Бес молний. Девочка и тролль
Отцу Фриды потребовалась помощь еще двух мужчин, чтобы оттащить Свенсона от перепуганной вруньи. А когда он узнал причину, то выпорол Фриду прямо в лесу. Ульну дома ждало такое же наказание, и боги – свидетели: обе его заслужили. Каждый раз, вспоминая двух мерзавок, какая-то часть Свенсона хотела, чтобы они не смогли найти другую переправу и вернуться в деревню, хотя ему и было стыдно за столь низкие мысли.
В поисковую группу, кроме самого Свенсона, вошло еще четверо охотников, в том числе – отец Фриды, коривший себя за столь гнусный поступок дочери. Мужчины отправились налегке, но, когда добрались до переправы, уже почти стемнело.
Драгоценное время было упущено. С каждым часом надежда найти Арику живой угасала.
Прочесав береговую линию в округе, остальные охотники стали уговаривать Свенсона вернуться в деревню и продолжить поиски утром. Но по тому, как эти мужчины прятали от него глаза, Свенсон понял: никто из них уже не верит, что Арика найдется живой.
Тогда он взял оставшиеся факелы, провиант и пустился на поиски сам. Охотники провожали его молча, видимо, мучаясь от того, что не смогли отговорить своего друга от столь безрассудного поступка. Но для Свенсона безрассудством было потерять еще хотя бы миг.
Он не сердился на товарищей. У них были свои семьи и дети. Окажись он на месте любого из этих охотников, наверняка тоже счел бы гиблой затею искать ребенка, которого река унесла несколько часов назад. Но они были на своих местах, а Свенсон – на своем, а, значит, никак иначе поступить не мог. Если оставался хоть малейший шанс спасти дочь, он его использует. А коли судьба решит, что он пожил на свете достаточно – так тому и быть.
И вот он шел вдоль течения реки, повторяя все ее изгибы, стараясь не терять воду из виду. Влажная почва хлюпала под сапогами – река сделалась шире.
Тут Свенсон обратил внимание, что из воды выглядывает свежая трава. Похоже, река захватила новые владения совсем недавно. Сердце забилось быстрее. Значит, где-то впереди запруда. Возможно, там он и найдет Арику. «Или ее тело», – мелькнула предательская мысль, которую он постарался отогнать.
Свенсон ускорил шаг. Действительно, совсем скоро он увидел огромное бревно, перегородившее половину реки. Бревно обросло кучей мелких веток, листьев, коряг и всего того, что река обычно уносит своим течением. Получившееся нагромождение и вызвало разлив воды.
Мужчина внимательно всмотрелся в образовавшуюся плотину. Похоже, это именно то бревно, что служило мостом. Именно на нем, по свидетельству Фриды и Ульны, Арика и уплыла.
Но сейчас дочери нигде не было видно. Если только она не лежит сейчас на дне, под грузом всех этих веток.
Недолго думая, Свенсон бросил мешок и связку факелов под дерево, до которого река еще не добралась, и шагнул в воду. Из-за того, что река в этом месте оказалась заперта, а солнце поднималось и пригревало все сильнее, вода была не такой обжигающе холодной, как выше по течению. Однако поднялась она гораздо выше, чем обычно: когда Свенсон схватился за бревно, ноги его едва доставали дна.
Тут что-то коснулось вначале одной его ноги, затем другой. Что-то большое. Мужчина попытался разглядеть рыбину. Действительно, он увидел промелькнувший хвостовой плавник… но если он принадлежал рыбе – то просто огромной, размером с человека.
К холоду от воды добавился холодок страха. В подтверждение ужасной догадки сзади раздался смешок (голос был высокий – женский), а ногу схватили… пальцы. Свенсон резко развернулся.
Никого.
Снова смешок, теперь с другой стороны. Опять тонкие пальцы ущипнули его за бедро, и тут же касание исчезло. Свенсон повернулся, но увидел лишь круги на воде.
– Человек решил ис-скупаться.
– Человек не боитс-ся воды.
– Зря, зря.
Теперь голоса звучали со всех сторон. Но как Свенсон ни старался, как ни вертел головой, а заметить ему удавалось лишь частые всплески. Внезапно голоса исчезли, а поверхность воды вновь стала спокойной. Тишина. Лишь потихоньку журчит обегающий бревно поток.
Внезапно маленькие, но сильные руки вцепились в него со всех сторон. Свенсон едва успел вдохнуть, как его утащило под воду. Перед открытыми глазами у него мельтешили женские фигуры, развевались длинные волосы, похожие на водоросли, сверкали чешуей рыбьи хвосты.
Ундины.
Свенсон слышал рассказы о них, но сам прежде не встречал. Как-то раз на рыбалке кто-то сильно потянул за леску. Удилище изогнулись, едва не сломалось. Из воды показалось что-то, напоминающее рыбий хвост. Что именно – помешали разглядеть блики от заходящего солнца. Затем леска оборвалась. Свенсону казалось – но он не был уверен полностью – что в момент, когда леска ослабла, раздался женский крик.
Конечно, в тот миг он вспомнил старые сказки об ундинах – полуженщинах-полурыбах. Красивых снаружи, но злых внутри. Про то, как они утаскивают на дно рек и озер доверчивых мужчин и детей и делают их своими рабами.
Но уже мгновение спустя Свенсон решил, что воображение сыграло с ним шутку, заменил порванную леску и продолжил рыбачить. Больше ему никто не мешал, а рыба клевала так охотно, что он вскоре позабыл о недоразумении.
Но сейчас Свенсон все вспомнил. Рыбьи хвосты, пенящие воду вокруг, определенно были настоящими. А еще реальней были руки, что прижимали его ко дну. Среди охотников Свенсон считался сильным. Возможно, не первым силачом в округе, но сильнее многих. Если ему везло подстрелить на охоте целого оленя, то Свенсон не шел за помощью, а просто взваливал животное себе на плечи и возвращался с ним в деревню.
Однако, чтобы бороться с существами, вцепившимися в одежду и в волосы, его сил было недостаточно.
Грудь разрывало от боли, хотелось закричать. Но если это сделать, тогда точно конец. В детстве Свенсон часто соревновался с другими ребятами в умении задерживать дыхание под водой. Лучшим в этом деле он не был, но пару трюков знал. Знал, что человек способен не дышать гораздо дольше, чем кажется. Нужно просто уметь перетерпеть, не поддаваться панике и сосредоточиться на приятном воспоминании.
Мужчина закрыл глаза. Перед внутренним взором понеслись образы из прошлого. Вот он впервые берет дочь на руки, вот она делает первые неуверенные шаги и тут же падает. Вот она уже бежит… и снова падает. Теперь Арика постарше, учится держать ложку. Произносит первые слова. Просит рассказать еще одну историю перед сном…
Кому он будет теперь рассказывать все эти глупые истории? Где его дочь? Стала жертвой проклятых полурыб?
Вытолкнув из груди остатки воздуха, Свенсон лягнул одну из ундин, оттолкнул вторую и вцепился зубами в третью. Неожиданно давление холодных рук исчезло. Борясь с темнотой в глазах, он рванулся к поверхности.
Глоток воздуха после водяного плена показался вкуснее любой пищи. Свенсон с хрипом вдыхал и выдыхал, забыв обо всем. Но всплеск воды неподалеку быстро вернул его в реальность. Из воды показалось нечто, похожее на пучок водорослей. Потом вынырнула и вся голова. Затем шея и плечи.
Свенсон отшатнулся.
В легендах все ундины были прекрасными девами. В реальности же они мало походили на женщин, да и вообще на людей. Вместо кожи – чешуя, волосы – что речная трава, а лица… Крупные глаза без век, змеиный нос в виде двух узких щелей и обрамленный тонкими губами большой рот, полный мелких, но острых зубов.
Рядом с первой ундиной вынырнуло еще две.
– Человек лягаетс-ся, – сказала одна.
– Человек толкаетс-ся, – вторая скорчила гримасу, если вообще возможно скорчить гримасу на этом подобии лица.
– Человек кус-сается, – третья потрогала плечо и встопорщила острый гребень на макушке.
– Но этому человеку некому помоч-чь, – вновь заговорила первая.
Голоса у существ были мелодичными (хоть в этом легенды не соврали!).
– Да, некому, – эхом отозвалась вторая.
– Этот человек ос-станется с нами, – оскалилась зубастой пастью третья, сложив гребень.
Рука Свенсона нырнула под воду, а вернулась, сжимая в кулаке охотничий нож. Фут острой стали сверкнул на солнце. Все три ундины отпрянули, ощетинились гребнями и зашипели.
– С этим человеком, – Свенсон старался говорить размеренно, но дыхание еще не восстановилось, – с этим человеком вам лучше не связываться.
Он махнул ножом по воздуху, и ундины отступили еще на шаг.
Тут он осознал смысл только что сказанного. Ундины сказали: «этому человеку»! Значит, не так давно они видели другого человека. Человека, которому кто-то помог. Арика?!
– Кого еще вы видели, гнусные твари?! – прокричал мужчина. – Девочка? Вы видели здесь девочку? Отвечайте, или отрежу ваши плавники и сварю из них уху!
В больших глазах ундин мелькнул страх, полурыбы переглянулись. Затем первая, видимо, старшая из них, заговорила.
– Здес-сь была девочка, да. Но тебе ш-што за дело?
Мгновение Свенсон колебался над ответом, затем решил сказать правду.
– Она – моя дочь, – уже спокойнее ответил он. – Скажите, что с ней, и я уйду.
Ундины переглянулись. Снова заговорила первая.
– Зач-чем нам тебе помогать?
Свенсон поднял оружие повыше.
– Мой нож – неплохой аргумент.
Ундина хихикнула, что в ее исполнении больше напоминало шипение.
– С-с тремя не с-справишься. Погибнеш-шь.
В поддержку своей сестры две других ундины двинулись вперед, угрожающе шипя. Вполне возможно, они приходились друг другу всего лишь кузинами, а то и просто подругами, но Свенсон для простоты решил считать всех трех тварей сестрами.
– Твоя правда, – кивнул Свенсон. – Но тогда одной из вас тоже не пережить этот день. А при должной удаче хорошо достанется и двум оставшимся.
Ундины замерли и переглянулись, словно ведя неслышный разговор.
– Мы можем просто уплыть, – сказала старшая.
И она была права. Если они решат улизнуть, Свенсон их никогда не догонит. Ни один человек не потягается в умении плавать с тварью, рожденной и живущей в воде.
Ундины повернулись спинами и вошли в реку.
– Стойте! – крикнул охотник.
Все три головы, наполовину скрытые водой, повернулись к нему.
– Что, если я окажу вам услугу?
Старшая встала во весь рост, две остальные остались в воде.
– Ш-што за ус-слуга?
– Помощь, – подсказал Свенсон.
Ундина шикнула.
– Нам не нужна помощ-щь ч-человека, – резко сказала она и отвернулась.
Свенсон огляделся. Что он может предложить этим странным созданиям? Вряд ли им пригодится что-то из его пожитков. Они живут в реке, им не нужны ни факелы, ни одежда, ни одеяла. Все нужное даст им река, достаточно просто проплыть… Тут его осенило.
– Я уберу запруду, – сказал Свенсон.
Ундины снова замерли. На этот раз повернулись все три.
– С чего реш-шил, што мы сами не справимс-ся?
Но Свенсон знал, что угадал.
– Она же еще здесь. А эта запруда вам мешает. Вон как река разлилась! А дальше обмелела совсем. Не проплыть. И прошел всего день. Но если хотите посмотреть, что будет дальше – хорошо. Поговорим через неделю.
На этот раз беззвучный разговор полурыб длился намного дольше.
– Хорош-шо, – сказала старшая. – Убери бревно. Ос-свободи реку. С-справишься – рас-скажу про девочку. Нет, – ундина сверкнула жуткой улыбкой, – ос-станешься с-с нами. Добровольно.
Свенсон колебался лишь мгновение.
– Идет.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Прежде чем отодвинуть камень, загораживающий вход в пещеру, Ютул взялся за цепь и протащил упирающегося бесенка – вместе с валуном, к которому тот был пристегнут – с десяток шагов. Кир незамедлительно попробовал взлететь, потом побежать. Разумеется, результатом всех стараний стала лишь пара новых ссадин.
Ютул удовлетворенно кивнул, а затем принялся за камень-дверь. Раздался скрежет, поднялась пыль. Огромный валун нехотя откатился от прохода.
Только сейчас бесенок понял, зачем великан перетащил его на новое место. Он боялся. Если бы Кир оглушил его молнией, то Арика смогла бы забрать ключ и освободить обоих пленников. Но теперь Ютул был слишком далеко.
Бесенок заворчал в бессильной злобе.
Однако мысль, что он внушал страх такому огромному существу как Ютул – хотя великан и пытался это всячески скрыть – помогла ему успокоиться.
Ничего. Однажды этот здоровый увалень расслабится. Утратит бдительность. И тогда Кир нанесет свой удар. А до тех пор он притворится тихим и послушным.
Бесенок свернулся клубочком, став похожим на огромного кота, и стал наблюдать.
***
Когда камень-дверь пришел в движение, Арика отшатнулась. Вскоре на пороге стоял хозяин жилища, приоткрыв рот, в котором белели крупные и широкие зубы, похожие на ослиные.
– Теперь девочка готова дружить? – спросил он.
Арика сделала шаг назад.
«Что же это за существо?», – продолжая разглядывать Ютула, начала она перебирать в голове созданий из сказок, преданий и отцовских рассказов.
Похож на человека, но крупнее. Лицо – теперь, при дневном свете можно было рассмотреть его, как следует – неприятное, но не ужасающее. Ютул снял с плеча сумку, и Арика увидела, что на обеих его руках лишь по четыре пальца. Первое подозрение усилилось.
Хозяин жилища наклонился, и девочка увидела, что сзади у него что-то болтается. Нечто напоминающее… точно! Хвост! Коровий хвост!
– Тролль! – воскликнула Арика и тут же зажала себе рот: не каждому понравится, когда его называют троллем, даже если этот кто-то и есть самый настоящий тролль.
И действительно, Ютул весь осунулся, его широкая спина сгорбилась.
– Да, да, – проворчал он, – страшный и ужасный тролль. Никому не нужный тролль. Никто не станет дружить с троллем.
Арике стало совестно. Она уже собиралась извиниться…
– Конечно, тролль! – крикнул Ютул, выпрямившись и скалясь своей ослиной улыбкой.
Он резко шагнул к Арике. От неожиданности та отпрянула, запуталась в цепи и растянулась на полу.
– И, если бы не тролль, девочка сейчас плавала бы в реке с ундинами. Вместе со своим глупым говорящим псом, – Ютул мотнул головой в сторону двери. – Так что девочка должна быть благодарна. Или она предпочитает вернуться в реку?
Давя поступившие слезы, Арика замотала головой.
– Тогда пускай она покажет, насколько благодарна за спасение. Для начала – вычисти очаг. Потом можешь заняться стенами и полом. – Тролль зевнул и потянулся. – А Ютулу выспаться надо.
Хозяин протопал к своему соломенному матрасу. Затем повернулся, что-то вспомнив, подошел к столу и выгреб из сумки содержимое: кольцо колбасы, головку сыра и полбуханки хлеба.
– Если девочка пить захочет, пусть идет от входа пятьдесят шагов прямо, затем направо и вниз, пока не дойдет до реки. Да пускай и не думает о том, чтобы убежать – ночью звери сожрут, одни кости оставят. – Тролль вернулся к кровати, – а если не сожрут, – он зевнул, – то к утру Ютул разыщет. И тогда девочка узнает, что такое злой тролль.
Сказав так, он еще раз оскалился, вернулся к спальному месту, стянул один сапог и завалился на матрас. Почти сразу в пещере зазвенело эхо от его храпа.
Арика посмотрела на спящего тролля. Спящего ли? Неужели он так быстро уснул. Может, притворяется, чтобы тихонько понаблюдать за своей пленницей.
Девочка подошла ближе. Ютул лежал на боку, и его широкая спина медленно поднималась и опадала. Арика обошла великана. Тролль спал с открытым ртом, c уголков губ стекала густая слюна. От его зловонного дыхания девочка поморщилась.
Арика помахала рукой перед закрытыми глазами Ютула. Никакой реакции. Похоже, все-таки спит.
Тут тролль потянул шею, и из-под ворота рубахи выпала цепочка с ключом. Арика уставилась на необычное украшение, вытаращив глаза. Вот он! Ключ к свободе!
Девочка еще несколько раз помахала перед лицом Ютула рукой. Даже не шевельнулся. Тогда она решилась.
Осторожно подтащив свой камень поближе, она медленно разложила на полу цепь таким образом, чтобы случайно ею не звякнуть. Если Ютул поймает за кражей, Арике не поздоровится. Она даже боялась представить себе, на что способен разозленный тролль. Осмотрев все вокруг, Арика убедилась, что ничего не попадет под ногу, не звякнет и не помешает, если понадобится, бежать сломя голову.
Девочка осторожно, самыми кончиками пальцев, взялась за цепочку Ютула. Не сводя глаз с лица тролля, принялась на ощупь искать застежку. Ютул зачавкал мясистыми губами. Арика застыла, словно статуя.
Но тролль уже снова затих и продолжал сопеть, как ни в чем не бывало. Девочка мысленно досчитала до десяти и опять принялась перебирать пальцами цепочку. Ей казалось, что эта тонкая цепь, на которой висел ключ к свободе, длиной никак не меньше мили – так долго пришлось крутить ее, пытаясь нащупать застежку. Но вот пальцы нашли то, что искали: маленький кружочек с едва заметным выступом.
Арика задержала дыхание. Она опустила глаза, чтобы убедиться, и тут же, словно опасаясь того, что без ее пристального внимания Ютул может проснуться, опять уставилась на лицо тролля. Пока все складывалось весьма удачно: тот и не думал просыпаться. Видимо, тролли спят не слишком чутко.
Арика вдруг поняла, что от переживаний все это время не дышала. Девочка медленно выдохнула, вдохнула. Стараясь действовать как можно аккуратнее, она взяла застежку пальцами левой руки, а ногтем указательного пальца правой зацепила выступ. Арика надавила, и кусочек металла больно впился под ноготь. Девочка закусила губу, чтобы не закричать и надавила еще сильнее. Застежка оказалась такой тугой, что Арике показалось, ее ноготь сломается раньше, чем та откроется. Стиснув зубы, девочка постаралась не обращать внимания на боль, все давила и давила.
Неожиданно застежка открылась. Цепочка выскользнула из вспотевших пальцев и… дзинь!
В высоких сводах пещеры звон упавшего на каменный пол ключика раскатился звонким эхом. Арику накрыло такой волной ужаса, что она просто зажмурилась и замерла на месте. Как кот, пробравшийся на кухню и застигнутый на месте преступления.
Ютул пробурчал что-то неразборчивое, перевернулся на другой бок и… продолжил храпеть. Не веря своей удаче, Арика приоткрыла один глаз. Да, тролль по-прежнему спал.
Девочка присела на корточки и принялась искать ключ. Возле матраса его не было. Куда же он подевался?
«Глупая, неуклюжая Арика!», – отругала она себя.
Что-то блеснуло в глубине пещеры, возле самого очага. Ключ? Как же он мог отлететь так далеко? Арика задержала дыхание. Подобрала цепь. Сделала несколько шагов, аккуратно укладывая цепь на пол. Тишина. Она потащила камень.
Скрежет показался ей оглушительным. Каждое мгновение, которое она продолжала тащить к себе камень, девочка ожидала, что тролль вскочит со своей постели, и тогда… Но нет. Ютул все так же безмятежно спал.
Арика опять подняла цепь и все так же, стараясь не греметь, но действуя чуть более уверенно, прошла к очагу, присела и осторожно подтянула камень. Ютул спал. Арика повторила все еще раз и еще. Теперь она видела, что в золе блестит кусочек металла. Это действительно был ключ.
Девочка потянулась к нему рукой, но было еще слишком далеко. В нетерпении она дернула цепь. Раздался звон, но зато пальцы торопливо выхватили ключ вместе с пригоршней золы.
Храп прекратился.
Арика сидела на корточках, спиной к спальному месту Ютула, и не могла видеть происходящее. Но она услышала, как тролль шевелится, как шуршит солома под его грузным телом.
– Девочка уже работает? – раздался хриплый голос.
– Да-да, – еле слышно пискнула Арика. От страха в горле пересохло.
– Пусть шумит поменьше. Ютул отдохнуть должен.
Снова заскрипела солома – тролль улегся. Арике казалось, что сердце сейчас выпрыгнет.
«Усни, усни, усни…», – шептала она одними губами.
Ютул еще немного поворочался.
«Усни. Засыпай. Усни. Засыпай», – повторяла мысленно свое заклинание Арика. Украдкой она посмотрела через плечо.
Тролль снова завалился на бок. Лицом к своей пленнице. Он сунул одну руку под голову, а вот вторая никак не находила себе места. Ютул то начинал чесаться, то протягивал руку вдоль туловища, то…
«Нет!», – едва не закричала Арика, но тролль уже шарил под воротом рубахи.
Девочка, словно попавшийся в западню кролик, просто смотрела на то, как он ищет под рубахой то, чего там не было – цепочку с маленьким ключиком. Она понимала и хотела бежать, но ее ноги будто превратились в сталагмиты – намертво вросли в каменный пол.
Глаза тролля распахнулись.
Что-то перещелкнуло в голове Арики, и оцепенение, сковывавшее ноги, исчезло. Лицо тролля исказилось гримасой злости. Девочка в это время сдула с ладони золу и схватила ключ. Больше не тратя ни мгновения, она сунула его в замочную скважину на своем ножном браслете и повернула.
Вернее, попыталась повернуть.
Ключ вошел, но открывать замок отказывался.
Ютул надвигался как ураган. Арика, больше не обращая внимания на великана, все теребила и теребила замок.
Дзинь.
Ключ обломился. В руке осталась лишь половина. Арика, не веря, уставилась на обломок. В тщетной надежде она принялась дергать за браслет, но замок не собирался открываться. Словно издеваясь, он выплюнул второй обломок ключа, давая понять, что побег не удался. Арика спохватилась лишь тогда, когда над ней нависла огромная тень Ютула. Девочка бросилась бежать, невзирая на по-прежнему скованную ногу. Упала, тут же вскочила… Ютул наступил на цепь, бежать было бесполезно.
Арика села и заплакала.
Тролль посмотрел на нее почти что с жалостью.
– Девочка хитра. Но Ютул хитрее.
Арика продолжала рыдать.
– Когда девочке надоест плакать, пусть принимается за очаг, – спокойно сказал тролль.
Затем он развернулся и, как ни в чем не бывало, пошел к своему матрасу. В этот раз храп раздался почти сразу.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Уже несколько часов Свенсон возился с проклятым бревном. Вначале он попробовал сдвинуть его с помощью веревки. Привязал один конец к бревну, а второй, обогнув вокруг крепкого ствола ивы, росшей у самого берега, тянул изо всех сил. Этого явно было недостаточно: хотя ноги Свенсона почти по колено ушли в размокшую землю, плотина даже не пошатнулась.
После этого он попробовал использовать другой способ – рычаг. Обошел все окрестности в поисках подходящего деревца – тонкого, но прочного. Им оказался молодой ясень. Свенсон срубил деревце, обрезал ветки – получился отличный шест, длиной около семи футов. Мужчина уперся в дно возле места, где бревно зацепились за берег. Он пыхтел и краснел, пытаясь сдвинуть преграду. Когда казалось, что плотина вот-вот рухнет, шест обломился, и Свенсон плюхнулся лицом в грязь – разумеется, под ядовитые смешки наблюдавших за его потугами ундин.
– Нич-чего, – шипели они, – мы тебя отмоем. Будеш-шь чищ-ще прежнего.
Теперь мужчина решил не торопиться. Разумеется, ему нужно было спешить – Арика сейчас в беде и, вероятно, отчаянно нуждается в помощи. Но он понимал, что нужно мыслить рационально: потратив слишком много сил на безуспешные попытки, он проиграет спор ундинам. А тогда помощь к его дочери не придет вовсе.
Свенсон решил использовать рычаг еще раз. Он снова подготовил шест. Но на этот раз мужчина своим охотничьим ножом принялся разрыхлять землю в тех местах, где зацепилось бревно. Он работал усердно и методично, откидывая в стороны крупные куски грунта.
По мере того, как вокруг основания бревна росло углубление, ундины делались все более и более озабоченными. Они подолгу застывали, видимо ведя свой беззвучный разговор. При этом ни одна не спускала с происходящего своих похожих на блюдца глаз.
Когда бревно стало свободно покачиваться в проделанной борозде, Свенсон решил, что пора. Он воткнул шест в илистое дно у берега и уперся в бревно. Старое дерево сдвинулось почти сразу. Мужчина, ожидавший гораздо большего сопротивления, поскользнулся в грязи и в следующий миг уже плыл по течению вместе с бревном и остатками плотины.
Свенсон был опытным пловцом, но скопившийся перед плотиной поток воды обрушился на него, как разъяренный вепрь размером с дом. Волны швыряли его вверх и вниз, камни в порогах били по телу сильнее кузнечного молота, а водовороты, внезапно возникающие на пути, так и норовили проглотить незадачливого разрушителя плотин. Для реки он был что щепка – лишь еще одна игрушка во власти воды.
Свенсон вдохнул, поднырнул под низкорастущей веткой, о которую наверняка разбил бы голову, попытался увернуться от очередного острого камня – будто специально поставленного на пути злым великаном. Почти получилось: острый край камня лишь расцарапал ему голень. Но впереди уже шумело новое испытание – водопад. Не слишком высокий, но, если внизу камни – мало не покажется.
