Сиреневая драма, или Комната смеха

выстрел, и Эрот наложил снова наложил стрелку, натянул снова лук… и тут

загремело вокруг, затарахтело, заорало и в кузницу ввалилась толпа куретов с

корибантами, а за ней сам Тучегонитель в сопровождении богов и богинь.

Стрелка самовольно сорвалась с тетивы, полетела, рука, как сказали бы,

дрогнула и…

…вот, наконец и пришёл наш час, чтоб все поняли, что ружьё, если уж оно

висит – обязательно должно стрельнýть.

Сирень, куст сирени.

Его заранее притащили сюда монтировщики и поставили в нужном месте

(куст сирени у нас, в сиреневой драме… какой-то… всё его таскают…

персонификация какой-то странной силы, которая может сильно

воздействовать, но сама притащиться на место воздействия не может, и,

поэтому, её притаскивают), притащили и поставили в нужном месте. Как будто

бы кто-то заранее знал – где, когда и что, должно было произойти.

47

Стрелка летит, но обмишуренная, оцарапывает Пандору, пролетает мимо

Иапетова сына, пробивает маленькое окошечко (в кузницах всегда маленькие

окошечки, чтоб не выпускать драгоценное тепло) и втыкается прямо куда?

Теперь все, конечно, ха-ха-ха! знают, в нашу сирень, прямо здесь же за

окошечком и цветущую, прямо сюда, за окошечко доставленную фальшивыми

монтировщиками. Что происходит? Все уже, тоже знают. Если до этого Сирень

просто цвела (хотя может и «просто» хватило бы), то теперь она начинает

исходить, истекать, полыхать и извергать так, что может не только уязвить и

зашибить, но и укатать, и отутюжить. Афродизиаки проникают прямо в

разбитое стрелкой для этого окошечко, и от их морока сама Афина (все знают –

девственница по определению) каким-то не свойственным ей взглядом смотрит

на Гефеста, а молотобоец, под таким взглядом, краснеет так, что краска

пробивается сквозь слой копоти на его одухотворённом лице. Прометеево же,

титаново сердце, и так уже продырявленное стрелой, начинает плавиться, как

золото в тигельке, пока не превращается в подобие золотого медальончика с

портретомголенькой Пандоры (вы знаете такие медальончики-сердечки – когда-

то, когда ещё был в моде рустикальный стиль, вы помните, от слова rusticus,

очень модно было носить их на золотой цепочке, на шее).

Дело сделано. Гермес облегчённо вздохнул. Прометей уже не отводит глаз

от Пандоры (которая ещё не Пандора); Зевс тоже сразу понял, что всё идёт по

плану (по плану, да не по плану). А Пан? Пан сидит рядом с Сиренью, с

грустной свирелькой и тоскливой тоской. Может он, с тех давних пор,

изменился, может, прошла ярость и дикость, может их сменила нежность, кто

знает?.. сейчас он похож на Лешего, которого изобразил Врубель, назвав при

этом Паном… бывает так у людей – один раз ошибёшься и вся жизнь насмарку,

один маленький разок… да что там говорить…

Гелиос, который сегодня числился в числе осветителей (хотя он всегда в их

числе числился), чувствуя, что на сцене затевается очередная Зевсова

несправедливость и, будучи ещё в горе от гибели Фаэтона (Фаэтона тоже

низвергнул зевсов перун), вырубил свет.

Сделали антракт (во время которого Гелиос от Зевса получил своё (за это),

положенное).

Время посмотрело на часы (как потом это всё догнать?), но решило

остаться. «Сценарист, – сказало Время, с намёком, выходящему из зала,

проходящему мимо Мому, – сценарист на этот раз постарался… смотри, какую

закрутил интригу!» На что Мом растянул губы так, будто хотел сказать: Ну и

что? Я, что ли, виноват?

А н т р а к т в а н т р а к т е

В фойе (запятая), по усеянным звездами (ударение на «а») коврам,

прохаживались туда и сюда дамы. В основном это были нимфы… ах-х! ах-х-х!

ах-х-х-х! – восклицали они: дриады, нереиды, наяды, мелиады – словом,

48

девушки незамужние, мечтательные, для которых театр был окном в мир

миндальных фантазий и неожиданных ожиданий.

Отдельно стояли музы, образуя кружок сопричастных, посвящённых,

обсуждая вопросы сугубо профессиональные, как: там чуть затянули с

развитием действия, а там надо было фоновую музыку писать в другой

тональности, потому, что эта… несколько… как бы… ну и так далее.

Мужчины, к примеру, Арей (заядлый театрал) тянулись в буфет, где с

удовольствием потягивая нектар, обсуждали… что могут обсуждать мужчины?

Да что могут, то и обсуждали.

«Две бекеши (одна другой): Ну, как вы? Я бы желал бы знать ваше мнение о

комедии.

Другая бекеша (делая значительные движения губами): Да, конечно, нельзя

сказать, чтобы не было того… в своём роде… Ну конечно, кто ж против

этого и стоит, чтобы опять не было и… где ж, так сказать… а впрочем

(Утвердительно сжимая губы). Да, да»1.

Мом стоял за стойкой; пил коньяк (читай амврозию); исподлобья наблюдал

за публикой и был явно чем-то недоволен ли, озабочен.

Время направилось к Мому.

«И чем же это кончится?» – спросило Время, и ещё раз посмотрело на часы,

в надежде, что зловредный карла поймёт и войдёт в положение, и без всяких

выкрутасов выложит правду. Но Мом не был бы Момом, если бы всё было так

просто. Вредоносный сделал такое лицо, будто амврозия была прокисшая, чего,

как все понимают, не могло быть. «Я? – начал он. – Откуда мне знать?» – и Мом

свернулся в такой бараний рог, что проходящей Артемиде показалось это

верхом неприличия и она, отвернувшись, брезгливо сжала губы. «Я? –

продолжал химерический, – почему же я? Почему я должен знать то, что

положено знать только Мойре, да Прометею, ха-ха-ха! хранителю древней

тайны? Почему, если что-то где-то случается, так все сразу подозревают меня,

будто я … будто я какая-нибудь шизонепета многонадрезная? Вот ты, Хронос, -

изизгалявшись совсем, зашипел Мом, – тебе-то раньше должно быть всё

известно, ты уже всю эту шарманку туда-сюда крутишь который раз…».

– Хватит, хватит, Мом! – перебило его Время, окончательно убедившись, что

злокачественный точно приложил к этому руку. – Очень странно, что люди…

– Какие люди? – взвился Мом (вот уж кто не любил людей). – Последних

утопили ещё невесть когда, сразу и не вспомнишь… вечно что-нибудь сверлили,

пилили, калякали, включали радио на полную громкость…

– Очень странно, что сочинители – исправилось Время, глядя куда-то вглубь

или вдаль, но боковым зрением не упуская из виду Мома – изображая в своих

фантазиях людей, представляют их, по большей части, возвышенными,

стремящимися к идеалам, придумывающими всякие утопии, всякие равенства,

братства, описывают их проникающими в другие, по большей части злые миры

и побеждающими там всякое зло, хотя люди-то, на самом деле, приземлённые и

недалёкие существа, которые не в состоянии справиться и со своим

1Николай Васильевич Гоголь, «Театральный разъезд после представления новой комедии».

49

собственным злом и пороками. А когда сочинители сочиняют пьески про богов

– наоборот, изображают их в таких бытовых склоках, наделяют их такими

подленькими душонками, что противно на это смотреть, хотя боги на самом

деле возвышенные и фантазийные создания.

– Сочинители здесь ни при чём, – буркнул Мом, – они сочиняют то, что им

заказывают. Тем, – и он ткнул пальцем вниз, на Землю – недостаёт, чтоб их

обожали, чтоб летать на крылатых сандалиях и чтоб потрясать золотым копьём,

а этим, – и Мом указал в сторону сцены, – не терпится вываляться в дерьме и

обколоться колючками, для остроты чувств; как сказал один кто-то: серафимы и

херувимы завидуют терниям.

Тут раздался звонок и прервал частные учёные размышления. Надо было в

зал.

В т о р о й а к т в а н т р а к т е

(На сцене те же декорации: кузница с пылающим горном, наковальней,

кузнечными инструментами и приспособлениями (на усмотрение

постановщиков), и выбитой форточкой. Снаружи, у правых кулис, освещённый

софитами, полыхающий куст сирени, а у левых, около двери (снаружи) – не

освещённая, не прояснённая ещё фигура, в позе ожидания)

Хор куретов с корибантами

(Поют из «Die Schöpfung» Йозефа Гайдна1; на немецком языке, как и

принято петь оперы и оратории – на языке, на котором они созданы, даже

если в зале никто ни одного слова не понимает. Исключительно для своих

читателей, автор перевёл стихи)

SingtdemHerren, alle

Stimmen!

Dankt ihm alle seine

Werke!

Laßt zu Ehren seines

Namens

Lob im Wettgesang

Erschallen!

Des Herren Ruhm, er bleibt

In Ewigkeit!

Amen! Amen!

Славьтебоганавсе

1вечная музыка – вечна.

50

Голоса!

Славьте созданный им

Мир!

Имя бога

Славьте

Пусть звучит оно

Повсюду!

Славен бог

Во веки веков!

Аминь! Аминь!

Мом

(он сидит в зале; во втором акте он устроился прямо за спиной Времени;

бурчит, но так, чтоб слышало Время)

Вот тебе, Хронос, про сочинителей! Как скажет потом Вергилий: Hos

egoversiculos feci, tulit alter honjres (лат.) Я сочинил эти стишки, а почести

получил другой.1

Время

(подшучивая над Момом)

А ты хотел бы, чтоб славили тебя?

Мом

Хотел бы!

Время

Ну, видишь, такое правило. Все диктатуры, монархии… да и демократии…

(Аплодисменты и возгласы «да здравствует!» заглушают слова Времени.

Все поздравляют Зевса. Голоса смешиваются в один хвалебный,

божественный, фанфарный клик)

Зевс

Дорогие мои дети, братья и сёстры…

Мом

1Теперь, наконец, ясно стало, кто первый сочинил этот стих. Раньше все думали, что первым, написал его

Вергилий на воротах дворца императора Августа.

51

Тут он прав, семейка вся в сборе. Семейка взаимного обожания, как

говорила моя ночеобильная мама.

Время

Да ты явно чем-то недоволен, Мом… хотя, извини, ты всегда недоволен, это

твоё…

Мом

(перебивает Время)

А ты, Хронос, доволен?

Время

А чем я должен быть недоволен? Разве только тем, что придётся бежать

бегом, чтоб догнать упущенное. Но, надо досмотреть. Чувствуется, что нас

ожидает какой-то подвох, неожиданный поворот событий.

Мом

Ожидает, ожидает. Особенно после того, как этот стрелок хренов ранил эту -

ещё без имени… а затем стрела угодила прямо в куст. А ведь кто-то же куст

притащил сюда? Нет-нет, это уже другая пьеса…

События приняли действительно неожиданный поворот. После того как

Зевс, во многих словах, поздравил всех с рождением невесты; после того как

названную невесту одарили все участвующие в спектакле боги: кто подарил ей

нежный голос, кто абсолютный слух, кто одарил взглядом, подобным взгляду

богинь; одели её, обули; венки, кольца, браслеты, ожерелья – и всё с каким-

нибудь секретом: нажмёшь на изумрудный камешек – вылетит птичка, нажмёшь

на другой – залетит. После того как в связи с большим количеством подарков, её

назвали Пандорой, что значит Одарённая Всем, Зевс объявил, что праздник был

бы не полным, не придумай он ещё одного подарка, для новорождённой… (Мом

на этих словах – ну, просто, нечленораздельно зарычал, хотя Время разобрало

его нечленораздельность. Мом рычал: «…он придумал! он придумал!..

посмотрите не него! Он… придумал!»).

Отец богов уже, оказывается, подобрал ей жениха… знатного, с недурной

родословной (как выразился Титаноборец) восходящей к могучему Иапету… на

этих словах, у Прометея, на радостях, хоть он и был титан титановой воли (но с

Эротом не поспоришь), пересохло во рту. Мы же уже знаем, что любовь не

видит ничего перед собой, только губки, щёчки и всякие округлости, хотя, мы и

знаем уже, что у Иапета, кроме сына Прометея, был ещё сын Атлант и сын

Менетий – которого Зевс уже давно сбросил в Тартар; был ещё и Эпиметей. Но

52

любовь сейчас, зáстила Предвидящему1 глаза. И вот, когда хор запел снова из

Гайдна:

O glücklich Paar, und

Glücklich immerfort,

wenn falscher Wahn euch

nicht verführt, noch

mehr zu wünschen als ihr

habt, und mehr zu wissen

alsihrsollt!

Тебя поём счастливая чета,

Теперь и навсегда

тебе поём мы счастье, если только

в соблазн вас не введут

безмерные желанья

и жажда больше знать,

чем должно и положено

вам знать! -

Прометей схватился за свой медальончик и направился к Пандоре, чтоб

обнять (или лучше объять) её титановыми объятьями. Но вдруг, раскрылись со

скрипом двери кузницы. На пороге стояла непрояснённая в начале акта персона.

Теперь все увидели, что это был некто иной, как Эпиметей, родной брат

Прометея.

«А вот и наш жених!» – словно гром прогремели в больной голове Прометея

слова Зевса, указывающего перстом на появившегося Эпиметея.

Титан лишь облизал пересохшие губы… и этого было достаточно Метателю

Молний, чтоб в душе торжествовать свою победу.

Но это всё шло ещё по плану, а вот теперь началось по другому плану:

актриса, собрав в кулак всё своё актёрское мастерство, не произнеся ни слова

(слов ей в этом месте драматург не написал – но все помнят, что эротова стрелка

оцарапала её как раз тогда, когда стоял перед ней не Эпиметей, но брат

Эпиметея – Прометей), актриса взглядом позой и жестом, во-первых: назвала

жениха уродом, во-вторых: выразила своё презрение (после такого разворота

событий) к присутствовавшим, в том числе и к дорогому папаше, в-третьих

дала понять Прометею… словом, как сказал Мом, сидя за спиной у господина

Время: «…теперь она влюблена в куст сирени, Прометей влюблён в неё, а этот

урод (правильно говорят – в семье не без урода) Эпиметей – законный супруг, а

я…

– Да… – протянуло Время, – и Гермесу достанется… и Эроту…

– Эрот выкрутится, – без него Зевсу никак, да и Гермес тоже… а вот я…

1Так называют Прометея те, которые его уважают.

53

На сцене была немая сцена. Потом Зевс приказал давать занавес, отменив

апофеоз.

Мне осталось рассказать только – кто же и зачем изменил так ход событий,

кто вмешался и привёл к такой развязке. И пока звенит колокольчик,

призывающий нас ко второму акту сиреневой драмы, слушайте.

Конечно же, главные наши сочинители – Мойры, Парки, Норны или

Макошь наша славянская, с Долей и Недолей, со Сречей и Несречей, с Лихом

Одноглазым, Кривой и Нелёгкой… в общем те, которые самого Кроноса

подвешенным на нитке держат (не путать с Хроносом – уж этого никто не

подвесит).

Она нити прядёт, в клубок сматывает,

не простые нити – волшебные.

Из тех нитей сплетается наша жизнь –

от завязки-рожденья и до конца,

до последней развязки-смерти.1

…все они – пряхи и ткачихи заранее знают и заранее учли, что Зевсу в

очередной раз захочется утопить людей, но люди – они же тоже не просто так,

они тоже навсегда, и, поэтому, должен будет кто-то, для разведения остаться,

например: Пирра, дочка Пандоры от Эпиметея (крепкого задним умом) и

Девкалион, сын Пандоры от Прометея (мыслящего прежде). Кстати,

посоветовал им спать втроём тот же Мом, изгнанный Зевсом с Олимпа. Мом

тоже не просто так. Хоть этим он отомстил Титаноненавистнику. Люди, потом,

чтоб отблагодарить своих воспроизводителей, отыскали на небе два спутника,

рядом летающих вокруг Сатурна, и назвали их Прометеем и Пандорой… и

третий, тут же, куда от него денешься, назвали Эпиметеем.

Акт второй

С ц е н а п е р в а я

О грибах, деепричастных оборотах, о Рыцаре самого старинного ордена,

об Александре Македонском, Параскеве Пятнице и соседском петухе. О

гаданиях, когда чувства переливаются через край.

«Вот, – говорят, когда видят его, – репейное семя!»

– Ах, бабушка! Ничего такого! Не было!.. И лилии улыбались во всю красу

нежно-зелёных чашелистиков, и кувшинки не боялись, что от них улетят их

эльфы…

– Ах, внучка! Любовь, не видит ничего перед собой, только щёчки, губки и

всякие округлости… да что там говорить!..

1«Книга коляды»

54

Ах, ужасный грозный сон!

Не добро вещает он –

Горькую судьбину.

Тайный мрак грядущих дней,

Что сулишь душе моей,

Радость иль кручину?1

Если бы я не боялся прослыть талантливее2, чем некоторые, до меня

писавшие мастера проникновенных проникновений, я бы рассказал многими

словами о состоянии раздвоенности, охватившем внучку и о том, что это

состояние приковало её (хоть некоторым это и покажется неверным или, во

всяком случае, не характерным поведенческим актом в такой ситуации, а

некоторым, желающим охаять и унизить, так просто элементарным незнанием

настоящей жизни), но всё же, я настаиваю, что состояние раздвоенности

приковало внучку к учебникам:

Грибы отличаются от растений тем, что у них:

1

неизвестен половой процесс;

2

они фотосинтезируют шляпкой;

3

они не имеют, в отличие от растений, клеточной стенки;

4

грибы гетеротрофные организмы, а растения автотрофные.

Правильный ответ: грибы гетеротрофные, а растения автотрофные!

Семя у семенных растений развивается из:

1

тычинки;

2

семезачатка;

3

4

зиготы;

5

пазушной вегетативной почки.

Правильный ответ: семезачатка.

Какое из перечисленных растений имеет плод стручок?

1

акация;

2

горох;

3

астра;

4

редька.

Правильный ответ: горох.

1Из Жуковского

2«…чтобы заслужить всеобщее уважение, – а в этом и заключается высшая жизненная мудрость, – следует если

не быть, то хоть слыть за композитора – этого довольно».

(Мило – молодой образованный человек, в «Крейслериане», Э.Т.А. Гофмана)

55

Парные членистые конечности у беспозвоночных животных появляются

впервые у:

1

насекомых;

2

головоногих моллюсков (кальмаров, осьминогов);

3

пауков;

4

ракообразных.

Правильный ответ…

– Лиза, внученька…

– …ракообразных, бабушка! Нервный импульс, бабушка – это что:

электрический сигнал, распространяющийся по клеточным мембранам, или

рефлекс, вырабатывающийся и угасающий в течение жизни?

– Это электрический сигнал, Лизанька, распространяющийся по клеточным

мембранам.

– Правильно, бабушка!– начиная плакать – Почему-у?

– Потому, – тоже со слезами на глазах, потому что жалко внучку, -потому что,

когда я в прошлый раз сказала – рефлекс… в течение жизни, – ты сказала:

«Неправильно!»

– Ах, бабушка!

– Поешь, (не поёшь, а по ешь), внучка. Пюре из картошки, треска жареная и

Gartenlattich, сегодня.

– Ах, бабушка! – совсем разрыдавшись, – разве что только Gartenlattich. …

ущ-ющ, ащ-ящ, ать-ять, енн-ённ, енный-анный:

выметенный, обиженный, разрисованный, прибережённый, борющийся,

стелющийся, дышащий, молящий, брезжущий, зиждущий!

– Лизанька…

– Ах, бабушка! мучающий, меряющий, обессиливший, стреляный воробей!1

Бабушка!

– Да, Лизанька, да… проще говоря… туз пиковый – не первый брак…

– Да, бабушка, куда уж проще! …деепричастные обороты не обособляются,

бабушка, если они представляют собой фразеологизм: …кричать не переводя

духа; мчаться высуня язык; лежать уставясь в потолок; сидеть затаив дыхание;

работать засучив рукава; метаться не помня себя; провести ночь не смыкая глаз;

слушать развесив уши.

– Ах, внученька!

Засучив рукава… есть же такие слова, которые так точно передают

напряжённую атмосферу сцены!

И Лизанька, не переводя дух, высунув язык – словом, засучив рукава:

книжки и тетрадки, строчки и слова… нет-нет! да! отвлекая от букв… да что

там нет-нет – постоянно, отвлекая от букв, всплывает в памяти, мелькает (ах

бедное, издерганное сиреневыми эволюциями дитя…как оно посмотрело сейчас

1Примеры правописания причастий из «Культура письменной речи», www.gramma.ru

56

на меня. В глазах стояло «…не надо…») – да, хорошо, не буду, скажу лишь, что

зачастую, остановившись на каком-нибудь слове или научном вопросе,

например: у какого из сорняковых растений… стебель прямостоячий,

ветвистый, бороздчатый, или ребристый, голый, или слегка паутинистый,

плотный? у какого – листья короткочерешковые, ланцетные, или продолговато-

ланцетные, более, или менее глубоковыемчатые и по краям колюче-

реснитчатые? у какого – цветки лилово-пурпурные, на паутинистых ножках, а

плод сжатый с боков длинным опадающим хохолком из перистых волосков?» -

Лиза, теряя дух, что значит, затаив дыхание, сидела не помня себя или лежала

уставясь в потолок и все апелляции и версии бабушки слушала развесив уши.

«Конечно же, – говорила она потом, сцепив алмазные зубки, – это

„Cirsiumarvense“, семейство „Asteraceae“ – астровые, „Осот розовый“ -

пустотел, маточник, лапух, лапушник, репейник, „Бодяг полевой“,

„Cirsiumheterophillum“ – и на глазах снова появлялись, такие же алмазные, как

зубки, алмазные, но горько-алмазные слёзки.

„Бодяг разнолистный“ – чертополох дурацкий; засоряет посевы многолетних

трав, мизантроп, отличается аскетизмом и мстительностью, существо злобное,

посягающее на добродетель. Пища ослов! Он, „Centum capita“!1, – распалялась и

еле сдерживала себя, чтоб не разрыдаться вслух Ли, – возбуждает, как сказал

про него Пифагор, непреодолимую любовь противоположного пола. В то же

время… – внезапно Лиза останавливала рыдания и, собрав волю в кулачёк, хотя

ещё со слёзками, но теперь уже смиряясь и уже несколько даже одобряя,

шмыгала носом, – в то же время, – повторяла она, уже любя и противопоставляя

свою любовь всему миру, – в то же время он заживляет раны, а когда им

питаются беременные девушки, у них рождаются мальчики; он ещё символ

стойкости и долговечности; помогает от колик в животе, лечит испуг

(переполох) и падучую (чёрную) болезнь и отгоняет чёрта и всякую нечисть!

Он Рыцарь… без страха и упрёка… самого Старинного, Самого Достойного

Ордена Чертополоха!

Ах, Лиза, что же тебе приснится, после таких опаляющих реснички

откровений?

А сирень и не думала отцветать и метеолы тоже, хотя ситуация в корне

изменилась.

Бабушка предлагала свои варианты. Ясно уже было, что карты не

выдержали испытания, хотя, может, что-то и шло согласно их предсказаниям.

Решили обратиться к более эффективнымсредствам воздействия на живую

жизнь и неизбежную, если уж никуда от неё не деться, любовь (не так к более

эффективным как к более простым и понятным; без всяких двусмысленностей,

типа: если карта ляжет ногами вниз или, если карта ляжет ногами вверх).

От ромашек отказались сразу, потому что всегда выпадало, любит. Да и не

могло быть иначе, да и дело теперь было в другом. С Эрастом теперь было всё

1Стоглав – одно из названий чертополоха.

57

понятно – он, теперь, записался в очередь к заглядывающим через штакетник

и,теперь, в своё, отведённое ему время, появлялся около палисадника и

однажды, даже, предложил обновить краску на скамейке. На что бабушка

(внучка не выходила и упорно сидела за билетами: 2Н2О =О2 + 4Н+ +4 е-,

описывает процесс фотолиза воды; 6СО2 + 6Н2О = С6Н12О6 + 6О2, описывает

процесс фотосинтеза; С6Н12О6 + 2АДФ + 2H3PO4 =2С3Н6О3 + 2АТФ + 2H2О,

описывает процесс брожения, или гликолиза), на что бабушка вежливо