Лондон 4019. На Британии

– У меня больная нога. Я повредил её во время войны в Антарктиде. Вы можете убедиться в этом.

– Сейчас, секунду… Да, действительно у вас было ранение лазером и разрыв тканей микроволнами. Но вы также прошли курс лечения, и только что я видел как вы бежали. Значит, вы имели возможность убежать.

– Нет, не значит. При беге я испытываю сильные боли, при выходе из метро я случайно обнаружил в своём кармане таблетку анестезии и проглотил её. Это была последняя. Я думал, что они закончились. Я бежал, чтобы не опоздать на работу. Но уже опоздал.

– Ответ принят. Вы можете идти с подпиской о невыезде из границ Лондона или ждать 2 минуты решение суда. После решения суда вы можете быть задержаны и арестованы.

– Да. Я итак уже опоздал. Две минуты ничего не решат. Я подожду.

В эти минуты ожидания Кмых огляделся по сторонам и заметил в двадцати метрах зависший дрон адвокатской компании "Астахер и сыновья". Кмых знал, что эта компания пользуется популярностью у бедных, т.к. она предлагает свою защиту и услуги в кредит.

– Обвинение снято, – сообщил через две минуты дрон Королевской Гвардии, – суд встал на вашу сторону, вы можете идти. В течение 90 дней вы имеете право обратиться на защиту вас от преследования. Хорошего дня, сэр, – сказал дрон, и удалился так же бесшумно, как и появился. Дрон адвокатской компании тоже приподнялся на пару метров выше и начал медленное движение вдоль тротуара в сторону входа в метрополитен имени Черчилля.

– Ну и денёк! – подумал Кмых и зашёл в здание фабрики. Пройдя через рамку идентификации, Кмыха встретил дрон службы безопасности компании.

– Здравствуйте, – сказал дрон, – вы опоздали на 7 минут и ваш контракт с компанией расторгнут. Вы уволены. Сейчас вам следует пройти в кабинет 1080 в отдел по поглощению предприятий. Вы записаны на беседу с руководителем отдела.

Совещание

В конференц-зале фабрики по производству почвы заканчивалось совещание. Это был третий этаж фабрики. Постройки выше 10 метров в этой части Лондона были запрещены законом. В зале были большие раздвижные окна, высокий потолок и паркетный пол. На стене висел портрет королевы и внизу под портретом стоял большой макет Тауэр-бридж. Вдоль длинного стола из настоящего дерева сидели руководители отделов и поглядывали на часы. Они курили сиги и пили кофе. Владелец фабрики, Вилли Зюганис, 128-ми летний молодой человек сидел в основании стола.

– Все могут идти, а вы, Борис, останьтесь, – сказал Вилли и подождал пока все выйдут.

– Борис, – обратился он к руководителю отдела по поглощению малых и средних предприятий, – доложите, как у нас обстоят дела на этой неделе.

– Нам удалось купить 12 привилегированных акций Обнинской АЭС. Вчера по решению Урюпинского суда удалось отжать причал номер 18 в Гаване, и сегодня на Луне куплены 2 отеля у кратера Аполлон и отель Трамп с парковкой космолётов у кратера Гагарин.

– Отлично! Какие затраты по причалу?

– 800 бриткоинов – судебные издержки, 30 Стерлингов наличными – вознаграждение судье.

– Вы платили Стерлингами?

– Нет, сэр. В эквиваленте. Я дал ему 30 000 бриткоинов.

– Правильно, Стерлинги можно отследить и они годятся только для чистых сделок. Нового директора причала уже назначили?

– Да, сэр, он уже приступил к обязанностям.

– Были проблемы со старым руководством?

– Нет. Присутствовал офицер королевской гвардии её величества, поэтому никто не посмел оспорить постановление Урюпинского суда.

– Судья будет молчать?

– Позже я позабочусь об этом. Нельзя чтобы его последнее дело было связано с нами. На территории Урюпинского графства, по решению нижней палаты парламента сохранены некоторые архаичные законы. До сих пор действует закон, разрешающий судьям перемещаться в капсуле в нетрезвом состоянии. Это будет несчастный случай. Через пару месяцев.

– Хорошо. Что у вас с кадрами?

– Мы потеряли двоих. Они были задержаны участковым на улице Пикадилли с десятью граммами взрывчатого вещества, и нам пришлось активировать их внутримышечные капсулы с ядом.

– Кто это был?

– Это были Антон Швеллер и Смит Грибовский.

– У вас осталось мало сотрудников. На прошлой неделе вы потеряли троих. И если память мне не изменяет, сотрудников у вас осталось всего четырнадцать. Не так ли?

– Да, сэр. Четырнадцать в штате и восемь внештатных. Я работаю над этим.

– Хорошо. На этой неделе вы неплохо постарались. Продолжайте работать. Вы единственный из всех наших сотрудников кто имеет акции нашей компании. У вас один процент акций, и это делает вас достаточно богатым человеком. Поэтому я надеюсь, что вы заинтересованы в процветании компании и приложите для этого все усилия.

– Спасибо, сэр. Могу я идти.

– Да, Борис, конечно. Удачи. Да, кстати, меня интересуют акции компании "Совхоз имени Ленина". Они приобрели Елисейские поля для засева рисом. Вы же знаете, Елисейские поля – это единственное оставшееся место на планете с натуральной незаражённой почвой. И вы, наверное, в курсе, что мы из одного килограмма натуральной незаражённой почвы производим 10 тонн модифицированной. Используйте все возможности, но мне нужны несколько привилегированных акций для захвата и поглощения этой компании.

– Сэр, но господин Марчелло Грудини не продаёт свои акции.

– Согласен, задача непростая. И её вам надо решить.

– Хорошо, сэр, я займусь этим, – сказал Борис, кивнул шефу и вышел из конференц-зала.

– Зина, – сказал громко Вилли. Дрон, стоявший возле макета Тауэр-бридж, поднялся в воздух и подлетел к директору. Это была дрони Зина.

– Подготовь капсулу к этому окну, мне нужно лететь в центральный офис.

– Вам капсулу Мазерати как обычно? – Спросила дрони Зина.

– Нет, мне нужен двухместный салон и место для охранника и двух дронов охраны. Это должна быть чёрная капсула Роллс-Ройс с бронированным трапом.

– Хорошо, сэр, – сказала дрони Зина и удалилась в приёмную для связи с гаражом и службой безопасности.

Бушующие волны

Кабинет Бориса находился на восемнадцатом уровне под землёй. Это был 91-й этаж андеграунда. На этом уровне за толщей массивных пород на расстоянии 250 метров от границы фабрики проходил туннель компании "Урюпинские туннели". Кмых зашёл в приёмную отдела по поглощению малых и средних предприятий в сопровождении дрона компании. В приёмной были девять мест для ожидания. На стойке располагалась секретарь отдела дрони Марта.

– Здравствуйте, – сказала она, садитесь, пожалуйста. Борис Моисеевич примет вас через несколько минут. Кмых сел рядом с двумя дронами, которые тоже ожидали начальника отдела. Их беседа между собой показалась Кмыху интересной. Они обсуждали влияние импрессионистов на развитие живописи в 27 веке. Десятиминутное ожидание не показалось Кмыху долгим, он увлечённо слушал беседу дронов об искусстве и живописи. Дронам в присутствии людей было запрещено общаться в цифровом формате. Нарушителям безжалостно вырывали процессор и отправляли в муфельную печь. На это место устанавливался процессор компании Майкрософт. После замены процессора у дронов отсутствовала возможность накопления и использования знаний, и они были в состоянии работать только в сфере услуг. Внезапно раздвинулись двери из коридора, и в приёмную вошёл Борис Моисеевич в сопровождении двух дронов охраны. Кмых приподнялся из кресла, и два интеллектуальных дрона тоже приподнялись в воздух на уровень глаз Бориса. Оглядев присутствующих, Борис поздоровался со всеми и затем обратился к секретарю, – Марта, сделайте два кофе "Кения" в мой кабинет.

Затем повернувшись к посетителям, он ещё раз оглядел их. Кмыха Борис заметил сразу, войдя в помещение, а сейчас он разглядывал двух дронов. Это были интеллектуальные дроны с индексом "И". Борис знал, что такие дроны могут быть умнее людей и постарался быть с ними вежливым.

– Прошу прощения, – обратился он к дронам, – вам придётся ещё подождать несколько минут, у меня сейчас более важная беседа с нашим сотрудником.

Затем Борис обратился к Кмыху и жестом пригласил в свой кабинет. Другие два дрона охранника, которые прибыли вместе с Борисом, хорошо знали свои обязанности. Один подлетел к входной двери и остался внутри приёмной, а второй вылетел в коридор и завис у двери снаружи.

Кмых зашёл в кабинет, следом зашёл Борис. Дверь осталась открытой. Это была интеллектуальная дверь, и она ожидала доставки кофе. После доставки кофе, двери закрылись.

Борис уселся в кресло и предложил кресло Кмыху.

– Лейтенант Юджин Кмых, не так ли?