ПАКАЛЬ. Сказание продолжается…

Хун-Пек проводив взглядом воинов Ах-Холома, растерянно крутил головой.

– А я? – вопрос мальчишки неожиданно прозвучал на редкость жалостливо.

Иш Цак ободряюще положила ему на плечо руку. Свежий ветер шевельнул волосы девушки. Шелохнулись широкие листья расположенных рядом высоких растений.

– А где твой приятель? – удивленно спросила Иш Цак.

– Я здесь! – из дверного проема выглянула виноватая рожица Ах-Яшуна, – я… я услышал…

– Все поднимайтесь сюда, – решительно пригласила Иш Цак собравшимся внизу ребятишкам, – Живо!

Словно горсть камешков рассыпалась по плитам ступеней, когда многочисленные босые ноги протопали наверх.

В невообразимо голубых безоблачных небесах хрипло прокричала неведомая птица.

– Священный кетсаль приветствовал тебя, – потрясенно пробормотал кто-то из ребячьей компании.

Слабый треск пламени нескольких факелов наполнял небольшую комнату. Ребятишки испуганно столпились у входа, не решаясь проходить дальше. Не говоря ни слова, Иш Цак подтолкнула вперед ближайшего мальчишку. Тот машинально просеменил к центру комнаты. Взгляд его выловил разложенные циновки и стопки бумаги. Рядом стояли каменные сосудики с краской.

– Ух ты! – восторженно воскликнул Ах-Яшун, это оказался именно он, занимая крайнюю циновку, – зачем нам все это?

– Сейчас увидишь, – Иш Цак опустилась на циновку неподалеку от мальчугана.

Она бережно разгладила лист на небольшом столике перед собой.

Кисточка замедленно погрузилась в баночку с краской. Изящное движение рукой, и на чистом листе прочертилась яркая линия. Еще несколько линий – перед Иш Чак появилось схематичное изображение цветка.

– Вот это да, – восхитился Ах-Яшун.

Он решительно взял в руку кисточку. Краска в каменном горшочке всплеснулась, оставив рядом неопрятные уродливые черные кляксы.

Иш Чак украдкой прикрыла рот ладошкой, стараясь скрыть усмешку: а вдруг мальчуган обидится.

– А теперь вы попробуйте, – предложила девушка.

Ребятня устроилась возле столиков.

– А зачем? – снова заговорил Ах-Яшун.

– Мы с вами будем учиться, – вдохновенно воскликнула Иш Чак- вы научитесь читать и считать. Узнаете о движении небесных тел… И много чего еще…

– Мы не жрецы, – недовольно пробурчал Хун-Пек, – и никогда-никогда ими не станем. Для того, чтобы стать одним из посвященных, необходимо знать еще и особый язык…

– Язык суйва, – торопливо вставил Ах-Яшун.

«Дескать, смотрите, какой я умный». Он победоносно огляделся по сторонам.

Ученики удрученно склонились над листами, постепенно заполняя их корявыми рисунками. Девушка медленно обошла учащихся, внимательно заглядывая в результаты их творчества.

– А это у тебя кто? – удивленно всмотрелась Иш Цак в рисунок, изображенный на листе перед непривычно притихшим Ах-Яшуном.

Изображение показалось ей странно знакомым. Складывалось впечатление, что она уже видела раньше нечто подобное. Но где? И когда?

Ах-Яшун поднял голову. В темных глазах его сверкнули хитрые искорки.

– Это ты! – уверенно проговорил мальчишка.

– Я?

– Ну, да.

– А что? Хорошо получилось, – поддержал приятеля сидевший рядом с ним Хун-Пек.

Иш Цак внимательней вгляделась в рисунок. Человек в шлеме с цветком, изображенный на рисунке, куда-то бежал, угрожающе размахивая деревянным мечом. Многочисленные цветы украшали и одежду человека.

– Да уж! – неожиданно вырвалось у Сашеньки.

Расширенные глаза ребятишек подсказали девушке, что эту фразу она произнесла по-русски. Иш Цак растерянно огляделась, закрыв рот ладонью. Девушка машинально подхватила несколько листков с красочными изображениями богов, выполненные Келемом.

– Вам необходимо, – преодолевая замешательство, сказала Иш Цак, – перерисовать эти картинки.

– Но это же… – потрясенно выдавил Хун-Пек, – это же боги. Их могут изображать только…

– Ты хотел сказать: ЖРЕЦЫ!

В видневшейся сквозь вход галерее плясали красноватые клинки лучей заходящего солнца. Темная фигура перечеркнула светящиеся линии. На пороге появился Каналь-Кан. Странно, что никто не услышал звука его шагов.

Жрец скрестил руки на объемистом животе. Шевельнулась пятнистая шкура ягуара на жирных плечах. Головной повседневный убор из пышных разноцветных перьев грозно колыхнулся. Каналь-Кан оглядел собравшихся мрачным взглядом. Ладонь его крепко стиснула древко ритуального копья. Сверкнули грани черного полированного наконечника.

Ребятишки испуганно сгрудились в углу.

– Сейцас ударит копьем, – еле слышно прошептал Хун-Пек на ухо Ах-Яшуну, – ведь именно так он убил прежнего Верховного Жреца Лакам-Сака…

– О чем это вы там шепчетесь?! – голос Каналь-Кана гулко прозвучал в небольшом помещении.

По галерее прокатилось раскатистое эхо.

Мальчишки испуганно попятились к стене.

Иш Цак мельком взглянув на испуганных ребятишек, закрыла их своим телом.

– Ничего особенного, – произнесла девушка, – мы занимаемся обучением детей города. Из них должны получиться… хорошие писцы.

Каналь-Кан смерил ее гневным взглядом.

– А почему ты решила, что можешь заниматься с черными людьми? – грозно вопросил Верховный Жрец, – И извещена ли об этом владычица Иш-Сак-Кук?

Иш Цак нервно переплела пальцы рук.