Колян

«Хммм… Не нравится мне что-то это все, – подумал Колян. – Чувство такое, как тогда, когда Серого подстрелили из зеленки, мля – как будто кто следит… Мож повернуть нахер… В рот пароход этому барыге, продержусь еще на оставшиеся сто баксов, а потом подыщу покупателя?»

Но вдруг представил, как будет экономить, жрать плавленый сырок с поганым хлебом, без пива и коньяка, и мысленно махнул рукой – «А! И не в таких условиях выживал. Все-таки город, не лес. В болоте не утопят, что-нибудь придумаю».

Колян решительно шагнул к бэхе, посмотрел на номера и постучал в тонированное стекло.

Стекло поползло вниз, из-за него выглянуло широкое красное хохлятское лицо:

– Чо хотел?

– С тобой базарили за стрелку? Ты Мозга?

– Ну, я. Ты – Колян, что ли?

– А не похож?

– Ну, садись назад.

Колян открыл заднюю дверцу и заглянул в машину. На заднем сиденье расположился крепкий парень в кожаной куртке и штанах с лампасами, который хмуро поглядел на Коляна и, не говоря ни слова, отвернулся к окну.

– Слышь, Мозга, мы так не договаривались с тобой! Почему не один? Что за чувак с тобой?

– Да не ссы… – досадливо бросил Мозга. – Это, типа, охранник мой. Сам понимаешь – бабло, хабар опять же, мало ли. Он ваще-то не памятливый и глуховатый – не услышал, не увидел, забыл. Давай, мля, не тяни время, нехера рисоваться, показывай товар и разбежались!

– Вначале бабло покажи… Товар-то есть, где хрусты?

Мозга кинул на колени Коляну пакет:

– На – пять тонн, как в аптеке.

Колян надорвал пакет, глянул, что в нем, выдернул из пачки пару пятидесятидолларовых купюр и посмотрел их на свет.

– Вроде настоящие…

– Настоящие, настоящие, мля – кончай кота за хвост тянуть, товар давай!

Колян сунул пакет с деньгами за пазуху и кинул тяжелую сумку с хабаром на переднее сиденье бэхи. Мозга раскрыл сумку, стал перебирать содержимое.

– Ага – мясорубка, две волыны, колотушки, пряги, шмурдяк… Ладно, норма… Тебя подбросить к дому?

– Нет.

Колян протянул руку к дверце. Внезапно она широко распахнулась, и в салон ввалился здоровенный детина с бесформенными ушами и сломанным носом, видимо, бывший борец или боксер, зажав своим чугунным корпусом Коляна между «охранником» и собой.

– Куда брателла торопишься? Базар к тебе есть. Прокатимся сейчас.

– Мозга, что за хрень такая? Ты чо внатуре, волчара, творишь? – возмущенно крикнул барыге Колян.

– Ну, чо, чо… Ну, пацаны к тебе базар имеют… Я чо могу? С ними перетирай.

Бэха двинулась вперед, а за ней тут же тронулся микроавтобус.

«Чуяло, мля, сердце! Ну не хотел же я подходить… Чувствовал же, что гнильем пахнет от этой стрелы, но нет же – полез! – лихорадочно думал Колян. – На лодыжке стилет примотан… Валить этого носорога и выпрыгивать! Ну, завалишь – а как дверь открыть? Второй тут еще кантуется… не успеть. Надо дождаться остановки… Потом.»

– Куда едем-то внатуре?

– А тебе не все равно? Сиди, мля, не вертись. – отрезал «охранник». – Узнаешь… напоследок.

«Носорог» прогудел:

– Фильтруй базар, Хомяк, нехера метлой работать…

– А я чо сказал-то – приедем, все узнает.

– Ну вот и не п…ди лишнего… Седой уши отрежет.

Мысли проносились в голове Коляна:

«Седой… Да, слыхивал про такого! Крышует барыг-антикваров, мелких и крупных, держит рынок оружия – я-то ему за каким хреном сдался, мелкий сталкер? Бабла у меня нету, хабаришко мелкий… Мля, это что-то связано с тем барыгой, которого замочили, кому я сдавал хабар раньше, к гадалке не ходи. Так, что же им от меня надо-то? И настроены серьезно, походу живым можно и не уйти. Если уйду – дергать из Города надо, что-то тут стало жарковато для такого бродяги, как я. Хоть бы стилет суки не засветили… Может прокатит? За лоха меня держат, это хорошо. Надо прикинуться шлангом – пусть расслабятся. Хотя, не прокатит – вишь, как зыркают суки… Походу, все-таки что-то про меня знают, не рассламляются. Ладно, посмотрим, чо хотят».

За тонированными стеклами бэхи тянулись вереницы старых, дореволюционной постройки избушек, перекосившихся от времени и гнили. С грохотом, толкая перед собой воздух пополам с желтой дорожной грязью, распыленной в тонкую взвесь, пролетали тяжелые грузовики.

«На выход из города направляемся… Куда же они, суки, меня везут?» – Колян прикинул в голове карту района. Подходило только одно место – известная турбаза, где был ресторан и сауна для любителей покуролесить с девками вдали от чужих глаз.

Это место очень любили, по слухам, чиновники администрации, которые всегда держали тесную связь с теневым миром – и те, и другие делали бабки вне закона, и конечно, всегда пользовались услугами друг друга.

В этой стране такое положение вещей было не только нормальным, но и просто положенным. Бандиты, раньше бегавшие в «адидасах» и собиравшие мятые засаленные купюры с ларечников, год за годом матерели, надевали малиновые пиджаки (а самые удачливые и костюмы от «Армани»). Им хотелось уже не только денег, но и власти, лишь она теперь могла принести удовольствие этим нуворишам, раздувшимся от дармовых денег. Просачиваясь в администрации всех уровней, они занимали там должности, вначале небольшие, а потом все более и более значительные. Ведь теперь они были БИЗНЕСМЕНЫ, а не Клоп, Слон, Челкаш и Фартовый. Впрочем, в душе каждого из них по-прежнему сидел хищник – зверь, который не считается ни с чьей волей, кроме воли более сильных и удачливых.

Бэха просигналила у ворот турбазы, шлагбаум поднялся, и машина захрустела по покрытой мелким гравием дороге.

Ели, склоняясь к дороге, пропускали машину в темный зеленый тоннель.

Она остановилась у деревянного сруба с массивными дверями, обитыми железными полосами. Коляна вытащили из машины, подвели к двери и втолкнули внутрь. Он чуть не врезался головой в какие-то тазики и веники – содержимое помещения напоминало склад у сауны, где хранились банные принадлежности.

Дверь захлопнулась, и он остался один в темноте.

На ощупь Колян нашел стопку каких-то тряпок – простыней или полотенец, уселся на них и стал обдумывать, как бы свалить с этой дачи, да еще и сохранить за пазухой пять тонн баксов, которые оооочень даже пригодятся ему, когда он будет валить из Города, где земля горела под ногами.

«Суки, совсем, что ли, за лошка держат – даже не обыскали! Но вообще-то это обнадеживает… Ясно, что не профи работают, те бы заточку и в жопе нашли,» – Колян нащупал с внутренней стороны лодыжки прибинтованный обоюдоострый стилет в жестких кожаных ножнах.

Стилет был сделан, вероятно, из обломка старинной шпаги. Колян нашел его на одном из выездов на коп и решил оставить себе – денег за него много все равно не дадут, а при такой работе как у него, хороший клинок лишним не будет. Работать с ним Колян умел, все-таки готовили его к разведывательно-диверсионной деятельности, можно сказать, киллера из него делали, и делали умело. А война уже отшлифовала бойца до совершенства.

«Так что же им понадобилось от меня – денег? Я нищий, они об этом знают. Что я лично знаю такого, что их могло бы заинтересовать? Барыга? Ну и чего – барыга, он мне не сват, не брат был… Я к нему отношение имею только так, сбоку-припеку. СТОП! А пакет? Какой пакет мне оставлял Леший?»

Больше двух месяцев назад к Коляну с просьбой обратился его знакомый, тоже копарь по войне с погонялом «Леший». Копатель давно его знал и даже почти доверял. Был случай, когда они после удачной сдачи хабара зарулили в пивнушку и там здорово набухались. Местные шпанюки, которые живо просекли, что бабло у парней водилось, наехали на них в переулке, решили взять на гоп-стоп, когда парни потащились к остановке трамвая, поддерживая друг друга.

Шпанюков было четверо, они явно рассчитывали на легкую добычу, но двух тертых-перетертых «бродяг» взять было совсем непросто. Леший прикрывал ему спину, опираясь на Коляна (на ногах они держались не очень твердо, хотя пара пропущенных в балду ударов быстро их протрезвили).

Леший бил кастетом, который извлек откуда-то из недр своих широченных штанов-варенок, Колян подобрал обрезок трубы, и для шпаны все закончилось печально – через пару минут двое валялись в отключке, а остальные отползали, подвывая и размазывая красные сопли.