Острые шипы и темные души

– Мистер Бернар, а что было тут? – поинтересовалась она, показав ладонью.

Изобретатель вновь почесал голову, кажется, пожилой позабыл.

– Ээ, тут была фотография… думаю, девушки… но ее, по-моему, забрала матушка той особы… Уже давненько…

Констебль вдруг опустил взгляд, ему стало печально. Он подтвердил, что среди фотографий нет данной девушки с рисунка, а после удалился. Эмили сильно взволновала судьба Марии, даже закружилась голова. Вскоре она с дочкой отправилась домой. Мэделин и Беатрис также уехали. По дороге первая постоянно думала о происходящем в городе… куда пропадают девушки?.. И нет ли связи с исчезновением супруги мистера Верджила?..

Мэделин решила постучать к сестре и предупредить ее быть осторожней. На стук Бекки не отреагировала, тогда юная приоткрыла дверь и заглянула. В спальне пусто, а уже вечер. «Где же она может быть?» – тревожилась Мэдди.

В сей момент Ребекка гостила в комнате Джеральда. Юноша рассказывал ей, как сильно влюблен в нее, как ему тяжело перебарывать себя, каждый раз, когда видит красавицу… Чувства испепеляют его, жажда объятий непомерно растет… Пара выпивала вино, затем Джеральд предложил рома. Юноше в своем возрасте уже было не привыкать смешивать напитки и веселиться всю ночь… А вот Бекки с непривычки сильно захмелела. Поначалу девушка смеялась, наблюдала за потешным возлюбленным, который то танцевал перед ней, то пел, а вернее, подвывал, так как не имел голоса. Его представление дошло до слуха проходящей мимо комнаты Айрин. Женщина в злобной иронии оскалилась, а у себя нарочно поведала супругу о странном поведении мисс Фэйн, находящейся в комнате мужчины, не являясь ему женой. Она якобы поразилась распущенностью Ребекки, на что Балтус с напускной набожностью заявил отправить девицу на суд церковный, который состоится вскоре с еще одной богохульной. Бекки позволила Джеральду себя поцеловать и потрогать ее грудь через платье. В итоге она уснула прямо на кровати юноши, а он, переполненный возбужденностью и алкоголем, задрал ее платье и прилег сверху… только не для сна, а утех… По окончании Джеральд привстал и разглядывал ее нагие ягодицы. «Жалко, у меня нет аппарата…» – прошептал он с желанием запечатлеть.

Ночью спящая Мэделин уловила стук каблучков в коридоре совсем близко. Пока она проснулась и подошла к двери, то снаружи уже никого не оказалось. А вот дверь комнаты сестры стояла приоткрытой. На странность Мэделин вышла в сорочке и вновь заглянула к Бекки. Ее постель была заправлена, девушка не приходила… Внезапно сонная Мэделин повернулась вправо в сторону холла и сквозь слабое освещение заметила женщину. В ней узналась Жюли, она почему-то просто стояла и смотрела, держа руки внизу живота. Когда юная попыталась продрать глаза и вновь навела взор, Жюли уже там не оказалось… «Что происходит?..» – подумала Мэдди и направилась в холл. След простыл Жюли… Но послышался отдаленный стук каблуков внизу по главной лестнице. Юная спустилась до пролета, где лестница соединялась в одну широкую, и посмотрела в главный большой холл. Раздался скрип двери по стене справа, однако никто не появился. Уже проснувшаяся Мэделин глубоко дышала от волнения и все же решила спуститься, и подойти. Это был кабинет хозяина, дверь нараспашку. Внутри царили тишина и полумрак, в высокие окна проникал свет луны и падал прямо на стену с камином, над которым висела знакомая ужасная картина. Точно такую же принес домой когда-то отец и рьяно стучал молотком, чтобы повесить молящих о пощаде людей в огне… Это очертание жуткого лица с рогами в кровавом небе наводило небывалый страх, из всего была лишь золотая красивая рамка. «Откуда у Говарда картина…» – не понимала Мэделин. По телу ее побежала дрожь, а по босым ступням ледяной холод. Она резко отвела взор от картины и услышала из холла вновь стук каблучков, словно некая чья-то игра… Юная выбежала, однако в очередной раз никого не заметила… Холл стоял пустым, подальше располагалась статуя матери Беатрис и отбрасывала на пол тень. Внезапно тень зашевелилась, или же Мэделин это почудилось, она толком не поняла, но очень испугалась и побежала скорее к себе. В постели юная долго не могла согреться, холод окутал всё ее тело, мысли о картине, сестре и обо всем происходящем в округе не отпускали…

Утром Ребекка открыла глаза и поняла, что находится не в своей спальне. Рядом посапывал нагой Джеральд, едва прикрытый одеялом, сама же она была одета, однако платье поднято, а панталоны, имеющие специальную прореху между ног, порваны больше. Ужасно болела голова, Бекки ничего не помнила и скорее направилась к себе. По пути из коридора в холл она услышала голос Эстер и побежала, стуча ногами в чулках по полу… главное, не попасться на глаза. Дама, конечно, уловила чей-то бег, но не успела увидеть. Буквально следом вышел из комнаты Балтус, науськанный Айрин, и вошел к сыну. Спящий голый юноша на скомканной постели, от которого разило алкоголем, возмутил отца подобным поведением. На столе стояла опустошенная бутылка вина и рома, а также пепельница с окурком от сигары, которую сынок украл у отца либо дяди, зная, что они хранят их в гостиной в шкафу. Балтус не на шутку разгневался и разбудил спящего шлепком по лицу.

– Какого черта! Что!? – вскрикнул подскочивший юноша.

Он сразу навел взгляд на место рядом, где лежала Бекки.

– Мало тебе было проблем из-за выпивки и девицы… Так ты снова за свое! – возмутился своим хрипящим голосом отец, брызнув слюной.

Джеральд принялся оправдываться с нападением.

– Чего ты вломился вдруг ко мне?! Женушка наболтала… сплетница! Что хочу, то и делаю!

Балтус вытянул указательный толстый палец и заявил:

– Будешь делать без гроша в кармане! Я тебе больше денег не дам!

На такое юноша не рассчитывал, переполняли эмоции негодования и обиды.

– Не дашь сыну, а тогда кому? Ей всё отдашь… она и так заграбастала почти все наши деньги! – воскликнул он.

Балтус заступался за любимую жену, Джеральд парировал.

– Твоей любимой женой была моя мать! И что с ней стало благодаря тебе?! – не на шутку взбаламутился юноша и даже прослезился то ли от обиды из-за матери, то ли денег.

– А ну, закрой свой рот! – велел отец. – Миранда была больна… Ей уже никто не мог помочь!

– Ну почему же… Ты и Айрин прекрасно помогли ей отправиться на кладбище! Притом даже не в якобы семейный склеп, а просто в яму!

– У Миранды надлежащая могила, не собирай чушь!

За дверью ссору слушала Айрин. Это было как мед для ее ушей, она получала удовольствие, а вскоре получит и больше денег, если муженек перестанет финансировать сыночка оболтуса, который тратит на свои гульки уйму денег. Женщина спустилась в столовую, где недавно присели Эстер и Сьюзи. Вторая говорила о непутёвой, по своему мнению, няне внучки, которая пропала.

– Я уверена, что эта Мария просто загуляла… Эмили дает ей по два, а то и три выходных в неделю… немыслимо… – сетовала дама. – У няни даже нет толком опыта… где невестка только берет таких работников… что лакей, что служанки…

Айрин сгорала от нетерпения вступить с нужной речью, однако не подавала виду и ждала паузу. Когда стало возможным, она вдруг вымолвила:

– А вы не слышали сегодня утром какой-то странный бег по коридору и холлу?..

Эстер подтвердила, Сьюзи подумала на Джеральда, так как спальня Дюка дальше по холлу и так слышно бы не было.

– Нет, бег был очевидно девчачий, – сказала уверенная Эстер.

– К тому же босыми ногами, как мне показалось, – поддержала Айрин, получая желаемое.

– Беатрис? – уточнила недоумевающая Сьюзи.

«Ну давай, старуха, мысли шире», – думала про себя Айрин, а вслух с милой улыбочкой дополнила:

– О, не думаю, что Беатрис стала бы себя так вести… и бегать не на своем этаже из комнаты в комнату…

– О каких комнатах ты говоришь? – спросила Эстер.

Айрин сделала удивленное выражение лица и будто бы просто так, к слову выдала:

– О, мой супруг вчера слышал голос мисс Фэйн из спальни Джеральда… Балтус был уверен, что это она… – нарочно выдала свои слова за Балтуса, якобы это именно муж начал тот разговор.

Сестры недоуменно переглянулись. Новость шокировала.

– Я так понимаю, мисс Фэйн – это Ребекка? – все же уточнила Эстер, хотя уже поняла по дружбе молодой парочки и весьма откровенным шептания за столом или в углах.

Айрин улыбалась и замедленно моргнула глазами, словно стрельнула ими в напускной прелестности. Дамы принялись осуждать поведение новоприбывшей девицы, Эстер негодовала, что из-за них ее семья и без того не в лучшем свете перед уважаемыми людьми.

Мэделин услышала хлопок двери сестры. Она постучала, но та попросила оставить ее одну, якобы только проснулась и еще не привела себя в порядок. Младшая поняла, где могла ночевать Бекки. Из холла доносился громкий голос с дефектом речи Балтуса. Судья велел служанке немедленно прибраться в комнате его сына и передать лакею запереть шкаф, в котором лежат сигары.

– Черт знает что творится… опять опаздываю на заседание! – негодовал Балтус по пути.

Сегодня Мэделин пришла записка о готовности ее платья, которое сшили в салоне миссис Гринвуд, и наряд можно забрать после обеда. Однако юная решила поехать прямо утром, ибо хотела прогуляться на свежем воздухе, пока не жарко, и развеяться. Она заглянула в столовую, там находились опаздывающий, но не особо спешащий на заседание судья, доктор Дэвид, Говард и учащийся в университете Дюк, который также постоянно опаздывал на лекции. При виде только мужчин Мэделин не захотела присоединяться к столу и уже было отошла, но внезапно в коридоре из столовой появилась Жюли.

– Мисс Фэйн, вы же проголодаетесь… Вот, возьмите с собой, – подала она сверток из ткани и бумаги.

Юная, право, весьма удивилась поведению, откуда Жюли так быстро узнала… или же видела, как та подглядывала, и смекнула… Мэделин в легкой растерянности приняла еще горящие пирожки, и только тогда, когда Жюли уже пошла обратно, вспомнила, что хотела поинтересоваться о вчерашнем в холле… Открыв рот, Мэдди быстро закрыла и направилась до конюшни. Кучер Кэйл любезно согласился отвезти мисс и подготовил ландо. По пути по лесу Мэделин вдыхала свежий утренний воздух и аромат от зеленых листьев, молодых деревьев и цветущих цветов. Неожиданно донесся лай собаки, притом маленькой, словно щенка. Юная закрутила головой по сторонам, Кэйл спокойно управлял двойкой лошадей и посвистывал в напевах. Вслед снова раздался лай, но уже ближе. За деревьями неподалеку Мэделин заметила бегающих двух щенков рыженького и темного окрасов. Юная закликала кучера и попросила остановиться. Позади к экипажу незаметно приблизился всё тот же старик.

– Помогите чем можете… – сказал он.

Мэдди вздрогнула на неожиданную речь, однако быстро успокоилась.

– Опять ты… – обратился к пожилому кучер.

– Всё в порядке, Кэйл, у меня есть с собой еда… – ответила Мэделин.

Она подала сверток старику и сообщила:

– Здесь пирожки. Больше у меня ничего нет…

Пожилой прищурился и протянул «хм».