Я буду надеяться на чудо

– Оно для мамы обидное. Ну, обзовут кого-нибудь, например, сукин сын. Ему-то плевать. Но они же говорят, что его мама – самка пса!

Встретились они и с хулиганом Сережкой. В проулке по дороге к Аниному дому он вертелся у машины, которую чинили мужики, и выдал дежурную дразнилку «тили-тили-тесто». Валька с Аней переглянулись и засмеялись.

– Энн, это тот Сережка, с которым ты подралась? – спросил Валька. – Ну, ясно. Скажу я тебе, брат Сережка, жениться нам с тобой рановато. Но лет через десять-двадцать вдруг соберемся. У меня много знакомых хороших девочек, есть из кого выбирать. А ты всех своих знакомых к тому времени переколотишь. Кто же за тебя пойдет?

– Придется выбирать из тех, кто похуже, – подхватила Аня. – Что-то типа вашей соседки тети Лёли.

– Без зубов, пьяная и матом ругается, – сказала Энн.

– Зато драться любит! – закончил Валька.

Мужики заржали. Выглянул из-под машины отец Сережки:

– Да, сынок, плохо мне на старости лет с такой невесткой придется. Ты уж, пожалуйста, хоть одну хорошую девочку непобитой оставь.

Когда они отошли от машины на почтительное расстояние, Валька сказал:

– Не так уж виноват этот Сережка. Папаша его гад. Вместо того, чтобы окоротить сына, ржет.

– Конечно, гад. Тетя Вера, Сережкина мать, от него ушла, потому что он ее ударил.

Вечером Валька записывал в дневник: «Аня очень умная. Конечно, она же старше! И находчивая, но немного грустная и не всегда добрая. Мне было

неловко, когда она матери грубила. Наверное, из-за отца. Даже удивительно, что она захотела дружить с Энн. Энн еще маленькая,

простодушная, но добрая. Она Анину маму по руке погладила. Хорошо, когда есть друзья!»

На душе тяжело

Вечером договорились назавтра пройти по берегу озера от городского пляжа и дальше, пока не надоест. Встретиться решили на Банной. Валька сказал: «Все равно мне Никитку домой отводить». Аня возразила: «Но ведь тетя твоя обещала за ним зайти», на что у Вальки вырвалось: «Да фиг там!»

Утром пораньше выйти не удалось. Никитка долго сидел над кашей, размазывая ее по тарелке и что-то бормоча.

– Ты с кем разговариваешь? С кашей?

– Не мучайся, Валёк, иди на свою рыбалку. Марина его заберет.

– Ну да, заберет она. Я его сам отведу. А ты сегодня отдыхай. Ночью-то не спала.

– Спала я.

– А то я не видел. Этот спиногрыз три раза просыпался. Еще спасибо, я догадался его с собой положить, а то меня из пушки не разбудишь.

– Кто звонил тебе? Девочки?

– Нет, мама. Вставила мне фитиля.

– За что?

– За то, что я Никитку на ночь забрал.

– А ты зачем рассказывал?

– А что мне, обманывать? Она велела сказать тете Марине, чтобы на ночь забирала сына домой. Хватит того, что ты днем пупочишь его пятнадцать килограмм.

– Ладно, не ругайся.

Бабушка даже не особенно ему возражала, так ей было плохо. Валька засомневался, стоит ли ему уходить надолго. Но она сказала, что часов после одиннадцати приляжет, и внуки наконец-то выкатились за калитку.

Возле калитки Боевых хитрый Никитка остановился:

– А пить? Эня!

– Перебьешься, дом рядом.

Валька поставил удочку за забор, взял брата под мышку, и понес к дому.

Тетя Марина удивилась их приходу:

– Я же сказала, что зайду за ним!

– Бабушка плохо себя чувствует. Ей надо отдохнуть.

– А… что с ней?

– Сердце у нее больное! Спать ей надо ночью! А Никитка, вы же знаете, часто просыпается. Пусть дома ночует!

– Вайка, моя масына!

– Играй, играй!

Валька погладил брата по голове и выбежал на улицу.

Они шли берегом, иногда останавливаясь и забрасывая удочки. Энн от рыбалки сразу отказалась: «Не люблю я!» Когда Валька с Аней рыбачили, она усаживалась на песок и копалась в нем. При этом она что-то тихо бормотала. Валька посмеялся:

– Ты как Никитка. Он сегодня с утра с кашей разговаривал, как ты с песком.

Энн ответила без обиды:

– Это я о дедушке думаю. Я запоминаю, что ему рассказывать об Утятине.

Когда сели перекусить тем, что взяли в дорогу, Аня спросила:

– А правда, что у вас в семье хранится Кольцо Всевластия?

– «Хоббит» – это сказка. Я книжку не читала, а кино смотрела. Про кольцо, наверное, Сережка тебе сказал? Он и меня спрашивал.

– Так это правда?