Легенда о садоводе

Корабль Вселенная был практически достроен к моменту нашего пробуждения. Поэтому наша грусть была кратковременной. Работа поглотила нас и вытеснила все остальное из нашего сознания. Мы занялись проектированием внутренностей корабля и системы роботов, составляющих основу для самовоспроизведения всего необходимого в течении планируемого длительного срока службы Вселенной. Точнее сказать мы занимались корректировкой того, что придумал наш народ за годы нашего сна. К тому моменту, когда пришло время к новому циклу сна, мы уже имели все необходимое. Нужно было лишь воплотить наши наработки в жизнь. Во время нашего сна этим должны были заняться роботы и следующая группа научных сотрудников. А после нашего пробуждения должна была начаться миссия Вселенной.

Второе пробуждение принесло нам известие, что предрекаемая мной чума все никак себя не проявляет. Вероятнее всего я ошибся в расчетах и датах. Некоторые утверждали, что пришествие чего-то подобного есть априори невозможным и мы попросту тратим время. Корабль Вселенная теперь оказался никому не нужным. О нем практически забыли. Лишь его силуэт в небе напоминал многим о том, на что была способна наша раса в прошлом.

Общество теперь не стремилось спасти свой вид посредством Вселенной. Они просто занимались своими жизнями. Каждый выбирал сам чем ему заниматься без оглядки на жизни других и цивилизацию, в которой был рожден. Наша раса пошла по пути всех остальных цивилизаций, не имеющих общих, мотивирующих целей. Развитие технологий замедлилось. Началось время, когда потребительство возобладало над саморазвитием.

Мы были подавлены в еще большей степени, чем прошлый раз. Единственное, что смогло хоть как-то вдохновить нас с Дайтой существовать дальше в новом мире это то, что корабль, воплотивший наши мечты, был полностью готов и последние полторы тысячи лет прекрасно справлялся с самообслуживанием, брошенный на орбите нашей второй луны.

Мы посетили корабль. Дайта ходила между конвейерами и не могла поверить, что все это было сделано зря. И тогда ее светлую голову посетила идея. Она не хотела отправляться в другую галактику вдвоем. Поэтому предложила изменить назначение корабля. В то время ее уже немного беспокоил тот факт, что она еще не имела детей, по причине своей занятости. Думаю, что именно эта озабоченность продолжением рода в ее голове повлияла на суждение о назначении корабля Вселенная. Она подсознательно хотела создавать жизнь в любом ее проявлении.

Мы нашли энтузиастов, которые согласились нам помогать. Часть финансирования позабытого корабля нам удалось восстановить. Средств было немного, но нам хватило, чтобы начать. Следующие несколько десятилетий мы занимались перепрограммированием всех систем корабля. Каюты вместе с камерами сна были заменены на новые виды роботов, а нижние этажи оборудованы под необходимые нам цели. Корабль приобрел вид, который имеет сейчас. В то же время «родилась» Ки-ата. Мы обучили ее всему, что было нам нужно. Ки-ата стала незаменимым помощником и главным сторонником нашей идеи.

К моменту, когда все изменения корабля были готовы мы с Дайтой вновь были вынуждены обратиться к помощи камер сна. Мы хотели восстановить жизненные силы перед началом экспедиции. Это стало нашей самой большой ошибкой, ведь мы могли сделать то же самое уже непосредственно в путешествии. В последствии Дайта не смогла простить себе этого.

За время нашего сна, корабль в полностью автоматическом режиме выполнял поставленную задачу и собирал все необходимые образцы и запасы, посещая нашу планету, соседние планеты и пригодные для жизни спутники. В это же время наш народ занимался саморазрушением.

Они возомнили себя всемогущими и бессмертными. Поэтому решили, что нужно позаботиться о том, чтобы новые поколения не лишили их дара вечной жизни. А точнее чтобы новое поколение вообще не появилось. Руководство нашего вида применило все имеющиеся технологии, чтобы изменить не только наши тела, но и гены. Они исключили любую возможность воссоздания нас самих. Даже спустя многие годы анализируя те события с множества различных сторон, я не смог найти объяснение такой логике.

Самым страшным их преступлением было то, что они изменили всех, до кого смогли добраться. Они изменили даже нас с Дайтой. У них был план и им не требовалось согласие меньшинства.

Проснувшись, мы обнаружили, что наш мир умирает. Этого никто не замечал, поскольку мы были на вершине своей эволюции как генетической, так и технологической. Однако мы с Дайтой видели к чему в конечном итоге придет наша раса.

После того как мы покинули родную планету арборцев, наш вид не просуществовал долго. Не потребовалось пришествия чумы, которую я предсказывал. Наш народ уничтожил себя сам. А миссия корабля Вселенная стала смыслом жизни для меня и Дайты.

– Очень печальная история. – Грустно сказала Хила, заметив, что Силва сделал паузу значительное длиннее обычной. – Но благодаря всему происходившему в прошлом, родилась я.

– Ты права. – Улыбнулся Силва, отгоняя грустные воспоминания. – Я всегда придерживался мнения, что если продолжать двигаться несмотря на невзгоды, то можно достичь даже тех высот, которые не планировал.

– Ты говоришь как философ. – Подшутила над Силвой Хила.

– Не совсем так. А точнее совсем не так. Я сказал совсем не то, что думал. – Начал себя поправлять Силва. Он о чем-то вспомнил и спешил поделиться с Хилой. – У меня есть хороший пример, что конец чего-то может быть началом чего-то другого.

– Я ничего не понимаю.

– Идем. Я познакомлю тебя кое с кем, и ты все поймешь. – Выпалил Силва. Он очень возбудился, вспомнив, что он последнее разговаривающее существо на корабле, но не последнее живое.

Силва спешно провел Хилу на несколько этажей ниже, не позволяя ей остановится и рассмотреть плантации живых растений за стеклом и снующих между рядами роботов, создание которых она наблюдала несколькими часами ранее. Резкий контраст между серой массой метала и пластмассы и яркими красками живых растений начиная от зеленого и заканчивая фиолетовым, не давали покоя Хиле. Но она безостановочно следовала за Силвой, лишь слегка притормаживая его, чтобы увидеть как можно больше.

– Ты ведь разбудила ее? – Спросил Силва спускаясь на очередной этаж.

– Да. Как только ты вспомнил о ней. – Ответила Ки-ата.

– Спасибо.

Силва толкнул дверь, открывающуюся в обе стороны, и вошел в небольшую комнату, похожую на его собственную спальню. За исключением того, что здесь не было кровати. По средине комнаты стояли шесть таких же, как у Силвы камер сна, а справа в углу вместо кровати было искусственное дерево с несколькими ветками. Материал был сильно старым и потертым, но его хозяину дерево нравилось в таком виде.

Одна из камер была открыта. На одном из бортов, впиваясь когтями в обшивку, сидела яркая птица. Ее размеры были внушительными даже для такой крупной расы как арбор. Яркая окраска оперенья этого существа делали встречу с ним незабываемым впечатлением.

– Здравствуй старый друг. – Сказал Силва. Птица услышала знакомый голос и повернулась, заметно оживившись.

– Она настоящая! – Воскликнула девочка. Птица насторожилась. Она раньше не видела других существ. Но сходство Хилы с Силвой давало девочке шанс.

– Я подобрал ее на одной из планет, где собирал материалы для разнообразия моей коллекции растений. – Силва начал знакомить Хилу с его другом. Он коснулся перьев возле головы пернатого друга и стряхнул несколько еле заметных частичек пыли с их поверхности.

– Ты вспомнил о нем, когда говорил о разрушение своего мира. Почему? – Спросила Хила, все еще завороженно глядя на птицу и очень медленно приближаясь к ней.

– Каждый представитель этого необычного вида перерождается в своих детях оставляя после себя тлеющий пепел. – Ответил Силва.

– Из чего-то плохого, рождается хорошее. Что-то похожее ты пытался мне сказать несколькими этажами ранее. – Резюмировала Хила. В этот момент она дотронулась до перьев птицы, размеры которой превышали ее собственный рост, и тему хорошего и плохого уже не развивала.

За время знакомства, птица уже немного отошла от камеры сна и начала расправлять и проверять свои крылья. Полный их размах едва помещался в помещении. Немного неуклюже птица спрыгнула с борта камер на пол и толкнув головой дверь пошла в направлении соседнего зала с растениями. Сильва и Хила последовали за ним.

Они вошли в зал, который был высотой в три предыдущих этажа. Здесь было более высокое содержание кислорода, что тут же отметила Хила. Ее тело скорректировало использование внешней среды. А вот Сильве потребовалось чуть больше времени. Несмотря на то, что его раса отличалась легкой переносимостью изменений окружающей среды. Ему все нужно было время, что привыкнуть. За многие годы, проведенные на этом корабле, он не раз подвергался таким изменениям и воспринимал их как необходимую паузу.

Зал содержал излишки кислорода не просто так. Это был первый из множества залов, содержащих жизнь в чистом виде. Около двух десятков видов деревьев и столько же кустарников можно было различить из того места, где стояли Силва и Хила. Растения в этом зале не выращивали для высадки на планете или семян.

– Этот зал, содержит все виды растений, которые я собрал на родной планете этой красавицы. – Сказал Силва. В этот момент птица расправила крылья и немного разбежавшись взлетела. Сделав несколько кругов, она уселась в густой листве на одном из деревьев. Местонахождение выдавал лишь длинный пестрый хвост, свисающий ниже крайних веток.

Примечания