Корректор. Книга пятая. Горизонты нашей мечты

– Я, между прочим, термин придумал! – важно похвастался Палек. – Я гений, точно вам говорю. Недаром я в свое время Бокува отремонтировал.

– Не приписывай себе чужие заслуги, ее я отремонтировал, – усмехнулся Биката. – А если точнее, то диагностический модуль справился без нашего с тобой участия. Яни, пока я не забыл – Лика упомянул, что ты с локальным временем играла. Так?

– Да. Что-то не так?

– Имей в виду, что психоматрицы нэмусинов не являются частью Академии-Си и зависят не только от нее. Они не в состоянии адаптироваться к слишком отличающимся частотам одновременно входящих несущих. Поаккуратнее со скоростями.

– Погоди, то есть как поаккуратнее? Я же несколько раз полностью замораживала Академию, когда ее отлаживала!

– Нэмусины тогда были подключены?

– Да… нет… не помню точно. Наверное, нет.

– Наверняка нет. Нельзя полностью заморозить виртуальность, к которой полноценно подключены внешние психоматрицы. Плохо кончится, да и система не позволит. Сначала отключи, а потом замораживай. Ладно, я побежал. Кстати, Яни, если есть Академия-Си, то должно иметься еще минимум три предыдущих. Надеюсь, ты не?..

– Те Академии ко мне отношения не имеют. Открытые площадки для проснувшихся нэмусинов. Академия-Сан, например, вотчина Цукки, она там собирает ученых из проснувшихся, с научными школами играется. Би, я же не совсем свихнулась – несколько таких проектов одновременно вести.

– Да кто вашу сумасшедшую семейку знает! Лика, просмотришь материалы – зови, если понадоблюсь. А пока…

– Погоди! – встрепенулся Палек. – Только одно скажи. Там связь через магические шары идет, но есть еще и радио, я о нем слышал. Перехватить переговоры можно?

– Ну… – Биката задумчиво потер подбородок. – Как я уже сказал, физика там не столько просчитывается, сколько эмулируется. Следовательно, должна существовать выделенная система связи, к которой можно подключиться независимо от месторасположения говорящих и наблюдателя. Неважно, магическая там связь или радио, схема наверняка одна и та же. Что-то типа выделенной области памяти, в которую на определенное время помещаются пакеты сообщений. А что? Кого-то послушать хочешь?

– Угу. Очень мне интересно, о чем графья и попики меж собой болтают. Если наткнешься по ходу дела – сообщи, ладно? Яни, ты мне так и не переслала полные данные о нэмусинах в Академии. Где они?

– Перешлю сейчас. Забыла, извини.

– Да! – спохватился Биката. – Я сам чуть не забыл. Яни, мне нужны пространственные координаты носителя Академии. Если вам нужно понять, как захватить контроль над игровой площадкой на низком уровне, придется работать напрямую с физическим носителем.

– Перешлю, – уныло согласилась Яна. – Можете не смотреть на меня с таким сарказмом, я уже поняла, что дура беспросветная. Просите чего хотите, все расскажу. Даже где последняя заначенная шоколадка лежит.

– Ух ты! – удивился Палек. – Слышь, Би, она и в самом деле раскаивается. Лови момент, когда еще такое случится!

– Обойдусь без вашей шоколадки, – отмахнулся Биката. – Все, пошел я от вас. Там Камилл по параллельному каналу житья не дает, все с ходом торопит.

– Камилл? – хором переспросили Яна с Палеком.

– Он самый. Он меня несколько периодов назад научил игре, «шахматы» называется. Доска восемь на восемь, два идентичных комплекта фишек и определенные правила их перемещения. Чем-то на «золотого генерала» смахивает. Интересно, между прочим.

– Да он тебя обдурит, как младенца, – пожал Палек плечами. – Нашел с кем связываться.

– Не все так просто, Лика, – серьезно сказал Биката. – Конечно, за четыре миллиона лет дерево позиций могли и просчитать полностью, если задавались такой целью. Но Камилл – настоящий игрок, играет не ради победы, а ради процесса. Не думаю, что он жульничает. Все, пока, молодежь. Недосуг мне.

И он растаял в воздухе.

Яна с Палеком переглянулись.

– Я-то думала, что ты, Лика, из наших станешь первым, кто с Камиллом в игру ввяжется, – насмешливо прищурилась Яна. – Как же ты такой шанс упустил?

– Мне пока в жизни интереса хватает, чтобы еще и в игры влезать. Ну что, давай думать, что делать с нашей Академией. Ты в курсе, что Бокува просветила Сиори, Грампу и Исуку насчет их истинной природы?

– Да, она сообщила. Не вовремя ты это затеял, Лика, попомни мои слова. Сиори на грани пробуждения. Если она проснется в результате твоей самодеятельности, считай, минимум неделю в себя приходить станет. А то и период. Зря думаешь, у Момбана стандартная процедура сатори на десять суток растянута?

– Так лучше, чем если она проснется от шока в момент острого кризиса. Ничего, она тетка сильная, справится. Ну что, зовем Каси и начинаем обсуждение всерьез? Кстати, а Кару привлечь не стоит? Обидится еще потом, что не рассказали.

– Нет. Она и так в эмоциональном раздрае. Вон, переживает, что решила проконтролировать свою проекцию в Масарии на профилактическом осмотре, раскрылась и психанула.

– Когда успела? Я что-то не слышал.

– Да там ребенок полез куда-то на верхотуру и сорвался. Вместо того, чтобы вероятности подкорректировать и эффектором подстраховать, зачем-то повела свою проекцию его вручную спасать. Проявила себя как девианта, вместо намечаемой третьей категории показала первую и попала в фокус внимания исследователей. Она мне призналась, что вдруг почувствовала себя снова в Институте человека. Что ее сейчас снова привяжут к стенду и начнут мучать. Знала, что чушь полная, и все-таки не справилась с собой. Она очень устала, Лика. Она много лет насилует себя, занимаясь делом, к которому питает глубокое отвращение. Ей срочно нужно в длительный отпуск. Или же решиться окончательно уйти из Сураграша. А если рассказать ей об Академии, наверняка она и ко-нэмусинов на себя взвалить попытается – и тогда точно сломается.

– Ладно, убедила. И вообще, нужно против нее заговор организовать и государственный переворот. Связать и увезти силой на природу, к озерам. На лошадях кататься, на сукато летать, все такое. И Дзи позовем, чтобы не брыкалась.

– Незачем. Она в последнее время все больше и больше торчит в Масарии. Ничем не хуже разгрузка. Ты давай Каси зови, мечтатель. Она ведь наверняка не сразу подключится.

– Сейчас. Ты мне только скажи – тот парень, что тебе сценарий писал, он все из головы придумал? У меня смутные подозрения, что я такое уже где-то видел.

– Ну, я ему общие рамки поставила. Взяла пару старых сериалов и попросила скомпилировать похожий сюжет.

– Каких сериалов? Конкретно?

– Ну, «Дева Ватасино». И «Моя танцовщица».

– Точно! – Палек хлопнул себя по бедрам. – Я же чувствовал, что что-то здесь очень знакомое для малолеток. Яни, ты ничего более инфантильного ему подсунуть не могла? Типа «Душееда», например? Или «Кровососки с крестом»? Там тоже в школах действие происходит.

– Половина таких сериалов про школы! – обиженно сказала Яна. – Что вспомнилось, то и использовала. И вообще, кончай издеваться, зови Каси.

– Зануда. Ладно, сейчас.

Палек полуприкрыл глаза, пробежался по списку первого круга и активировал канал в сторону Кансы.

«Канса, контакт. Палек в канале. Каси, ты там не слишком занята? Мы тут с Яни сидим, ты нужна…»

10.07.1433, перидень. Цетрия, Академия Высокого Стиля

Девичью фигурку в неприлично короткой юбке Мира заметила сразу же, как поднялась на третий этаж дормитория. Вообще говоря, сейчас ей полагалось находиться в библиотеке на самостоятельной подготовке, но учеба совершенно не лезла ей в голову. Не ей одной, разумеется. После вчерашних событий в бассейне все три курса гудели словно перегретый магический кристалл, готовый взорваться брызгами пламени. Нападение чудовищ, Май, сам похожий на одно из них, спасение принцессы и ее укрытие в Академии – любого из произошедшего хватило бы на полгода разговоров. Все же одновременно привело к тому, что об учебе попросту забыли. На первых уроках никто из второкурсников не слушал ни господина Саомира, ни почему-то подменившую госпожу Сиори Клию, перекидываясь записочками и перешептываясь. Саму Сиори Мира видела только мельком, с утра: та стояла на краю плаца перед учебным корпусом и смотрела на проходящих мимо кадетов с таким видом, словно еще не до конца проснулась. Когда Мира попыталась поздороваться с ней, та вздрогнула, поспешно кивнула и быстро ушла в сторону преподавательских домиков.

Май не появлялся. Вчера днем он сначала оставался с принцессой в медпункте, потом шлялся неизвестно где, а потом Клия принесла его, бессознательного и в разодранной рубашке, в его комнату, где и оставила дрыхнуть поверх покрывала прямо в одежде. Определенно, творилось что-то странное, потому что раньше за такое директор медслужбы сходу бы влепила виновному пару нарядов вне очереди. Невзирая на личности.

Темой перешептываний и записочек являлся, разумеется, Май и его невообразимый щупальцатый Атрибут, продемонстрированный накануне всей Академии. Из того, что ей удалось подслушать, Мира поняла, что его начали бояться. Раньше к нему относились как к хотя и необычному и странноватому, но вполне своему парню. Теперь же он едва ли не перешел в разряд тех самых демонов, с которыми кадетов учили сражаться. Главным предметом споров стала довольно неприятная тема: сумеет ли хоть кто-то победить Мая в открытом бою, если дело дойдет до сражения. Мнения разделились почти поровну.

Мира чувствовала, что окружающие и к ней самой начали относиться куда как настороженнее, чем раньше. При ее приближении разговоры смолкали, и ее встречали напряженные взгляды в упор. Если она сама пыталась заводить беседу, она, как правило, не клеилась. Верные Хана и Бохака успокаивали Миру, но на сердце легче не становилось. И теперь, не выдержав, она сбежала из библиотеки, чтобы заглянуть в комнату Мая и выяснить, не случилось ли с ним чего. В конце концов, спящий, он не отреагирует, даже если ему уши отрезать.

И вот сейчас, оказывается, кто-то уже намыливается забраться к нему в комнату! Нет, не «кто-то». Только одна особа во всей Академии способна одеваться так бесстыдно – Одора. Ее вчерашний купальник так просто срам. Думает, если у нее выпуск через полгода, так ей все можно? И куда только воспитатели смотрят?

Ухватив в руки туфли и бесшумно ступая на цыпочки, она подкралась к заглядывающей в приоткрытую дверь фигуре.

– Кадет Одора Призрак! – рявкнула она в ухо старшекурснице. – Смирно!