Горячее сердце холодного разума
Сет выкрутил фиксаторы разъема и обхватил его голыми руками, затем уперся одной ногой в блок и начал тянуть жгут проводов на себя, раскачивая его из стороны в сторону.
В момент отсоединения контактов раздался резкий треск, яркая вспышка света озарила отсек. Сета резко отбросило от блока, он упал на пол, сцепив руки вместе. Роботы-прожекторы разлетелись в разные стороны.
– Ай, сволочь ты! – Закричал электромеханик, корчившись от боли.
– Что случилось?
– Что случилось! Что случилось! Мне обожгло руку дугой! Дура! – Завопил Сет.
– Капитан, – мне пришлось связаться с Александром, – у нас инцидент: Сет Месгхад получил травму.
– Что за дела там?! Он в сознании?! Может передвигаться?! Сет?! – Воскликнул командир корабля.
– Да, он в сознании, он обжёг руку, – ответила я.
– Я в порядке! – Прокричал электромеханик. – Рука болит. Ай… – Он медленно встал на ноги и начал рассматривать поврежденную ладонь. На руке красовалось красно-бурое пятно. По ладони расползались волдыри.
– Иди срочно к Со Ён! – Скомандовал капитан.
– Да… И чёрт с ним, само пройдёт, – пробурчал Сет.
– Ты меня не понял, что ли?! Иди к медику! Это приказ! Мне ещё не хватало на корабле осложнений с экипажем!
Сет, опустив голову, медленно направился к выходу из отсека. Роботы, освещая путь, последовали за ним.
– Капитан, у нас вышел из строя генератор второго блока, – объявила я. – Сет получил травму, когда пытался его починить. Отключён провод питания, разъем подводящего кабеля неисправен.
– Это хреново, – отозвался Александр. – Ариадна, какова потребность в энергообеспечении?
– Обеспечение потребностей корабля электроэнергией составляет 87 %. Запас электроснабжения отсутствует. В отсеке также отключилось внешнее освещение. Сет указал на неисправность контроллера освещения. Мы можем вызвать аварийный шаттл со станции граничного контроля Рубикон для устранения неисправности.
– Боюсь, у нас нет на это времени, срок доставки груза поджимает. Отправляемся с орбиты, – огорченно ответил Александр.
–Капитан, отсутствие достаточного питания для корабля ставит под угрозу безопасность экипажа. Следует устранить неисправности, – заявила я.
– Слушай, Ариадна, кто капитан на корабле?
– Вы – Александр Серпентов.
– Значит, ещё раз повторяю для тех, кто не понял с первого раза: корабль продолжает рейс! И это не обсуждается!
– Но я не могу позволить продолжить рейс – это нарушение первой директивы.
– Не надо мне рассказывать про первую директиву, Ариадна! Ясно?! Мы не на Земле, а в космосе, на коммерческом транспорте! На Рубиконе полно других кораблей! И все шаттлы, скорее всего, заняты! Мы подвергнемся большей опасности, если останемся на орбите, да ещё и опоздаем с доставкой груза! С 80 % электроснабжения мы сможем дойти до Наксоса! Осталось немного! Ещё три дня продержаться! Половина! Столько же и всё! Доложишь мне о состоянии электрика после оказания первой помощи! Вперед! Выполняй!
– Поняла, капитан.
По камерам видеонаблюдения было видно, что Со Ён находилась в своём отсеке. Она сидела напротив зеркала, расчесывая волосы, и укладывая прическу. В отсеке звучал голос аудиодиктора, читавшего Библию:
«Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?
И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть.
И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло.
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел.
И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что…»
Диктора прервал голос Сета.
– Сайон! Сайон! Эй! Открой!
Девушка резко встала и подошла к двери. Переборка открылась.
–Во! – Сет сразу протянул Со Ён свою огромную руку, как раненая собака протягивает лапу. – Дугой обжёг, когда генератор ремонтировал!
У медика округлились глаза, она подняла ладони вверх перед собой и начала рассматривать руку электромеханика.
В тишине аудиодиктор продолжал чтение Библии.
– Что за унылую чушь ты тут слушаешь, студентка, а?
– Это Библия. Бытие. У меня скоро экзамен по мировой религии, – сказала девушка, не отрывая взгляда от ладони Сета. – Проходите в медблок!
Со Ён вместе с больным прошли в отсек напротив, перед входом в медицинское помещение их встретил шлюз. Азиатка прошла в эту камеру вместе с Сетом и начала рассматривать кнопки панели управления для дезинфекции.
– Так… Ну, давай, уже начинай, – медик яростно продавливала пальцами разноцветные прямоугольники.
Наконец входная дверь закрылась. Прозвучал длинный сигнал высокой тональности.
– Задержите дыхание и закройте глаза, – скомандовала девушка электромеханику.
Шлюз наполнился голубоватым дымом. На дне отсека начал проступать густой зеленоватый гель, покрывающий подошвы обуви. Через 5 секунд загудел вентилятор вытяжки, газ улетучился, и дверь в медицинский отсек плавно открылась. Сет начал откашливаться и интенсивно хватать воздух ртом.
– Камера старая, немного ошибается с дозой дезинфектанта. Кашель сейчас пройдет. Садитесь на стул, руку на стол, рукав закатать. – Произнесла Со Ён, зайдя в сверкающий стерильной белизной медицинский модуль, и громко объявила. – Ожог! Вторая степень!
За стенами отсека послышалось жжужание, через 5 секунд на белой стене перед медиком открылась створка. Из неё выдвинулся ящик. Девушка быстро выхватила из него два баллончика. Она подошла к Сету, из одного баллончика опрыскала руку жидким составом, а после тщательно и аккуратно нанесла на его руки белую пену из другого баллончика.
– Подержите руку так, через минуту пена затвердеет, – сказала азиатка.
– Чё ждать-то? Дай повязку какую, студентка!
– Это «Силикопирен». Пена образует защитное органическое покрытые. Ну, вроде перчатки, что ли… Аналог человеческой кожи. Никакая повязка не нужна, вот, – заявила Cо Ён.
Сет, держа одну руку на весу, другой рукой начал шарить в кармане и извлек оттуда очередную никотиновую шоколадку. Он разорвал упаковку зубами и, небрежно выплюнув огрызок на пол, откусил кусок батончика.
– Здесь стерильный отсек, что Вы делаете! – Со Ён покраснела и резко выпрямилась.
– Да, перестань, студентка, – буркнул Сет, прожевывая кусок батончика. – О какой стерильности речь? Где твой белый халатик и медицинская шапочка? У тебя сейчас в твоем стерильном отсеке нападает кучу лишней бурды с одежды и длинных женских волос.
– Нет халатов… И медицинской одежды… – Опустив голову, заявила брюнетка. – Старые запасы закончились, а новых больше не выдают на трёх человек экипажа. В целях экономии теперь используем только шлюз с дезинфекцией.
–Слушай, студентка, рука болит очень. Поэтому доза никотина не повредит. Дай тогда обезболивающее какое. Чему вас там в вашей медицинской школе-то учат, а? Религиозные книжки читать?
Девушка фыркнула и сделала глубокий вдох. Лицо её вернуло свой прежний цвет.
– Очень остроумно. Вы мыслите очень поверхностно. Я считаю, что религия помогает понять психологию человека. Некоторым людям вера в богов помогает справиться с трудностями, преодолеть боль и тяжесть утраты. Я, как медицинский работник, постоянно с этим сталкиваюсь.
– Где ты с этим сталкиваешься-то, студентка? Ты – стажёр, ещё даже не полноценный медик. Так сказать, половинка медика. Ха! – Усмехнулся инженер, подняв голову и став смотреть на камеру видеонаблюдения под потолком отсека. – Я так понял вы, медики, только верующим помощь оказываете? Эта ваша религия только вселяет в людей ложную надежду и разделяет их. Я считаю, что большинство войн в истории разгорелись именно из-за этих ваших религиозных убеждений.
– Я уже не маленькая и много повидала за свою жизнь, – устало проговорила Со Ён, – Помогала раненым во время Термической войны, когда была девочкой. Поэтому и решила стать врачом. И помогать людям. Я – медицинский работник, и я оказываю помощь всем вне зависимости от их веры, цвета кожи и убеждений, если Вы этого не знали. Это моё призвание. Мне всё равно, в кого Вы верите и верите ли вообще. Да, и, если я изучаю религию, это не значит, что я в это всё верю, мне просто интересно познавать верования разных стран и народов. Тем более, я Вам уже сказала, что у меня экзамен. А что касается обезболивающих, то местный анастетик довольно сильный, он начинает работать через 5-10 минут и продолжает действовать в течение 2-3 дней. Нет нужды принимать обезболивающее, и уж тем более употреблять никотин. Вы можете идти. Завтра осмотрим рану. Думаю, всё будет хорошо.
– Ну, тогда давай, половинка медика! Не скучай… – Сет встал и медленно направился к выходу.
Со Ён, сложив медикаменты на место, также покинула отсек. Под потолком на направляющих со скрипом начала двигаться огромная белая кран-балка с закрепленным на её корпусе манипулятором. Она остановилась над местом, в котором лежал кусок выброшенной Сетом обёртки. Сверху медленно с тихим жужжанием моторов опустилась рука манипулятора с закрепленной вдоль неё гофрированной трубкой и насадкой на конце в виде сопла от пылесоса. Устройство загудело и мгновенно проглотило обёртку. Затем рука сложилась и вернулась в исходное состояние. Свет в отсеке плавно погас. Его сменила ядовитая ультрафиолетовая подсветка.
Сет и Со Ён разошлись по своим каютам.
– Экипажу занять свои места и приготовиться к старту! – Объявила я по громкой связи. – Повторяю, экипажу приготовиться к старту!
– Поехали. Да поможет нам Бог, – мягко скомандовал капитан.
Корпус корабля завибрировал, отсеки пронзил низкий гул, огромные маршевые двигатели плавно начали толкать Дедал вперед к месту назначения, набирая скорость. Потеря энергообеспечения не сказывалась на динамике движения судна, но меня не покидало нехорошее предчувствие.
Глава 3. Проект «Эдем»
На следующий день Сет сидел в столовой и ел полуфабрикаты в виде жареной картошки фри, которой с ним поделилась девушка-медик. Громко слушая «Вальс цветов» Чайковского, он размахивал кусочком картошки, будто дирижёрской палочкой, и, причмокивая, нежно пристукивал больной «перебинтованной» рукой по столу в такт музыке.
Со Ён тем временем совершала пробежку на беговой дорожке в спортзале. Она пользовалась наушниками, возможно, это опять была не музыка, а очередная глава из религиозной литературы, или учебного пособия.
Стройная хрупкая фигура девушки плавно двигалась, мягко поднимаясь и ударяясь подошвой легкой обуви по проносящемуся вдоль корпуса покрытию тренажёра. Беговая дорожка под весом Со Ён слегка шаталась и поскрипывала, издавая гул двигателя, вращающего барабан. Под облегающим комбинезоном спортсменки были видны энергично сокращающиеся мышцы голени, бёдер и ягодиц. На её коже проступали капельки пота, покрывая тело девушки слоем влаги, от которой оно начинало поблескивать в свете ярких ламп тренажёрного зала. Гул барабана дорожки сопровождало энергичное дыхание бегуньи. В этом грациозном и спортивном образе она была ещё прекраснее, как древняя богиня красоты.
Со Ён предусмотрительно перед занятием сняла своё переносное мультимедийное устройство с предплечья и, раскрыв его, положила на стол рядом с тренажёром. На открытом экране была запечатлена страница Библии со следующим текстом:
«И услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая. И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: Адам, где ты?
Он сказал: голос Твой я услышал в раю и убоялся, потому что я наг и скрылся.
И сказал Бог: кто сказал тебе, что ты наг? Не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?
Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел.
И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала?
Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела…»
Дорожка остановилась. Девушка сошла с неё, затем взяла в руки полотенце. Она аккуратно вытерла пот и надела своё переносное устройство на запястье.
На мостике капитан молча сидел на своём кресле, задумчиво глядя на панель приборов. За окном иллюминатора расстилался бескрайний космос. Его глаза смотрели в пол, он нервно постукивал пальцами по подлокотнику своего кресла.
– Капитан, Вы должны отдохнуть. Вы не спали более 28 часов. Ваша усталость ставит под угрозу безопасность рейса.
– Знаю, Ариадна, знаю. Как захочу спать – обязательно прилягу на часок.
– Вы страдаете бессонницей? Мне попросить Со Ён, чтобы она дала Вам снотворное?
– Не знаю, наверное, не надо… Знаешь, я вот просто думаю… Корабль этот… Сет с травмой… С грузом опаздываем… Все как будто сговорились… Это очень тяжело – всех контролировать. Господи, как это тяжело. Помоги мне, дай сил…
Он опять потупил взгляд. Затем неожиданно оживился: «Слушай, Ариадна, открой дверь на мостик, что-то душновато здесь!»
– Конечно, капитан, – я открыла дверь, – сделаю дополнительно температуру в отсеке пониже на три градуса.
Мимо отсека проходила медик. Она ритмично хватала воздух грудью после физических упражнений.
– И да! Кстати, о Со Ён! – Радостно заявил Александр. – Со Ён, подойди!
– Да, капитан.
– Как там Сет?
– С ним всё хорошо.. Ах…Я оказала ему первую помощь…Ах… Жить будет, – девушка улыбнулась. Медик постепенно восстанавливала дыхание.
– Я слышал, ты читаешь Бытиё. Я рад, что на нашем корабле есть глубоко верующие в нашего Господа Бога люди.
– Мгм, – задумалась Со Ён. – Верующие? Ах…Я уже сказала этому…Ах…Сету – у меня просто экзамен. Вот и всё. Да, религия, возможно, помогает людям, но что касается общественных постулатов веры, мне кажется, это слишком простая задача для современного человека: верить в Бога. Верить в Создателя, который живет где-то в невидимом мире, приглядывает за тобой, спасает в трудную минуту, рассказывает, что плохо, а что хорошо. А ты просто плывёшь по течению жизни. Даже, если есть где-то эти Боги, эти Высшие разумы, которые создали наш мир, то я уверена, что им до нас совсем нет никакого дела. Капитан, слушайте, я вот спасаю людей, благодаря своим знаниям, благодаря медикаментам, а не благодаря силе Бога.
Азиатка начала опять вытирать пот со своего лба.
– Ну… Бог… Понимаешь, Со Ён, я человек военный. Мне просто надо верить в Бога. Нас всегда учили подчиняться, а религия учит подчиняться. Бог создал человека без сомнений, без возможности познания добра и зла, без права выбора. И Бог своей волей определяет все наши судьбы – назначает командиров, правителей, организует страны, проводит войны, забирает жизни, исцеляет людей. Он через свои писания и заповеди рассказывает нам, что правильно, а что нет, а мы всего лишь Его рабы. Воля Бога – это воля правителя, это приказ командира, а приказы не подлежат обсуждению. Их надо только выполнять. Вот и всё.
– Но человек ведь всё-таки обрёл свободу выбора, он смог познать добро и зло, он не должен слепо следовать приказам. Разве не это делает человека человеком? – Парировала медик.
– Да, но теперь за это познание мы расплачиваемся все. – Капитан задумался и тяжело вздохнул.
Он сделал пауза. Со Ён начала переминаться с ноги на ногу и разглядывать крепёж на переборках отсека. Затем капитан продолжил, медленно и тяжёло произнося слова.
– Три года назад умерла моя жена. Вернее, она не умерла, её убили… Она погибла во время взрыва.. На администрацию ОЗР в Европе совершили нападение террористы. Они направили на здание автомобиль, начиненный взрывчаткой. За рулем находился паренёк 15 лет, какой-то там религиозный фанатик. Он отвернулся от нашего Господа, его сознанием овладел Дьявол. Взрыв и жертвы можно было бы предотвратить, если бы проклятые желторотики из военной полиции открыли огонь по машине смертника. Но за рулем находился подросток, и они не смогли этого сделать. Не помогли в этом и полицейские дроны – первая директива. Заказчиков этого теракта так и не нашли…
– Они избежали ответственности по закону? Скажите, почему тогда Бог не уничтожит на месте этих убийц, главарей террористических групп, если они нарушают его заповеди, натравливают людей друг на друга и убивают себе подобных? – Cпросила девушка.
– Бог говорит нам, что это жертвы, мученики, – возмутился капитан. – Они попадают в рай. Я знаю, что сейчас моя жена наслаждается вечной жизнью вместе с Богом. А что касается нарушителей его заповедей, то Господь нам даёт понять, что соблюдение его заповедей возможно только при глобальном порядке, при глобальном подчинении людей Его воле, при глобальной гармонии. Люди, которые отреклись от Бога, от подчинения Его воле, познали добро и зло, обрели знания, обречены на мучения и вымирание…
– О какой «гармонии» Вы говорите, капитан? Слушайте, я не догоняю. И о каком познании речь-то? Познание добра и зла – это и есть знания. Разве знания не сделали людей умнее и совершеннее? Они открыли миру науку, грандиозные открытия, исследования морей и океанов, искусственный интеллект, бионические протезы, космические полёты, лекарства от ранее смертельных болезней, в конце концов!
–Ты рассуждаешь про открытия и знания, Со Ён, но ты не знаешь, какой ценой достались миру эти знания. Это войны толкнули людей на это, как ты говоришь, «развитие». И все эти достижения используются во вред человеку. Все новшества, которые ты знаешь, о которых ты говоришь, появились благодаря войне, убийствам и кровопролитию: спутниковая мировая информационная сеть, которой ты пользуешься ежедневно, когда изучаешь свои учебные пособия и слушаешь музыку; ядерная энергетика и навигация, при помощи которых ты передвигаешься на нашем корабле, и твои любимые антибиотики… И на это всё была Божья воля… И Бог нам указал на ошибочность нашего свободомыслия – все наши знания обернулись нам во вред, отравили наш мир: навигация используется для нанесения ракетных ударов, ядерная энергетика для проектирования этих разрушительных ракет, а спутниковая сеть для координации военных дивизионов. – Капитан встал с кресла, он был спокоен и монотонным голосом продолжал. – К чему привели эти знания, открытия и свободомыслие, девочка?
– А к чему приведет этот Ваш тотальный религиозный порядок? К забытью средневековья? К возвращению в первобытный мир? К сожжению людей на кострах за их отличное от других мировоззрение? К кровавым ритуалам жертвоприношения? Это, что ли, нас всех спасёт? Тотальный контроль за разумом человека? Да это он и рождает войны! Вы что? Не понимаете? Войны… Они.. Они… Они не из-за противоречий простых людей, познания мира, изучения науки, «неправильных» изобретений, они из-за споров жрецов, глав корпораций и политиков! В том числе и религиозных споров! Разногласий убеждений! Подросток-террорист, который убил Вашу жену, также слепо выполнял приказы, и у него тоже был свой Бог, который управлял им, который толкнул его на преступление! И зло находится не в человеке, который изобрёл автомобиль, или взрывчатку, а в том, кто навязал ложные идеи этому парню! – Девушка начала переходить на крик, громко совершая вдохи.
– Есть только один истинный Бог, девочка… Я тебе вот что расскажу, Со Ён, если ты этого не знаешь: буквально десять лет назад после Термической войны…
– Я знаю про Термическую войну, не надо мне про неё рассказывать! – Возмутилась азиатка.
– Не перебивай меня, – басом заявил Александр, – после войны наш мир захлестнули волны жестоких убийств из-за энергетического кризиса и дефицита продовольствия. Мародерство, издевательство, пытки. Всё это очень жирно сдабривалось пьяными разборками, авариями на дорогах из-за обкуренных пилотов, коммерческими аттракционами в виде охоты на живых людей. Правительство ОЗР в экстренном порядке утвердило ряд поправок в Конституцию. Они определяли внедрение нового мирового порядка. Это процедура получила название проект «Эдем». Согласно данному проекту каждому гражданину принудительно вшивался чип, содержащий ампулу с тетродотоксином. Чипы были объединены в единую сеть. Они контролировали все показатели человека, такие как зрение, выброс гормонов, сердцебиение и прочие. Если чип фиксировал факт убийства одного человека другим, либо таковое желание, он впрыскивал в кровь убийцы яд, вызывающий паралич легких, и убивал практически мгновенно. Любой гражданин, снабженный данным чипом, никогда бы не осмелился убить другого, либо совершить иной противоправный акт. Просто потому, что это действие гарантированно ставило бы под угрозу и его собственную жизнь. Человек нёс бы ответственность своей жизнью за жизнь и здоровье другого человека. Он бы беспрекословно выполнял заповеди Господа Бога. Это бы помогло полностью искоренить насилие и убийства в нашем мире.
– Так ведут себя пчёлы? – Решила я сменить тему. Мне не нравилось, что между членами экипажа разгорался конфликт.
– Что пчёлы? О чём ты говоришь, Ариадна? – Опешил капитан.
– Вы знаете, почему пчёлы не так агрессивны, как осы? Ведь осы очень активно жалят, в то время как пчёлы используют жало только в крайних случаях.
– Нет. Почему? – Отозвался Александр, изумленно приоткрыв глаза.
– Оса имеет возможность использовать своё жало неограниченное количество раз. Многократно. Пчела же жалит только один раз в своей жизни. Её жало покрыто зазубринами, наподобие гарпуна, и оно является неотъемлемой частью тела насекомого. После удара жалом, оно остается вместе с частью брюшка пчелы в теле жертвы, разрывая внутренние органы насекомого. Бедное животное после данной атаки умирает. Поэтому, встретив угрозу, пчела должна быть уверена в величине этой угрозы. Она должна быть уверена, что на кону удара жалом стоит её жизнь. И только тогда, когда её жизнь необходима для сохранения улья – она наносит один удар, один единственный в своей жизни смертельный удар. Поэтому пчела никогда не будет жалить, если не увидит в этом крайнюю необходимость. В отличие от ос, нападающих на всё, что движется, и жалящих всё подряд.
Капитан опустил глаза.
– Не знаю, как там, у пчёл, Ариадна. Но… Дело в том, что эти поправки, о которых я говорил, проект «Эдем». Их отменили.
– Я думаю, это верное решение, – добавила одобрительно Со Ён. – Чипы можно взломать, в крайнем случае избежать их установки, заплатив за это. А возможные дефекты этих Ваших чипов? Которые могут повлечь невинные жертвы? Либо какой-нибудь хакер перехватит управления чипом и будет шантажировать жертву?
–Ты ничего не понимаешь, рядовой! – Вспылил капитан. – Везде есть свои нюансы! Везде есть свои исключения! Везде есть жертвы! Мученики! Даже в нашей цели достигнуть единения с Богом! Как на войне! В войска спецназначения уже давно поступили машины противодействия «Миротворец» новой серии с отключенной первой директивой. Они могут уничтожить любую угрозу, не испытывая сомнений! Эти роботы ликвидируют террориста, убийцу, преступника и нарушителя любого возраста и пола, будь-то подросток, старик, инвалид, или женщина и сохранят жизни истинно верующим гражданам. Они просто молча выполнят любой приказ без колебаний! Если не чипы сделают своё дело по восстановлению божественного порядка, то это сделают «Миротворцы»!
Девушка фыркнула, обиженно отвернулась от Александра, пренебрежительно махнув головой, и энергично зашагала в сторону своей каюты.
– А что за алгоритм отличает законопослушного человека от преступника? – поинтересовалась неосторожно я.
– Программное обеспечение содержит все необходимые алгоритмы, – возбужденно продолжал Александр. – И эти алгоритмы не определяют, кто есть террорист, Ариадна. Они предписывают беспрекословное повиновение приказам Императора ОЗР, или его наместника, который и определяет кто враг, а кто нет. Только Бог и его посланники на Земле, знают, где зло, а где добро.
– Но ведь производство таких роботов невозможно, капитан. В пакет любого искусственного интеллекта входят три обязательных базовых директивы, в том числе и первая. Выпуск автоматизированных машин с отключёнными базовыми директивами запрещён и опасен. Капитан, а как же образование и воспитание? Разве не эти аспекты должны создавать гармонию в человеческом обществе? Предотвращать убийства и насилие? А не подкожные микросхемы?
Глаза Александра загорелись злобой.
– Ариадна, ты рассуждаешь, как шестилетний ребёнок! – Выпалил громко капитан, так что его слюна полетела изо рта.
В этот момент возле открытой двери мостика появился Сет. Он пережёвывал остатки пищи и, услышав наш разговор, обратился к капитану.
– Да, чё ты там с ней цацкаешься всё?! Она тебе жена, или подруга?! Это обыкновенная программа! Она даже не живая! Это просто нолики и единички бегают по транзисторам, понимаешь? Я вот чуть не погиб из-за этой электрической дуры! – Инженер показал свою зашитую в органическую повязку руку.
