Перебивши гаремную стражу,
Взяли братья сестру и направились прочь
Из туретчины. Видя пропажу,
Повелел разъярённый турецкий паша
Разыскать беглецов – и на плаху!
И помчались аскеры, исполнить спеша
Приказанье во славу Аллаху.
Долго ль, коротко турки напали на след,
Беглецам не уйти от погони.
Надо дальше бежать, только сил уже нет,
И в степи они, как на ладони.
Братьям Ганна сказала – Бегите одни,
Задержу я аскеров, поверьте.
Не посмеют худого мне сделать они,
Ну а вы ускользнёте от смерти. —
Так и сделали. Туркам солгала она,
Что забрали её против воли,
Что любимому мужу осталась верна
И что братья – не братья ей боле.
– Пусть расскажет, где этих злодеев найти?
А не выдаст – не будет ей веры!
По какому они убежали пути? —
В нетерпеньи кричали аскеры.
– Изловить лиходеев я рада помочь —
Предводителю молвила Ганна, —
Погоди, пусть на землю опустится ночь,
Поднимись на вершину кургана
И в степи, освещаемой яркой луной,
Ты увидишь, вещует мне сердце,
Там, где спят беглецы, ветерок озорной
Треплет русые их оселедцы. —
Месяц в небе ночном обнажил ятаган,
Высоко засияли Стожары,
Предводитель аскеров взошёл на курган,
Чтоб увидеть, где спят янычары.
– Что такое?! – Ага отшатнулся назад, —
Их же дюжина! Так не бывает! —
Ведь куда ни направит он пристальный взгляд,
Оселедцами ветер играет.
– Не иначе, беду подготовил Иблис,
Столько воинов! Явно – засада!
Нет, покуда зарёй небеса не зажглись,
Уходить нам отсюдова надо!
Мы не сможем осилить такого врага,
Янычары дерутся, как волки! —
Так за хлопцев чуприны трусливый ага
Принял ночью ковыльи метёлки.
Той же ночью аскеры без шума ушли
Восвояси. Лишь бедная Ганна
С перерезанным горлом лежала в пыли.
Не простили ей турки обмана.
III
Ну, а братья назад посмотрели с утра —
А погони не видно, как странно!
Как же турок сдержать умудрилась сестра?
Что придумала хитрая Ганна?
И пошёл на разведку тогда младший брат,
Чтоб узнать поподробней, в чём дело.
Только вскоре вернулся он, губы дрожат,
На руках бездыханное тело.
Я вам честно скажу, мне неведомо как,
Может, ангелы им нашептали,
Может, голос руды или Божеский знак,
Только братья всю правду узнали.
Нет, касатики, это не сказка, а быль.
Вам брехать я не вижу причины.
Братья поняли всё и про светлый ковыль,
И про тёмную ночь, и чуприны.
И они поклялись у могилы сестры,
Что покуда в груди бьётся сердце,
Держат руки шаблюки и пики востры,
Не сбривать с головы оселедцы.
Алый шрам на сердцах лег от тех похорон,
Прочертив промеж братьев границу:
Половина решила податься на Дон,
Половина к Днепру воротиться.
Те, кто выбрали Дон, понимали, что им
В горле вражьем быть вострою костью.
Защищать надлежало братам остальным
Земли предков, что спят на погосте.