию, и физику. Это мистер Рэй Оллфорд. Вот он.

Человек, сменивший на экране мистера Клэнтона, был моложе – лет 40. Темные волосы над высоким лбом, узкое лицо, чуть сжатые губы, спокойный, внимательный, словно бы даже острый взгляд серых глаз.

– Я говорю о мистере Оллфорде в прошедшем времени потому, что два года назад он погиб. Неизвестные люди ворвались в его дом, убили его самого и жену Хейли, а их пятилетняя дочь Энни бесследно исчезла. Факт, что пострадавшим оказался именно мистер Оллфорд, подтвердила генетическая экспертиза. Для научного мира это стало тяжелой непоправимой утратой. Убийц, к сожалению, так и не нашли.

Ким ощутила прилив искренней жалости к незнакомому человеку. Еще одна жертва чьих-то интриг…

– Предположений здесь три, – подытожил мистер Доусон. – Либо мистер Клэптон всегда скрывал от всех свои истинные способности. Либо он резко поумнел, или, может быть, ему повезло, и он действительно добился успехов. А третье – что налет на семью Рэя Оллфорда организовал мистер Гейслер, а Эндрю присвоил разработки гения и воспользовался ими. Однако сейчас разбираться, какой из вариантов соответствует реальности, нам уже просто некогда. Нам срочно необходим агент по внедрению, который проникнет на базу, устранит мистера Клэйтона и найдет научные материалы мистера Оллфорда, если таковые существуют.

– Понятно, – кивнула Ким.

Глава 6

Задание

Она в задумчивости откинулась на спинку стула. Теперь ей стало ясно, почему дед так настойчиво убеждал выслушать посланника финансовой разведки. Угроза человечеству и впрямь возникала нешуточная…

Если представить, что Генри Гейслеру удастся договориться с производителями компьютеров и прочих гаджетов о том, чтобы встраивать в них генераторы с переменным диапазоном излучений (а это вполне реально, т. к. количество денег у мистера Гейслера дает ему возможность договориться с кем угодно о чем угодно), что тогда начнут делать миллионы людей, управляемых корпорацией «GGER»? Покупать все ее товары и услуги без разбора, оставаясь без средств к существованию? Работать – бесплатно, без мыслей, как роботы? Безропотно отдавать свои тела на органы богатым больным? Убивать друг друга? Да, все это и в самом деле необходимо предотвратить…

– Ребята, – Стивен, все это время тоже о чем-то размышлявший, вдруг обратился к коллегам. – Я – чистейший технарь, и, в отличие от вас, не изучал психологию. Поэтому прошу, ответьте мне на вопрос, который занимает меня уже очень давно. У мистера Гейслера столько финансовых ресурсов, что его потомкам их хватит поколений на тридцать. Он может купить полпланеты – лучшие дворцы во всех странах, да и сами эти страны. Денег достаточно и на научные исследования, и на производства, на покупку других фирм и корпораций – словом, на любое развитие. Так почему такие, как Гейслер, постоянно хотят еще и еще? Почему они наращивают и наращивают свои вожделенные продажи, а следовательно, и капиталы? Почему им всегда мало?

Тэсс снисходительно улыбнулась.

– Таким вопросом, Стивен, задаются многие. Ответ на него следует искать также в нейробиологии. Науке известно, что человеческий мозг состоит из нескольких структур – древнейшего, рептильного и так называемой надстройки – неокортекса. Рептильный мозг отвечает за инстинкты, которые у современного человека развиты ничуть не меньше, чем у первобытных предков. Самый мощный из них – инстинкт выживания, побуждающий людей добывать, присваивать и сохранять ресурсы. У кого-то данный инстинкт функционирует адекватно, а у таких, как Гейслер – по разным причинам – с нарушениями. Среднестатистический человек при обладании определенным количеством денег и прочих активов ощущает себя в безопасности. У таких, как Гейслер, чувство безопасности атрофировано – и сколько бы ресурсов он ни получил, инстинкт выживания все равно постоянно сигнализирует об угрозе. А вечная угроза порождает вечный страх. Поэтому богатые и не могут насытиться. Такая патологическая утрата чувства безопасности может быть следствием значительных психологических травм в детстве – а мистер Гейслер вырос в очень бедной семье. Очевидно, нищета и голод что-то сломали в работе рептильного мозга, и на глубоком бессознательном уровне Генри ощущает, что не сможет выжить… И такие, как он, непрерывно, днем и ночью, испытывают тревогу и напряжение…

– Но ведь он понимает, что его активы огромны.

– Разумом понимает. Однако инстинкты гораздо сильнее, они заглушают слабый голос разума.

– Если пофантазировать и вообразить, что он вдруг разорится – ведь это не смертельно. Можно пойти куда-нибудь работать. К примеру, менеджером. Так живут практически все. Что в этом такого ужасного?

– Ты рассуждаешь как человек с нормальным мозгом. У Генри он ненормальный – поврежденный, больной. Такой исход для него – хуже смерти. Если он даже с миллиардами не чувствует себя в безопасности, что говорить о зарплате менеджера? Тогда его страх убьет его уже физически.

– Н-да… – Стивен покачал головой. – Тревога, страх, напряжение… Похоже, им не позавидуешь.

– В каком-то смысле – да, – согласилась Тэсс.

– Но поскольку истинными хозяевами на Земле являются именно эти люди, – тут же догадался Стивен, – то получается, что большинством руководят несколько десятков-сотен, по сути, психически больных? Навязывают нам свои ценности и идеалы, прописывают желания и ориентиры, пугают собственными страхами? А если еще учесть, что и политические решения, и курсы в основном диктуют они же, то выходит, все человечество живет так, как выгодно кучке сумасшедших?

– В целом так и есть, – кивнул Марк. – На самом деле людьми управляет не собственный разум (как бы им ни хотелось так думать), и даже не разум президентов стран и других правителей – людьми управляет больной рептильный мозг конкретных владельцев больших ресурсов.

– Но ведь это чудовищно несправедливо! – инженер в отчаянии обхватил голову руками.

– Ав жизни вообще не слишком много справедливости, – заметила Ким. – А все оттого, что в нашем обществе возможности дает только одно-единственное условие – обладание ресурсами. Если у тебя есть ресурсы – значит, есть возможности, а, соответственно, и влияние. Ни ум, ни таланты, ни положительные качества характера – такие, например, как доброта или благородство – никаких возможностей своим обладателям не открывают. Исключительно – деньги. Но так устроен мир, и другого у нас нет – только этот.

– Верно. Поэтому нам остается лишь подправлять, корректировать отдельные обстоятельства, насколько это в наших силах, – подытожил мистер Доусон. – Именно с такой целью мы с вами здесь и собрались.

Ким улыбнулась.