Верни мою жизнь

Несколько минут мы помолчали: Катя читала, я думала о своем. Сережа сейчас, наверное, вовсю развлекается с пацанами в Казани. На миг на душе стало одновременно тепло и пусто. Я подумала, что даже, кажется, соскучилась по нему. Опять зарастет небось щетиной – отправлю бриться сразу, знаю его привычку лезть целоваться, а мне потом терпеть раздражение на коже.

– Слушай, – опять понизив голос, заговорила Катя, зачем-то оглянувшись на окно.

За мутным стеклом стояла такая чернота, что было немного жутко. Это в Москве никогда не темнеет, а здесь небольшая свечка и пламя в печи только сгущали ночной мрак. Не хватало еще воя волков, чтобы совсем перенестись в прошлое, лет эдак на сотню назад. Зато от вина стало тепло в груди и чуть веселее.

– М? – Я снова вгляделась в подругу, такую, казалось бы, хорошо знакомую еще со школьной парты. Но сейчас в ее чертах сквозили незнакомые тени, и я натянула на свою клетчатую рубашку одолженный шерстяной платок.

Катя повернулась ко мне:

– Здесь даже гадание есть на суженого.

– Суженый-ряженый… Ой, Кать, не верю я в это. Нет никаких единственно верных и на всю жизнь, давай будем реалистами. Есть просто люди, с которыми нам удобно и хорошо. Какое-то время.

– А я думаю, что все не так просто. Боишься, что ли?

– Вот еще. А ты думаешь, что в тебе проснулись колдовские гены?

– Может, и так.

Таинственность этого вечера располагала к тому, чтобы поддаться и поверить во всякую мистику. По коже пробежались мурашки, и я, удивляясь сама себе, ляпнула:

– А, давай, почему нет. Что там за хитрое гадание?

– Оно очень древнее, нужны перекресток, луна и два зеркала. – Катька решительно поднялась. – Пошли в лес, тут недалеко как раз две дороги пересекаются.

– Ой, в лес, – вырвалось у меня, но потом стало смешно. Чего сейчас, в современном мире, можно бояться в лесу? Тем более около этой деревни, лес наверняка исхожен грибниками вдоль и поперек. – Ну, пойдем, – так же решительно сказала я. – Гадать, так по-настоящему! Только недалеко, а то мне уже спать жуть как хочется…

– Полуночи дождемся и сразу назад, – успокоила Катя.

Воодушевленные необычным приключением и желанием пощекотать себе нервы, мы отыскали два зеркала (согласно прабабушкиным заветам) – одно старинное, другое маленькое – и спустились с крыльца.

Лес был совсем рядом – за калитку в заборе выйти, и вот уже тропинка в густые заросли. Я подтянула платок поверх рубашки и почувствовала, как по рукам пробежала дрожь. Лес дохнул на нас сыростью, хрустнули под ногами ветки.

И как я только согласилась на эту ерунду? Я хмыкнула, но все-таки послушно топала по узкой тропе вслед за Катюхой, которая светила под ноги телефонным фонариком. Надо было уж тогда свечи взять, для полной-то аутентичности… Тоже мне, ведуньи!

Зато до перекрестка было и впрямь недолго. Катя прошла чуть дальше, а я остановилась, поглядывая по сторонам. Где-то совсем недалеко ухала сова, а вот света от горящих окон деревенских домов уже было не видать.

– Вот тут! – И Катя уставилась на экран телефона, придерживая старинное зеркало плечом и подбородком. – Полночь через три минуты будет…

– А что делать-то?

– Видишь луну? – кивнула Катя мне за спину, опуская свое зеркало так, чтобы я увидела свое отражение.

Я не стала оборачиваться, только чуть пригнулась и увидела за переплетением ветвей яркое пятно в зеркальной поверхности. Выпрямилась и кивнула.

– Плясать-то с бубном не надо, надеюсь?

– Да ну тебя, – буркнула Катя, а потом задумалась, что-то вспоминая.

Она подошла ко мне, достала из кармана губную помаду и нарисовала закорючку на своем зеркале.

– Это руна «Йера». Ладно, не важно, твоя задача расслабиться, почувствовать ветер, сделать полный вдох. – Я послушно исполнила требования. – Теперь обратись к луне, она даст тебе силы для гадания. А что, я всегда так делаю, – пожала она плечами в ответ на мой выразительный взгляд. – Смотри в мое зеркало, видишь, туннель получился? Вот. А теперь говори: «Суженый-ряженый! Покажись мне в зеркале» – и задавай свой вопрос!

Катя сказала это так резко, что я вдруг растерялась. И вообще, почему мы только на меня гадаем, а не на нее, для тренировки?! Усыпленная ее уверенностью и напором, я думала, что надо будет только постоять с зеркалом в лесу, в полночь, и на меня вдруг само снизойдет озарение неведомое. Какой вопрос-то задать? Люблю ли я Сережу? Любит ли он меня? Предназначены мы друг для друга?… Что я вообще хочу от жизни?!

– Суженый-ряженый! Покажись мне в зеркале, – чувствуя себя глупо, повторила я фразу и что-то еще попыталась осознать, но пока смотрела пристально в свое отражение, за которым протянулся бесконечный коридор, потеряла мысль.

Меня затянуло в эту темную череду зеркал. Скрылся из поля зрения Катькин фонарь. Зеркало в руках стало каким-то особенно тяжелым. Сережа… Вспомнилось его лежащее утром на подушке лицо. Я усилием воли пыталась заставить себя сосредоточиться на его образе, но вместо этого зачем-то вдруг вспомнила незнакомца из сна. А перед глазами остались только отражения зеркал: одна пара, вторая, третья… Двенадцатая. Надо задать вопрос. Туннель из зеркал вдруг потускнел, будто туманом заволокло. Я хотела сказать об этом Кате, но не смогла вырваться из пугающей темноты этой бесконечной дыры с сотней тысяч лунных отражений позади меня.

И где-то там увидела чужой взгляд.

Кажется, я заорала во весь голос. Маленькое зеркало у меня в руках дрогнуло, а большое напротив, как в фильме ужасов, распалось на глазах на сотни осколков. Я еще видела, как они медленно разлетались в стороны, прежде чем успела грохнуться в траву.

* * *

Все проступало как из тумана. Деревья, густые кусты, колючие еловые ветки. Очертания поваленных стволов, серебристых в свете лунного диска. Влажный воздух струился по земле, холодя оголенные щиколотки, и плавно забирался под клетчатую рубашку, вызывая озноб. Впрочем, сейчас озноб вызывала вся эта ситуация: я стою абсолютно одна, посреди пугающего в сумраке леса и совсем безнадежной ночи. Как назло, снова ухнула сова, и я вздрогнула.

Ладно. Катя наверняка вернулась в дом, а мне стоит найти место, где мы потерялись, и тогда я выберусь из этого леса. Я покрутилась вокруг, но когда обернулась, то вдруг заметила возле упавшей сосны рослый мужской силуэт.

– Кто вы? – вскрикнула я нервно, не зная, то ли бежать, то ли остаться на месте.

Мужчина молча двинулся в мою сторону, и я напрягла близорукие глаза, чтобы разглядеть незнакомца в черном. И ретироваться, если распознаю в нем маньяка. Это что, топор у него в руках?

Нашли же мы занятие – ходить ночью в лес! И куда только Катя подевалась?! Дурацкие руны! Дурацкое гадание и дурацкое желание найти то, не знаю что. Мне столько лет, а до сих пор верю в магию и сказки. Вот и нарвалась… на сказочные неприятности.

Я выдохнула. Это наверняка мужчина из соседнего товарищества, и он просто рубил дрова. Ночью. Самое время. Я постаралась незаметно отступить назад, плавно, лишь бы не спровоцировать пугающий силуэт, не заставить его броситься следом. Сердце заколотилось, и я снова заговорила:

– Что вы здесь делаете? Я… я заблудилась, вы знаете, в какую сторону Воронцово? Не видели тут еще одну девушку, полноватую такую, в платке? У меня потерялся телефон. Думала, уже никого не встречу, и даже не знаю, в какую сторону дорога…

– Меер ди кантар? – произнес мужчина какую-то чушь, незаметно приблизившись на расстояние вытянутой руки.

Я перестала щуриться, наоборот, почувствовала, как шире распахнулись глаза, когда я уставилась на плечистого незнакомца. Сумрачный свет обрисовал мрачноватую внешность: густая короткая борода, черные брови и пробирающий до самого нутра взгляд, даже в такой темнотище.

И будто назло, позади меня послышался какой-то хруст и шум шагов. Мужчина издал протяжный, но тихий свист. А я уже настолько впала в панику, что не могла пошевелиться.

– Меер, – повторил он фразу медленно, будто глядя мимо, и приподнял руку с зажатым топором – напряглась мощная грудь под толстой, будто доспех, одеждой, а я, наоборот, сжалась и зачем-то закрыла рот руками, не в силах ни заорать, ни убежать. Ни даже вздохнуть, точно спазмом стиснуло горло.

Маньяк! Какой-то псих, вот и блестят, как у сумасшедшего, глаза! Мужчина замер, и я тоже. Догулялась по лесу, дура.

Сзади раздался рык. Взвизгнув, я наконец рванула с места, перепрыгнула через поваленный ствол. Я бежала как ненормальная, ломилась вперед, прикрывая глаза от веток, но позади не стихали леденящий душу рык и хруст. В боку закололо, и я поняла, что больше не могу. Обернулась, увидела позади мелькнувшую тень и зажмурилась.

Мужчина оказался быстрее. Он одной рукой толкнул меня на землю, а второй резко дернул в сторону. Раздался свист и глухой, с хрустом, удар. Всхрип… и наступила тишина.

Судорожно поднявшись, я побежала снова, не разбирая дороги. Споткнулась на ветках, пару раз чуть не рухнула, но побежала – второе дыхание открылось. Хотела перемахнуть через большую яму, но не успела.

– Ксенден! – раздраженно крикнул маньяк, схватил меня за ногу, и я полетела вниз кувырком, зацепилась за ветку и увязла в грязи. Незнакомец не удержался на краю и рухнул на меня сверху. Дохнуло жаром разогретой кожи – он навалился слишком тесно. Я сдавленно выдохнула от тяжести, и мужчина наконец осторожно приподнялся, нависнув надо мной на вытянутых руках.

Я попыталась отползти, глядя прямо перед собой на лицо незнакомца.