Неоконченный портрет

Роберт стоял за широкой спиной мистера Гроссмана и с некоторым сочувствием наблюдал за Максом, взгляд которого теперь уже отражал не безумный гнев, а, скорее, испуг провинившегося подростка. Он тяжело дышал, его ноздри раздувались с такой силой, будто только что пробежал десять лестничных пролетов. Губы его несколько раз нерешительно дрогнули, но не испустили ни звука. Было видно, что в данный момент найти подходящий ответ он не мог. Роберту даже стало жалко этого беднягу. Мистер Гроссман, видимо, не разделял его чувств, так как спустя некоторое мгновение он вновь прервал гнетущее молчание.

– Ты был отличным работником до последнего времени, Фишер. Но я не потерплю в своем банке рукоприкладства. Сегодня разбитый нос, а завтра что – убийство? Хватит! Сегодня же ты напишешь заявление об увольнении.

Марк Гроссман резко развернулся в сторону двери, но в последний момент помедлил и, повернувшись к Максу, добавил:

– И моли Бога, чтобы на тебя не подали в суд за нанесение вреда здоровью!

Он стремительно покинул кабинет, словно бы не в силах больше терпеть накалившуюся до предела атмосферу. Роберт поспешил за ним. Они молча вернулись в большой кабинет директора, и Марк Гроссман вновь разлил по стаканам брэнди. На его висках пульсировали вены, лицо выражало крайнюю степень напряжения. Он одним глотком опустошил стакан и с громким стуком поставил его на стол. Роберт к стакану на этот раз не притронулся.

– Марк, это и был Макс Фишер?

Марк Гроссман устремил озадаченно-отстраненный взгляд на Роберта.

– В моем банке… Если дело дойдет до прессы… Да еще и перед собранием совета директоров…

– Марк, ты ведь даже не знаешь, что случилось, – мягко прервал нервные размышления директора банка Роберт.

– Да какая разница, что там случилось! – взревел Марк Гроссман и стукнул массивным кулаком по столу так, что часть виски выплеснулась из стакана Роберта. – Ты понимаешь, какой ущерб может нанести судебное разбирательство, если вдруг этот…как там его…да не важно…если тот, кому этот психопат разбил нос, подаст в суд?

– А вдруг он и правда…не в себе? – спросил Роберт. – Вдруг, ему нужна профессиональная помощь? Ты ведь понятия не имеешь, что там случилось на самом деле. Может быть, у этого Макса Фишера какие-то…ммм…психологические проблемы. Тут без профессионала не обойтись.

– Верно, – ответил мистер Гроссман с волнением в голосе. – Надо позвонить Михельсону. Он отличный адвокат. Не раз выручал меня дельным советом.

– Да нет же, – с напором прервал его Роберт. – Ты не понял. Я говорю не об адвокате, а о психиатре.

– Да чем мне поможет чертов психиатр? – вновь взорвался Марк Гроссман, наливая очередную порцию виски. – Сотрет память всем свидетелям той драки? Или вернет время вспять?

– Мне кажется, ты торопишься увольнять его, – спокойно ответил Роберт. – Если вдруг выяснится, что это случилось на фоне нервного перенапряжения из-за повышенной нагрузки на работе, а ты его еще и уволил… Марк, тогда у тебя могут возникнуть серьезные неприятности. И никакой Михельсон тебе не поможет.

Вены на висках Марка Гроссмана запульсировали еще активнее. Кажется, что сейчас его голова лопнет от мыслительного процесса. Наконец, он ответил:

– С завтрашнего дня отправляю его в бессрочный отпуск. Делай с ним, что хочешь. Но без справки о полном психическом здоровье я его близко к банку не подпущу. Теперь это твой пациент, как ты и хотел.

Глава вторая. Сеанс первый. 16 апреля 2018 года.

– Мистер Фишер, пожалуйста, подождите. Доктор Райт вас вызовет, – приятно улыбнувшись, обратилась к Максу молоденькая медсестра, и вновь вернулась к своим бумажным делам.

Макс Фишер в попытке улыбнуться в ответ с трудом приподнял уголки рта, однако такая «улыбка» напоминала скорее маску мученика, нежели акт взаимной любезности. Тем не менее, это уже не имело никакого значения – никто на его улыбку не обратил внимания, и Макс уселся в удобное кресло напротив кабинета психиатра, к которому он был записан на два часа дня. «Еще пять минут», – подумал про себя Макс. Он окинул помещение взглядом, стараясь найти здесь что-нибудь любопытное. Однако, вокруг не нашлось ничего примечательного, кроме, разве что, довольно большого прямоугольного аквариума, стоящего у стены напротив окна. В нем плавало несколько рыбок разного размера и цвета, в которых Макс, однако, ничего не понимал, и они ему показались довольно скучными. Он перевел взгляд на медсестру. «Интересно, она его любовница?». Молодая девушка, весьма симпатичная, с красивой фигурой, приятными чертами лица и не обделенная обаянием, сидела за своим столом и набирала какой-то текст на компьютере, периодически записывая что-то в журнал. На ее лице не было ни тени напряжения или усталости. Казалось, работа доставляет ей удовольствие, или, хотя бы, просто не утомляет. «Счастливый тот, кто нашел работу по душе», – подумал Макс. Наконец, дверь кабинета врача распахнулась, и в дверном проеме показался сам доктор Райт. Макс готов был поспорить, что где-то он его раньше видел. Это был высокий, подтянутый мужчина лет сорока пяти, с несколько высокомерным взглядом, который, кстати, присущ многим людям его профессии. Его темные волосы уложены назад, а рот окаймляет аккуратная испанская бородка. Он был одет в белоснежный халат, под которым виднелись такая же белоснежная рубашка, синий в золотую полоску галстук и синие брюки. Его коричневые туфли были начищены до блеска, а на левом запястье красовались серебряные часы марки Омега с кожаным ремешком. Было видно, что доктор Райт большое значение придает своему внешнему виду. От него веяло приятным освежающим ароматом дорогого парфюма. Доктор Райт приветливо улыбнулся Максу и пригласил его войти. На этот раз Макс не стал улыбаться в ответ, дабы вновь не оконфузиться, и, слегка переваливаясь с ноги на ногу, направился к кабинету. Доктор Райт сказал что-то медсестре, а та, внимательно выслушав, кивнула и сделала пометки в своем журнале. Макс зашел в кабинет и остановился, почему-то не решаясь сесть. Здесь было просторно, довольно светло, и в то же время какое-то странное чувство одолевало Макса. Это был не обычный кабинет врача, в которых ему, хоть и крайне редко, но все же доводилось бывать. Не было здесь большого письменного стола, заваленного медицинскими картами и другими документами. Не было и всяких медицинских приборов, типа тонометра или светящейся доски, на которой врачи изучают рентгеновские снимки. У боковой стены стоял деревянный шкаф, за стеклянными дверцами которого покоилась разного рода медицинская литература. Сбоку от него – высокое, почти до потолка, зеркало. В центре комнаты – два мягких кресла-мешка, стоящие друг напротив друга. Возле одного из кресел стоял маленький столик, на котором лежали включенный ноутбук, блокнот, ручка и телефонная трубка. «Видимо, в этом кресле сидит доктор Райт», – подумал Макс. У другой стены, что напротив книжного шкафа – небольшой диванчик, сбоку от которого красовалось довольно высокое растение, раскинувшее свои широкие листья над диваном. В углу на еще одном столике стоял аквариум, в котором маленькие разноцветные рыбешки энергично двигались, заплывая в декоративную пещеру, или кружась вокруг макета затонувшего корабля. На стенах висело множество дипломов, лицензий и других документов, подтверждающих право доктора Роберта Райта заниматься медицинской деятельностью, указывающих на его достижения и заслуги. Их было не мало, судя по количеству таких документов в рамочках, но Максу было не интересно.

– Вам здесь нравится? – приветливо спросил доктор Райт.

Макс от неожиданности вздрогнул.

– Я люблю рыбок, – продолжил тот, не дожидаясь ответа от Макса.

«Я заметил», – подумал Макс, вспомнив большой аквариум в холле.

– Они невероятно успокаивают, вдохновляют и способствуют мозговой деятельности, – продолжал доктор Райт. – Я как раз сейчас пишу об этом статью в журнал. Надеюсь, мои доводы окажутся убедительными для большинства людей, и они решат обзавестись этими чудесными питомцами.

Макс снова промолчал. Ему было неинтересно обсуждать рыбок и других животных. Ему вообще не хотелось идти к врачу. Он здоров! Но мистер Гроссман, можно сказать, заставил его это сделать. Какого черта? Неужели он думает, что ему станет легче от пустого трепа? К тому же, еще и стоившего ему сотни баксов!

– Мистер Фишер, присаживайтесь, – пригласил его Роберт, указав ладонью на кресло напротив своего. – Давайте обсудим, что вас беспокоит.

Макс нехотя сел. Кресло оказалось таким мягким и глубоким, что ему показалось, будто он в нем тонет. В таком кресле было жутко неудобно сидеть. Голова оказалась ниже колен, и ступни сразу же потеряли твердую опору, поэтому весь вес сместился к задней точке. Руки, словно макаронины, свисали с боковых поверхностей кресла, и никак не могли помочь Максу хоть немного улучшить свое положение. Наконец, кряхтя и барахтаясь, Макс все же умудрился расположиться более-менее удобно в этом «желе». Доктор Райт, тем временем, с легкостью уселся в свое кресло-мешок и взял со стола телефонную трубку.

– Какой кофе предпочитаете? – спросил он Макса.

Макс пожал плечами.

– Тогда я закажу нам ванильный капучино. Лора, два твоих фирменных ванильных капучино, пожалуйста, – сказал он в телефонную трубку, видимо, обращаясь к медсестре.

Макса передернуло. Ванильное капучино… От этих слов его бросило в жар, сердце бешено застучало. Какого черта… От нахлынувших мыслей его прервал голос доктора Райта.

– Итак, вернемся к нашему разговору, если вы не возражаете. Почему вы здесь, мистер Фишер?

Макс замялся. Он точно не знал, с чего начать. Столько всего произошло…

Видя его замешательство, доктор Райт предпринял попытку разговорить своего пациента.

– Мистер Фишер, будет лучше, если вы расслабитесь и начнете с самого начала, – невозмутимо продолжил говорить доктор Райт, при этом откинул блокнот и взял ручку. Все это напоминало Максу сцены из дешевых фильмов.

– Меня зовут Макс Фишер, и я здесь, чтобы от меня отстали. У меня нет проблем, и я не хочу быть здесь, – отчеканил Макс.

В кабинете повисла тишина. Роберт Райт сделал запись, и вновь устремил изучающий взгляд на Макса, который сделал очередную безуспешную попытку изменить положение в кресле-мешке. Спустя пару минут тишина стала невыносимой. Доктор Райт, поднявшись со своего кресла, подошел к шкафу, достал оттуда одну из книг, вернулся в кресло и начал с несколько демонстративным интересом ее листать. Макс изумленно и недовольно смотрел на невозмутимого доктора. Почувствовав взгляд Макса, Роберт Райт оторвал взгляд от книги и первым нарушил тишину.

– Мне так нравятся пациенты, которые предпочитают на моих сеансах молчать, – продолжал доктор Райт. – Мне ведь платят за время, а не за количество сказанных слов, что, в данном случае, оказывается весьма выгодным для меня.

Макс чувствовал, что уже не может терпеть этого самодовольного засранца.

– У меня проблемы на работе, – выпалил он. Не самое лучшее начало, но, это все, что пришло ему в голову. Точнее, это все, что он смог более-менее внятно сформулировать.

– Но ведь это не самая большая проблема, – мягко улыбнулся доктор Райт. – Сейчас нет дефицита рабочих мест, любой может найти себе неплохую, хорошо оплачиваемую работу, если ему не нравится старая. Где вы работаете?

– В банке, – сухо ответил Макс.

– Хм…интересно. Мне всегда казалось, что в банках крутятся большие деньги, и поэтому работать там – одно удовольствие. Кстати, какие у вас отношения с коллегами?

– Прекрасные, – сухо ответил Макс, хотя это не совсем соответствовало действительности.

– А можно добавить немного подробностей? – с интересом спросил доктор Райт.

Проработав несколько лет в банке Американ Экспресс, он не успел завязать тесных дружеских отношений ни с кем из своих коллег. Было среди них несколько человек, с кем можно было обсудить последние новости за чашечкой кофе в обеденный перерыв, но во внерабочее время их пути редко пересекались. Ну и Эмили Рихард, конечно. Стерва! Именно она в последний момент увела у него из под носа должность начальника отдела после встречи с шефом. «Знаю я, что она там делала! Была бы боссом какая-нибудь тетка, я бы сам стал начальником отдела», – подумал про себя Макс. В принципе, был один человек, к которому Макс питал дружеские чувства. Дженнифер Смит, которая работала в отделе статистики, а этот отдел находился на другом этаже большого здания банка. Поэтому, виделись они довольно редко. И хотя Дженнифер была молодой, симпатичной и, кажется, свободной девушкой, Макс относился к ней лишь как к приятному собеседнику, с кем можно было обсудить очередное дурацкое нововведение шефа или промыть кости кому-нибудь из коллег. А как коллеги относились к Максу, его это мало интересовало. Макс не был человеком, который будет стараться понравиться всем и каждому. Наверное, поэтому его редко приглашали в гости на ужин или в боулинг. Но Макса это не расстраивало. Больше, пожалуй, о своих взаимоотношениях с коллегами ему нечего было сказать.

– Я предпочитаю не заводить дружеских отношений с коллегами по работе, – заключил Макс.

– Возникали ли у вас конфликты с коллегами? – не унимался доктор Райт.

– Вчера разбил одному нос, – просто сказал Макс.