Гвоздь-невидимка

Время – это то, сколько изменений происходит в окружающем.

Магистральное время – количество изменений в общем пространстве, в отношении которого все думают, что скорость полёта стакана на пол – такая-то, скороть сокращения мышц – такая-то и т. д., вследствие чего эти скорости являются постоянными величинами.

Сиг – минимальный временной интервал магистрального времени. 1/30 времени колебания волны цезия, 0,col1¦0¦ или одна тристадвадцатимиллиардная секунды.

Отслоенное время-пространство – зона пространства, в котором находятся частицы, частично выведенные из гравитационного, электромагнитного и иных взаимодействий с частицами, находящимися в магистральном времени. Капсула отслоенного пространства-времени может перемещаться в магистральном пространстве. Потенциальная скорость перемещения прямо пропорциональна уровню снижения взаимодействий (согласования) между частицами в отслоенном времени и частицами в магистральном времени. При полном отслоении возможно перемещение на любое обозримое пространство за один сиг.

Инвинов

Интересно, почему задержка с проверкой моих документов? Уже сорок секунд выше обычного времени.

– Почтеннейший, простите, что отрываю несколько секунд вашего времени…

Человечек в очереди за мной решился-таки высказаться. Это было хорошо. Излучаемое им чувство острой нехватки времени царапало моё ощущение Потока. Теперь у меня есть логичный повод…

Я повернул лицо под бегающие глаза собеседника. Отзеркалил его состояние и чуть оживил полученную маску. Одел. Лицо стало холодно-раздражённым. Внешние эмоции спали до язвительной насмешки. Посмотрев ему в глаза, я чётко подумал и задал вопрос:

– От чего вы пытаетесь оторвать секунды моего времени?

Он открыл рот для социально-автоматического отклика. Потом моё сообщение до него дошло. Он замер, пытаясь сообразить, как от чего-то можно оторвать время.

Коснувшись его разума, я проведал, что ответ, когда он его найдёт, пойдёт ему на пользу. Потом повернул тело обратно к кассирше и переместил внимание на главный сервер космопорта. Сервер заканчивал обмен с каким-то удалённым дружественным банком, обновляя данные моей общегражданской карты. Я скользнул по данным обновления и проведал, что обновление к лучшему, хотя и не полностью справедливое. Ограничил несогласие с несправедливостью. Вынулся из сети, чтобы не внести сбоев в передачу несправедливого сообщения, и стал просто воспринимать окружающее.

Кассовый зал сорок на двадцать шагов. Кресла вдоль длинных стен, комнатка кассирши за бронестеклом в одном торце, и арка входа в другом.

Стены – стандартные надувные перегородки, облеплены дешёвыми мониторами, половина из которых транслирует каналы новостей, вторая – данные по порту «прибыл-убыл-опоздал». В очереди за мной, кроме осваивающего мой вопрос коротыша – двое в парадных формах майора и полковника. Нашивки «Центр управления Главштаба». Майор, нацепив на левую пол-лица офицерский связник, крутит головой, подцепляя аудио ряды с трансляторов мониторов. Полковник сверлит взглядом откинутый капюшон моей линялой десантной курточки.

Кассирша получила на экран мои данные. От неё пыхнуло смесью страха и восторга.

Я сместился ей за плечо, глянул на экран и разделил её удивление. Мой Общий Кармический Индекс вырос на сотню единиц. Без известной мне причины.

Я зацепил вниманием сообщение на экране и отслоился из общего пространства. Поискал время-момент создания сообщения, и подумал вопрос: почему мой ОКИ из 726 стал 832?

Мысль-ответ нашлась почти сразу. Старший Священник, глянув в будущее моей текущей миссии, задвинул мой ОКИ за отметку 800. Любопытно, что в ней потребует статуса «Просветлённый»? Или чем он будет достигнут?

Кассирша огорчилась тем, что позволила себе проявить чувства. Отштамповала мне карту билета. Мило, почти естественно улыбнулась и вложила карточки в лоток шлюза. Нажала кнопку и прощебетала:

– Ваш билет, господин Инвинов.

Тело состроило ей дружелюбную улыбку. Я с энтузиазмом подумал ей, что она – хороший, ловкий человек. Потом, спохватившись, стёр энтузиазм. Плеснул более приемлемым для неё весельем.

Увидев в её глазах озорные огоньки, я повернул тело. Хлопнул по плечу тощего, который медленно продирался к ответу на вопрос и пошёл к выходу.

Полковник пошарил взглядом по рукаву курточки. Не нашёл знаков различия. Разочарованно поджал губы и задумался, не окликнуть ли меня как-нибудь не по званию. Пока он выбирал между необходимостью сделать замечание и необходимостью обратиться по званию, я прошёл арку шлюза.

За аркой, в главном зале Орбитальной Перевалочной Базы -2, более известной как «Вокзал-на-всех», было людно.

Сотни людей коротали время в кафешках у стены-окна напротив стены с арками касс. За окном плыл голубой шар, порезанный терминатором на две равные дольки. Десятки сотен шли сквозь зал к погрузочным зонам.

Я нашёл, где располагается погрузочная зона на мой рейс. Потом проведал пространство зала, и нашёл несколько завихрений Жизни, которые можно было бы сгладить. Пока тело шло к зоне погрузки на мой рейс, я перемещался по залу, просматривая их.

Желание спрятаться. Старлей планетарной транспортной службы с большим ранцем. Ворованные детали. Ворованные со склада для своего полка. Проблема склада.

Ком сильных эмоций. Сочувствие, восхищение, горе. Юноша в полуспортивном-полурабочем. Влюблён, и она не отвечает взаимностью. Не проблема – глупость.

Два слипшихся комка злобы. Двё бабки, мило улыбаясь, щебечут о начальстве. Сильное погружение в Магистраль. Проблема направления Магистрали.

… пустышка… пятно без эмоций, почти потухшая искра Жизни, расчётливый разум без моральных блокираторов. Сухощавый среднего роста мужчина с не запоминающимся лицом в скромной деловом костюме. Мысленно насвистывает мотивчик. Чуть глубже лежит второй слой защиты – вставленный на концепт-уровне разума тревожный механизм, отслеживающий все внешние обращения к менеджеру записей разума.

Сместится в его разум, обойти майнд-менеджера и сбросить на память немного внимания. Сканировать только мыслезаключения, не увязанные с блокиратором. Вот. «Задание».

Я осторожно сместил на его память ещё немного внимания. Направил тело к сухощавому, нацелив взгляд в битый проседью русый висок.

«Задание. Прибыть-убрать-уйти. Оплачено».

На сканирование ушло чуть больше секунды.

Работаю…

…Осторожно выхожу из его разума, чтобы не зацепить данных с маркерами «скрывать».

Сухощавый, почувствовав мой взгляд, подавляет реакцию поёживания. Затем подавляет реакцию обернуться.

Перемещаю на его тело ещё больше внимания. Громко думаю ему, что я его вижу и сейчас буду с ним общаться.

Он замедляет шаг, медленно оборачивается. Его взгляд сталкивается с моим, наливается угрозой. Очень телоидной угрозой, поскольку духа в нём уже слишком мало, чтобы генерировать вообще что-либо.

Я в пяти шагах. На моём лице маска антагонизма. Я давлю на него антагонизмом, и приближаюсь.

Его глаза бегают, щупают взглядом курточку, походку, болтающиеся кисти рук. Он напружинивается, готовясь к драке, и давит страх, что его раскрыли и будут наказывать.

Моё тело тихо – очень тихо – грохочет слова. Я тщательно доношу их смысл до его сознания:

– Не отлучён ли ты, сын мой?

Он на миг замирает. Потом распружинивается.

– Нет… – тянет он. Я расстегиваю молнию на воротнике, показывая крестики в петлицах кителя.

– … преподобный. – заканчивает он. – Я не отлучён.

– А исповедовался ли ты, сын мой, перед тем, как получить последнее задание?

Он вздрагивает. Его мысли несёт ураганом страха «раскрыт, раскрыт, раскрыт». Он в смятении. Он не успевает перехватить свою фразу:

– Какое задание? – выстреливает его разум, пытаясь спрятаться.

Его внимание приковано к лицу моего тела.